26 сентября. Тему поднял Трамп, затронув вопрос о НАФТА - Североамериканском соглашении о свободной торговле (North American Free Trade Agreement, NAFTA) между Канадой, США и Мексикой, подписанном в декабре 1992 года, вступившем в силу 1 января 1994 года и заменившем собой Канадско-американское соглашение о свободной торговле 1988 года.
Трамп заявил, что госпожа Клинтон, занимая пост государственного секретаря, плохо защищала внешнеэкономические интересы США: «30 лет Х.Клинтон занималась этими делами и только теперь задумалась о решении… Сделка по NAFTA была худшей сделкой в истории... – заявил он.
– Нам следует изменить условия торговых договоров», имея в виду, что от зоны свободной торговли сейчас больше выигрывает Мексика, а не США. Трамп сообщил, что в случае победы на выборах он изменит условия участия США в NAFTA.
«Х.Клинтон следовало стремиться к лучшим условиям для Вашингтона в сфере торговли, когда она занимала пост госсекретаря США», - резюмировал Д.Трамп.
Его соперница признала, что не всегда была последовательна при голосовании по торговым пактам, но тут же интригующе намекнула, что ей приходилось принимать решения с учётом многих обстоятельств, о которых, вероятно, Трамп не имеет представления: «Я знаю, Дональд, что вы живете в своей собственной реальности».
Формально, правда, Хиллари Клинтон ответственности за NAFTA не несёт, даже как жена Билла Клинтона (соглашение было подписано в момент, когда Билл уже стал победителем на президентских выборах, но ещё до его инаугурации).
Однако дело не в этом. Дело в том, что Трамп сделал заявку на дискуссию по проблеме, которая затрагивает всех американцев.
Соглашение создало некоторый интеграционный эффект в Северной Америке: объем взаимного экспорта между странами NAFTA за двадцать лет вырос в четыре раза, а доля взаимного экспорта - с 41,4 % до 49,2 % .
Однако недовольство соглашением в той или иной мере сегодня выражают все подписавшие его страны.
Так, бедная по сравнению со своими северными соседями Мексика рассчитывала, что уменьшит разрыв в уровнях доходов по сравнению с США и Канадой, но этого не произошло. В США тоже не довольны:
баланс торговли с Мексикой складывается не в пользу США (в прошлом году дефицит двухсторонней торговли для США составил 58,4 млрд. долл.).
Кстати, в США недовольны не только своим южным соседом, но и северным: дефицит торговли США в торговле с Канадой составил в прошлом году 14,9 млрд. долл.
NAFTA предусматривает ликвидацию не только торговых барьеров между тремя странами Северной Америки, но и барьеров в сфере движения капиталов, а это ещё один источник недовольства в США, причём недовольства социального.
Сотни промышленных компаний вывели свои производства из Соединённых Штатов в Мексику, где уровень заработной платы несопоставимо меньше.
Выведению производств способствует и неразвитое законодательство Мексики в области загрязнения окружающей среды. Формула простая: «Компаниям США – доходы, мексиканскому народу – отходы».
Однако эффект такого сотрудничества ощущают на своей шкуре и жители США: за двадцать с лишним лет со времени заключения «худшей сделки в истории» из США в Мексику ушли миллионы рабочих мест, а число трудовых эмигрантов из Мексики в США увеличилось.
Однако вернёмся к торговым противоречиям между США и их партнёрами по NAFTA. В них как в капле воды отражаются торговые противоречия Америки с остальным миром.
Ведь США имеют дефицит торговли не только с Мексикой и Канадой, но и с большинством других своих крупных торговых партнёров.
Согласно официальной внешнеторговой статистике, Америка живет с дефицитным торговым балансом уже сорок лет. С 1976 года не было ни одного года, когда у США было бы положительное сальдо торгового баланса.
Америку как промышленную и экспортную державу погубило то же самое, что в XIX веке погубило Великобританию – стремление к доминированию в валютно-финансовой сфере ценой подрыва конкурентных позиций национальной промышленности.
15 августа 1971 года тогдашний президент США Ричард Никсон объявил о том, что «золотое окошечко» американского казначейства (обмен долларов на золото) временно закрывается. Больше оно уже никогда не открывалось.
В 70-е годы ХХ века Вашингтон пошел на демонтаж Бреттон-Вудской валютно-финансовой системы, которая была заменена на Ямайскую систему.
«Золотой тормоз» с печатного станка Федерального резерва был снят. Золотой стандарт, даже в усеченном виде, перестал существовать.
Америка стала жить весело и припеваючи - со всеми странами мира она расплачивалась зелёными бумажками. Стимулы к тому, чтобы повышать конкурентоспособность американской экономики, перестали работать окончательно.
Разрыв между экспортом и импортом товаров стал стремительно расти в пользу импорта. В 2010 году экспорт по отношению к импорту составил 64,9%. Вот значения этого показателя за последующие годы (%): 2011 г. – 65,4; 2012 г. – 66,2; 2013 г. – 67,8; 2014 г. – 67,2; 2015 г. – 65,2.
Подчеркнём: эпоха дефицита торгового баланса Америки началась именно в 1976 году, когда на Ямайской конференции упразднили под давлением Вашингтона золотодолларовый стандарт и легализовали бумажный доллар в качестве мировой валюты.
Экономистам хорошо известно, что чистое положительное сальдо торгового баланса (превышение экспорта над импортом) означает прирост валового внутреннего продукта страны. Отрицательное сальдо, наоборот, уменьшает ВВП.
Нынешний дефицитный торговый баланс США существенно уменьшает величину ВВП Америки. (Кстати, это даёт Трампу сильный аргумент в его баталиях с Клинтон – и не только по вопросу о NAFTA).
По данным Министерства торговли США, в 2010 году дефицит торгового баланса США составил 4,6% ВВП страны. Вот данные за следующие годы (%): 2011 г. – 5,1; 2012 г. – 4,9; 2013 г. – 4,5; 2014 г. – 4,6; 2015 г. – 4,5.
Рекордная абсолютная величина дефицита торгового баланса США была зафиксирована в 2006 году: 892 млрд. долл., что составило 6,44 % ВВП США.
Это астрономическая сумма, сопоставимая по величине с ВВП таких стран, как Индонезия, Саудовская Аравия, Нидерланды, Турция, Мексика.
То есть долг Америки в 2006 году перед другими странами увеличился на сумму, равную почти 900 млрд. долл. Америка потребляет товары со всего мира за счёт бессрочного и почти беспроцентного кредита.
И сейчас дефицит торгового баланса не намного меньше рекордного значения 2006 года. В 2015 году он составил 735 млрд. долл.
Я не знаю, готов ли Трамп к такому диалогу с Америкой, но, полемизируя с Клинтон, он мог бы задать избирателям страны прямой вопрос: согласны ли они продолжать жить взаймы, не задумываясь о том, чем это закончится?
Ведь модель «жизни взаймы» и культивирования торгового паразитизма базируется на гегемонии доллара, которая сегодня всё больше подрывается, причём с разных сторон.
Подрывается Китаем, который в конце прошлого года сумел сделать юань официальной резервной валютой (решение МВФ).
Подрывается организациями частного бизнеса, вводящими свои цифровые валюты, которые позволяют уходить из-под контроля ФРС и иных финансовых регуляторов США.
Кроме того, торговый паразитизм увеличивает высоту долговой пирамиды США.
К концу текущего года она, вероятно, превысит планку в 20 трлн. долл. Только за время президентства Обамы эта пирамида стала в два раза выше.
А ведь строить долговую пирамиду бесконечно у Америки не получится, и Трамп как раз это прекрасно понимает. Всё предельно просто.
Пока что расходы на обслуживание суверенного долга США в федеральном бюджете не являются критичной величиной (хотя уже сегодня это вторая статья расходов после расходов на оборону).
Но ведь процентные ставки по казначейским бумагам (обязательства Министерства финансов США по суверенному долгу) имеют чисто символические значения, они привязаны к процентной ставке ФРС США.
Эта ставка со времени мирового финансового кризиса где-то около нуля, а председатель ФРС Джанет Йеллен боится её повышать.
Боится повысить стоимость обслуживания суверенного долга США. А если, скажем, ставки ФРС станут равными 5 процентам?
Страшно даже подумать: весь бюджет США будут съедать тогда расходы на обслуживание суверенного долга.
Летом Трамп уже затрагивал эту деликатную тему и даже намекнул, что Америке грозит дефолт по суверенному долгу.
Чтобы избежать его, надо срочно начинать переговоры с другими странами о его реструктуризации. Именно с теми странами, которые выступают главными торговыми донорами Соединённых Штатов - с Китаем, Японией, Германией, Мексикой.
Так что разговор о NAFTA Трамп завёл с дальним прницелом. Следующему хозяину Белого дома следует ожидать серьёзных, даже драматических подвижек в международной торговле США.
Возможен не только пересмотр ныне действующих соглашений вроде NAFTA, но и обострение вопроса о соглашениях, которые планировала, но не успела подписать администрация Барака Обамы.
Это, прежде всего, соглашение о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве и соглашение о торговле услугами.
Наконец, в наследство новому хозяину Белого дома переходят непростые проблемы, связанные с соглашением о Транстихоокеанском партнёрстве, которое подписали год назад, но так и не ратифицировали.
