Президент Армении Серж Саргсян посетил с рабочим визитом Москву. Как сообщает пресс-служба Кремля, глава Российского государства Владимир Путин принял своего армянского коллегу в загородной резиденции Ново-Огарёво.
В переговорной повестке дня значились «вопросы дальнейшего углубления двустороннего сотрудничества в политической, экономической, культурно-гуманитарной сферах и интеграционного взаимодействия на евразийском пространстве». За такой же обтекаемой формулировкой обозначен комплекс проблем, связанный с развитием двухсторонних отношений и оценкой ситуации в регионе, причем не только в Закавказье, но и в сопредельных ему государствах Ближнего Востока. Во всяком случае, если ознакомиться с визитным досье Саргсяна, то до этого только в 2015 году он дважды приезжал в Россию: 8−9 мая находился в Москве с рабочим визитом, где по приглашению Путина участвовал в торжествах, посвященных 70-летию Победы в Великой Отечественной войне, в частности, 9 мая присутствовал на Параде Победы на Красной площади, 9−10 июля принял участие во встречах БРИКС и ШОС в Уфе. По итогам саммита ШОС Армении был предоставлен статус партнёра по диалогу в организации. Интенсивный диалог на высшем уровне свидетельствует о факторе политического доверия между лидерами двух государств, что создаёт возможности для обсуждения широкого круга вопросов, не обязательно обозначенных в официальной повестке.
Однако в данном случае важно придерживаться логики публично озвученной информации. Путин, принимая Саргсяна, подчеркнул «особый характер отношений между Россией и Арменией», имея в виду присоединение Армении к Евразийскому экономическому союзу» (ЕАЭС). Констатируя факт снижения за первое полугодие товарооборота между двумя странами, он заметил, что «там есть определенные нюансы, на которые у меня пока нет ответа, хотелось бы обсудить с Вами эти вопросы». В ответ Саргсян сообщил о подписании соглашения с министерством энергетики России, «которое позволяет на 25 долларов понизить цену на газ — до 165 долларов», начале работы на армянской атомной станции по модернизации, а также выделил факт получения Арменией 200 миллионов льготного кредита, что «позволит обновить арсенал армянских вооружённых сил». Добавим к этому и то, что «Газпром» планирует увеличить объём инвестиций в развитие газотранспортной системы Армении. Таким образом, напрашивается вывод: главной темой на состоявшихся в Москве переговорах являлось определение не только перспектив торгово-экономического сотрудничества, но и их стимулов.
При этом стороны не могли не считаться с фоновыми характеристиками разного свойства. Тем более что бакинские, а вслед за ними и некоторые российские политологи стали подозревать Армению в «стремлении усидеть сразу на двух стульях». При этом имеется в виду то, что Ереван, не подписавший документы об ассоциации с ЕС по линии «Восточного партнёрства», не отказывается от развития сотрудничества с ЕС.
На днях глава МИД председательствующего в ЕС Люксембурга Жан Ассельборн сообщил, что «Евросоюз готовит с Белоруссией и Арменией новый вариант соглашений, которые будут связывать эти страны и ЕС гораздо меньше, чем соглашения об ассоциации». По его словам, «мы ищем систему, при которой не рушились бы все мосты». Но Россия, приглашая Армению в ЕАЭС, никогда не выставляла условия по формуле «или-или», и сотрудничество Еревана с Брюсселем в форматах, не противоречащих условиям ЕАЭС, даже желательно. Возможно, в этой плоскости и находятся те самые «нюансы», о которых Путин говорил Саргсяну. К тому же это придаёт армянской дипломатии определенную маневренность, особенно в направлении урегулирования карабахского конфликта.
С начала сентября наблюдается опасное обострение на армяно-азербайджанской линии соприкосновения. Перестрелки не ограничиваются использованием легкого стрелкового оружия — систематически в ход идут миномёты, осуществляются рейды разведывательно-диверсионных групп. Если судить по сводкам конфликтующих сторон, то военные действия приобретают приграничный масштабный характер. У тех, кто внимательно наблюдает за развитием событий, всегда возникает вопрос о причинно-следственной связи. Тезисы, которые выдвигает азербайджанская сторона, звучат неубедительно.
Вот что пишет политолог Эльман Насиров: «Эти действия направлены на срыв встречи министров иностранных дел Азербайджана и Армении после того, как уже не удалось договориться о встрече президентов Алиева и Саргсяна в рамках очередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке. Если же такая встреча состоится — с тем, чтобы основное внимание было направлено на интенсификацию нарушения режима прекращения огня».
В свою очередь, депутат азербайджанского парламента, политолог Расим Мусабеков более откровенно раскрывает карты: «Мы устали ждать, выслушивать призывы к сдержанности и довольствоваться неопределенностью в отношении вывода армянских сил из оккупированных территорий». По его словам, именно на решение этой задачи и были ориентированы состоявшиеся «в Азербайджане совместные тактические учения с участием авиационной группы ВВС Турции TurAz Qartalı-2015. Вслед за этим Минобороны Азербайджана анонсировало крупнейшие военные учения, которые пройдут с 6 по 13 сентября. В них примут участие 65 тыс. человек личного состава, 700 единиц тяжелой техники, более 500 ракетных и артиллерийских установок, 40 истребителей и 50 вертолетов, задействованы ВМФ и ПВО. В Баку понимают, что сотрудничество с Россией в рамках ОДКБ является мощным гарантом безопасности для Армении, а в случае развязывания регионального вооруженного конфликта как на Украине, игра будет вестись между глобальными силами — Западом, Россией, Турцией, Ираном и радикальным исламом. В этой ситуации скрывается ещё один важный нюанс.
Некоторые российские эксперты, отмечая, что во время переговоров Саргсян «поблагодарил Россию за усилия по поиску путей решения карабахского конфликта», делают вывод о том, что Москва «возвращается к роли активного посредника в урегулировании нагорно-карабахского конфликта как в рамках Минской группы ОБСЕ, так и в «личном» формате работы высших лиц государства с руководством Азербайджана и Армении». Во-первых, Россия никогда не являлась пассивным участником в работе Минской группы ОБСЕ. Во-вторых, у дипломатов есть правило апеллировать в суждениях только к реальным документам. МИД России уже выступил с заявлением, что Москва в Минской группе ОБСЕ работает в тандеме с сопредседателями других стран и будет действовать в этом русле. Так что любая инициатива на карабахском направлении может рассматриваться только в формате МГ ОБСЕ. Остальное — надуманные суждения.
Другое дело, что Баку желает либо переформатировать Минскую группу, либо напрямую подключить к этому процессу президента Путина, чтобы выставить его в роли очередного высокого посредника, а потом со ссылкой на его международный авторитет вести карабахскую «партию». Дмитрий Медведев в период своего президентства уже вёл в Казани диалог с двумя президентами, который не увенчался успехом. Поэтому вряд ли Кремлю стоит наступать на «ржавые карабахское грабли».
Понятно, что в основе переговорного процесса по Карабаху лежат Мадридские принципы. Судя по многим признакам, существуют какие-то новые предложения, подготовленные Минской группой ОБСЕ, которые находятся на столе у глав Азербайджана и Армении. Но по разным причинам, в том числе и в силу меняющейся геополитической обстановки в приграничном Ближнем Востоке, Баку и Ереван начинают или просто вынуждены оценивать ситуацию с более широких позиций, что означает появление новых карт не только на их столе, но и в столицах стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Таковы контуры новой геополитики на Большом Ближнем Востоке. Пока происходит осмысление ситуации и поиск вариантов решений, что, на наш взгляд, ещё раз подтверждает итоги переговоров Путина и Саргсяна.
