Это трагедия, хотя правильнее было бы назвать ее очередным трагическим эпизодом, из каких, собственно, и складывается трагедия Донбасса.
За прошедший год не было недостатка в попытках остановить убийственную логику войны, развязанную киевской властью против Донецкой и Луганской народных республик. О такой попытке было объявлено и в тот вечер, когда разнеслась страшная весть о судьбе обыкновенной семьи из Горловки. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил, что готов стать посредником в мирных переговорах по урегулированию конфликта. В качестве обоснования инициативы прозвучало ходячее утверждение: любые войны рано или поздно заканчиваются мирными переговорами.
Даже неудобно спорить с таким политическим «зубром», каковым является президент Казахстана и лидер казахской нации. Войны чаще всего заканчиваются победой одних и поражением других. А мирные переговоры становятся юридическим оформлением очевидного исторического факта. У каждой победы и у каждого поражения есть свои значение и смысл, а также место в истории. Да и переговоры переговорам рознь. Тут уместно привести аналогию с событиями лета 1919 года, когда на Версальской мирной конференции был подписан договор, подводящий черту под Первой мировой войной.
В одном из залов Версальского дворца восседала «большая четверка» мирной конференции: председательствующий премьер-министр Франции Жорж Клемансо, премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд Джордж, президент США Вудро Вильсон и итальянский премьер Витторио Орландо. Перед ними стоял глава германской делегации на переговорах – граф Ульрих фон Брокдорф-Ранцау. «Вы ознакомились с текстом договора, который Вам предложено подписать?», – спрашивает у немецкого представителя Жорж Клемансо. «Да, – отвечает Брокдорф-Ранцау, – но этим договором вы делаете нашу страну банкротом». «Что-что? Говорите громче, я не слышу!», – перебил графа, изображая старческую тугоухость, глава правительства Франции (на момент подписания Версальского мира Жоржу Клемансо было около 78 лет – И.С.). Видя, что германский дипломат-аристократ через силу сдерживает гнев и обескураженность, Клемансо издевательски бросает ему: «О своем отношении к договору Вы можете рассказать газетам. А сейчас – извольте подписывать!».
А в это время далеко от Версаля, в одной из военных казарм Мюнхена, в бессильной ярости сжимает кулаки никому не известный ефрейтор Адольф Гитлер. Он весь горит жаждой мести и реванша. Спусковые крючки следующей мировой бойни уже взведены.
Спустя 26 лет после этих событий, 2 мая 1945 года, в штаб Первого Белорусского фронта, уже почти завершившего штурм Берлина, явился бывший военный атташе Германии в Советском Союзе генерал Кребс. С собой он принес предложения Геббельса и Бормана о двусторонних переговорах.«Предайте Соколовскому (начальник штаба Первого Белорусского фронта – И.С.): с немцами – никаких переговоров, кроме безоговорочной капитуляции, не вести», – сказал по телефону командующему фронтом Жукову Сталин, недовольный тем, что его разбудили из-за политических конвульсий приспешников Гитлера.
Еще через неделю – поздним вечером 8 мая – в уцелевшем здании офицерской столовой в Карлсхорсте раздался холодный и уверенный голос унтер-офицера Первой мировой войны и маршала Победы Великой Отечественной Георгия Жукова: «Предлагаю германской делегации подойти к столу и подписать Акт о безоговорочной капитуляции вооруженных сил Германии».Генерал-фельдмаршал Кейтель, адмирал флота Фридебург и генерал-полковник авиации Штумпф понуро пошли туда, куда им было указано. На том «переговорный процесс» с государством, последовательно развязавшим две мировые войны, закончился. С тех пор прошло 70 лет, и уже третье поколение немцев не способны развязать не то что мировую, но даже локальную войну.
Но приведенные примеры находятся уже в историческом отдалении. Обратимся к недавним фактам. Можно ли представить, что Республика Абхазия согласилась бы сегодня на переговоры с Грузией на предмет восстановления территориальной целостности грузинского государства, да еще на условиях, существовавших к октябрю 1993 года, когда абхазская столица Сухуми была оккупирована грузинскими войсками? Ответ может быть только один – нет.
Вторжение грузинской армии в Абхазию началось 14 августа 1992 года. Тогда грузинским войскам удалось захватить большую часть республики, включая ее главный город. Позиционная война тянулась более года, все попытки инициировать мирные переговоры грузинская сторона игнорировала. Восстановить полный контроль над своей территорией и вернуть столицу Абхазия смогла только в результате военной победы, одержанной в конце октября 1993 года. Грузия этот фактически установленный мир до сих пор не признает, как не признает и саму Абхазию. Но Абхазия завоевала право не обращать в таких вопросах на Грузию никакого внимания.
Невозможно также представить, что Республика Южная Осетия соглашается ради каких-то мирных переговоров с Грузией восстановить статус-кво, существовавшее на 8 августа 2008 года, когда грузинские войска стояли на подступах к столице республики Цхинвалу и методически расстреливали город. А в день открытия Пекинской Олимпиады грузинские части и вовсе начали наступление с целью ликвидации независимой Южной Осетии. Для отражения грузинской агрессии потребовалась помощь российских войск. Южная Осетия с оружием в руках защитила свое право на существование, а Тбилиси, хотя с этим правом и не согласен, но уже на протяжении семи лет ни одной атаки против границ «самопровозглашенной» республики не предпринимает.
Заявление президента Казахстана о готовности взять на себя миссию посредника для мирного разрешения конфликта Киева и Донбасса по времени совпало с заявлением президента бывшей Украины Петра Порошенко. Он в полном соответствии с логикой всех прежних действий киевской власти заявил, что на Украине может быть только один государственный язык – украинский и для Украины не приемлема никакая федерализация. Также в Киеве была обнародована «Стратегия национальной безопасности Украины», где непреложными целями Украины остаются восстановление территориальной целостности государства, взятие под полный контроль государственной границы и вступление Украины в НАТО и ЕС.
Остается вопрос: какая после этого может быть почва под минскими или любыми иными переговорами? По силам ли сейчас подвести сколько-нибудь реальную платформу хоть под какой-нибудь переговорный процесс даже таким «зубрам» и «тяжеловесам» мировой политики, как президент Казахстана Нурсултан Назарбаев?
Суть и смысл формально продолжающегося минского процесса для Киева и без того уже ничего не значат. Киевская власть с самого первого дня реализации минских соглашений стала переписывать дух и букву мирного протокола исключительно «под себя». Так, вооруженные силы Украины усиливают свою авиационную группировку, сосредоточенную против Донбасса. На текущей неделе она пополнилась 14 боевыми самолетами, из них десять машин – это штурмовики СУ-25, еще четыре – переделанные из учебных в боевые реактивные самолеты Л-29. Крейсерская скорость самолетов марки Л-29 невелика, около 600 километров в час, но конструкция этих летательных аппаратов такова, что и в учебном варианте они имеют подвески для ракет классов «воздух – земля» и «воздух – воздух. Приспособить самолеты Л-29 к участию в боевых действиях вполне реально. Из 14 боевых самолетов, направленных для усиления группировки украинских войск на Донбассе, четыре машины обосновались на аэродроме Краматорска, остальные базируются пока на аэродромах под Миргородом и Чугуевом.
Украинское командование усиливает и свои сухопутные войска. По сообщению местных жителей, ранним утром 27 мая по автотрассе, ведущей из Краматорска в сторону Дружковки, проследовала военно-транспортная колонна из четырех бронированных разведывательно-десантных машин, 12 крытых грузовиков и трех артиллерийских орудий Д-30 калибром 122 миллиметра. Почти каждый день в воздушном пространстве между Краматорском и Дружковкой курсируют вертолеты военной авиации Украины.
Впервые после относительно длительного перерыва в ночь на 27 мая сильному артиллерийскому обстрелу подвергся Докучаевск. Местные жители отмечают, что давно не слышали такой канонады. В ходе обстрела в городке пострадали магазин и жилой дом.
Усилилась и деятельность диверсионно-разведывательных групп противника. Диверсанты подорвали железнодорожную колею на перегоне «Амвросиевка – Квашино». Впрочем, активизация «работы» диверсантов может свидетельствовать и о том, что в Киеве сейчас опасаются делать основную ставку на свою армию. Ведь даже в Европе, сравнивая обучение американскими инструкторами армий Ирака и Украины, отмечают, что в коррумпированных, дезинтегрированных обществах боеспособные вооруженные силы создать невозможно. Но Киев уже не может отказаться от избранной им логики войны. Иначе киевскую власть просто снесут или американские кураторы, или боевики-националисты.
В Донецкой Народной Республике 28 мая объявлен днем траура по жителям, погибшим в последние дни от артиллерийских обстрелов украинских войск. Со стороны России пока не последовало четкой реакции на непрекращающиеся обстрелы Донецка, Горловки, Докучаевска и других населенных пунктов Донбасса. Это наводит на мысль, что в Москве надеются преодолеть киевскую логику войны логикой выжидания. По крайней мере так в Белокаменной действовали до сих пор.
Рассуждая теоретически, к Украине вместо «абхазского» или «южноосетинского» вариантов может быть применен вариант «чеченский». Еще 15 – 20 лет назад на постсоветском пространстве не было более враждебного по отношению к России государственного образования, чем Чечня. А сегодня ситуация развернулась на 180 градусов. Этот разворот стал возможен не за счет политических маневров, а в результате разгрома военной организации, созданной во времена Джохара Дудаева и его преемника – Аслана Масхадова.
Выжидание само по себе не отключит смертельный «счетчик» войны. На Донбассе этот «счетчик» свою работу продолжает. И он напоминает, что время для принятия ответственных решений стремительно уходит.
