Хотя Хогланд заметил, что «Центральная Азия не является монолитным регионом — это разнообразная группа государств с различными наборами национальных интересов», тем не менее его замечания сосредоточены на регионе в целом.
Наши усилия сосредоточены на улучшении энергетических рынков Север-Юг, торговой и транспортной инфраструктуры, таможенных и пограничных процедур, а также бизнес-сетей. Регион хорошо принимает эту работу, что, как мы считаем, откроет новые возможности американскому бизнесу для лучшего доступа к растущим рынкам Азии и за её пределами.
Чтобы увеличить эту вероятность, мы также поощряем равноправное партнёрство и работаем с правительствами в деле создания институтов и нормативно-правовой базы, отвечающих международным стандартам.
Примерами этого, как указал Хогланд, является членство Киргизстана в ВТО, планы Казахстана присоединиться к организации в этом году, а также CASA-1000. Кыргызстан является членом ВТО с 1998 года, Таджикистан присоединился в 2013 году, а Казахстан сформировал рабочую переговорную группу в 1996 году, чтобы в этом году, наконец, завершить задачу.
Заметно отсутствие каких-либо упоминаний о Евразийском экономическом союзе (ЕврАзЭС), в которую входят Россия, Белоруссия, Казахстан, Армения, а в последнее время Кыргызстан.
Самое близкое упоминание, это связь между экономиками Центральной Азии и Россией: «им приходится сталкиваться с последствиями текущего снижения экономики России, особенно это касается спада денежных переводов».
Тогда как отношения региона с Россией подаются только в негативном свете, растущий интерес Китая к Центральной Азии рассматривается Вашингтоном благосклонно. Хогланд в своей последней речи сказал, что Вашингтон полагает, что «некоторые из шагов Китая в Центральной Азии могут весьма дополнять наши собственные». Хотя напористость Китая в Южно-Китайском море рассматривается и скептически, его энергия и экономика, продвигающиеся в Центральную Азию, воспринимаются в розовом свете.
перевод — molten
