Собственно говоря, с этой фразы и начался наш разговор. Выяснилось, что Борис недавно вернулся из Мариуполя, где прожил больше года у своих детей. А сейчас приехал обратно с маленькой внучкой, чтобы отдать её в одну из местных школ.
- Что же тебя подтолкнуло уехать из Мариуполя? Многие говорят, что прожить там значительно легче, чем у нас – цены на продукты ниже в разы…
- Достали меня уже такими вопросами,- ответил мой собеседник. - Вы уже забыли, что такое украинские каратели! Когда я уезжал из Амвросиевки, оккупанты были и здесь, и в Мариуполе. Вроде бы существенной разницы никакой. Однако после освобождения Амвросиевки оставалось только вам позавидовать. Ведь террор в Мариуполе всё это время шёл только по нарастающей.
- И в чём это выражалось?
- К концу прошлого лета СБУ и неонацисты завершили расправу против дэнээровских активистов, подавляющее большинство которых даже не держало в руках оружия. Людей похищали, пытали, убивали. И всё это с молчаливого согласия местных властей и так называемых правоохранителей.
А потом Мариуполь накрыла волна беглецов из Донецка и районов, освобождённых ополчением. Сюда хлынули все сторонники едыной Украины. Потом, правда, когда ополченцы подошли к Мариуполю, часть их бежала дальше. Однако оставшиеся коллаборационисты значительно испортили моральную атмосферу в городе.
Более 80 процентов коренных мариупольцев от всей души ненавидят оккупантов. А те любят демонстрировать по любому поводу якобы массовые акции в поддержку бандеровского режима. Конечно, на них выходят и некоторые мариупольцы, особенно из числа тех, кого к этому вынуждает служебное положение. Но большинство участников – это именно те, кто сбежали в город у моря вместе с нациками.
Благодаря им в городе стало широко распространяться стукачество. Появляются таблички на дверях домов, где якобы проживают неблагонадёжные горожане типа «бытовой сепаратист» или «сторонник русского мира». Любая активная оппозиция в городе давно подавлена, но аресты продолжаются. Несмотря на цензуру, всем известно, что каратели схватили в городе в общей сложности около четырёх тысяч человек. Из них что-либо известно только о полутора тысячах. Кого-то выпустили, а 700 политзаключённых до сих пор находятся в мариупольском СИЗО. Правда, среди них много иногородних.
Надеюсь, что после освобождения города следствие выяснит, куда делись тысячи людей. Ведь похищали не только заподозренных в симпатиях к «сепаратистам», но и просто молодых женщин и девушек. Говорят, большинство из них после жестоких пыток были убиты. И мы уверены, что так это и есть.
А тут ещё глава «военно-гражданской» администрации оккупированного Мариуполя – националист из Житомира Павел Жебривский, назначенный сюда Порошенко, на Дне флага заявил, что оккупанты из Мариуполя не уйдут и продолжат террор против русских жителей.
Вокруг города продолжают строить укрепрайоны, минируют поля. Среди жителей, особенно среди молодёжи и детей, насаждается националистическая идеология. Я не хочу, чтобы моя внучка ходила в школу, где её будут учить тому, что героями Украины являются нацистские убийцы Бандера и Шухевич. А вместо великой русской литературы её заставят учить в школе третьеразрядных писателей, имена и фамилии которых за пределами хуторянской Украины никто не знает и знать не хочет.
Да к тому же жить в Мариуполе становится всё опаснее. Оккупанты буквально озверели. Проводят по ночам массовые облавы, хватают ни в чём не повинных людей. Подбрасывают оружие, прочий компромат, чтобы объявить человека сепаратистом и террористом. В городе орудуют настоящие эскадроны смерти из отъявленных нацистов карательного полка «Азов». У местных отбирают имущество, дорогие машины, земельные участки, бизнес заставляют или переписывать на родню нацистских оккупантов или платить мзду за «покровительство».
Проводится чисто бандеровская политика, согласно которой достаточно уничтожить один процент активных граждан, и всё остальное население превратится в покорное запуганное стадо.
- И как же удалось вырваться?
- Всего рассказать не могу. Достаточно только упомянуть о том, что на пункте пропуска пришлось простоять тридцать четыре часа. Причём, в совершенно адских условиях. Жара, пыль. Отсутствие воды, туалета. В лесопосадку люди боятся зайти. Потому что там буквально во время нашего стояния два человека, отправившихся справить туда нужду, подорвались на растяжках…Укропы буквально озверели, не делая снисхождения ни старикам, ни малым детям. Но все эти мучения стоили того, чтобы вырваться, наконец, из атмосферы страха, подлости, доносительства.
И пусть здесь тоже жить нелегко, но я, по крайней мере, чувствую себя человеком, а не тварью дрожащей. Правда, с тревогой и огорчением обнаружил, что в город вернулись и некоторые из тех наших земляков, которые в своё время удрали в тот же Мариуполь, опасаясь прихода ополченцев. А некоторые даже официальные должности позанимали. Не к добру это…
