Черногория официально стала 29-й страной-членом НАТО: последним подводным камнем на пути Подгорицы в Атлантический альянс было голосование итальянского парламента по законопроекту ратификации протокола присоединения балканского государства. Таким образом, теперь флаг Черногории сможет развеваться в Брюсселе вместе с 28 флагами других государств-членов Альянса. Так замыкается балкано-адриатический «круг», учитывая, что Словения, Хорватия и Албания уже вошли в Альянс в период с 2004 по 2009 год. Фактически, теперь все страны бывшей Югославии, имеющие выход к Средиземному морю, являются членами НАТО, а все порты разрозненной войнами в 90-е годы федерации становятся причалами, готовыми принять флот стран Атлантического альянса.

Как решалась судьба присоединения Черногории к Альянсу

Судьба Черногории казалась определенной уже в мае 2006 года, в тот месяц, когда жители проголосовали на референдуме за независимость от Белграда: с того момента и далее бразды правления взял в свои руки Мило Джуканович (Milo Djukanovic), авторитарный лидер Подгорицы, часто попадающий в центр острых дискуссий и даже судебных расследований в Италии, как, например, расследования прокуратуры города Бари по делу о международной торговле табаком. Джуканович всегда был ярым сторонником интеграции Черногории как в Европу, так и в НАТО, и поэтому, несмотря на неоднозначную и спорную политическую репутацию, западные институты сначала поддержали референдум о независимости, а впоследствии и самого главу правительства Черногории. Таким образом, за 10 лет страна перешла от объединения с Сербией, последних крох от бывшей Югославии, к полной интеграции в Атлантический альянс.

Но не все шло так гладко, несмотря на небольшой срок, отделяющий начало переговоров и их завершение сегодняшним голосованием итальянского парламента. Небольшая страна на Адриатике, незначительно превосходящая находящийся напротив итальянский регион Абруццо, пережила в последние несколько месяцев весьма беспокойный период, когда ее население неоднократно выходило на улицы, протестуя против проекта о вхождении в НАТО: в частности, жители Черногории, несмотря на то, что они стремились к независимости и достигли ее, никогда не испытывали ненависти к сербам, напротив, с Белградом их объединяет принадлежность к сербской православной церкви, весьма похожие языки и, в целом, культурные различия с бывшей метрополией до сих пор кажутся минимальными. Поэтому вхождение на орбиту Брюсселя рассматривалось тысячами граждан Подгорицы и остальной Черногории как нанесение оскорбления Белграду.

За несколько дней до выборов 16 октября прошлого года волнения и столкновения с полицией были в порядке вещей: на улицы вышли разные объединения, чтобы поддержать нейтралитет Черногории, даже местная церковь увидела во вхождении в НАТО историческое и политическое принуждение, противоречащее традициям небольшого балканского государства. Разные партии поднимали волну протеста, пытаясь лишить Джукановича власти или, по крайней мере, снизить его влияние на аппарат юного и маленького государства. Эта операция завершилась успехом лишь отчасти: Демократическая партия социалистов Джукановича одержала победу на выборах, но не преодолела барьер в 50% + 1 голос, из-за чего сам Джуканович предпочел выйти в отставку, однако сформировавшееся в ноябре прошлого года правительство носит его печать, потому что во главе оказался его ближайший соратник Душко Маркович (Dusko Markovic), немедленно подтвердивший желание завершить переговоры с НАТО.

Джуканович разработал очень крепкую систему власти, она основывается главным образом на назначении на руководящие посты государства членов семьи и старых друзей, а также на разветвленной клиентской базе; и то, и другое позволило  его партии с течением времени выдержать удар первых народных протестов, вспыхивавших в Черногории после решения о ее независимости. С другой стороны, разнородность оппозиции способствовала распределению голосов, не способствовавшему появлению фигур или партий, которые могли бы стать настоящей альтернативой власти Демократической партии социалистов ни при расколе с Белградом, ни в то время, когда маленькая республика принадлежала к Югославии.

Что меняется в Средиземноморье

Включить в НАТО небольшое государство на берегу Адриатики для США и Атлантического альянса означает закрыть перед Россией двери в европейскую часть Средиземноморья. При правительстве Тито в Белграде Югославия в течение всего послевоенного периода всегда заявляла о своем нейтралитете в отношении противостояния между Соединенными Штатами и Советским Союзом, однако социалистическая форма правительства, с одной стороны, и культурные связи между сербами и русскими до недавнего времени делали немыслимой гегемонию НАТО на Балканском побережье. Картина резко изменилась в 90-е годы с распадом Югославии и началом независимости Хорватии, Словении, Боснии и Македонии. В частности, средиземноморские страны, входившие в объединение, сразу заявили о своем желании попасть на западную орбиту.

Таким образом, интеграция в ЕС и в НАТО Загреба и Любляны произошла достаточно быстро, далее в 2009 году другая бывшая коммунистическая страна региона, Албания, решила войти в Атлантический альянс, а значит, для того чтобы замкнуть круг и избежать того, чтобы Москва наладила привилегированные отношения с одной из стран Адриатики, не хватало именно Черногории: независимость Подгорицы от Белграда, учитывая, что Сербия в данный момент не намерена входить в НАТО, упростила планы Вашингтона и Брюсселя благодаря привилегированным отношениям с Демократической партией социалистов Джукановича.

По мнению многих аналитиков, мы имеем дело с очередным эпизодом окружения российских границ НАТО после падения Берлинской стены: установив восточные границы, со вхождением балтийских республик и многочисленных стран Варшавского договора Атлантический альянс теперь получил все страны бывшей Югославии. На Балканах теперь многие рассматривают Сербию и Македонию как две последние из бывших югославских республик, которые могут стать новыми кандидатами на вхождение в НАТО, несмотря на то, что как в Белграде, так и в Скопье на данный момент руководители правительства склонны скорее рассматривать путь на сближение с Москвой.