— Господин Мариани, в конце апреля вы инициировали резолюцию в Национальном собрании Франции (нижняя палата парламента), которая была принята. Что вы можете сказать о документе, который ваши коллеги из сената — Ив Поццо ди Борго и Симон Сютур — вынесут на голосование 8 июня?

— Во-первых, это очень хорошая новость. Через шесть дней документ, похожий по положениям на тот, который я ранее инициировал в Национальном собрании, будет рассмотрен в верхней палате парламента. Хочу поздравить господина ди Борго, которого я очень хорошо знаю, он был с нами в прошлом году в Крыму, а также несколько раз был в России, с этим событием. По моему мнению, голосование в сенате будет крайне интересным, потому что, конечно, как и моя резолюция, нынешняя также носит рекомендательный характер, правительство вправе делать что угодно. Однако, как вы знаете, во Франции есть две палаты парламента — Национальное собрание и сенат. Если обе палаты проголосуют против продления санкций, для меня будет шоком, если правительство не возьмет это в расчет. 

— Наверняка вы обсуждали с господином ди Борго ситуацию на Украине и последовавшее за этим ухудшение франко-российских отношений. Каково его мнение на этот счет?

— Как я уже сказал, господин ди Борго является моим другом, наши взгляды совпадают. А именно — что санкции абсолютно бесполезны. Вы же знаете официальную позицию Франции: ограничительные меры способствуют выполнению Минских договоренностей. Но что мы видим в действительности? До сих пор Верховная рада не провела ни одной реформы, которые предусмотрены в соглашении «Минск-2». Именно поэтому мы выступаем за отмену санкций в отношении России. Извините, но если подумать логически, есть два выхода. Во-первых, нужно отменить антироссийские санкции, а второе — ввести санкции против Украины. Потому что в настоящее время Киев показывает неуважение, не выполняя Минские соглашения. При этом основная ответственность лежит именно на украинской стороне.

— Каковы шансы, что сенат одобрит резолюцию 8 июня?

— Вероятность этого высока. Большинство в сенате не такое же, как в Национальном собрании. В нижней палате парламента моя партия, а я республиканец, является меньшинством. То есть чтобы резолюция прошла, нам необходимо было заручиться поддержкой социалистов, некоторых членов «Национального фронта» и даже коммунистов. В сенате же оппозиция представляет большинство, и как раз ди Борго, являясь частью этой оппозиции, также имеет большинство. Думаю, резолюция имеет все шансы на прохождение. 

— И всё же, правительство Франции даже в случае принятия резолюции в сенате может продолжить официальную линию?

— Конечно, это не закон, но эта резолюция дает определенный сигнал правительству. По Конституции, правительство имеет право иметь свою политическую линию, отличную от парламентской. Но знаете, Франция традиционно является страной, которая учит весь мир тому, что нельзя ущемлять права человека, свободному волеизъявлению народа и тому, что народ всегда должен быть услышан. И конечно, я не могу представить, чтобы после того, как Национальное собрание и сенат приняли документ, правительство бы этого не сделало. Потому что нижняя и верхняя палаты парламента были избраны демократическим путем, мы все представляем волю французов. Получается, что мнение людей идет вразрез с идеей поддержки санкций. Я обязательно буду присутствовать на дискуссии в сенате, а потом буду следить за реакцией правительства.

— 28–29 июня в Брюсселе состоится саммит ЕС, на котором, помимо прочего, будет обсуждаться вопрос об автоматическом продлении санкций. Несколько стран уже высказались против этого. Какую позицию займет Париж?

— Не знаю, какова будет официальная позиция нашей страны. Для начала нужно дождаться голосования в сенате, а потом посмотреть, изменится ли позиция правительства. Думаю, 8 июня станет понятно, чего ожидать на общеевропейской встрече в Брюсселе.

— Что вы думаете о том, что региональный совет Венето недавно принял резолюцию, также призывающую отменить санкции, а кроме того — признать Крым частью России?

— Я слышал об этом. И мое мнение, что шаг за шагом региональные и национальные парламенты задаются вопросом — почему необходимо сохранять антироссийские санкции себе в ущерб? И то, что в разных уголках Европы такое происходит, говорит о несогласии с официальной линией ЕС.