— Это не мешало жителям Луганска в те дни просто приходить к Дому Правительства, где они могли получить ответы на свои вопросы. Вообще, наша основная, если хотите, принципиальная задача заключается в том, чтобы каждый позвонивший и написавший нам человек получил конкретный и ясный ответ на свой запрос или была решена его проблема. Такая задача была поставлена Главой ЛНР нашему отделу, — рассказывает Ольга Белоиваненко, сотрудница «горячей линии» управления пресс-службы Главы ЛНР.
Она же подчеркивает: вторая задача — мониторинг ситуации в городах и селах республики, чтобы Глава ЛНР Игорь Плотницкий получал информацию о ситуации не только через министерства и местные власти, но и через обратную связь с населением.
В отделе работает два человека — Ольга Белоиваненко и Татьяна Веретехина. Рабочий день у них начинается… с первым звонком (а такое случается и с рассветом) и заканчивается…
— Мне порой кажется, что мы работаем круглосуточно! — шутит Татьяна.
Сначала «горячая линия» была необходима для координации работы, связанной с проведением Референдума 11 мая 2014 года. Параллельно пошли звонки от населения по далеко не гражданским вопросам: сообщали о передвижении украинской армии, звонили с сигналами о подозрении на действия вражеских диверсионно-разведывательных групп. Совместно с МВД ЛНР удавалось оперативно и эффективно на них реагировать.
— В период фактического безвластия и отсутствия мобильной связи мы направляли в проблемные населенные пункты нашу информационно-агитационную группу, которая встречалась с населением, изучала местную ситуацию и сообщала нам, что происходит, — говорит Ольга.
— Важно отметить, насколько все-таки молодцы люди: нет власти — самоорганизовывались, выбирали себе руководителя, сообща решали и решают вопросы, — добавляет Татьяна.
Много проблем приходилось решать прямо на ходу, импровизируя. Множество служб, за исключением коммунальных, де-факто не работали. Смерти на каждом шагу, отсутствие связи, воды, света, жара — в таких экстремальных условиях происходило становление «горячей линии», налаживание сотрудничества с зарождающимися ведомствами и министерствами.
— Немало звонков было с просьбами, мольбами помочь найти людей, нередки случаи, когда звонили и звонят матери из Украины — надежд на украинскую власть в поиске пропавших ВСУшников практически не было, а мы могли помочь. Параллельно шла работа по вывозу жителей поселка Металлист, параллельно готовили списки на эвакуацию детей и матерей в Российскую Федерацию, причем, мы не просто отправляли их, но и отслеживали весь маршрут — как доехали, где поселились, как себя чувствуют люди… — вспоминает Ольга.
Татьяна на работу в «горячую линию» пришла потому что долго искала место, где могла бы быть полезна людям.— Собственно, не успела устроиться-осмотреться, как с места в карьер — в городе заработала мобильная связь и звонки пошли просто шквалом. Там старушке нужно помочь с лекарствами, тут жители сообщают, что подозрительные люди заселились в подъезде. Звонки мы принимали со всей республики, ведь не везде на тот момент органы власти были, и люди очень рассчитывали на нашу помощь, — говорит Татьяна.
Особое уважение вызывали жители поселка Фрунзе. Вот где сплоченность и самоорганизация просто на высоте! Под постоянными обстрелами (украинские «освободители» встали на прилегающей к населенному пункту высотке) ремонтировали фермерское хозяйство односельчанина — 11 попаданий пришлось в ферму. Начался обстрел — спрятались, угроза миновала — выходят и немедленно по цепочке уточняют, кому нужна помощь. Из подвала — в подвал, и так - несколько месяцев. Воду из колодцев пить нельзя — «освободители» шахтными водами всю отравили, помощи ждать неоткуда, но выдержали, выстояли.
— Когда наша информационно-агитационная группа приехала туда в первый раз, поразились — люди вышли из укрытий и вынесли на руках всех лежачих больных и инвалидов. Нас, луганчан, встретили как родных, четко сообщили, какая нужна помощь и сразу же приступили к ремонту домов, — отмечает Ольга.
— А Чернухино?! — вспоминает Татьяна. — Вообще ведь связи с жителями не было! До сих пор с благодарностью вспоминаю девушку Инну. На нее выходили местные жители, если появлялась связь, и через нее мы узнавали, кто нуждается в эвакуации, но не может это сделать самостоятельно. Люди сообщали, какие улицы заминированы, где прячутся диверсанты. А мы информировали МЧС и военных.
Кстати, именно благодаря взаимовыручке жителей, в Дебальцево удалось вовремя спасти из завала двух девочек-близняшек. Их родители погибли, а сами девчушки из подвала своего разрушенного дома перебрались в соседний. И тот дом также попал под обстрел. Девочки могли погибнуть от холода и голода, погребенными в завале, но жители сообщили на «горячую линию» ЛНР, и помощь пришла вовремя.
Или вот тоже эпизод из жизни: в поселке Центральный одна женщина имела небольшой медицинский опыт, из медикаментов — только зеленка, но она сама обрабатывала и зашивала раны. Скажете — антисанитария? Зато скольким людям жизнь спасла!
— Вот уже год работает ваша служба. Изменилась за это время психология людей? — интересуюсь я.
— Трудно сказать однозначно, но вот какую тенденцию заметила: чем ближе населенный пункт к линии фронта, чем тяжелей жителям, тем они более организованы, четко обозначают, что им нужно, но всегда рассчитывают только на свои силы. Пришла помощь от республики — отлично, запаздывает помощь — они борются с трудностями и ждут. А вот жители тыловых территорий более требовательны к благам цивилизации: тут пайком великовозрастного дитятю обделили — обида на власть, там два часа не было мобильной связи — ЧП, — говорит Татьяна.
— Но в целом люди изменились, больше стало таких, которые не за себя беспокоятся, а за окружающих, — отмечает Ольга. — Когда начались регулярные выплаты пенсий, было немало звонков от соседей пожилых, тяжелобольных людей с сигналами — люди не могут получить пенсию, как им помочь? Вообще, изменилась психология, конечно, — я луганского блокадника в транспорте сразу вижу: в 90% случаев это он женщине или старику место уступит.
— Вот еще один пример успешного взаимодействия: на основе многочисленных обращений граждан республики с просьбой содействовать возвращению и социализации «срочников», призванных в ВСУ до начала боевых действий мы вышли на Народную милицию ЛНР. А военные разработали алгоритм, позволивший выполнить эту задачу.
«Срочники» должны понимать: если за ними нет серьезных грехов, то беспокоиться за свою судьбу в ЛНР им не нужно. Не только местные вернутся домой, но и тем, кто из Украины (а и таких немало) тоже найдут возможность возвратиться на родину.
Очень много звонков с той стороны, лейтмотив один: «Когда вы нас освободите?!».
Доходит до абсурда: звонок — «Нас грабят военные!». Откуда звонит человек? Из Счастья — с территории, которая контролируется украинскими военными. Комментарии излишни.
— А помнишь, Таня, как мы помогли в Камброде (Каброд — сокращенное название Каменнобродского район Луганска) канализационные стоки очистить? — улыбается Ольга.
— Да, ситуация действительно была еще та — канализационные стоки забиты, люди пять лет не могли достучаться до местных властей с просьбой провести ремонт. В общем, они позвонили нам, мы включились в процесс, и через две недели проблема была решена, — рассказывает Татьяна.
Поинтересовался у сотрудниц: «Сами-то как справляетесь с нагрузкой?».
— Власть в республике становится крепче, уже проще решать проблемы — есть возможность выйти на то или иное ведомство, министерство. Да, сейчас стало легче! — рассуждает Ольга.
— В принципе, любая проблема может быть решена, если примеряешь ее на себя, — говорит Татьяна. — А когда узнаю, что вопрос решился положительно, чувствую удовлетворение от исполненного долга. Долга перед нашими мужественными земляками, луганчанами.
