Международный военно-технический форум «Армия-2015» наделал много шума по всему миру уже в день открытия, правда, не вследствие какого-то особого внимания к деловой программе, экспозициям и т.п., а из-за выступления президента России Владимира Путина. Он заявил о том, что в течение 2015 года Вооружённые силы РФ получат более 40 межконтинентальных баллистических ракет (МБР), способных прорывать любую систему противоракетной обороны (ПРО). Реакция западных политиков не заставила себя ждать: госсекретарь США Джон Керри выразил свое беспокойство в связи с этим заявлением, а Генсек НАТО Йенс Столтенберг и вовсе назвал неприемлемыми и опасными заявления России об усилении ядерных сил и поставил ИГИЛ и РФ в один ряд в качестве основных угроз для Североатлантического альянса. Белый дом же, устами представителя Джоша Эрнеста, назвал такую постановку вопроса как «ненужную и неконструктивную», да ещё и выразив сомнения по поводу реализуемости планов, вследствие экономических трудностей из-за введённых против России экономических санкций. Также он не исключил принятие ответных мер.
Для неискушённого читателя всё вышеперечисленное может показаться вполне адекватной реакцией на неожиданное, кажущееся агрессивным, заявление бывшего противника времён холодной войны. Однако на самом деле ситуация совсем иная — для того чтобы понять, какая, надо глубже изучить проблему.
Производство МБР в России
Наши западные «партнёры» отреагировали на заявление о производстве Россией 40 МБР за год очень остро и так, как будто слышат об этом впервые. На самом же деле, уже в 2014 году стратегические ядерные силы получили 38 МБР, из них 22 составили новейшие РС-24 «Ярс» в мобильном и шахтном варианте, а 16 — Р-30 «Булава, которыми вооружили атомную подлодку «Юрий Долгорукий» проекта 955 «Борей». Об этом неоднократно говорилось на официальном уровне, как и о планах производства на 2015 год, которые изменились не сильно: в нынешнем году планируется принять на 2 МБР «Ярс» больше. Отметим, что темпы производства новых МБР заметно выросли с 2011 года, когда стало производиться 12 и более РС-24 в год. До этого с 1997 года по 2011 год было поставлено 78 МБР «Тополь-М», оснащённых, в отличие от «Ярса», имеющего 3 или 4 боеголовки (по разным данным), моноблочной головной частью: то есть в среднем не более 6−7 ракет в год.
Особое внимание в госпрограмме вооружений до 2020 года было дано развитию стратегических ядерных сил в связи с несколькими факторами:
1. Постепенное окончание срока годности советских носителей — твердотопливных «Тополей», жидкотопливныхУР-100Н (до 6 боеголовок на ракете) и Р-36М2 «Воевода» (до 10 боеголовок на носителе). К 2020 году львиная доля этих ракет придёт в негодность.
2. Выход США из договора по ограничению систем противоракетной обороны и создание ЕвроПРО. В результате этого важной задачей стала разработка и производство новых МБР, способных к прорыву перспективных систем ПРОза счёт различных средств: укороченного активного участка полёта (наиболее уязвимый момент для ракеты), использования специальных покрытий, средств радиоэлектронной борьбы, маневрирования боеголовок на конечном участке траектории и т.п.
3. Необходимость создания ракетного вооружения для новых субмарин проекта 955 «Борей», которые должны стать основой стратегического подводного флота на многие годы. На каждой такой подлодке размещается 16 МБР «Булава», каждая из которых может нести до 6 боевых частей индивидуального наведения.
Таким образом, перед Россией встала вполне конкретная и острая необходимость в перевооружении стратегических ядерных сил, которая даже и без оглядки на действия США была бы жизненно необходима. По договору СНВ-3 США и Россия обязуются иметь не более 1550 развёрнутых ядерных боезарядов и не более 700 носителей для них. При сохранении темпа производства МБР «Ярс» (24 в год) и принятии на вооружение всех 8 запланированных в госпрограмме вооружений подлодок 955 «Борей» (и оснащении каждой из них полной боевой нагрузкой) до 2020 года, Россия будет обладать следующими современными ракетами: 78 МБР «Тополь-М», около 210 РС-24 «Ярс», и 128 МБР «Булава». Если учитывать, что «Ярсы» будут оснащаться тремя боеголовками, то в сумме на всех этих носителях можно будет разместить до 1476 боеголовок — чего вполне достаточно для полного перевооружения стратегических ядерных сил (не стоит также забывать про стратегические бомбардировщики, также несущие ядерные боезаряды).
Наш подсчёт, конечно, несколько груб, так как не учитывает скорое принятие на вооружение новой лёгкой МБР РС-26 «Рубеж», способной действовать также и на средних дистанциях (менее 5500 км), тяжёлой жидкостной ракеты «Сармат», которую должны будут принять на вооружение ближе к 2020 году, и МБР «Лайнер», которой планируют перевооружить более старые подлодки 667БДРМ «Дельфин» и 667БДР «Кальмар». Тем не менее мы видим, что перевооружение крайне необходимо и проводится в оптимальном темпе: избыточность, которая могла бы вызвать предметное беспокойство у американцев, также отсутствует.
В чём же причина истерики?
Можно назвать две основные причины:
1. Вполне вероятно, что наши «заклятые друзья» с упоением ждали того момента, когда наши стратегические силы сдерживания придут в негодность: этот сценарий не казался таким уж нереальным лет 10 назад. Изменение ситуации явно не вызывает восторга у США и НАТО. Более того — сами американцы достаточно давно не производят МБР: основная шахтная ракета Minuteman III не выпускается с 1978 года (самой молодой ракете — 37 лет), а морская Trident II — c 2007 года (самой молодой ракете 8 лет). Интересно, что никаких конкретных планов по возобновлению производства или разработке новых МБР в США нет, хотя срок тех же Minuteman, который неоднократно продлевался после модернизаций, истекает в 2020 году. Фактически США могут лишиться дееспособных стратегических ядерных сил наземного базирования, тогда как РФ к этому моменту полностью перевооружится.
2. Информационная война в самом разгаре, и повод лишний раз напомнить о «ядерных медведях», угрожающих цивилизации, нельзя упустить. О том, что буквально за день до этого было объявлено о размещении американской бронетехники в странах Восточной Европы, партнёры-лицемеры, конечно же, забыли. Ведь войска стран НАТО, по численности вчетверо превосходящие наши и всё сильнее концентрируемые у российских границ, несут лишь мир и процветание, не неся никому угрозы. А уж система ЕвроПРО, направленная «против Ирана», с которым нынче американцы смогли договориться, всё равно строится: никто уже особо и не скрывает против кого на самом деле. Ну и наконец — «прикинуться дураками» и сделать вид, что планы по ядерному перевооружению РФ им неизвестны, видимо, является нормальным поведением для западных элит. Всё равно их профессионализм никто не поставит под сомнение.
Последствия
Западные СМИ, в частности такое авторитетное, как Independent, назвали заявление В. В. Путина «сигналом для НАТО», что, в общем-то, возможно и так, хотя точно такое же заявление делалось и в прошлом году, назывались схожие цифры. Правда, статья британской газеты всё же оказалась пропагандистской: ссылаясь на свои источники, англичане назвали количество российских ядерных боеголовок — 8000. Откуда была взята такая цифра — знают только они сами. Или же они «незаметно» посчитали также арсенал тактического ядерного оружия, не имеющего никакого отношения к СНВ-3.
Несмотря на неадекватную реакцию западных чиновников, появилась очень примечательная новость: министр ВВС США Дебора Ли Джеймс буквально через день после своего заявления о планах по размещению истребителей 5-го поколения F-22 в Европе фактически взяла свои слова обратно, сказав о том, что никаких конкретных планов нет: возможно, когда-нибудь это произойдёт в рамках ротации или учений. Имеет ли это прямую связь с заявлением президента РФ или нет, точно сказать нельзя, но события сильно совпали по времени.
Тем не менее лишних иллюзий питать не стоит — тенденция по усилению антироссийской риторики в стиле холодной войны никуда в ближайшее время не денется, как и соответствующие шаги. Общественное мнение на Западе готовят к дальнейшей конфронтации — размещение американских ракет средней и малой дальности в Европе или увеличение количества районов позиционирования ПРО уже никого не удивит.
С нашей стороны ответ на такие действия должен быть крайне жёстким — вплоть до угрозы превентивного уничтожения развёрнутых в Европе ракет. В прошлом к консенсусу СССР и США приходили, как правило, только посредством кризисов, по типу Карибского. Разговора «по-хорошему» в США, как правило, не понимают — только реальная неотвратимая угроза заставляет их принимать компромиссные решения. Перевооружение же не является ответом на события последнего года — оно было запланировано давно.
