Подобный сценарий возможен лишь в том случае, если Россия гарантирует безопасность польских подразделений на Западной Украине, а сама получит гарантии, что те остановятся на условленной линии разграничения

В последние дни всё чаще звучат прогнозы, что в результате российской военной операции может произойти своеобразный раздел Украины между Россией и коалицией западных стран, в которой главная роль будет отведена Польше. Масла в огонь подобных дискуссий подлил польский «силовой» вице-премьер Ярослав Качиньский, который в ходе визита в Киев 15 марта предложил ввести на Украину «миротворческую миссию НАТО или более широкой международной коалиции». Польша пообещала представить предложения относительно такой миссии на экстренном саммите Альянса, который состоится 24 марта. 

Комментируя подобные идеи, посол США в ООН Линда Томас-Гринфилд прямо их не опровергла, отметив, что США не собираются отправлять свои войска на Украину, но поддержат союзников по НАТО в случае нападения на них. «Я не могу предположить, какие решения будут приняты на этой конференции НАТО и как НАТО отреагирует на предложение Польши ввести миротворцев на Украину. Что я могу сказать, так это то, что сейчас американских войск в Украине не будет. Президент ясно сказал об этом. Другие страны НАТО могут решить, что они хотят вести войска на территорию Украины. Это будет решение, которое должны принять они», — подчеркнула Томас-Гринфилд.

 

По словам американского дипломата, президент США Джо Байден, который после саммита НАТО посетит Польшу, обсудит с польскими властями вопрос введения миротворческого контингента на Украину. При этом в Варшаве признают, что среди некоторых стран Запада преобладают «сдержанные настроения» по поводу этой идеи, но рассчитывают, что дальнейшее давление в будущем может привести к тому, что такая миссия появится.

 

При этом идея Польши состоит в том, что западные миротворцы на территории Украины не должны вступать в прямой конфликт с российскими войсками, а должны разместиться в населённых пунктах, не затронутых боевыми действиями, «чтобы послать чёткий сигнал, что мы не согласны с военными преступлениями». Видимо, такой подход связан с тем, что в Варшаве не имеют иллюзий относительно боеспособности Войска Польского. Ведь состоявшиеся в конце января 2021 года самые крупные с 1989-го штабные учения «Зима-20» показали, что на пятый день виртуального конфликта с «противником с Востока» его войска были бы на линии Вислы, столица страны оказалась бы в окружении, а ВВС и ВМС Польши — фактически уничтожены, все стратегические порты — заблокированы.

 

Кроме того, расположенные на восток от Вислы польские подразделения понесли бы огромные людские потери, которые в батальонах первого эшелона оценивались от 60 до 80 процентов личного состава, да и оборона по линии Вислы не могла остановить противника от дальнейшего продвижения на Запад. И всё это в условиях, когда первоначальные планы предусматривали оборону на протяжении 22 дней, в том числе удерживание противника на восточных границах Польши как минимум трое суток. Причём на поддержку заокеанских союзников польским военным рассчитывать не было смысла: несколько лет назад тогдашний главнокомандующий войсками США в Европе генерал Бен Ходжес заявлял, что американская военная помощь будет предоставлена Польше на протяжении… как раз пяти дней.

 

И хотя с момента учений количество американских военных на территории Польши увеличилось почти на две тысячи, а на днях польские власти приняли решение о срочном увеличении личного состава Войска Польского вдвое (со 150 до 300 тысяч солдат и офицеров), польская армия находится лишь в начале процесса масштабной модернизации. Скажем, мифологизированные системы ПВО Patriot, самолёты пятого поколения F-35 и танки Abrams появятся в Польше только через несколько лет.

 

Но в сложившейся ныне ситуации возникает вопрос не о том, сможет ли Войско Польское противостоять Вооружённым силам России, до позиций которых полякам в случае чего ещё нужно будет дойти. При этом на территории Западной Украины, в том числе в тех областях, которые до 1939 года входили в состав Польши (Волынская, Ровенская, Львовская, Ивано-Франковская и Тернопольская), развёрнуто Западное оперативное командование ВСУ. Это фактически штаб общевойсковой армии, и хотя находящиеся под его началом воинские части — это войска второго эшелона, однако с учётом нарастающей мобилизации их личный состав вполне может быть сравним с численностью Войска Польского. А ведь есть ещё десятки тысяч военнослужащих так называемой территориальной обороны, в рамках которой постоянно создаются новые батальоны.

 

И все эти люди, мягко говоря, не считают Варшаву верным союзником — как по причине националистической индоктринации в целом, так и в связи с нежеланием передать киевским властям истребители МиГ-29, которое в умах политических украинцев перекрывает роль Польши в поставках западного оружия на Украину. Другой вопрос, что как военных, так и гражданское население Волыни и Галичины, скорее всего, удастся убедить, что ввод в эту часть Западной Украины польских войск — это единственный способ сохранить украинскую государственность. К примеру, апеллируя к пакту Петлюры и Пилсудского, заключённому в 1920-м. С другой стороны, недовольство местных националистов, которые сейчас массово получили оружие, может привести к локальным вооружённым столкновениям с польскими военными.

 

Конечно, подобный сценарий возможен лишь в том случае, если Россия — скорее всего, неформально, — гарантирует безопасность польских подразделений, а сама получит гарантии, что те остановятся на условленной линии разграничения (скажем, западнее Ровенской и Хмельницкой АЭС). Кстати, Хмельницкая область (и особенно Каменец-Подольский) для поляков в историческом плане куда более важна, чем Ровенская, и её часть может войти в польскую зону оккупации, хотя эта область и не принадлежала межвоенной Речи Посполитой.

 

При этом возможен и ещё один вариант развития событий, когда Польша будет втянута в боевые действия на территории Западной Украины помимо своей воли, и даже станет фактическим союзником России. Это может произойти в том случае, когда отступившие в этот регион остатки первого эшелона ВСУ с Донбасса, юго-востока и центра Украины силой оружия попытаются прорваться через польскую границу. Понятно, что интернировать их, как петлюровцев в 1920-1921-м, не удастся, а получить на своей территории закалённую в боях чужую армию, готовую обвинить в своих поражениях кого угодно, — это куда более страшный сон Варшавы, чем администрирование Волыни и Галичины.

 

Кстати, если эти территории действительно отойдут Польше — даже неформально, в рамках «миротворческой миссии» неопределённой продолжительности, — с управлением ими проблем не будет. Антипольские настроения на Украине всё же куда меньше, чем антироссийские, польскую власть 1920-1930-х в регионе вспоминают в целом положительно, да и страх мести за преступления против поляков в годы Второй мировой притупился. Но самое главное — у Варшавы уже фактически готов корпус управленцев для этих земель. За последние десятилетия польские вузы окончили более 100 тысяч граждан Украины, при этом большинство из них являются как раз выходцами с Волыни и Галичины.

 

Естественно, власти Польши выдвинут Западу материальные претензии — мол, теперь мы защищаем вас от русского нашествия, поэтому платите нам за это. Учитывая исторический опыт со списанием польских долгов, Варшаве действительно могут передать часть валютных резервов России в качестве компенсации затрат по содержанию Волыни и Галичины. При этом польские власти по ходу дела смогли бы разобраться и с украинскими беженцами, вернув их в урезанную версию Украины.

 

Кстати, полякам придётся решать и проблему денацификации этого региона, поставленную Россией, потому что одно дело поддерживать героизацию бандеровцев за границей, и совсем другое — иметь миллионы их последователей у себя в стране. Ну а вопрос демилитаризации решится автоматически: миротворцам априори не нужно тяжёлое, а тем более наступательное вооружение, именно поэтому Россия и может согласиться на подобную территориальную декомпозицию постмайданной Украины. Ну а Запад, в свою очередь, даст добро на это, чтобы сохранить лицо — мол, не позволили Москве захватить всю Украину (несмотря на то, что такой цели никто и не ставил).