В Сирии могут произойти значительные изменения, если Тегерану удастся официально войти в международную коалицию, воюющую под руководством США с ИГ. Пользуясь положительной инерцией после подписания соглашения по иранской ядерной программе, Тегеран сейчас пытается заново построить мосты с соседними суннитскими государствами, которые традиционно считались в Иране врагами.
Идея присоединения Ирана и России к международной антиджихадистской коалиции обсуждалась на этой неделе во время визита в Москву министра иностранных дел ИРИ Джавада Зарифа. Глава иранского МИД также побывал в Ливане, Кувейте и Катаре, где тоже поднимал этот вопрос.
После переговоров в Дохе министр иностранных дел эмирата Халид бин Мухаммед аль-Аттия заявил о необходимости «серьезного диалога с иранцами» по вопросам безопасности.
Заместитель Зарифа Хоссейн Амир-Абдоллахиян недавно неожиданно для всех прилетел в Эр-Рияд, чтобы обсудить с саудовскими аравийцами ситуацию вокруг ИГ.
Иранские дипломаты утверждают, пишет лондонский Independent, что их первоочередной задачей является окончание войны в Йемене, где возглавляемая саудитами коалиция наносит ракетно-бомбовые удары по хуситам, которые являются шиитами и союзниками Тегерана.
К этой коалиции в отличие от коалиции, воюющей с ИГ, ИРИ присоединиться, конечно, не хочет. Тегерану есть, что показать другим членам антиджихадистской коалиции. Они уже не один месяц участвуют в борьбе с отрядами ИГ в Ираке. Причем, делают это в союзе с Вашингтоном: пока американские самолеты бомбят позиции джихадистов с воздуха, поддерживаемая Тегераном шиитская милиция воюет с ними на земле.
В Пентагоне, конечно, утверждают, что обеспечивают воздушную поддержку для шиитской милиции, подчиняющейся иракскому правительству. В Иране тоже не признают сотрудничество с США и проведение совместных операций с американскими военными.
Фактически уже воюя с «Исламским государством» в Ираке, Тегеран сейчас хочет сделать то же самое – воевать с джихадистами и в Сирии. Лондонское издание ссылается на высокопоставленного иранского дипломата, якобы заявившего ему: «В данный момент граница между Ираком и Сирией фактически отсутствует. Штаб-квартира ИГ находится в Сирии, поэтому ограничивать военные операции границами одного Ирака неправильно и неэффективно. Поэтому, кстати, британцы и хотят присоединиться к американцам, чтобы бомбить позиции джихадистов не только в Ираке, но и в Сирии. Иран может победить "Исламское государство"».
Конечно, у идеи участия иранских войск в боях на территории Сирии немало противников. К примеру, против этого категорически выступают сирийские повстанцы, которые сражаются с ливанской «Хезболлой», поддерживающей Башара Асада и в свою очередь поддерживаемой Тегераном. К тому же, сирийская оппозиция при поддержке Вашингтона продолжает настаивать на обязательном уходе Асада с политической арены, а Иран несмотря на слухи, по крайней мере, пока бросать Дамаск не собирается.
Едва ли согласятся на присутствие иранских сил на территории Сирии и в Тель-Авиве, где главным врагом Израиля считают именно Иран. Израиль несомненно приложит все усилия, чтобы убедить Вашингтон не пускать иранцев в Сирию.
И все же в последнее время начался новый этап в урегулировании сирийского конфликта. О многом, к примеру, говорят первые трехсторонние переговоры по этому вопросу между Россией, США и Саудовской Аравией.
В Москве не прочь создать новую коалицию для борьбы с исламскими радикалами, ключевую роль в которой играл бы Иран. Глава МИД РФ Сергей Лавров заявил в июле, что подписание соглашения по ядерной программе Ирана убрало во многом искусственный барьер, стоявший на пути создания широкой коалиции для борьбы с ИГ.
«Нашей главной совместной угрозой,- заявил в июле Джавад Зариф,- является растущая угроза насильственного экстремизма и откровенного варварства. Угроза, перед которой мы стоим… я говорю мы, потому что она действительно угрожает всем… олицетворяется людьми в масках, которые грабят и разрушают колыбель цивилизации. Для борьбы с этим вызовом настоятельно требуются новые подходы».
Конечно, на пути создания новой коалиции много препятствий, но в Тегеране говорят, что их радует изменение в позиции Запада и некоторых арабских государств. Госсекретарь США Джон Керри, например, тоже говорил о необходимости «изменить динамику в Сирии», чтобы эффективнее воевать с ИГ. Он также пообещал обсудить с Сергеем Лавровым, какую роль в этой борьбе можно было бы отвести Ирану.
Главный европейский дипломат Федерика Могерини считает, что соглашение по ядерной программе Ирана «дает основания для новой уверенности в борьбе с ИГ».
Когда иранцы говорят о переменах в арабских государствах, они в первую очередь имеют в виду Египет. Это арабское государство отказалось от первоначальных планов возглавить сухопутную кампанию против хуситов в Йемене. Борьба с союзниками ИГ на Синае приобретает все более затяжной и кровопролитный характер. Не удивительно, говорит Мохаммед Хейкаль, известный египетский журналист, политолог и бывший советник президента Насера по политическим вопросам, что президент Сиси видит в Иране стратегического партнера и предлагает выступить посредником в налаживании отношений между Тегераном и Эр-Риядом.
«Пришло время отодвинуть в сторону прошлые противоречия и вместе встретить общего врага,- цитирует Independent свой источник в МИД Ирана.- Мы сумели достичь соглашения по очень сложному ядерному вопросу. Почему мы не может договориться сообща воевать с террористами из ИГ?»
