Задача перед нами была такая: познакомиться с бойцами Народной милиции, которые денно и нощно стоят на переднем крае. Наш сопровождающий отшутился: «А вдруг вы попутно и с российской армией познакомитесь, о вторжении которой уже сколько месяцев голосит украинская власть». Сразу скажу, что российскую армию мы не обнаружили, но в очередной раз убедились — границу ЛНР охраняют обычные в прошлом трудяги, простые жители Республики.
Добирались до «точки» на разбитой «пятерке». Но наш проводник Максим с позывным «Молодой» (ему — за сорок, но боец молод духом) заверил, что машина вывозила его из самых опасных передряг: «Как-то попал под обстрел и между минами пропетлял!».
Дорогой это вообще сложно назвать, здесь уверенно себя будет чувствовать БМП или танк, но не «пятерка». Однако наш сопровождающий изучил здесь каждый метр территории, поэтому цепко охватывает взглядом и дорогу, и окрестности. А для полного нашего погружения в здешний мир развлекает фразами, типа «Вот здесь надо ехать быстро: мы открыты, украинский снайпер нас отлично видит» или «В этот участок в любой момент могут мину положить, так что давайте обойдемся без перекуров».
— А без юмора, парни, на войне плохо! — резюмирует он.
Когда-то на этом участке фронта был небольшой дачный поселок, но война выжгла почти всю землю: многие домики разрушены, огороды заброшены, а на самой территории стоят на позиции бойцы Народной милиции.
— Осенью и зимой было тяжело, а сейчас все-таки полегче: «зеленка» дает маскировку. Хотя зона противником все равно уже давно пристреляна, так что расслабляться нежелательно, — сообщает Максим «Молодой».
Фотографировать мне он запрещает:
— А вдруг объективом бликнешь: как минимум фотоаппарата лишишься, как максимум — головы, снайпер вражеский тоже не дремлет!
— Чайку выпьешь, пресса?
— Вы, наверное, повар? — любопытствую я.
— Да тут все повара, кто дежурный по кухне. Но не поверишь, я действительно на кулинара-кондитера учился, — рассказывает другой мой собеседник, Игорь с позывным «Сокол».
Ему 24 года, собирался пойти по кулинарной стезе и получить место шеф-повара в крупном ресторане. Но когда Луганск оказался в зоне боевых действий, принял решение защищать город.
— Конечно, хочется мира, у меня ведь на 100% мирная профессия, я людей вкусно кормить учился, а в итоге научился воевать, разве это справедливо? — сетует Игорь. — Хотите бутерброд с тушенкой? Я бы с большей охотой предложил вам цыпленка табака, но давайте уже после войны, ладно?
— Какая-то несерьезная у вас тут обстановка, можно подумать, что это слет юмористов, — рассуждаю я вслух.
— Слушайте, мы тут уже много месяцев, нескольких человек ранило, одного — очень серьезно. Наступать команды не было, только сдерживать. То есть, приходится сидеть, сцепив зубы. Естественно, как говорится, «крышу рвет» от такого сидения. Как спасаться? Вот и шутим. Мы ж тут все — обычные люди, боевой опыт в ходе этой войны накапливался.
Задача боевого подразделения, расположенного здесь, — проста и одновременно безумно сложна: сдерживание противника, который не скрывает своих намерений отодвинуть хоть на 500 метров линию разграничения.
— То есть, они знают, что вы здесь, но вы себя не проявляете, правильно? — спрашиваю у бойцов.
— Они знают, что мы здесь. А мы знаем, что они знают, — отвечает Сергей с позывным «Горняк». Позывной, кстати, профессиональный: до войны Сергей работал шахтером. — Понятно, что противник демонстрирует желание войти на нашу территорию, но мы ему это не позволяем, вот они и отыгрываются: снайпера дежурят — вычисляем мы их иногда, по осени и зиме обстреливали нас регулярно, такая вот война…
А вот у Андрея «Белого», кроме горячего желания изгнать врагов из Донбасса, есть к украинским оккупантам и вполне конкретный счет: незадолго до войны планировал он приобрести земельный участок в районе Счастья. Собирался вместе с женой каждое лето заниматься огородом.
— Война украла мою мечту, — говорит он. — А соседи рассказали, что «укры» на облюбованном мною участке свою боевую позицию обустроили, а чтобы нам, как они говорят, «сепаратистам», жизнь малиной не казалась, разворовали все окрестные домики: подчистую все вынесли — от варений и солений до садового инвентаря и — вдумайтесь! — дверей и ворот! Вот скажите мне, как они могут называть себя освободителями, если грабят то самое население, которое пришли «освобождать»?
— Да ладно, Андрюха, ну, какие «освободители»?! Давно уже известно, что сюда не воевать приезжают, а пограбить нас. Ты же сам рассказывал, что «Новая почта» (это одна из ведущих почтовых фирм на Украине) в Счастье завалена пересылаемой украденной из брошенных домов бытовой техникой! — вмешивается сидящий рядом с ним седовласый мужчина. — Ладно, пусть техника, но ворота — ворота зачем утягивать? Что там, на западной Украине, с воротами напряженка?!
Седовласого зовут Николаем, позывной у него солидный — «Бизнес».
— Это с чего вдруг такой необычный «псевдоним»? — интересуюсь я.
Оказывается, Николай до войны был серьезным предпринимателем, имел стабильный доход и на его предприятии работало более пятидесяти человек.
— Майдан все разрушил, — сетует он. — Чего им в жизни не хватало? Говорят «Янукович — вор», а нынешний, Порошенко или Яценюк что — честные чиновники? Вот, с месяц назад со своим бывшим партнером из Житомира общались. Он мне тогда, во время майдана, все доказывал, что новая честная власть в Украине будет. А когда крайний раз общались, признался, что в Россию будет убегать — от мобилизации. Ну, подумай — мужику давно уже «полтинник», ему внуков воспитывать, а он ночами не спит: боится, что из военкомата за ним придут!
— И что вы ему сказали?
— А что говорить? За что боролись, на то и напоролись! Я вот честно скажу: жаль мне жителей Украины: ведь уже в 2004 «обжигались», неужели ума не набрались с тех пор, а?!
— Пресса, а угостите сигаретой, буду в Луганске, — сочтемся! — к нам подходит молодой парень в тельняшке. Представляется: «Олег, позывной «Шуба».
— Давно в Народной милиции? — спрашиваю я.
— Да, с прошлой осени. Как своих из Украины вывез в ЛНР, так сразу и в военкомат направился, — рассказывает Олег.
Служится ему нормально, прямо говорит, что, так как кругом все свои, все товарищи, то и сам плечо готов подставить и знает, что друзья не подведут.
— Я вам так скажу: война рано или поздно закончится, а вот дружба, которая на войне случилась, — это уже навсегда, — рассуждает он.
— Ну что, пресса, набрали материала? — зовет наш проводник. Мы прощаемся. Нас ждет обратная дорога, домой. А бойцы остаются здесь — на страже наших рубежей.
