Две страны плюс третья
У экспертов нет единого и четкого мнения относительно того, почему Си Цзиньпин игнорировал Ближний Восток. Вероятно, все дело в сложности и запутанности ситуации в этом регионе.
Очевидно, например, что Китай (всегда демонстративно подчеркивающий свою нейтральную позицию в региональных конфликтах) не смог бы спланировать визит своего президента в Иран ранее снятия с этой страны большинства санкций, по крайней мере без ущерба для американо-китайских отношений.
А без визита в Иран, приезд Си Цзиньпиня в Саудовскую Аравию вызвал бы уже неприятные для китайцев вопросы в Тегеране.
Учитывая, что во время санкций КНР приобретала у Ирана свыше 500 тыс. баррелей в день, а китайские компании зарабатывали огромные деньги на иранском рынке, эти вопросы могли бы привести к финансовым потерям для Поднебесной.
Сейчас же, после снятия санкций против Ирана, все приличии можно было соблюсти, и Си Цзиньпин отправился в путь. Помимо Саудовской Аравии и Ирана (двух признанных центров силы на Ближнем Востоке) китайский президент посетил и самую сильную в военном отношении страну региона - Египет. И всюду он приезжал не с пустыми руками.
Каждой стране по контракту
Так, во время визита китайской делегации в Каир стороны подписали более двух десятков соглашений в области строительства, промышленного сотрудничества, гражданской авиации. Пекин обязался инвестировать в египетскую экономику порядка 15 миллиардов долларов.
Кроме того, Китай объявил о намерении создать совместный инвестиционный фонд объемом 20 млрд долларов с участием двух партнеров КСА по антишиитской коалиции - ОАЭ и Катара. А отношения с самой Саудовской Аравией Китай повысил до уровня «всеобъемлющего стратегического партнерства», и стороны подписали документы о строительстве в КСА китайских атомных электростанций.
Аналогичные контракты и аналогичные формулировки Си Цзиньпин использовал и в Иране. На переговорах с президентом ИРИ Хасаном Роухани стороны условились увеличить товарооборот за 10 лет почти в 10 раз (до астрономических 600 миллиардов долларов).
Войти и закрепиться
Теперь, после формального «вхождения» Китая на Ближний Восток всех интересует, как Пекин дальше будет себя вести и там закрепляться Да, очевидно, что усиление позиций Пекина в регионе будет проходить за счет американцев и европейцев (совершивших ряд серьезнейших ошибок в ходе арабской весны).
Их китайцы будут теснить экономически и политически - в частности, не станут учить местные режимы правам человека и каким-то образом привязывать к этому свою политику в области инвестиций и военно-политического сотрудничества.
«Международному сообществу следует уважать волю и роль народов этих стран, а также соседних стран и международных организаций вместо того, чтобы навязывать решения извне», - говорит Си Цзиньпин.
И в этом вопросе КНР, безусловно, получит поддержку со стороны всех стран региона. Но как себя вести в том же ирано-саудовском противостоянии? Да, Китай традиционно старается сохранять нейтралитет в конфликтах третьих стран, и попытается применить эту же формулу на Ближнем Востоке.
Замминистра иностранных дел КНР Чжан Мин уже заявил, что Китай займет «нейтральную и справедливую позицию» в региональных конфликтах. Реализовать этот план в условиях ближневосточной нестабильности будет очень непросто, а в случае продолжения ирано-саудовских войн на периферии практически невозможно.
Пока приходится балансировать
Есть, конечно, иной вариант китайской дипломатии - заняться не игнорированием, а миротворчеством.
«Всем враждующим сторонам (региона - “Эксперт Online”) необходимо начать диалог для того, чтобы найти общий подход и сконцентрироваться на усилиях по политическому урегулированию», - заявил Си Цзиньпин во время выступления в каирской штаб-квартире ЛАГ.
И казалось бы, Китай (с его финансовыми возможностями, условной объективностью и незапятнанной с точки зрения участия в региональных конфликтах репутацией) является идеальным кандидатом на роль третейского судьи. Крайне прибыльную, кстати, со всех точек зрения роль.
Однако крайне маловероятно, что Пекин будет в данный конкретный момент играть роль миротворца. «Иран и Саудовская Аравия сейчас находятся в настолько плохих отношениях, что вряд ли в этом можно преуспеть. Китайцы очень прагматичны и не будут браться за заведомо проигрышное дело.
Китайский лидер едет в эти страны не ради того, чтобы их помирить, а чтобы извлечь выгоду из сложившейся ситуации, рассмотреть, какие контракты можно реализовать и в Саудовской Аравии, и в Иране по отдельности», - считает востоковед Елена Супонина.
Поэтому весьма вероятно, что китайцы займут выжидательную позицию и дождутся изменения регионального баланса сил, которое обязательно произойдет после завершения (в любом виде) российской операции в Сирии. А после этого им, возможно, уже и не придется балансировать.
