Помощник президента по вопросам экономики Кирилл Рудый раскритиковал экономическую платформу главы государства Александра Лукашенко, на которой тот настаивал несколькими днями ранее. Эксперты говорят о серьезном противостоянии в верхушке власти по вопросам экономической политики страны на ближайшую перспективу.
Ручное управление экономикой доказало свою неэффективность, и изменить ситуацию возможно только путем серьезных институциональных реформ, заявил Кирилл Рудый, выступая на научной конференции по экономике в Минске. Он напомнил, что устанавливаемые сверху из года в год предприятиям, отраслям и областям показатели не выполняются. По его мнению, это первейший повод отказаться от этой практики. Директивное кредитование госпредприятий, по оценке помощника президента, «позволяет скрывать управленческие ошибки», не дает возможности оценить, «эффективно или неэффективно использовались финансовые ресурсы». Льготные ставки по кредитам для госпредприятий вынуждают банки устанавливать неподъемные ставки для остальной экономики. «Благодаря постоянному льготированию процентных ставок для госсектора ставки для частного бизнеса с большей производительностью труда выше. Для госсектора они менее 10%, в целом рыночная ставка – 35%», – рассказал Рудый.
Помощник Лукашенко не высказал критики в адрес шефа, однако рассказал о пагубности для экономики всех его решений. Например, на прошлой неделе «плохие долги» ранее директивно прокредитованных предприятий деревообработки Лукашенко своим указанием велел передать в Банк развития. Ранее «НГ» писала о том, как огромное количество денег указанием сверху было вложено в маркетингово не проработанные проекты в этой отрасли. В результате продукция, которую они способны произвести, оказалась устаревшей и рынком не востребованной, а предприятия стали должниками и почти банкротами. «В результате такого ручного управления долгами у нас формируется тенденция, когда плохие корпоративные долги, плохие активы банков передаются в Банк развития, а попросту перекладываются на бюджет. Это решает сиюминутные вопросы, но для предприятий консервирует управленческую ситуацию, расслабляет. Они понимают, что можно сделать ошибку, а бюджет себе все заберет, – возмущался помощник президента экономическими решениями своего шефа. – Размер господдержки по отдельным хронически нерентабельным отраслям сопоставим с годовым местным бюджетом целой области, расходами на здравоохранение или образование». Рудый отметил, что такое неэффективное расходование бюджетных средств ведет к недофинансированию соцпрограмм в сфере науки, образования, здравоохранения.
По мнению Рудого, государство должно прекратить ручное управление экономикой, дать экономическую свободу предприятиям, «разделить финансы государства и финансы госпредприятий». «Национальная безопасность, социальная сфера и естественные монополии – три направления, которые можно отнести к финансам государства. Все, что остается за пределами этих направлений, можно отправить в режим свободного плавания, – уверен он. – Такая логика не исключает банкротства, ликвидации или продажи предприятий».
Сложившаяся модель экономики «дает возможность вручную решать проблемы, скрывать стратегические ошибки, не позволяет делать объективные выводы и соответственно проводить реформы», поэтому «кроме как институциональных преобразований (разделение ветвей власти, повышение конкуренции, защита прав собственности и т.д.) выхода нет», сказал он, проанализировав ситуацию.
Тезисы Рудого не вызывают сомнений. Наблюдателей удивляет в них именно несогласие с тем, что пару дней назад говорил сам Лукашенко. «Требую от вас в это кризисное время расписать поштучно каждый трактор, автомобиль и каждый килограмм молока. Определять, куда мы их будем поставлять, кто ответственный, и контроль ежеквартально, а по некоторым позициям ежемесячно, – настаивал на директивном управлении белорусский президент. – Надо произвести как можно больше, опять же через «не могу», и продать по максимальной цене. Деньги вернуть в страну». Так, Лукашенко отверг подход к производству с учетом потребностей рынка. Да и саму идею структурных преобразований. «Много говорится об изменениях и реформах. Структурных реформах. Хотел бы, чтобы мне объяснили, что будем структурно ломать или менять», – заявил Лукашенко и резюмировал, что «реформ, направленных на ломку существующего, не будет».
Эксперты еще до выборов говорили о том, что сейчас в белорусском правительстве силу набирает рыночное лобби, во главе которого 37-летний доктор экономических наук, стажировавшийся в США и много проработавший в Китае, Кирилл Рудый. Аналогичных взглядов придерживаются в Нацбанке, куда пришли работать из коммерческих банков грамотные финансисты. Прогрессивную позицию занимает и Минэкономики, где на позициях заместителей работают молодые экономисты-рыночники. Даже в отраслевых министерствах уже готовы к реформам, потому что подведомственные им предприятия уже не могут «давать план», а руководство не хочет постоянно быть виноватым в том, что сделать в принципе невозможно, то есть продать неконкурентоспособный товар.
Но главное препятствие на пути реформ – это, конечно, Лукашенко. В ходе совещания по поводу экономической политики все предложения рыночников он назвал «кабинетными проектами», которые «рассчитаны по букварю или максимум по учебнику экономики, взятому из вуза».
По информации «НГ», рыночное лобби все надеется, что здравый смысл возобладает. К этому подталкивает ситуация в стране и отсутствие средств для дальнейшего поддержания неэффективной экономической модели. Руководство МВФ заявило, что очередная программа будет возможна только в случае структурных реформ. В то же время причины несогласия Лукашенко кроются не столько в области экономики, сколько в психологии, комментируют политологи. Во-первых, он ментально не приемлет рыночных методов. Во-вторых, боится хоть чуть-чуть отпустить государственные вожжи, чтобы не потерять личную власть.
