Во времена холодной войны логика арабо-израильского конфликта в глобальном контексте была очевидной: США поддерживали евреев, СССР делал ставку на палестинцев. После падения Советского Союза позиции русских на Ближнем Востоке заметно ослабли. Прежнее противостояние сохраняется только в пунктирном виде: формально Россия поддерживает палестинский проект, но дальше заявлений МИДа дело не идет. И уж точно канули в небытие те времена, когда Москва клеймила «сионистского агрессора». Скорее, предпринимаются попытки наладить свою линию отношений с Израилем – в пику США, и это направление видится более перспективным, нежели слепая поддержка арабов по принципу «назло Вашингтону». Впрочем, больших успехов тут пока что не наблюдается: на данный момент можно констатировать, что биполярная схема из прежних времен больше не работает и все козыри перешли к Америке.
«Нетаньяху – интеллектуал, игрок, ироничный джентльмен, боевой офицер, любимец женщин – одним своим присутствием подавляет нервного, холерического Барака»
США и Израиль по-прежнему остаются союзниками, и вряд ли можно ожидать, что эта ситуация кардинально поменяется. Слишком давние и крепкие связи, слишком очевидное цивилизационное родство. Вообразить себе войну между Израилем и Америкой (да если и не войну, а хотя бы серьезную конфронтацию, вплоть до разрыва дипломатических отношений) можно только в апокалиптическом блокбастере. Но можно ли утверждать, что такое стратегическое партнерство предполагает искреннюю дружбу, равноправие в отношениях и совпадение интересов?
Ответ, скорее, отрицательный. Дружить с США – это особое искусство, особенно когда старший товарищ требует безусловной лояльности. И здесь израильским лидерам приходится постоянно решать моральную проблему: до какой черты можно поступиться национальными интересами евреев ради сохранения лояльности Америке.
Для общего понимания ситуации нужно иметь в виду, что во внутренней политике Израиля действует вполне классическая схема разделения на условных «правых» и «левых». Аналогии без труда можно найти и в США (республиканцы и демократы), и в России («государственники» и либералы). Однако в классическом виде схема право/лево выстраивается от социально-экономической повестки дня, а в случае с Израилем на первый план выходят вопросы национальной безопасности. Грубо говоря, «правые» решают вопросы силой, «левые» идут путем переговоров и уступок (на практике не всегда так, но риторика привязана именно к этим векторам). Симпатии избирателей распределяются соответствующим образом.
Исходя из этого, можно определить ряд сложностей, которые таит в себе дружба с США.
НА ЭТУ ТЕМУ
Сложность первая. Америка считает себя вправе вмешиваться во внутренние дела Израиля. Во время последних выборов в стране официально работала американская неправительственная организация Victory-2015, которую возглавлял Джереми Берд, бывший советник Обамы. Цели декларировались открыто: не допустить переизбрания действующего премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Реализовать задуманное не удалось – Нетаньяху одержал победу, но многие в Израиле были возмущены откровенным вмешательством во внутренние дела страны. Между тем эту историю сложно назвать сенсацией и прецедентом. Аарон Миллер, вице-президент Центра Вудро Вильсона, признается: «Мы всегда пытались влиять на предвыборные процессы в Израиле». Но при этом отмечает: «Мы не добились в этом больших успехов».
Сложность вторая. Америка последовательно делает ставку на «левых» в противовес «правым». Именно поэтому атаке подвергается «правый» Нетаньяху, который, по мнению Вашингтона, демонстрирует недостаточную гибкость в отношениях с США. Логика здесь довольно очевидна: если где-то столкнулись две команды – крутые парни и мягкие парни – всегда лучше поддержать мягких парней, с ними потом легче будет договориться. Проблема в том, что подобная мягкость на Ближнем Востоке неприемлема: «мирный процесс», за который выступают США, – это всего лишь эвфемизм для бесконечных односторонних уступок, в результате которых Израиль теряет свои позиции. Очевидно, что тут интересы евреев и американцев вступают в жесткое противоречие.
Сложность третья. Как ни странно, но это человеческий фактор. Причем не абстрактный, а вполне конкретный, персональный, на уровне отношений двух определенных людей. Имена этих людей – Биньямин Нетаньяху и Барак Обама. По какой-то неизвестной причине американский президентненавидит израильского премьер-министра. И это явно выходит за грани политики, там что-то глубоко личное. Возможно, какие-то социальные комплексы. Возможно, что-то психологическое. Возможно, Нетаньяху – интеллектуал, игрок, ироничный джентльмен, боевой офицер, любимец женщин, словом, классический альфа-самец – одним своим присутствием подавляет нервного, холерического Барака. Гадать можно долго, но факт остается фактом: тут имеет место глубокая личная неприязнь. Так что есть все основания верить словам Обамы, которые он обронил на саммите G20, забыв выключить микрофон: «Я сыт по горло этим Нетаньяху».
Однако, наряду со сложностями, есть и положительные моменты. В следующем году Барак Обама сойдет со сцены, и можно будет констатировать, что при всей антиизраильской риторике его президентский срок не нанес серьезного урона еврейскому государству. Во всяком случае, если сравнивать с потрясениями недавних лет, будь то соглашения Осло в 90-е при Клинтон или план одностороннего размежевания в 2000-е при Буше. На данный момент естественные опасения вызывает разворот в отношениях с Ираном, но пока еще не время говорить о последствиях.
Отдельно следует отметить позицию израильского руководствав отношении РФ. В российском политическом дискурсе укрепился шаблон из прежней эпохи, когда Израиль однозначно ассоциировался с интересами США на Ближнем Востоке. Исходя из этого, формируются ожидания по израильской позиции относительно политики РФ. Но здесь шаблон ломается: в актуальном кризисе по украинскому вопросу Израиль занимает подчеркнуто сдержанную, нейтральную позицию, несмотря на откровенное недовольство США.
Еще год назад, в период обострения ситуации, высокопоставленный американский чиновник заявил газете «Гаарец»: «Очевидно, что мы ожидаем от всего международного сообщества осуждения действий России и поддержки Украины, поэтому мы были удивлены, увидев, что Израиль не присоединился к подавляющему большинству стран, которые проголосовали в поддержку территориальной целостности Украины в Организации Объединенных Наций». Таким образом, можно сделать вывод, что в принципиальных вопросах, которые затрагивают стратегическую перспективу, Израиль стремится отстаивать только свои интересы.
В целом отношения Вашингтона и Иерусалима можно характеризовать как деловое сотрудничество, не лишенное драматического конфликта. Израиль хочет быть равноправным партнером, у которого есть возможность для самостоятельного маневра, а Америке нужен послушный и управляемый вассал. Израиль не настолько слаб, чтобы полностью отдаться на милость сюзерена, но и не настолько силен, чтобы дать решительный отпор. В свою очередь США не настолько скромны, чтобы отступиться, но и не настолько вальяжны, чтобы руководить чужим государством по телефону, как это бывает в некоторых других случаях. В итоге выстраивается тонкий баланс политики сдерживания и торга.
