Санкции против Ирана могут быть сняты уже через 90 дней после принятия резолюции Совбеза. Однако это в самом лучшем для иранцев случае. В Тегеране считают, что большинство ограничений, наложенных на Иран, прекратят своё действие не раньше 2016 года. По крайней мере, экономика ИРИ ориентируется на то, что к следующему иранскому году (начинается 21 марта 2016 г.) впервые за последние три года будет принят обычный, а не санкционный бюджет.
Ранее сообщалось, что Иран получит доступ к 100 млрд. долларов с замороженных счетов. Сейчас глава ЦБ ИРИ В.Сеиф говорит лишь о 29 млрд., из которых 23 млрд. являются средствами банка, а еще 6 млрд. принадлежат иранскому правительству. Для восстановления пострадавшей иранской экономики этих средств явно недостаточно, поэтому пока приоритетными направлениями финансирования избраны нефтегазовая отрасль и нефтехимия. Для развития других ключевых областей экономики правительство Ирана склонно рассчитывать на зарубежные инвестиции. «Мы сможем освоить в пределах 200-300 миллиардов долларов зарубежных капиталовложений», — считает глава ЦБ ИРИ.
Однако, на наш взгляд, сейчас более целесообразно говорить не о том, сколько сможет освоить иранская экономика, а о том, где и как найти крупных зарубежных инвесторов, заинтересованных в скором и масштабном подъеме иранской экономики. Другими словами, на что реально может рассчитывать Тегеран в ближайшее время. Кто готов вкладывать миллиарды в укрепление Ирана в существующей международной обстановке?
После заключения 20 июля венских соглашений баланс сил на Ближнем Востоке склоняется в пользу Ирана. При этом сделка Ирана с Америкой мало что меняет: антиамериканизм остается неизменным и важнейшим элементом государственной идеологии Исламской Республики. Верховный лидер аятолла Хаменеи пояснил, что позиция США в отношении Ближнего Востока «отличается на 180 градусов» от иранской политики, что Иран не изменит своего отношения к Сирии, Ливану, Ираку, а также будет и дальше поддерживать палестинцев, шиитов Йемена и Бахрейна. То есть ожидать кардинальных изменений в иранской региональной стратегии не приходится. Добавим к этому, что достигнутое соглашение по ядерной программе нравится в иранских политических кругах далеко не всем. К примеру, советник аятоллы Хаменеи и человек консервативных взглядов Хосейн Шариатмадари заявил, что Иран обменял свою «готовую к скачке лошадь на негодную узду».
В Белом доме понимают, что Иран и после сделки продолжает ставить необходимость решения внутренних задач социально-экономического развития выше интересов отдельных лиц и компаний, желающих восстановления экономических связей с Западом. Так или иначе, отказ политического руководства Ирана от своих стратегических целей в обмен на иностранные инвестиции не произойдёт.
Как могут повести сейчас себя Америка и Европа?
Для Вашингтона и его европейских союзников стратегические соображения также будут перевешивать экономические выгоды. Запад не откажется от поддержки своих союзников в их региональном соперничестве с Тегераном, оставаясь на стороне Израиля, не признающего состоявшуюся ядерную сделку, и будет всеми доступными средствами продолжать тормозить развитие иранской экономики. Главная причина давления США на Иран, а именно стремление вернуть утраченный с падением шахского режима контроль над этой страной и не допустить потерю монопольного влияния в регионе, остаётся неизменной. Ядерное соглашение эту причину не устраняет.
Едва состоялась «сделка века», как госсекретарь США Джон Керри вновь заговорил о возможности применения американцами военной силы против Тегерана. В ответ глава МИД Ирана Мухаммад Джавад Зариф подчеркнул, что подобные «пустые угрозы» при общении с Ираном бесполезны. Стороны не прекращают обмениваться недружественными заявлениями. В США прошли массовые демонстрации против заключенной сделки, на улицах Тегерана скандируют «Смерть Америке!». Ирано-американское противостояние не прекращается, Иран, как и прежде, нуждается в международной поддержке.
Сразу же после решения СБ ООН, одобрившего венские соглашения, заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Арагчи объявил, что Тегеран получит российские зенитно-ракетные комплексы С-300. Иранцы, несмотря на договоренность об ограничении иранской ядерной программы и подтверждение запрета на экспорт в Иран ракетных технологий и баллистических ракет, в этом вопросе спешат. Они полагают, что в принятой Совбезом резолюции нет запретов, касающихся экспорта российских противовоздушных ракетных комплексов. Заявление о приближающихся поставках российской военной техники в Иран снова дало толчок обсуждению вопроса о том, что может выиграть Москва в результате отмены предыдущих резолюций СБ ООН по Ирану.
Так, американский журнал The National Interest пишет: «В силу разных причин соглашение между Ираном и Западом, на первый взгляд, не удовлетворяет интересам России. Скорее наоборот». Появление Ирана в качестве экспортера нефти, настаивает автор статьи, нанесет непоправимый ущерб российскому экспорту нефти. Это мнение растиражировано не только в американских СМИ. Что касается нефти, то отметим, что Иран и до санкций никогда не был прямым конкурентом России. У Тегерана другая, не пересекающаяся с российской география экспорта. До санкций, введенных в январе 2012 года, Иран производил 4,4 млн. баррелей в день нефти, а экспортировал 2,4 млн. баррелей в день. Сейчас Иран производит только 3,4 млн., экспортирует 1,4 млн. баррелей в день. В ближайшие несколько месяцев возможно увеличение экспорта до прежнего уровня, но появление одного-двух млн. баррелей иранской нефти на рынках, где российские компании не работают, не затрагивает российские интересы, а в понижении цены Иран, как и Россия, не заинтересован.
На экспорте С-300 российская оборонная промышленность может выручить 2-3 млрд. долларов, но важнее другое: восстановленное политическое доверие в деловых отношениях Москвы и Тегерана позволит российским компаниям занять ведущее место среди иностранных корпораций, которые захотят заключить выгодные сделки в Иране после отмены санкций. В соответствии с подписанными осенью 2014 года соглашениями, Россия берет в свои руки создание атомной энергетики Ирана. Есть и другие проекты, где у российских компаний уже парафированы контракты на миллиарды долларов.