Она права. Убили журналиста. Убили коллегу. Убили подло – в спину. И даже спустя десять дней – молчание. Если с латышской прессой все ясно: она давно живет и работает под двумя флагами – звездно-полосатым и желто-голубым, то за русскую обидно. Как, когда, почему мы потеряла свои отличительные черты – справедливость, человечность, сострадание? Почему большинство из нас заливали слезами клавиатуру, когда писали об убийствах французской редакции и Бориса Немцова, но остались преступно равнодушными к смерти Олеся Бузины и других украинских коллег?
Не было отмашки?
Скорее, думаю, подспудно боялись.
Страх – главная эмоция современной Латвии. Усилиями политиков страна надвое разорвана по гражданству, языку, правам человека. «Разделяй и властвуй» - девиз латвийского Сейма, партий и даже общественных организаций. За 25 лет независимости не принят ни один закон, направленный на достижение реального согласия страны, которая изначально, исторически была многонациональной, в которой веками жили две примерно равные по численности общины – латышская и русскоязычная, объединяющая все проживающие этносы. Хотя, нет, однажды был призыв к согласию! Несколько лет назад его произнес президент. Но к кому глава страны обращался? Забыть прошлое и помириться он призвал… ветеранов Второй мировой, воевавших по обе стороны фронта.
Примирения не состоялось, потому что те, кто до сих пор мартовским маршем по европейской Риге прославляют фашистскую дивизию СС, и те, кто 9 мая приходят к Памятнику Победы, имеют не только разное прошлое, но и разное представление о будущем страны и ее народа. Первые видят Латвию исключительно латышской и латышскоговорящей. Вторые хотят, чтобы она стала процветающей, свободной и по-настоящему демократичной, где все люди равны, независимо от происхождения и родного языка. Это недостижимо, подтвердила латвийскому ТВ премьер-министр Лаймдота Страуюма, и потому призвала всех быть 9 мая «толерантными и чуткими. Понимать, что нельзя использовать символику СССР или другую, что может вызвать провокации». Страх премьера обоснован, ведь «на 9 мая разные группы людей делают разные акценты. Русскоязычные жители исторически отмечают победу русского народа над фашизмом, а для Латвии это начало оккупации», - пояснила она.
Фактически слова премьер-министра – признание существующей конфронтации. А где конфронтация – там страх. Страх потерять жилье и работу. Страх заболеть и не иметь средств на излечение. Страх остаться без пенсии. Страх на рабочем месте заговорить на родном русском, который в Латвии законодательно признан иностранным. Страх получить штраф за свой несовершенный латышский – его налагает Центр госязыка, названный в народе «языковым гестапо». Сотрудники Центра имеют право и проверяют – по собственной инициативе, но чаще по доносам – степень владения латышским языком работников всех сфер и отраслей, частных и государственных. Доходит до анекдота (увы, реального), когда Русское общество штрафуют за то, что, пригласив на новогоднюю елку Деда Мороза из Великого Устюга, оно не обеспечило русским детям перевода поздравления на латышский язык.
Особое внимание уровню владения латышским стали уделять после референдума о статусе русского языка, где значительная часть населения (в восточных областях – более 85%) высказалась за признание их родного языка официальным. Но все осталось по-прежнему: латышский – единственный государственный, русский – иностранный, даже в местах компактного проживания русскоязычных жителей.
Людям бы возмутиться явному курсу на ассимиляцию, но они молчат. Молчат врачи, для которых совершенное владение латышским стало основным мерилом профессионализма. Молчат учителя с тем же главным критерием. Проверки в школах проходят как в рамках специальной программы контроля, так и в виде реакции на жалобы. При этом инспектор вызывает учителей по одному, как нашкодивших детишек, и задает вопросы, связанные с предметом преподавания. Математиков просят на латышском обосновать теорему Пифагора, физиков – объяснить законы Ньютона, а химиков – суть химических реакций. И не беда, что эти учителя работают в русской школе и преподают русским детям. Важно другое, не прошел проверку – плати штраф от 35 до 280 евро. Наказанным учителям дают три – четыре месяца до повторной проверки. Если комиссия вновь сочтет недостаточным владение языком, то она рекомендует директору школы рассмотреть вопрос о соответствии учителя занимаемой должности.
В прошлом году Центр госязыка провел проверки в 99 школах. Для маленькой Латвии – это почти каждая вторая русская школа. Оштрафованы около сотни учителей и их помощников. Но не пытайтесь получить у них хотя бы краткие интервью на эту тему. Они безмолвствуют. Боятся потерять работу.
Не удивительно, что молчание порождает новые репрессии. Недавно Центр госязыка выступил с инициативой, чтобы сотрудники всех учреждений говорили между собой исключительно на латышском. Ведь «если их могут слышать другие люди – пассажиры общественного транспорта, посетители офисов или покупатели в магазинах, то такое общение можно считать официальным, - указывает ЦГЯ. - Поэтому недопустимо, чтобы коллеги, выполняя служебные и профессиональные обязанности, общались между собой на иностранном языке».
Министерство юстиции, которое традиционно является вотчиной Национального объединения, инициативу языкового Центра поддержало с энтузиазмом. Понимая, что нововведение потребует увеличения числа проверок и кадров, оно предложило оптимальное решение проблемы – создать институт общественных инспекторов.
Такая активность вызвала тревогу Конгресса неграждан Латвии, который считает, что пляски вокруг языка не только увеличат конфронтацию в обществе, но и противоречат международными рекомендациями Латвии. ООН, Совет Европы и ОБСЕ неоднократно указывали на несоответствие практики применения Закона о госязыке основным правам человека. Да только их советы не указ для европейской Латвии. А ситуация нагнетается, поскольку примеры особого рвения национально озабоченных добровольцев хорошо известны мировой истории.
«Инспектора-добровольцы могут довести Латвию до Правого сектора», - предостерегает Конгресс неграждан. И это не просто риторика. Латвии грозит эффект бумеранга, ведь руководители Нацобъединения Латвии – непримиримые противники русского языка и их носителей – в прошлом году выступали на Майдане и встречались с его лидерами. Через день новая украинская власть оперативно приняла свой пресловутый закон о языке. Что произошло дальше – во век не расхлебать.
