Отец их был грек и языч­ник, мать – хри­сти­ан­ка, по име­ни Фе­о­до­тия. В ран­них ле­тах они ли­ши­лись сво­е­го ро­ди­те­ля, но это по­слу­жи­ло к их сча­стию. Мать мог­ла сво­бод­нее за­нять­ся вос­пи­та­ни­ем де­тей. Ре­шив­шись на всю жизнь остать­ся вдо­вою, она рев­ност­но ис­пол­ня­ла за­кон хри­сти­ан­ский; от­ка­зав­шись от всех ра­до­стей жиз­ни, она о том толь­ко за­бо­ти­лась, чтобы уго­дить Гос­по­ду. Сло­вом, бы­ла ис­тин­ною вдо­ви­цею, ка­ких вос­хва­ля­ет апо­стол Па­вел: ис­тин­ная вдо­ви­ца и уеди­не­на, упо­ва­ет на Бо­га и пре­бы­ва­ет в мо­лит­вах и мо­ле­ни­их день и нощь (1Тим.5:5).

По­это­му Свя­тая Цер­ковь при­чла ее к ли­ку свя­тых, на­име­но­ва­ла пре­по­доб­ною и тво­рит па­мять ее вме­сте с ее ча­да­ми. Мож­но по­нять, ка­кое вос­пи­та­ние по­лу­чи­ли де­ти под ру­ко­вод­ством та­кой ма­те­ри. С са­мо­го мла­ден­че­ства она ста­ра­лась вну­шить им страх Бо­жий и лю­бовь к доб­ро­де­те­ли. А как ско­ро де­ти ста­ли при­хо­дить в воз­раст, она от­да­ла их в на­уче­ние гра­мо­те к неко­е­му бо­го­бо­яз­нен­но­му му­жу. Здесь, ко­неч­но, глав­ной на­у­кой бы­ло Бо­же­ствен­ное Пи­са­ние, но в то же вре­мя они, дви­жи­мые лю­бо­вью к страж­ду­ще­му че­ло­ве­че­ству, изу­ча­ли вра­чеб­ную на­у­ку, узна­ва­ли це­ли­тель­ные свой­ства трав и рас­те­ний.

Гос­подь бла­го­сло­вил бла­гое их на­ме­ре­ние и да­ро­вал им осо­бен­ную бла­го­дать – дар ис­це­ле­ний и чу­до­тво­ре­ний. Бо­лез­ни пре­кра­ща­лись, как ско­ро на­чи­на­ли ле­чить Кос­ма и Да­ми­ан. Это, ра­зу­ме­ет­ся, при­вле­ка­ло к ним мно­же­ство бо­ля­щих вся­ко­го ро­да.

Сле­пые, хро­мые, рас­слаб­лен­ные, бес­но­ва­тые окру­жа­ли чу­до­твор­цев. Но свя­тые этим не отя­го­ща­лись. Ма­ло то­го, чтобы быть до­ступ­нее для бо­ля­щих, они са­ми ис­ка­ли их и для се­го пе­ре­хо­ди­ли из го­ро­да в го­род, из ве­си в весь, и всем боль­ным, без раз­ли­чия по­ла и воз­рас­та, зва­ния и со­сто­я­ния, по­да­ва­ли ис­це­ле­ние.

И это де­ла­ли они не для то­го, чтобы обо­га­тить­ся или про­сла­вить­ся, но с са­мою чи­стою, вы­со­кою це­лью – слу­жить страж­ду­щим ра­ди Бо­га, лю­бовь к Бо­гу вы­ра­зить в люб­ви к ближ­ним. По­это­му они ни от ко­го ни­ко­гда не при­ни­ма­ли ни­ка­кой на­гра­ды за свои тру­ды, ни­ка­ких да­же зна­ков бла­го­дар­но­сти за соб­ствен­ные бла­го­де­я­ния. Они твер­до зна­ли и вер­но со­хра­ни­ли за­по­ведь Спа­си­те­ля: бо­ля­щия ис­це­ляй­те, про­ка­жен­ныя очи­щай­те, мерт­выя вос­кре­шай­те, бе­сы из­го­няй­те: туне при­я­сте, туне да­ди­те (Мф.10:8).

Да­ром по­лу­чи­ли они бла­го­дать от Бо­га, да­ром и раз­да­ва­ли ее. Об од­ном толь­ко про­си­ли они ис­це­лен­ных ими: чтобы те твер­до ве­ро­ва­ли во Хри­ста, свя­то жи­ли во Хри­сте; ес­ли же вра­чу­е­мые еще не бы­ли про­све­ще­ны све­том Еван­ге­лия, то ста­ра­лись об­ра­тить их к хри­сти­ан­ской ве­ре. Та­ким об­ра­зом, вра­чуя те­лес­ные неду­ги, они в то же вре­мя вра­че­ва­ли и неду­ги ду­шев­ные.

За это бес­ко­рыст­ное слу­же­ние страж­ду­ще­му че­ло­ве­че­ству, за эти чу­дес­ные ис­це­ле­ния бо­лез­ней неис­цель­ных Свя­тая Цер­ковь ве­ли­ча­ет их бес­среб­ре­ни­ка­ми и чу­до­твор­ца­ми.

Но не на лю­дей толь­ко про­сти­ра­лась вра­чеб­ная си­ла свя­тых вра­чей. Они не за­бы­ва­ли и бес­сло­вес­ных жи­вот­ных. Пра­вед­ник ми­лу­ет ду­ши ско­тов, го­во­рит сло­во Бо­жие (Притч.12:10). Вер­ные сей за­по­ве­ди, они хо­ди­ли по до­мам, пу­сты­ням и ле­сам, са­ми отыс­ки­ва­ли бо­ля­щих жи­вот­ных и по­да­ва­ли им ис­це­ле­ние. Бла­го­дар­ные жи­вот­ные чув­ство­ва­ли их бла­го­де­я­ния, зна­ли сво­их бла­го­да­те­лей и, как ско­ро сии по­ка­зы­ва­лись в пу­сты­нях, хо­ди­ли вслед за ни­ми це­лы­ми ста­да­ми.

Од­на­жды слу­чи­лось им зай­ти в од­но пу­стын­ное ме­сто. Здесь они на­шли ед­ва жи­во­го вер­блю­да. Сю­да за­гнал и здесь раз­бил его диа­вол; свя­тые сжа­ли­лись над жи­вот­ным, ис­це­ли­ли его и от­пу­сти­ли здо­ро­вым в свое ме­сто. По­сле, как уви­дим, жи­вот­ное не оста­лось небла­го­дар­ным к ним.

В та­ких де­лах ми­ло­сер­дия про­шла вся жизнь свя­тых бес­среб­ре­ни­ков. Бра­тья ни­ко­гда не рас­ста­ва­лись друг с дру­гом, вме­сте мо­ли­лись, вме­сте хо­ди­ли, вме­сте вра­че­ва­ли. И это они де­ла­ли не без це­ли. Дав обет ни­ко­гда ни от ко­го ни­че­го не брать, они опа­са­лись, чтобы кто-ни­будь тай­но друг от дру­га не взял от ис­це­лен­ных ка­ких-ли­бо да­ров. Всю свою жизнь хра­ни­ли они обет свой, и толь­ко под ко­нец ее од­но­му из них Гос­подь по­пустил на­ру­шить его.

В те вре­ме­на бы­ла неко­то­рая же­на, име­нем Пал­ла­дия. Несколь­ко лет стра­дая тяж­кою бо­лез­нию, не по­лу­чая об­лег­че­ния ни от ка­ких вра­чей, чув­ствуя уже при­бли­же­ние смер­ти, она вдруг услы­ха­ла о свя­тых вра­чах, ко­то­рые ис­це­ля­ют вся­кие бо­лез­ни.

С ве­рою в чу­до­дей­ствен­ную их си­лу она по­сла­ла про­сить их к се­бе. Свя­тые ис­пол­ни­ли ее прось­бу, и, как толь­ко во­шли в дом ее, боль­ная по­лу­чи­ла ис­це­ле­ние и вста­ла со­вер­шен­но здо­ро­вою. В бла­го­дар­ность за ис­це­ле­ние она го­то­ва бы­ла от­дать им все свое име­ние, пред­ла­га­ла бо­га­тые по­дар­ки, но свя­тые ни­че­го не при­ни­ма­ли.

То­гда она при­ду­ма­ла сред­ство хо­тя бы од­но­го из них упро­сить при­нять от нее ни­чтож­ный дар. Взяв три яй­ца, она тай­но при­шла к свя­то­му Да­ми­а­ну и за­кли­на­ла его име­нем Бо­жи­им взять от нее эти три яй­ца во имя Свя­той Тро­и­цы. Да­ми­ан дол­го от­ка­зы­вал­ся, но ра­ди клят­вы же­ны, ра­ди име­ни Бо­жия, усту­пил ее прось­бе.

Кос­ма об этом узнал, весь­ма огор­чил­ся и то­гда же сде­лал за­ве­ща­ние, чтобы по пре­став­ле­нии их не по­ла­га­ли вме­сте с ним те­ло Да­ми­а­на, как на­ру­шив­ше­го обет Гос­по­ду, взяв­ше­го мзду за ис­це­ле­ние. В ту же ночь явил­ся Гос­подь Кос­ме и ска­зал: «Для че­го ты скор­бишь ра­ди взя­тых трех яиц? Они взя­ты не ра­ди мзды, но ра­ди клят­вы же­ны в Мое имя...» Кос­ма уте­шил­ся, но ни­ко­му не ска­зал о сво­ем ви­де­нии. Со­тво­рив по­сле се­го еще мно­го зна­ме­ний и чу­дес, с ми­ром по­чил свя­той Кос­ма.

Чрез несколь­ко вре­ме­ни по­сле его кон­чи­ны по­чил с ми­ром и свя­той Да­ми­ан. Лю­ди, чтив­шие их па­мять, окру­жи­ли те­ло Да­ми­а­на и недо­уме­ва­ли, где по­ло­жить его. За­ве­ща­ние Кос­мы бы­ло у всех в све­жей па­мя­ти, на­ру­шить его стра­ши­лись.

И вот, ко­гда они в недо­уме­нии сто­я­ли при свя­том те­ле, вне­зап­но по­до­шел к ним вер­блюд. Лю­ди мол­ча­ли, за­го­во­рил вер­блюд. «Че­ло­ве­цы Бо­жии, – так на­чал речь бес­сло­вес­ный, – мно­го на­сла­див­ши­е­ся зна­ме­ний и чу­дес от свя­тых Кос­мы и Да­ми­а­на, и не толь­ко вы, но и мы, жи­вот­ные, дан­ные вам на служ­бу Бо­гом. Как слу­га я при­шел к вам по­ве­дать тай­ну Кос­мы, чтобы не раз­лу­чать их друг от дру­га, но вме­сте по­ло­жить их».

Вер­блюд этот был тот са­мый, ко­то­рый неко­гда был ис­це­лен свя­ты­ми. Лю­ди, окру­жив­шие те­ло свя­то­го, воз­бла­го­да­ри­ли Гос­по­да, так чу­дес­но от­крыв­ше­го тай­ну Свою, и, по­ло­жив свя­тые мо­щи бес­среб­ре­ни­ков в од­ну ра­ку, по­греб­ли их на ме­сте, на­зы­ва­е­мом Фе­ре­ман (ныне не су­ще­ству­ет, раз­ру­шен тур­ка­ми). Су­дя по опи­са­ни­ям под­лин­ни­ков, они скон­ча­лись в сред­них ле­тах.

Вско­ре на ме­сте их по­гре­бе­ния устро­е­на бы­ла цер­ковь чуд­ная и пре­слав­ная, как го­во­рит их жиз­не­опи­са­тель. В эту цер­ковь из ближ­них и даль­них стран сте­ка­лись вся­ко­го ро­да бо­ля­щие.

Ви­дя та­кое неоскуд­ное и неи­жди­ва­е­мое бо­гат­ство свя­тых, недуж­ные по­сто­ян­но окру­жа­ли их храм. По­сле се­го мож­но су­дить, как мно­го со­вер­ше­но бы­ло чу­до­тво­ре­ний свя­ты­ми бес­среб­ре­ни­ка­ми. Неда­ром жиз­не­опи­са­тель их го­во­рит, что лег­че из­ме­рить мо­ре и пе­ре­счи­тать звез­ды, неже­ли по­ве­дать все чу­де­са свя­тых. Из мно­же­ства чу­дес он опи­сал две­на­дцать, и до­воль­но по­дроб­но. Ди­мит­рий, митр. Ро­стов­ский, в сво­их Че­тьях–ми­не­ях опи­сал толь­ко два чу­да. Мы из две­на­дца­ти крат­ко рас­ска­жем о ше­сти.

В Фе­ре­мане жил некто Малх. Од­на­жды, от­прав­ля­ясь в да­ле­кий путь, он при­вел же­ну свою к церк­ви свя­тых бес­среб­ре­ни­ков и ска­зал ей: «Вот, я от­хо­жу да­ле­ко, а те­бя остав­ляю под по­кро­ви­тель­ством свя­тых Кос­мы и Да­ми­а­на. Жи­ви до­ма до тех пор, по­ка я не при­шлю к те­бе ка­кой-ни­будь знак, ко­то­рый ты вер­но узна­ешь, что он мой». Ска­зав это, они рас­ста­лись.

Через несколь­ко вре­ме­ни диа­вол, при­няв на се­бя вид зна­ко­мо­го че­ло­ве­ка, при­шел к жене Мал­хо­вой, по­ка­зал ей тот са­мый знак, о ко­то­ром го­во­рил муж ее, и ска­зал: «Муж твой при­слал ме­ня, чтобы я про­во­дил те­бя к нему».

Же­на, уви­дев знак, дан­ный му­жем, по­ве­ри­ла, но ид­ти к нему ре­ши­лась не преж­де, как про­во­жа­тый дал клят­ву в церк­ви свя­тых бес­среб­ре­ни­ков на пу­ти ни­чем не оскорб­лять ее. Но что зна­чи­ла клят­ва для бе­са? Ему нуж­но бы­ло осла­бить в лю­дях ве­ру в по­кро­ви­тель­ство свя­тых бес­среб­ре­ни­ков.

И вот, как толь­ко при­е­ха­ли они в ди­кое, пу­стын­ное ме­сто, дья­вол столк­нул жен­щи­ну с осли­цы, на ко­то­рой она еха­ла, и хо­тел убить. Же­на в ужа­се вскри­ча­ла: «Свя­тии Кос­мо и Да­ми­ане, по­мо­зи­те ми и из­ба­ви­те мя!»

Свя­тые все­гда близ­ки ко всем при­зы­ва­ю­щим их. Вне­зап­но яви­лись два всад­ни­ка. Злой дух узнал, кто бы­ли эти всад­ни­ки, по­бе­жал на вы­со­кую го­ру, бро­сил­ся в про­пасть и ис­чез. А всад­ни­ки, взяв же­ну, бла­го­по­луч­но воз­вра­ти­ли в дом ее. Же­на кла­ня­лась им и бла­го­да­ри­ла, но толь­ко про­си­ла ска­зать, кто они, спа­си­те­ли ее? «Мы, – от­ве­ча­ли свя­тые, – Кос­ма и Да­ми­ан, ко­то­рым вру­чил те­бя муж твой, от­хо­дя в путь». Ска­зав это, они ста­ли неви­ди­мы. Же­на же от стра­ха и ра­до­сти упа­ла на зем­лю.

При­шед в се­бя, она по­спе­ши­ла в храм свя­тых бес­среб­ре­ни­ков и там слез­но бла­го­да­ри­ла их, и всем рас­ска­за­ла о сво­ем спа­се­нии.

Неко­то­рый юно­ша, от ис­пу­га ли­шив­ший­ся ума, при­ве­ден был в храм свя­тых бес­среб­ре­ни­ков с на­деж­дою по­лу­чить ис­це­ле­ние. Несколь­ко дней и но­чей про­вел он при церк­ви свя­тых, не по­лу­чив ис­це­ле­ния.

Чрез несколь­ко вре­ме­ни при­шел к нему отец его, бла­го­че­сти­вый ста­рец. Мо­лит­ва ро­ди­те­ля бы­ла услы­ша­на. Сын, до­се­ле не узна­вав­ший от­ца, стал узна­вать его. На­ко­нец свя­тые, неви­ди­мо воз­ло­жив на него ру­ки, со­вер­шен­но ис­це­ли­ли его и, явив­шись от­цу, по­ве­ле­ли ему ид­ти в свой дом, сла­вя Бо­га.

Неко­то­рый муж, стра­дав­ший бо­лез­нию в лег­ких, со­про­вож­дав­шей­ся кро­во­хар­ка­ни­ем, при­шел к ра­ке мо­щей свя­тых бес­среб­ре­ни­ков про­сить ис­це­ле­ния. Бо­лезнь его бы­ла так опас­на, что все счи­та­ли его уже близ­ким к смер­ти, а же­на его да­же го­то­ви­ла все нуж­ное для по­гре­бе­ния. Нуж­но за­ме­тить, что боль­ной до­се­ле не ве­рил в чу­до­дей­ствен­ную си­лу свя­тых и неред­ко из­ры­гал ху­лу на Бо­га.

Свя­тые ис­це­ли­ли его от то­го и дру­го­го неду­га. В ноч­ном ви­де­нии они воз­ве­сти­ли, чтобы ищу­щий ис­це­ле­ния от­се­ле ни­ко­гда не го­во­рил хуль­ных слов и це­лый год воз­дер­жи­вал­ся от упо­треб­ле­ния мя­са. Боль­ной с ра­до­стью при­нял то пред­ло­же­ние и вер­но ис­пол­нил его. То­гда по­ве­ле­ни­ем свя­тых кровь, шед­шая гор­та­нью, оста­но­ви­лась, лег­кие укре­пи­лись, и боль­ной, воз­бла­го­да­рив чуд­ных вра­чей, с ра­до­стию по­шел в дом свой.

При­шла в цер­ковь свя­тых бес­среб­ре­ни­ков неко­то­рая же­на немая и глу­хая. Стра­дая мно­го лет этою тяж­кою бо­лез­нию, она, кро­ме небес­ной, ни­ка­кой не мог­ла ожи­дать се­бе по­мо­щи. Дол­го, неот­ступ­но, со сле­за­ми мо­ли­ла она свя­тых вра­чей ис­це­лить ее от то­го и дру­го­го неду­га. На­ко­нец, мо­лит­ва ее бы­ла услы­ша­на. Немая и глу­хая ча­сто в уме сво­ем по­вто­ря­ла Три­свя­тое. Чрез Три­свя­тое яви­ли чу­до и свя­тые бес­среб­ре­ни­ки.

Во вре­мя ве­чер­не­го бо­го­слу­же­ния в хра­ме их, ко­гда, по обы­чаю, пе­то бы­ло Три­свя­тое, вне­зап­но глу­хая услы­ша­ла по­ю­щих и, до­се­ле немая, с по­ю­щи­ми на­ча­ла петь Три­свя­тое. По­ра­жен­ная необык­но­вен­ным чу­дом, она гро­мо­глас­но ис­по­ве­да­ла ве­ли­чие Бо­жие, яв­лен­ное чрез свя­тых бес­среб­ре­ни­ков.

Свя­тые бес­среб­ре­ни­ки со­вер­ша­ли чу­де­са и в стра­нах язы­че­ских. Слу­чи­лось од­но­му эл­ли­ну, по­клон­ни­ку Ка­сто­ра и Пол­лук­са (бо­ги язы­че­ские), впасть в тяж­кий, невы­но­си­мый недуг. Дру­зья его со­ве­то­ва­ли ему ид­ти в храм свя­тых бес­среб­ре­ни­ков Кос­мы и Да­ми­а­на. Боль­ной по­слу­шал­ся. Здесь, ви­дя мно­же­ство недуж­ных, мно­же­ство ис­целе­ва­е­мых, он, на­ко­нец, и сам убе­дил­ся в чу­до­дей­ствен­ной си­ле вра­чей и с ве­рою на­чал про­сить их о по­ми­ло­ва­нии.

Свя­тые, явив­шись ему оба вме­сте, ска­за­ли: «Друг! Для че­го ты при­шел к нам? Для че­го ты про­сишь нас! Да и не сам ты при­шел к нам, а дру­ги­ми по­слан. Мы не Ка­стор и Пол­лукс, но ра­бы Хри­ста – бес­смерт­но­го Ца­ря, име­нем Кос­ма и Да­ми­ан. Итак, ес­ли ве­рою по­зна­ешь на­ше­го Вла­ды­ку, то по­лу­чишь от Него ис­це­ле­ние».

Эл­лин, стра­дая нестер­пи­мы­ми му­ка­ми, по­знал Бо­га Ис­тин­но­го, непре­стан­но взы­вал к свя­тым о по­ми­ло­ва­нии и дал обет при­нять хри­сти­ан­скую ве­ру. Свя­тые, про­ви­дя чи­сто­ту его ве­ры, воз­ло­жи­ли на него ру­ки и по­да­ли со­вер­шен­ное из­бав­ле­ние. Ис­целев­ший ис­пол­нил обет свой – при­нял Свя­тое Кре­ще­ние. Воз­вра­тив­шись в дом свой со­вер­шен­но здо­ро­вым, он с ве­ли­кою ра­до­стью рас­ска­зы­вал всем о чу­де­сах свя­тых бес­среб­ре­ни­ков, о ни­что­же­стве Ка­сто­ра и Пол­лук­са, о пре­вос­ход­стве уче­ния хри­сти­ан­ско­го. Мно­гие из слу­ша­те­лей уми­ля­лись и, пре­зрев свою ве­ру, при­ни­ма­ли хри­сти­ан­ство.

Некто – лю­би­тель на­род­ных зре­лищ – стра­дал бо­лез­нью в гру­ди. Ни в чем не на­хо­дя се­бе об­лег­че­ния, он, на­ко­нец, вы­нуж­ден был ид­ти в храм свя­тых бес­среб­ре­ни­ков. Свя­тые вра­чи, ви­дя его усер­дие, уми­ло­сер­ди­лись над боль­ным.

В сле­ду­ю­щую же ночь они яви­лись ему и по­ве­ле­ли вы­пить од­ну ча­шу смо­лы (пек­ла). Боль­ной не ис­пол­нил их по­ве­ле­ния. Свя­тые яви­лись ему во вто­рой раз и к од­ной ча­ше при­ба­ви­ли дру­гую. Ко­гда же он и это­го не ис­пол­нил, яви­лись ему в тре­тий раз и ве­ле­ли ему вы­пить три ча­ши.

Несмот­ря на бо­лезнь, ко­то­рая уве­ли­чи­ва­лась в нем с каж­дым днем, он ни­как не хо­тел ис­пол­нить по­ве­ле­ния свя­тых. На­ко­нец, они сно­ва яви­лись ему во сне и с ве­се­лы­ми ли­ца­ми ска­за­ли: «Друг, что так во­пи­ешь к нам? Ес­ли те­бе непри­ят­но для сво­е­го здра­вия вы­пить три ча­ши смо­лы, то вы­лей их в один со­суд и, до­ждав­шись глу­бо­ко­го ве­че­ра, иди с ним в го­ру, на ме­сто зре­лищ, и там за­рой его так, чтобы ни­кто те­бя не ви­дел. Ес­ли это сде­ла­ешь, то по­лу­чишь ис­це­ле­ние».

Боль­ной с ра­до­стью ис­пол­нил все, как бы­ло при­ка­за­но. Но все, что он де­лал, ви­дел один за­поз­да­лый на том ме­сте че­ло­век. Объ­яс­няя его стран­ный по­сту­пок ча­ро­дей­ством, он, за­ме­тив ме­сто, по­шел и при­вел с со­бою мно­гих дру­гих лю­дей. Те, удо­сто­ве­рив­шись в ис­тине по­ка­за­ния, взя­ли и пред­ста­ви­ли мни­мо­го волх­ва на суд. Ста­ли до­пра­ши­вать. Он рас­ска­зал всю прав­ду – ему не ве­ри­ли.

На­ко­нец, ре­ши­ли, что ес­ли дей­стви­тель­но та­ко­во бы­ло по­ве­ле­ние свя­тых бес­среб­ре­ни­ков, то в ви­ду всех он дол­жен вы­пить эти три ча­ши и по­лу­чить ис­це­ле­ние. Боль­ной с ра­до­стью при­нял со­суд, ко­то­рый ка­зал­ся ему непри­ят­ным, в ви­ду всех вы­пил его и тот­час же си­лою свя­тых бес­среб­ре­ни­ков по­лу­чил ис­це­ле­ние; с ра­до­стью по­шел он в храм их и, воз­дав бла­го­да­ре­ние, всем рас­ска­зы­вал, как свя­тые бес­среб­ре­ни­ки и от бо­лез­ни его ис­це­ли­ли, и по­слу­ша­нию на­учи­ли, и от на­род­ных зре­лищ от­учи­ли.

Все эти чу­де­са со­вер­ше­ны свя­ты­ми бес­среб­ре­ни­ка­ми во Асии, и боль­шею ча­стью в их хра­ме, при свя­тых мо­щах. Ко­неч­но, там же со­став­ля­лось и опи­са­ние их. На сла­вян­ский язык оно пе­ре­ве­де­но с гре­че­ско­го, что до­ка­зы­ва­ют мно­гие сло­ва, остав­лен­ные в сла­вян­ском тек­сте без пе­ре­во­да. Нет со­мне­ний, что бла­го­дать чу­до­тво­ре­ний свя­тых бес­среб­ре­ни­ков про­яв­ля­лась и в на­шем Оте­че­стве. Неда­ром пред­ки на­ши так мно­го воз­двиг­ли свя­тых хра­мов во имя их.

В на­шем Оте­че­стве свя­тые бес­среб­ре­ни­ки Кос­ма и Да­ми­ан (Асий­ские) пре­иму­ще­ствен­но счи­та­ют­ся по­кро­ви­те­ля­ми де­тей. К ним при­бе­га­ют с мо­лит­вою при на­ча­ле уче­ния гра­мо­те, чтобы они укре­пи­ли еще сла­бые дет­ские си­лы и со­дей­ство­ва­ли их пра­виль­но­му раз­ви­тию.

Ко­неч­но, та­кое убеж­де­ние в на­шем на­ро­де со­ста­ви­лось неда­ром. Ос­но­ва­ни­ем для него мог­ли по­слу­жить от­ча­сти са­мое жи­тие их, от­ча­сти и цер­ков­ная им служ­ба: во-пер­вых, в жи­тии их есть ска­за­ние о том, как они бы­ли от­ве­де­ны сво­ею ма­те­рью в на­уче­ние гра­мо­те. Этот слу­чай из их жиз­ни изо­бра­жа­ет­ся и на ико­нах, во вто­рых, в цер­ков­ной служ­бе они про­слав­ля­ют­ся как муд­рые вра­чи, тай­но­учи­мые жи­во­пис­ным сло­ве­сам, вся­ко­го ра­зу­ма и муд­ро­сти ис­пол­нен­ным, ко­то­рые всем зна­ние по­да­ют.

В че­тьях–ми­не­ях мит­ро­по­ли­та Ма­ка­рия есть по­уче­ние на па­мять свя­тых бес­среб­ре­ни­ков Кос­мы и Да­ми­а­на (1 но­яб­ря), в ко­то­ром из днев­но­го Еван­ге­лия из­бра­на те­ма: «Ка­ко­во­му долж­но быть учи­те­лю». В раз­ви­тии ее есть та­кие вы­ра­же­ния: «Свя­тые учи­те­ли те­ло вра­че­ва­ли чу­де­са­ми, ду­шу по­уче­ни­ем. Они при­хож­да­ху к ним чу­дес ра­ди, они же по­уче­ния ра­ди. Ни­что же ино так по­до­ба­ет учи­те­лю, яко же сми­ре­ние и нес­тя­жа­ние име­ния». Все это так близ­ко под­хо­дит к свя­тым бес­среб­ре­ни­кам. Ко­неч­но, в древ­ние вре­ме­на это по­уче­ние чи­та­лось в хра­ме. На­род его слы­шал и на­чал при­хо­дить к свя­тым бес­среб­ре­ни­кам не толь­ко «чу­дес ра­ди, но и по­уче­ния ра­ди».

Пра­во­слав­ный на­род, ви­дя на ико­нах, чи­тая в их жи­тии ска­за­ние о на­уче­нии гра­мо­те их са­мих, слы­ша в хра­мах, что они всем зна­ние по­да­ют, не мог не прий­ти к то­му за­клю­че­нию, что они осо­бен­но по­кро­ви­тель­ству­ют уча­щим­ся. А бла­го­дать свя­тых бес­среб­ре­ни­ков бес­ко­неч­на есть, как по­ет Свя­тая Цер­ковь. Они не толь­ко муд­рые вра­чи, но и муд­рые на­став­ни­ки; по­мо­гая всем, при­хо­дя­щим к ним с ве­рою, мо­гут ли они от­ка­зать де­тям?

Окан­чи­вая опи­са­ние жиз­ни свя­тых бес­среб­ре­ни­ков, иже от Асии, нель­зя не упо­мя­нуть о по­хваль­ном им сло­ве, ко­то­рое в древ­них спис­ках по­ме­ща­лось вслед за опи­са­ни­ем их жиз­ни, и ко­то­рое, ко­неч­но, в па­мять их чи­та­лось при бо­го­слу­же­нии. Про­ис­хож­де­ние его, как ду­ма­ют уче­ные, рус­ское, по­то­му что в кон­це его упо­ми­на­ет­ся о пра­во­вер­ном кня­зе. В нем по­сле ви­ти­е­ва­то­го вступ­ле­ния со­дер­жит­ся по­хва­ла или ве­ли­ча­ние свя­тым бес­среб­ре­ни­кам, из­ло­жен­ное в фор­ме ака­фи­ста, а в кон­це де­ла­ет­ся мо­лит­вен­ное к ним об­ра­ще­ние.

См. так­же: "Жи­тие и чу­де­са свя­тых бес­среб­ре­ни­ков и чу­до­твор­цев Кос­мы и Да­ми­а­на" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.

При­ме­ча­ния

^[1] Азия, ина­че Асия – это на­име­но­ва­ние упо­треб­ля­лось в древ­но­сти не в оди­на­ко­вом смыс­ле. Пер­во­на­чаль­но оно озна­ча­ло неболь­шую, обиль­ную во­да­ми, бо­ло­ти­стую рав­ни­ну в Ли­дии, т.е. сре­ди­ну за­пад­ной ча­сти ны­неш­не­го Ма­ло­азий­ско­го по­лу­ост­ро­ва, на во­сточ­ном бе­ре­гу Эгей­ско­го мо­ря. Рим­ляне де­ли­ли упо­мя­ну­тый по­лу­ост­ров на две при­бли­зи­тель­но рав­ные ча­сти: од­ну, се­ве­ро-во­сточ­ную, ле­жа­щую при Чер­ном мо­ре, на­зы­ва­ли Пон­том, дру­гую, юго-за­пад­ную, на­зы­ва­ли соб­ствен­но Аси­ей; каж­дая часть де­ли­лась на несколь­ко (не все­гда оди­на­ко­вое чис­ло) про­вин­ций; по утвер­жде­нии хри­сти­ан­ства каж­дая из по­след­них де­ли­лась, в свою оче­редь, в цер­ков­ном от­но­ше­нии на несколь­ко епи­ско­пий (еще в Апо­ка­лип­си­се упо­ми­на­ет­ся о 7 Асий­ских церк­вах – Откр.1:4, 11). С те­че­ни­ем вре­ме­ни на­име­но­ва­ние Азии ста­ли при­ла­гать ко все­му ны­неш­не­му Ма­ло­азий­ско­му по­лу­ост­ро­ву, на­ко­нец – ко всей во­об­ще ча­сти све­та, ле­жа­щей на во­сто­ке от на­шей Ев­ро­пы, на од­ном с нею ма­те­ри­ке.

^[2] Сло­во "туне" и озна­ча­ет да­ром, без пла­ты.

^[3] Фе­ре­ман на­хо­дил­ся в Ме­со­по­та­мии на два дня пу­ти от Ами­да (по-ту­рец­ки на­зы­ва­е­мый Диар-Бе­ки­ра, в вер­хо­вьях р. Тиг­ра) и был раз­ру­шен тур­ка­ми при пер­вых за­во­е­ва­ни­ях их; при этом мо­щи свв. Кос­мы и Да­ми­а­на пе­ре­не­се­ны бы­ли в Амид, где по­чи­ва­ют и до­ныне.

^[4] Здесь ра­зу­ме­ют­ся три ев­рей­ских от­ро­ка – Ана­ния, Аза­рия и Ми­са­ил. На­хо­дясь в Ва­ви­лон­ском пле­ну, они от­ка­зы­ва­лись воз­дать по­кло­не­ние со­ору­жен­но­му На­ву­хо­до­но­со­ром зо­ло­то­му ис­ту­ка­ну, бы­ли вверг­ну­ты за это, по при­ка­за­нию ца­ря, в силь­но разо­жжен­ную печь, но чу­дес­но, по ми­ло­сти Бо­жи­ей, оста­лись в ней невре­ди­мы­ми, да­же – со все­ми одеж­да­ми (Дан.3)

^[5] Здесь, ве­ро­ят­но, ра­зу­ме­ет­ся св. рав­ноап­о­столь­ная Фек­ла. Па­мять ее празд­ну­ет­ся 24 сен­тяб­ря.