Европейский союз пытается распределить по странам-участникам ЕС многочисленных беженцев из Северной Африки и Ближнего Востока, но испытывает на этом пути большие трудности. Вчера, 20 июня, на совещании министров юстиции и внутренних дел в очередной раз не было найдено окончательного решения, что вызвало разочарование у еврокомиссара по вопросам внутренней политики и миграции Димитриса Аврамопулоса. «Это показывает, что добровольную систему распределения беженцев трудно внедрить, — заявил еврокомиссар. — Мы бы предпочли использовать предложенный нами ранее механизм перераспределения. Именно поэтому Еврокомиссия уже в этом году подготовит предложение о фиксированной системе чрезвычайной помощи, которую можно будет применять для будущих экстренных ситуаций». Новый план будет включать в себя вопросы защиты границ ЕС, принципы размещения беженцев по его территории и их возврата на родину.

Главным противником распределения 40 тысяч беженцев по странам-участникам ЕС выступают государства Восточной Европы и Балтии. Европейская пресса цитирует слова латвийского министра внутренних дел Рихарда Козловскиса, который объясняет позицию Риги «боязнью наплыва беженцев с другой стороны — соседней Украины». Аналогичных взглядов придерживается Варшава. СМИ этой страны дали на днях утечку: польские власти заявили Брюсселю, что в любой момент восточную границу могут начать пересекать «волны украинских переселенцев», и, следовательно, Польша не может взять на себя дополнительное бремя. «Польское сопротивление» стало ответом на «едва замаскированный немецкий шантаж», поскольку Берлин будто бы предупредил, что Южная Европа не станет поддерживать санкции против России, если Варшава не проявит солидарность с Италией и Грецией, которые в течение нескольких месяцев противостоят «необыкновенной волне иммиграции».

Помимо того, использование украинского фактора польскими властями подрывают и другие аргументы. Во-первых, после февральского переворота в Киеве в прошлом году Польша предоставила политическое убежище всего нескольким украинцам, так почему же она это будет делать в перспективе в «промышленных масштабах»? Во-вторых, замечает проправительственный Польский институт международных дел, для Варшавы объяснять свое бездействие «возможным кризисом на Украине» — это жить «в ожидании Годо». Западные партнеры будут воспринимать такое оправдание как уловку. Если Украина действительно вдруг рухнет, и в Польшу потянутся караваны беженцев, остальные страны Евросоюза могут отказаться помочь, указывая на кризисные риски в других частях мира. Не показывая солидарность с ЕС сегодня, Варшава рискует в Европе оказаться в роли маргинала.

Явно понимая, что «ожиданием Годо» брюссельских евробюрократов не проймешь, Варшава выстраивает дополнительную линию обороны. По словам заместителя министра иностранных дел Петра Стаханьчика, власти подтверждают свое намерение принять 2000 вынужденных переселенцев. Но каких? Влиятельная варшавская газета Rzeczpospolita указывает, что речь идет о христианах. «В начале июля польский МИД по-тихому выразил готовность принять беженцев из Сирии, страны, где продолжается

самая жестокая гражданская война современности, а также из Эритреи, где правит один из самых ужасных режимов в мире, — пишет издание. —  На голову Стаханьчика, который заявил о подобном решении, сразу же обрушилась критика, в том числе и от партнеров по коалиции… В который раз оказалось, что поляки руководствуются принципом „помогать — да, но только вы нам“. Поляки ментально остались в Польской народной республике, когда они пачками получали гуманитарную помощи от Запада и толпами уезжали в поисках более безопасной, лучшей жизни вдали от генерала Ярузельского. Стоит сравнить Польшу времен военного положения с тем, что происходит в Сирии или с тем, как выглядят шлюпки переполненные беженцами и задать себе вопрос. Почему в одном случае людям помогали, а в другом — сами поляки остаются равнодушными?».

Инициирование вопроса о принятии в Польшу исключительно беженцев-христиан имеет значение для внутренней политики страны и для внешней. В то время как заместителя министра иностранных дел критикуют даже партнеры, политический антагонист правящей коалиции, представляющий в Европарламенте партию «Право и Справедливость» (PiS) депутат Марек Юрек, напротив, по сути солидаризируется со Стаханьчиком, когда говорит, что странам, которые знают о своей христианской основе, следует руководствоваться принципом солидарности с исповедующими христианство переселенцами. Этого же придерживается и Rzeczpospolita, заявляя: «Принятие христиан из Сирии будет самым простым как для беженцев (культурный шок будет куда меньшим), так и для христианской страны, которая их принимает». Но тогда вслед за этим политики могут ставить вопрос о состоянии христианства в самой Польше. Если оно так важно, то, например, что делать с одобренным Сеймом и Сенатом и ожидающим подписания ныне действующего президента Бронислава Коморовского законопроекта об искусственном зачатии («оплодотворение в пробирке»), против которого активно выступает Конференция католического епископата Польши? Иначе говоря, где проходит грань между ситуацией, когда христианский голос следует учитывать, а где это делать не обязательно.

Более того, Варшава создает проблему для всего Европейского союза. Если Польша является христианской страной и поэтому может принимать лишь единоверцев, куда следует определить беженцев-мусульман? Прямо об этом не говорят и не пишут, но намекают, что такими государствами должны стать Франция и Германия с их многомиллионными исламскими общинами. Переселенцы-мусульмане в таком случае будут приняты своими собратьями по вере, что поможет им легче пережить процесс адаптации к западному обществу. Между тем, хотя канцлер Ангела Меркель и заявляет, что ислам становится частью немецкого общества, вряд ли епископат этой страны решит примириться с тем, будто бы Германия по сравнению с Польшей «недостаточно христианская». То же касается и Франции, которая изрядно продвинулась по пути секуляризма, но при этом негативно восприняла идею французских мусульман о переоборудовании заброшенных церквей под мечети. Деление Варшавой членов Евросоюза на «христианские государства первого сорта» и «христианские государства второго сорта», чтобы, соответственно, в первые отправлялись исключительно беженцы-христиане, а во вторые — все остальные, противоречит и позиции Ватикана. Святой престол не разделяет вынужденных переселенцев по категориям, призывая оказывать милость и христианам, и мусульманами одинаково. Польша по этому вопросу может войти в противоречие с линией папы Римского Франциска. Однако такое непослушание не красит страну, называющую себя христианской.