Социальные проблемы сельского хозяйства сегодня практически исчезли из информационного поля России. Если какая-то информация и доходит до широкого зрителя и читателя, то это, в основном, бизнес-сводки. Закупочные цены на зерно, например. Как раз на днях глава правительства РФ Дмитрий Медведев подписал распоряжение о проведении зерновых интервенций. Считается, что такие меры позволят сдержать рост цен на зерно и муку.
Правда, еще в начале текущего года Минсельхоз высказался против возможности использования такой меры. Однако в ситуации роста цен на зерно на 10%, что уже произошло в некоторых регионах страны, интересы заинтересованных в высоких ценах производителей этой продукции, в том числе, и сидящих в высоких кабинетах, видимо отошли на второй план перед угрозой общего роста цен на продовольствие в стране, который неизбежен при подъеме цен на зерно.
Тут надо заметить, что хотя специалисты и считают урожай зерновых, собранный в этом году в России, неплохим — по прогнозу Минсельхоза, будет около 105 млн тонн, это все же намного меньше, чем в прошлом рекордном 2017 году, когда было собрано 134 млн тонн. В этой ситуации правительство просто вынуждено пойти на зерновые интервенции, то есть на вброс на внутренний рынок определенного количества зерна для недопущения резкого скачка цен на хлеб и продовольствие в целом.
Бизнес-сводки, касающиеся агарной отрасли, появляются в СМИ не случайно. Сельское хозяйство в России на протяжении ряда лет остается достаточно прибыльной сферой, в которую с удовольствием вкладываются банки и крупные корпорации, ранее бывшие весьма далекими от аграрного производства.
Почему они это делают, поможет понять проведенная в 2016 году Всероссийская сельскохозяйственная перепись, окончательные итоги которой были подведены значительно позже и изданы Росстатом отдельным томом только в нынешнем 2018 году.
Первое, что бросается в глаза при изучении результатов сельхозпереписи — это тенденция к монополизации и укрупнению сельскохозяйственных предприятий в России, которая проявилась почти с самого начала реформ и продолжается до сих пор. С 2006 по 2016 год число сельскохозяйственных предприятий (не считая фермерских хозяйств) сократилось почти вдвое с 59,2 тысяч в 2006 года до 36 тысяч в 2016 году. Однако в реальности их еще меньше. Из тех, что осуществляли сельскохозяйственную деятельность в I полугодии 2016 года, то есть числятся не только на бумаге, но и функционируют, как реальные производители, осталось 27,5 тысяч хозяйств.
Что касается мелких производителей, то есть тех же фермеров, то количество их хозяйств за те же десять лет уменьшилось почти вдвое — с 253 до 137 тысяч. Причем, если в 1995 году средняя площадь сельскохозяйственных земель, приходящаяся на одно фермерское хозяйство, составляла 43 га, то к 2006 она увеличилась почти в два раза — до 85 га. В 2016 году средняя площадь фермерского хозяйства уже достигала 226 га. То есть за 23 года надел среднестатистического российского фермера вырос более чем в пять раз. Иными словами, перед нами наглядный процесс укрупнения фермерских угодий за счет поглощения более мелких хозяйств.
Показательны и другие цифры. Общая площадь сельскохозяйственных земель у хозяйств всех типов за 10 лет в России сократилась с почти 166 млн га в 2006 до 142,6 млн га в 2016. То есть, более чем на 20 миллионов гектаров. Причем, если пахотные земли уменьшились за этот срок со 102 млн га до 94,6 млн га, то пастбища (что важно для животноводства) почти на треть — с 35,2 млн га до 26,5 млн га.
При всем при этом мы помним жизнерадостные фанфары, под которые в прошлом году выступали официальные лица — мало того, что собрали рекордный урожай, так еще и обогнали Америку по экспорту зерна. Однако этот ларчик открывается довольно просто. В США за последние годы резко сократились посевы пшеницы, по той причине, что сейчас выгодней выращивать кукурузу, производство которой в Штатах как раз и выросло. Впрочем, российские производители в этом плане тоже не отстают — площадь земель, занимаемая кукурузой за последние десять лет в России без всякого «Никиты-кукурузника» (как презрительно называют Хрущева представители патриотической общественности всех оттенков), увеличилась почти в 3(!) раза.
За последние годы, видимо в силу укрупнения хозяйств и более широкого применения машин в сельхозпроизводстве, быстро шел процесс сокращения численности работников аграрного сектора. Так, по данным Российского статистического ежегодника 2003 года, число занятых в сельском хозяйстве страны в 2002 году составляло примерно 7,7 млн человек.
В 2016 году, по данным проведенной переписи, количество работников всех сельхозпредприятий (кроме фермерских хозяйств) составляло около 1,4 млн человек. Еще 377 тысяч человек трудились в фермерских хозяйствах и как индивидуальные предприниматели. Таким образом, общее число работников сельскохозяйственного производства в России в 2016 году составляло около 1,8 миллиона человек. Причем из 377 тысяч работающих в фермерских хозяйствах, собственно фермеры, то есть, зарегистрированные владельцы этих хозяйств, составляли примерно 130 тысяч человек. Остальные — постоянные и временные наемные работники.
Таким образом надо констатировать, что из 1,8 млн человек, непосредственно занятых в сельском хозяйстве России, 1,6 млн (более 90%) — это наемные работники. При этом средняя зарплата в сельском хозяйстве Российской Федерации, по данным Российского статистического ежегодника 2017 года, составляет 21,7 тыс. рублей в месяц.
А вот в Китае средняя зарплата на селе по нынешнему курсу (67 рублей за один доллар) составляет более 30 тыс. рублей. Или 450 долларов — кому как удобно считать. Если учесть, что себестоимость любого товара в значительной мере определяется стоимостью рабочей силы, его производящей, то очевидно, что при такой низкой цене труда (ниже, чем в Китае!) на селе, аграрное производство России просто Клондайк для владельцев крупных латифундий и ферм, которые собственно и являются основными экспортерами российского зерна и других продуктов.
Таким образом относительная успешность современного российского аграрного комплекса, приносящего миллиардные прибыли собственникам крупных хозяйств и агрообъединений, во многом зиждется на том, что абсолютное большинство крестьян вновь лишились земли и превратились в бесправных сельских пролетариев, работающих за копейки.
