В парке Имперского военного музея в Лондоне мемориал советским гражданам, погибшим в годы Второй мировой войны, регулярно посещают официальные делегации и простые граждане, возлагая цветы в знак почитания подвига борцов с фашизмом. В Германии, Австрии, во Франции и Нидерландах, в Финляндии подобные захоронения охраняются государством, памятники при необходимости реставрируются. Да, говорят здесь, это - наше прошлое, мы всё помним и с почтением относимся к павшим.
Однако в Украине, Эстонии, Польше и других постсоветских суверенных государствах картина другая. Советский воин – оккупант. А Европу от фашизма освобождали американцы. Осталось немного подождать, и скоро, видимо, города и веси будут называть в честь американских генералов, миллиардеров, возводить стелы, увековечивая победы США в разных уголках планеты.
А ведь спроси сейчас обыкновенного поляка, как он относится к демонтажу памятников красноармейцам, он, скорее всего, отмахнётся и побежит по своим делам. Только молодые, накрученные пропагандой, будут говорить о необходимости «уничтожения символов имперско-большевистского прошлого». Откуда берётся эта пропаганда? Кому так важно растревожить российское привычное самосознание, точнее – осознание себя как народа-победителя? Возможно, руководству страны, которая не знает кровопролитной освободительной войны на своей территории, но страстно желает признания себя единственным нравственным эталоном в современной истории. А в чём же здесь польский интерес? Нет его. Самой Польше неинтересно, то есть невыгодно обострять отношения с Россией. Достаточно того, что она, Польша, как верный член Евросоюза разделяет с другими его членами тяжесть антироссийских экономических санкций.
Вообще, если задуматься, польский народ просто на генетическом уровне склонен сверхчувствительно реагировать на слова «независимость» и «агрессия». У них в крови сопротивление. Для них нет «хорошего» правителя. Это вполне объяснимо с исторической точки зрения.
Ведь участь этого прекрасного края весьма незавидна.
Ещё во времена Северной войны прусские короли три раза предлагали
Петру I разделить Польшу и трижды получили отказ. Три территориальных раздела польского государства были проведены в 1772, 1793 и 1795 годах соседними с Речью Посполитой государствами: Россией, Австро-Венгрией и Пруссией.
Более столетия Польша боролась за восстановление своей государственности. В годы первой мировой войны страны Антанты поддержали требования поляков, и в 1918 году Польша обрела–таки независимость. Страну возглавил Юзеф Пилсудский, который вынашивал планы создания союза Украины, Белоруссии, Литвы и Польши при ведущей роли последней. 21 апреля 1920 года он подписал в Варшаве соглашение с главой Директории Украинской Народной Республики Симоном Петлюрой. К польскому государству отходили Волынь и Восточная Галиция (Ивано-Франковск, Львов и Тернополь), а армия Директории подчинялась польскому командованию в войне против Советской России.
Да, Польша приросла территориями, но страны Антанты, поставляя оружие, манипулировали ею с одной целью: установить с ее помощью "санитарный кордон" против Советской России. В мае 1920 года польская армия заняла Киев и вступила в военные действия с Красной Армией. Постепенно союзники сокращали свою помощь Польше, а Великобритания и вовсе саботировала её, и в итоге был подписан рижский мирный договор. Несмотря на его подписание, отношения между двумя странами оставались напряжёнными, они отразили специфику автократических систем в обоих государствах, своеволие политических лидеров и своеобразие их представлений, сформированных длительным историческим противостоянием, предубеждениями и конфликтами разных лет.
В конце 30-х годов Европа вошла в новый виток обострения международных противоречий. Возникла фашистская «ось». Одни страны потворствовали гитлеризму в подготовке новой мировой войны, способствуя укреплению его военного потенциала за счет своих ресурсов. Другим была отведена роль жертв.
Первой жертвой стала Польша, крупнейшая в регионе из стран-лимитрофов . Она старалась соблюдать «равную удаленность» от мощных соседей — СССР и Германии. Не спасло. «Польша, — говорил Пилсудский, — на протяжении всей своей истории со времен Екатерины и прусского Фридриха испытывала на собственной шкуре, что бывает, когда два ее самых могущественных соседа смогут договориться между собой. Польшу тогда рвут на куски».
В тот период внешнеполитическими вопросами Польши занимался Ю.Бек. Ситуация на международной арене непрестанно трансформировалась и усложнялась, мир приближался к новой войне, а Бек не умел просчитывать сложные варианты с изменением правил игры и комбинаций.
В двусторонних отношениях Бек вел себя неровно и непоследовательно, по свидетельству французского посла Л. Ноэля, легко отталкивая от себя людей, портя своей заносчивостью отношения с соседями, проявляя излишнюю самоуверенность. В результате Польша выполняла деструктивную роль в процессе создания системы коллективной безопасности.
Отношение к СССР, по сути к России, в среде польского руководства было противоречивым. Генерал Сикорский считал, что «без опоры на Россию мирный блок не победит. Сам факт достижения соглашения с Россией необычайно укрепит шансы сохранения мира». Ему возражали: «Последние триста лет не было ничего позитивного в отношениях с этим государством». (Видимо, позитив радовал с 1610 по 1612 г., когда польско-литовский гарнизон занимал Московский Кремль). Что было дальше, известно, кажется, всем.
Вечером 31 августа 1939 г. группа эсэсовцев, переодетых в польские мундиры, вторглась в помещение немецкой радиостанции в Гливицах. Переданный в эфир краткий текст на польском языке призывал к войне с Германией. На полу остался застреленный немецкий уголовник, переодетый в польский мундир. На рассвете 1 сентября линкор «Шлезвиг-Гольштейн», посетивший с «визитом вежливости» Гдыню, начал обстрел Вестерплятте. Первый же выстрел нарушил Женевские конвенции о законах и обычаях войны — запрет обстрела суши с моря. Польша стала жертвой гитлеровской агрессии.
Первым жестом поддержки были ультиматумы английского и французского правительств, направленные в Германию с требованием немедленно прекратить военные действия и вывести войска с польской территории. В ответ на отказ они объявили Германии войну. Но 15 европейских стран и США объявили о своем нейтралитете.
Политическая и военная элита Британии и Франции вскоре пришли к выводу, что наступательные действия с их стороны нецелесообразны. 12 сентября Даладье и Чемберлен решили, что помогать Польше уже бесполезно.
16 сентября в Наркоминдел СССР был приглашен посол В. Гжибовский. Ему была зачитана нота, в которой утверждалось: «...Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей». Советское правительство заявляло, что, «будучи доселе нейтральным», оно не может теперь спокойно относиться к возможной угрозе для страны. Одновременно оно «намерено принять все меры к тому, чтобы вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью».
Верховный главнокомандующий Э. Рыдз-Смиглы подписал роковой для сопротивлявшейся армии приказ: «Советы вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию...» Это был приказ не атаковать советские войска, если они не будут ввязываться в бои или пытаться разоружать польские части.
4 декабря 1941 г была подписана Декларация о дружбе и взаимной помощи. СССР и Польша заявляли, что будут вместе с Великобританией и другими союзниками вести войну до полной победы и окончательного уничтожения немецких захватчиков, оказывать друг другу полную военную помощь.
13 апреля 1943 германское радио сообщило, что в Катынском лесу обнаружены останки 10 тыс. расстрелянных польских офицеров.
Геббельс решил, что «Катынская козырная карта» может навсегда поссорить поляков с русскими, и такую перспективу он приветствовал с огромной радостью. Готовился он тщательно: за две недели до объявления проводилось предварительное раскрытие могил, за вознаграждение собирались показания местного населения о курсировании автотранспорта, о свидетелях, слышавших выстрелы, об очевидцах. Нацисты ухватились за великолепный шанс организовать сенсационную шумную кампанию с использованием кино, радио и печати, с доставкой на место многочисленных групп свидетелей из Польши, военнопленных из лагерей — польских, английских, французских, американских.
В Катынский лес возили жителей Смоленска, журналистов из «нейтральных» стран, рабочих с предприятий Западной Польши. Там побывал бывший польский премьер-министр Л. Козловский.
17 апреля Геббельс записал в своем дневнике: «Катынское дело становится колоссальной политической бомбой, которая в определенных условиях вызовет не одну „взрывную“ волну. И мы используем его по всем правилам искусства». Прозорлив был рейхсминистр народного просвещения и пропаганды Германии.
Несмотря на то, что российские руководители (Горбачев, Ельцин, Путин) признали вину сталинского НКВД и принесли извинения польскому народу, несмотря на горы рассекреченных и переданных польской стороне материалов, несмотря на гигантский совместный труд польских и российских учёных о «белых пятнах» двусторонних отношений, катынский вопрос всё ещё остаётся больной темой польско-российских разговоров. И стремление уничтожить всякое напоминание о сталинском режиме тесно связано с Катынью.
Что делать? Предложить собрать всем миром денег на мемориал польскому солдату и воздвигнуть его, скажем, на Поклонной горе…Чтобы поляки чувствовали, что мы их чтим и ценим их вклад в нашу общую победу над фашизмом. Предложить выплачивать некие квоты за сохранение важных для нашего самосознания памятных мест. Поляки – народ практичный, если выгодно – согласятся. Ну и совсем сухой юридический вариант: есть документ, регулирующий данный аспект взаимоотношений, если одна страна нарушает договор, вторая имеет право подать на неё в суд. Только боль души в правовом поле не вылечить…
Когда-то Черчилль внушал Сикорскому: «Не поддавайтесь на провокацию — немецкая пропаганда пытается посеять рознь между союзниками».
Россия и Польша пока не союзники, но мы – соседи, и мы – христиане. Надо задуматься, кто сегодня сеет рознь и ненависть. Надо не поддаваться.
С использованием книги «Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях», М.2001 Авторы: И.С. Яжборовская, А.Ю. Яблоков, В.С. Парсаданова
