В целом на Дальнем Востоке активизация российско-японского сотрудничества становится более заметной, хотя бы на уровне обсуждения и критики предлагаемых проектов. Но в том, что касается Итурупа, Кунашира, Шикотана и группы Хабомаи обсуждать и критиковать… нечего — из-за стремления японской стороны внести в проекты такие «хитрые» условия, которые подразумевали бы некий «особый правовой режим», в первую очередь, режим экстерриториальности для деятельности японских компаний.
19 декабря премьер-министр Японии еще раз подтвердил неизменность позиции Токио. «Мы будем последовательно продвигаться к разрешению проблемы принадлежности этих четырех островов и заключению мирного договора», — заявил Абэ на встрече с ведущими японскими экспертами по вопросам внешней и внутренней политики. Попутно посетовав на то, что Россия не спешит с «конкретизацией» совместных проектов на южных Курилах. «Конкретизация» — это, напомним, особый режим для японских компаний.
Некоторое оживление темы (пока только информационное) южных Курил отработали лишь отечественные японофилы. В России остро реагируют на заявление светской львицы, которой кто-то рассказал, будто Крым «с точки зрения международного права» принадлежит Украине. Подобные заявления относительно четырех Курильских островов, может быть, чуть прикрытые форматом «прогнозов и рассуждений», стали обыденностью.
Это при том, что в Японии немыслим даже намек со стороны сколь-нибудь заметного эксперта, не говоря о политиках, в пользу признания российской принадлежности четырех курильских островов. Примечательно, что Компартия Японии с советских времен и поныне настаивает на возвращении не только южных, но и северных Курил.
В России же ведущий эксперт одного из исследовательских центров МГИМО может легко допустить возможность передачи Японии российской территории. Конечно, через «если» и «на определенных условиях»: «Надо понимать, что если мы все же договоримся с японцами о передаче островов, одним из важнейших условий такого соглашения будет то, что острова станут демилитаризованной зоной. И не только никаких военных баз США или других третьих стран, но и японских военных баз там быть не может. Это должно быть четко прописано». После этого эксперт-международник, не моргнув глазом, порет несусветную чушь: «В случае попытки разместить там базы Япония автоматически утрачивает суверенитет над островами». Вот это как будет «прописано» и как исполнено?
Тогда же, по итогам встречи Путина и Абэ осенью 2016 года, еще один эксперт, ведущий научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО, отважно потребовал от японцев не слишком напирать: «Они говорят, что предварительных условий быть не должно, а мы считаем, что должны быть». И повторил известное японское предложение об «отложенном суверенитете»: Россия сегодня признаёт острова японскими, а уходит оттуда постепенно. И конечно, «нет иностранным базам и кораблям».
В декабре 2017 года тему пометил довольно известный в медиа-пространстве старший научный сотрудник НИУ ВШЭ: «Оспариваемые территории — частично или полностью — перейдут к Японии с некоторыми ограничениями. Одно из них состоит в том, чтобы на переданных Россией территориях не было никакого военного присутствия США». А чтобы подчеркнуть свой доступ к инсайду, добавил глупостей лично от себя: «В целом переговоры держатся в секрете, чтобы националистические элементы с обеих сторон не могли в них вмешаться». Эти переговоры не держатся в секрете, так как они не имеют целью достижение секретного соглашения. Это азы. Закрытой частью здесь, как при любых (!) переговорах являются детали дискуссий и промежуточные итоги. Это тоже азы.
И это всё на фоне заявления секретаря Совбеза Японии Сётаро Яти о том, что после возвращения «Северных территорий» на них будет полностью распространяться действие американо-японского Договора о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности, а потому: «Да, такая возможность (появления войск США на южных Курилах) существует».
То есть, русским даже не предлагается дискуссия на тему: «Курилы чьи?». Здесь честная дискуссия будет закончена в полчаса: японские аргументы — это смесь беспримерной лжи, глупости и хамства. Предлагается признать японские права априори и сразу перейти к дискуссии на тему: «На каких условиях будем сдаваться?».
Позиция МИД РФ, который не вступает и не поощряет публичных дискуссий по данной тематике, в целом понятна. Позиция именно в нежелании легализовать подобные дискуссии. При этом, исходя из принципа «достаточности основания», МИД периодически озвучивает единственный официальный аргумент: «Сахалин и Курильские острова перешли к СССР/России по результатам Ялтинско-Потсдамских соглашений и разгрома японского милитаризма во Второй мировой войне». Действительно, любое расширение аргументации сверх необходимого станет… приглашением к дискуссии.
Но есть пара нюансов. Первый: создается комфортная среда для любителей порассуждать о том, что Россия могла бы попросить за возврат «японских островов». Информационных поводов для этого предостаточно: в феврале в Японии пройдет очередной «День Северных территорий», в мае собирается с визитом в Москву Синдзо Абэ, затем очередная годовщина разгрома Японии плюс встречи на саммитах G20 АТЭС и т. д.
Второй нюанс в том, что японская сторона формально и не отрицает аргумент российского МИД! «Да, СССР занял острова по результатам Второй мировой войны, но тут имеют место некоторые недоразумения». Т. е. главный аргумент МИД РФ не работает без всесторонней критики японских аргументов. Только организация широкой, агрессивной дискуссии по Курилам с последовательным разгромом убогой японской (и прояпонской) аргументации отобьет у противника желание да и сам смысл рассуждать об условиях сдачи островов, заставит его перейти к обороне. Необходимо в первую очередь достучаться до японской аудитории. Без всякой «российской пропаганды» уже свыше 50% опрошенных в 2016 году японцев заявили о готовности на урегулирование конфликта на основе Московской декларации 1956 года. Пока тон задает крикливое меньшинство. Значит, настроенные на урегулирование должны стать подавляющим большинством.
Небольшое отступление. Согласно Московской декларации 1956 года, прекращалось состояние войны между двумя странами, причем СССР обязался передать Японии Шикотан и Хабомаи после заключения мирного договора. После подписания в 1960 году японо-американского договора о безопасности, СССР аннулировал обязательства, взятые на себя декларацией 1956 года, т.к. «передача указанных островов Японии расширила бы территорию, используемую иностранными войсками». Обмен ратификационными грамотами уже произошел, и денонсация соглашения означала бы формальный возврат к состоянию войны. Поэтому отзыв пункта о возвращении островов имел «гипотетический» характер: мирного договора пока нет, а значит, нельзя из-за отказа возвращать два острова обвинять Москву в нарушении декларации. К Михаилу Горбачеву есть немало претензий, однако в 1991 году в ходе визита в Японию он отказался упомянуть в своей речи Московскую декларацию. А Борис Ельцин не только признал в 1993 году актуальность декларации, но и заявил в 1997 году на встрече с японским премьер-министром Рю Хасимото («Друг Рю») о готовности признать Симодский трактат 1855 года. К счастью, заявление было сделано в настолько «неформальной обстановке», что помощники тут же разъяснили недоразумение трудностями перевода. Японцы даже не успели обрадоваться.
Итак, аргументы японской стороны. Многие из них и аргументами-то назвать сложно. Скажем, довод о том, что советские войска заняли «спорные» острова уже после того, как Япония «согласилась на капитуляцию». Здесь, во-первых, содержится небольшой подлог: согласиться на капитуляцию и подписать акт о капитуляции — не одно и то же. Япония действительно официально заявила 10 августа 1945 года о готовности «в целом» принять условия капитуляции, но продолжала боевые действия до согласования пункта о личной неприкосновенности императора. Акт о капитуляции был подписан 2 сентября. К этому времени советские войска заняли Итуруп, Кунашир и Шикотан (т.е. все острова, кроме Хабомаи, их — 2 сентября). Во-вторых, не только в Германии, но даже в «Курляндском котле» (Латвийская ССР) было немало деревень, куда красноармейцы вошли уже после 9 мая. И какие же правовые последствия из этого вытекают?
Или аргумент, согласно которому положения Сан-Францисского мирного договора 1951 года не имеют отношения к СССР (России), поскольку он этот договор не подписал. Проблема японской стороны в том, что обязательства Японии адресованы миру: «Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова и на ту часть острова Сахалин и прилегающих к нему островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 г.». Их вступление в силу не обусловлено наличием подписей всех участников антияпонской коалиции. Под договором нет подписи Китая (обоих), Кореи (обеих), Мьянмы, Индии. Значит ли это, что Япония может снова предложить им свое «покровительство»? И (крамола!) давайте даже согласимся с тем, что Сан-Францисский договор не имеет отношения к СССР/России (ведь мирного договора между двумя странами нет). Согласимся с оговоркой Сената США, которая оставляет поле для дальнейших переговоров по Курилам. Заодно Сенат «отменил» и Ялтинские договоренности в этой части.
Вероятно, чувствуя никчемность своего главного довода и оговорок парламента третьей страны, Токио тут же предлагает аргумент… также апеллирующий к Сан-Францисскому договору («не имеющему отношения к СССР/России»!): в нем не указана страна, которой передаются острова. Лучше бы они этого не делали. «Получатель» не указан и для других территорий, от которых Япония отказалась (Корея, Гуам, Микронезия, Тайвань). Однако, никаких новых договоров для закрепления, скажем, Тайваня за Китаем, подписывать не пришлось. Возможно, какое-либо государство — подписант договора (Австралия? Эфиопия? Гондурас? Гаити? Лаос?) — со временем предъявит свои претензии на Курилы. Что ж, тогда России придется выяснять отношения с ними. Япония к этому отношения уже не имеет.
Феерический аргумент: в Сан-Францисском договоре под термином «Курильские острова» («Тисима») имелась в виду лишь их средняя и северная часть, но не южная. Конечно, при большом желании можно объявить Кунашир и Итуруп особой группой островов. Но для того, чтобы фокус имел успех, нужно было позаботиться о реквизите заранее. Увы, на японских довоенных картах (физических, административных и других) Курилы (Тисима) — единое целое. А в октябре 1951 года на заседании комитета палаты представителей парламента Японии при ратификации Сан-Францисского мирного договора заведующий договорным департаментом МИДа Кумао Нисимура подтвердил: «Территориальные пределы архипелага Тисима, о которых говорится в договоре, включают в себя как Северные Тисима, так и Южные Тисима».
Вторая группа японских аргументов выглядит чуть солиднее. Например, тот, что по духу Сан-Францисского договора Япония отказалась от территорий, присоединенных в результате войн. Русско-японский договор 1855 года «О постоянном мире и искренней дружбе» (Симодский трактат), по которому южная часть Курильских островов закреплялась за Японией, был заключен в условиях мира. Следовательно, их присоединение к СССР в 1945 году незаконно. Но здесь у Японии тоже неувязка. В договоре 1855 года говорилось о неразделенности Сахалина и равных правах обеих держав на всей территории острова. А по следующему, тоже мирному договору 1875 года «Об обмене территориями» (Санкт-Петербургский договор) Россия получила Сахалин, уступив «искреннему другу» северную часть Курил. Таким образом, апеллируя к «мирному характеру присоединения», Токио должен либо требовать неразделенности Сахалина, либо прислушаться к мнению Компартии Японии и требовать Курилы целиком. А так получается, что Япония требует «возвращения» к никогда ранее не существовавшей границе, лишь частично совпадающей с границей 1855 года! К новой границе!
Допустим, японцы скромничают. И это более чем понятно. Не столько даже нападением на Порт-Артур в 1904 году, сколько присоединением южной части Сахалина по условиям Портсмутского мира 1905 года, т. е. нарушением части статей прежних договоров (1855 и 1875 годов) Япония собственноручно разорвала тот и другой и не имеет ни юридического, ни морального права на них ссылаться. О таких последствиях японскую сторону предупреждал глава российской делегации на переговорах в Портсмуте граф Витте. Мирный характер Симодского трактата был уничтожен в Портсмуте. Это не мнение, а международное право в части, касающейся преемственности договоров. Можно согласиться даже с тем, что к 1855 году южная часть Курил уже де-факто была освоена Японией, что в Симоде произошло лишь разграничение в соответствии с фактическим владением. Но и в этом случае 1905 год перечеркнул мирный характер договоренностей, и новое разграничение придется проводить по нынешнему состоянию фактического владения. Правовая же реанимация «первоначальных», «исторических» границ может лишь поощрить агрессоров («Что мое — то мое, а что ваше — еще посмотрим»). Кстати, привет Сенату США, «аннулировавшему» Ялту и Сан-Франциско, но забывшему про Каир: «Япония должна быть также изгнана со всех других территорий, захваченных ею благодаря насилию и алчности» (Каирская декларация-1943).
Последняя группа японских аргументов апеллирует к нравственности. Например: в 1945 году СССР совершил вероломное, неспровоцированное нападение на Японию. Согласимся. Но только после осуждения Ялтинско-Потсдамских соглашений со стороны ООН. Причем, в отличие от Сената США, «в пакете». Т. е. не только в части обязательств СССР вступить в войну против Японии через 2−3 месяца после окончания войны в Европе, но и в части договоренностей о создании самой ООН как инструмента мира и предотвращения агрессии и территориальных притязаний в послевоенном мире.
Если верно утверждение о том, что каждый народ имеет то правительство, которого заслуживает, то верно и другое: народ должен отвечать за действия своего правительства. Русские, немцы, все народы мира в то или иное время испытали это правило на себе. Японский народ не может претендовать на исключение для себя. Это безнравственно.
***
Курильские острова, как и Крым и Калининград, – форпост обороны России
Повторная публикация в рамках проекта «Лучшее за 2017 год»
Анатолий Кошкин, 3 января 2018, 14:16 — REGNUM
За долгие годы общения с японцами я хорошо знаком с такими их положительными качествами, как упорство и настойчивость в достижении поставленной цели. Но иногда эти качества оборачиваются и негативной стороной. Это тогда, когда предпринимаются попытки взять партнера измором, пытаться «дожимать» его даже тогда, когда он твердо и непреклонно стоит на своей позиции и сходить с нее не собирается.
Представляется, что нечто подобное проявляет нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ в своих территориальных требованиях к нашей стране. Выступая в Токио 19 декабря, он, ни на шаг не отступая от явно нереалистичной позиции, вновь заявил:
«Мы будем последовательно продвигаться к разрешению проблемы принадлежности четырех островов и заключению мирного договора».
Давно прекратившие состояние войны и имеющие дипломатические, консульские и иные отношения наши страны все вопросы послевоенного урегулирования успешно разрешили более 60 лет назад. Вопреки утверждениям японской стороны, в подписанной и ратифицированной в 1956 году Совместной декларации СССР и Японии был разрешен и вопрос территориального размежевания. Не вина Советского Союза, а теперь России, что являющаяся протекторатом США Япония под давлением Вашингтона не смогла вовремя воспользоваться уступкой Никиты Хрущева по поводу острова Шикотан и гряды Хабомаи, подлежавших по соглашению передаче в качестве жеста доброй воли в состав японского государства, но только после заключения мирного договора.
Японским и американским правительствами было сделано все, чтобы не допустить окончательной нормализации советско-японских отношений. Кстати, немалую роль в недопущении такой нормализации сыграл во всем выполнявший волю Госдепа США дед нынешнего японского лидера — тогдашний премьер-министр Японии Нобусукэ Киси. Именно его кабинет и он лично произвольно в нарушение положений Совместной декларации и Сан-Францисского мирного договора выдвинули ничем не обоснованные территориальные требования, распространив их на наиболее крупные и освоенные острова Курильской гряды — Кунашир и Итуруп. И именно он, несмотря на охватившие Японию массовые народные протесты, подписал в 1960 году с США обновленный военный союз, именуемый «договором безопасности». Договор, своим острием направленный против СССР и Китайской Народной Республики.
Видя, как Япония, не проявляя стремления к добрососедству с СССР, все больше вовлекается в агрессивную военную стратегию США в Восточной Азии, советское правительство сделало заявление о том, что «только при условии вывода всех иностранных войск с территории Японии и подписания мирного договора между СССР и Японией острова Хабомаи и Шикотан будут переданы Японии, как это было предусмотрено Совместной декларацией СССР и Японии от 19 октября 1956 года».
Несмотря на прошедшие десятилетия, советское, а ныне российское правительство не дезавуировали это обоснованное и справедливое условие. Более того, оно в наши дни приобретает все большее значение, ибо многочисленные американские войска до сих пор не только не выведены из Японии, но их мощь наращивается. Углубляется и вовлечение Токио в так называемую коллективную оборону, предусматривающую участие полностью воссозданных вооруженных сил Японии в совместных с армией, авиацией и флотом США операциях не только по защите Японских островов в случае нападения извне, но и в любой указанной Вашингтоном и Пентагоном «горячей точке» мира.
Свою озабоченность складывающейся в Северо-Восточной Азии, и в частности на российско-японской границе, военной обстановкой открыто выражают президент России Владимир Путин и министр иностранных дел Сергей Лавров, которые, по сути дела, встали на позиции заявления советского правительства о недопустимости территориальных уступок, которые способствовали бы расширению территории, используемой иностранными войсками. Ведь именно об этом уже неоднократно откровенно говорил японцам российский лидер, подчеркивая, что связанная военным союзом с США Япония не свободна в своей внешней и военной политике. Процитируем президента:
«Есть много вопросов по мирному договору, и мы должны тоже посмотреть, какие обязательства есть у Японии с ее партнерами в сфере обороны и безопасности… Это повлияет на ход переговорного процесса по мирному договору с Японией. Какие обязательства она имеет и что может и не может делать самостоятельно».
Заметим, что серьезные японские политики и аналитики с пониманием относятся к такой аргументации, признают, что она ставит японское руководство в весьма сложное положение. Да и что можно ответить, когда, по сообщениям японским СМИ, Токио собирается закупать в США такое наступательное оружие, как, например, «Томагавки», предназначенные в первую очередь для «возвращения островов, оккупированных врагами», а также размещать на японской земле окружающие российскую территорию новейшие системы ПРО?
При всем учете стремления японских политиков отстаивать интересы своей страны, смягчить последствия проигранной войны за счет пересмотра ее итогов, трудно понять, как в весьма напряженной обстановке в регионе, вызванной американо-северокорейским военным противостоянием, да еще и при объявлении России одной из главных угроз США, а значит и Японии, можно продолжать, по сути, вводить соотечественников в заблуждение, обещая скорое возвращение всех «северных территорий».
Совершенно очевидно, что японская политика в вопросе требования от нашей страны территориальных уступок зашла в тупик, а политики, ее осуществляющие, оказались заложниками хитрого госсекретаря США Джона Даллеса, сознательно создавшего искусственную «территориальную проблему», как «кость в горле» блокирующую российско-японское добрососедство и сотрудничество.
Тщетны и надежды японских политиков на то, чтобы воспользоваться хозяйственными и финансовыми неурядицами нашей страны и подманить российское руководство японским «экономическим пряником», запустить на Курилы японского «троянского коня», да еще на условиях ущемления на островах российского суверенитета. А посему японскому правительству следовало бы активно развивать двусторонние отношения, не выдвигая вопросы противоречий по пограничному размежеванию на первый план. Ситуация в мире развивается таким образом, что рано или поздно японский политический класс поймет, что по военно-стратегическим и торгово-экономическим соображениям неразумно замыкать японо-российские отношения на уже порядком надоевшие перепалки относительно того, признавать или не признавать итоги Второй мировой войны. Новым поколениям народов наших стран нужна не конфронтация, а спокойная мирная жизнь и взаимовыгодное сотрудничество соседних государств. Так думают многие простые японцы. Имея немало друзей в Японии, знаю это не понаслышке.
8 сентября 1951 Премьер-министр Японии Сигэру Ёсида подписывает Сан-Францисский мирный договор. Фото: ria.ru (архив)
Впервые статья была опубликована 20 декабря 2017 года.
Подробности: https://regnum.ru/news/polit/2364323.html
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
