Александр Князев, эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку считает, что размораживание иранских зарубежных счетов произойдет в лучшем случае к началу 2016 года. «Это примерно 130 млрд долларов. Сумма не маленькая, но и не фантастическая. Наверное, в их использовании есть место как среднеазиатскому направлению, так и кавказскому, ближневосточному, афганскому», – сказал «Вестнику Кавказа» Князев. Он также отметил, что есть и проблемы внутреннего развития, которые, скорее всего, будут приоритетными для Тегерана. Эксперт считает, что пока прогнозировать что-то конкретное рановато. «Могу предположить, что средства будут использованы, прежде всего, для развития в той же транспортной сфере. Если говорить о российском направлении, перспективнее выглядят пока каспийские маршруты, закаспийская железная дорога через Туркмению и Казахстан», – отметил Князев.
Для центральноазиатских стран сегодняшняя эйфория ожидания, считает Александр Князев, «выглядит весьма наивной». В некоторой мере выгодополучателями в случае либерализации внешнеэкономической активности Ирана окажутся страны транзита на иранское направление из Китая и России – Казахстан, Узбекистан, Туркмения. Это, пожалуй, тот сектор, в котором что-то будет ощущаться. Наверное, Казахстан сможет возобновить своповые поставки нефти в порты Персидского залива, но их объемы вряд ли будут критичными для экспорта Казахстана. Возможно увеличение экспортных поставок казахстанского зерна, отдельных видов минеральных ресурсов из Казахстана и хлопка из Узбекистана, какое-то оживление произойдет в морских перевозках на Каспии. Но вряд ли иранские маршруты как-то кардинально изменят уже устоявшуюся транспортную конфигурацию региона.
Директор международных программ Института национальной стратегии России Юрий Солозобов также считает, что шансов на сотрудничество с Тегераном больше всего у Астаны. «Казахстан стал первой страной, с которой Иран начинает масштабное торгово-экономическое сотрудничество. Это страна выбрана не случайно. Казахстан не единожды предоставлял площадку Ирану для переговоров с шестеркой посредников», – сказал «Вестнику Кавказа» Солозобов. По его словам, снятие санкций и Ирана для Казахстана не стало неожиданностью. «Казахстан все это время аккуратно развивал сотрудничество с Ираном, готовил инфраструктурные проекты для наращивания сотрудничества в постсанкционый период. В прошлом году была запущена железная дорога «Казахстан-Туркменистан-Иран». Второй транспортный узел – порт «Актау» на Каспии. Казахстан найдет в Иране широкий рынок для своих товаров, в частности, металлопроката, зерна и др. Тегеран, который в настоящее время готовится к экономическому рывку, будет заинтересован в получении казахстанской металлургической, сельскохозяйственной и иной продукции», – сказал эксперт.
Он также обратил внимание, что через порт «Актау» шли своповые поставки сырой иранской нефти, что давало возможность для бесперебойной работы порта. «Сейчас принято решение построить в Мангистауской области четвертый нефтеперерабатывающий завод. Это даст дополнительные возможности для расширения сотрудничества в энергосфере», – сказал Солозобов. Он обратил внимание, что в новых условиях сотрудничество Ирана и Казахстана будет идти в другой плоскости. «Казахстанско-иранский бизнес-форум станет площадкой для совместной работы научных и образовательных организаций, производственных предприятий. На форуме будут обсуждаться не сырьевые отрасли, а разработки казахстанских и иранских компаний в области информационных технологий, телекоммуникации, энергетики, горно-металлургической промышленности, сельскохозяйственного оборудования и машиностроения. Иран как ближайший сосед Казахстана может быть очень эффективным партнером в этих областях. Поэтому идея сделать Казахстан мостом Востоком и Западом уже не декларативная. Это рабочая формула внешнеэкономической политики Астаны», – отметил Юрий Солозобов.
Впрочем, в каждой из стран региона уже сложилась своя история сотрудничества с Тегераном. Например, с соседним Туркменистаном Иран объединяет наличие не только общей границы, где по обе стороны проживают родственные народы, но сотрудничество в области энергетики, сельского хозяйства, науки. Не так давно в Туркменистане побывал президент Ирана Хасан Рухани, который заявил о планах Тегерана усилить сотрудничество между двумя странами в сфере энергетики, начатое ее в начале 1990-х годов. А в 1998 году был построен газопровод по маршруту Корпедже-Курткуи длиной 200 км и мощностью 10 млрд куб. метров газа в год. Через несколько некоторое время была введена в строй вторая ветка трубы, мощностью 8 мрлд куб. метров газа в год. Финансирование строительства газопровода велось за счет Ирана. Иранский коридор позволил Туркменистану выйти на газовый рынок вне постсоветского пространства, тем самым снизить зависимость от России.
В Таджикистане Иран работает с конца 1980-х годов. Эти две страны связывает общность языка и культур. Тегеран выступал посредником на переговорах в межтаджикском урегулировании, когда в республике полыхала гражданская война (1992-1997 годы). В послевоенное время Иран построил в республике Сангтудинскую ГЭС 2.
Общая проблема для Ирана и Центральной Азии – напряженность в соседнем Афганистане. Сосредоточение боевиков «Исламского государства» у границ с Таджикистаном и Туркменистаном вызывает беспокойство и в Тегеране, и в Душанбе, и в Ашхабаде. «ИГИЛ изначально – антииранский и антишиитский проект, таковым он и остается. «Иран – единственный непрямой реальный противник ИГИЛа, Башар Асад и шиитская милиция в Ираке могли бы и не продержаться до сих пор без иранской помощи, а иногда и прямого военного участия. Иран будет сохранять эти позиции независимо от каких-либо американских предложений. В свое время иранцы оказали поддержку американцам в Афганистане против талибов, а в ответ получили новые угрозы с афганской территории, угрозы, создаваемые США. Поэтому, надеюсь, во второй раз Тегеран не поведется на американские провокации такого рода, а просто будет следовать собственным интересам в регионе», - считает Александр Князев.
