Спустя два года как непосредственный участник майских событий и житель непокоренного региона я имею возможность наблюдать трансформацию в душах и умах своих соотечественников. Общее народное настроение тысячи раз было обговорено, обсуждено и классифицировано официальными СМИ. Однако, так ли однозначно все на самом деле? Что мы получили и чего достигли за два года?
Любые выборы в домайданной Украине были способом хорошо заработать для всех, кто принимал участие в их организации, от простого наблюдателя до председателя Центризбиркома. На выборы традиционно тратились колоссальные средства, срочно ремонтировались дороги и коммунальные объекты, наперегонки рассматривались жалобы населения. За два месяца до решающего часа на улицах городов и поселков появлялись рекламные палатки с раздачей бесплатных газет и листовок, а также полезных мелочей вроде ручек, тетрадок и кружек с символикой соответствующей политической силы. Бабушки с удовольствием получали гречку или муку на встречах кандидатов с населением, жаловались на нерадивых коммунальщиков или соцработников. Ну а сами выборы представляли собой высший пилотаж двусмысленной игры.
С одной стороны, все участники процесса с пеной у рта бились за чистоту и прозрачность избирательного процесса, искореняли факты нарушений и подкупа электората, на всех телеканалах радели за светлое будущее украинцев, которое могут предоставить только они, истинные народные избранники. С другой стороны, фальсификации и подтасовки, вбросы бюллетеней, организация каруселей из гастролеров, голосование за мертвых душ производились с такой ювелирной виртуозностью, что ни один зарубежный наблюдатель реально ничего не видел. Команды избирательных участков, имея многолетнюю практику, работали настолько слаженно, что уличить, схватить за руку и разоблачить удавалось только по заказу. Я лично помню, как в 2007 году, под носом у десяти дотошных наблюдателей из противоположного, оранжевого лагеря, среди которых были иностранцы, в прозрачных урнах, находящихся под прицелом трех видеокамер, оказались сотни левых бюллетеней. Как настоящие разведчики, члены избирательных комиссий вовремя уводили наблюдателей попить кофе и покушать деликатесов, а с оставшимися вели непринужденную двухминутную беседу, которой вполне хватало для выполнения своей миссии – обеспечить явку и соответствующий процент голосов. Иностранные наблюдатели выглядели глупыми овечками, за спинами которых происходила тонкая изощренная игра. Сытые европейцы, не привыкшие к подобным раскладам, действительно ничего не замечали.
Гораздо большую опасность представляли соотечественники, знакомые с доморощенными избирательными технологиями. Но и на них находились средства нейтрализации: где хитрость, где запугивание, где подкуп. Короче, украинские выборы всегда были самыми «демократичными» в мире. И люди давно привыкли к тонким многоходовкам избирательного ажиотажа, где каждый уверенно старался получить свою выгоду. Бесплатно, как известно, только птички поют.
Событие 11 мая 2014 года сломало устоявшиеся стереотипы. Народное волеизъявление состоялось вопреки всему и практически без финансирования. Если раньше любые выборы организовывали исполкомы: утверждали состав избирательных комиссий, проводили учебу, распределяли и готовили помещения, обеспечивали транспортом, питанием и охраной, то весной четырнадцатого года местные власти самоустранились. Формально, исполкомы подчинялись Донецкой областной госадминистрации, получали зарплату. Фактически, эта администрация после захвата здания ОГА из города испарилась, руководство осуществлялось в «телефонном режиме». В городе воцарилось безвластие, а офисные труженики районных исполкомов превратились в бессловесных мумий, на любой вопрос отвечающих «работаем в штатном режиме». Я так часто слышала именно эту фразу, что поверила в существование одинаковых методичек для них. Слово «Референдум» наводило на них панический страх. В коридорах местной власти о нем не желали слышать, ни о какой помощи не могло быть и речи, наоборот, они старательно пачками рассылали приказы директорам всех бюджетных организаций, на территории которых традиционно работали избирательные участки. Приказы запрещали использовать здания для проведения «так называемого референдума». В райотделы милиции пришли распоряжения выявлять и задерживать сепаратистки настроенных граждан. Министерства образования, культуры и здравоохранения Украины разослали всем директорам указания, категорически запрещающие участие сотрудников и предоставление помещений. Приказано было подавить и задушить. Но желание быть русскими, быть с Россией, защитить русскую землю от недобитых в свое время фашистов оказалось сильнее. Легкая победа Крыма воодушевляла, а сожженная Одесса и расстрелянный Мариуполь стали спусковым крючком. Желающие работать на Референдуме спонтанно собирались в партизанские кружки на площадях и явочных квартирах. Приходили бесхитростные романтики, не имеющие опыта грязной выборной игры. В нашем районе актив собирался по цыганской почте, на личных контактах, в условиях жесткой конспирации. Никакой учебы не было, из 64 избирательных участков удалось открыть только 14. Далеко не во всех получилось использовать необходимое оборудование: кабинки, урны. В нашем районе председатель районного совета Виктор Ярошенко и депутат Донецкого областного совета Александр Бобков, не один год олицетворявшие местную власть, еще в апреле сбежали в продолжительный отпуск, а заместители председателя проявляли чудеса изворотливости и дипломатии. Избирательные урны были надежно спрятаны и на участки не попали, с активистами велись нравоучительные беседы, истинной целью которых было выяснить имена, пароли, явки…
За несколько дней до референдума после продолжительных переговоров активистам все-таки предоставили в исполкоме комнату, чтобы посадить дежурного и сложить печатную продукцию: листовки, пригласительные и избирательные бюллетени. Ранним утром 11 мая активисты обнаружили, что все пачки бумаг пропали из кабинета в здании исполкома. Целью «взлома» были, конечно, бюллетени. Только представители власти мыслили шаблонно: никто из них по мирной жизни не додумался бы забрать домой избирательные бюллетени. А мы – забрали, и таким образом их спасли. Когда мы в семь утра пришли на свой участок, обнаружили, что приготовленные заранее с вечера кабинки для голосования – разобраны, а недовольные сторож и плотник по чем зря костерят директора, заставившего их посреди ночи разбирать кабинки. В то же время мы увидели внушительную толпу сограждан, которые выстроились в очередь ни свет, ни заря, чтобы отдать свой голос за Донецкую Народную Республику. Ни саботаж и вредительство исполкомов, ни спрятанные урны, ни разобранные кабинки, ни отсутствие списков избирателей, ни попытка уничтожить бюллетени не помешали нам сплотиться в едином громогласном НЕТ киевской хунте. Если и подбирать эпитет к этому неоднозначному событию, то он может быть только один – народный референдум.
На лицах избирателей читалась целая палитра чувств и эмоций: ненависти к фашизму, единения с русским миром, надежды на однозначную победу и… разочарование в том, что главный вопрос – не о присоединении Донбасса к России. Насколько велико было единство народа, свидетельствуют видеорепортажи, снятые российскими журналистами (а других здесь просто не было) и фотографии жителей, опубликованные в соцсетях. Такое сфабриковать просто невозможно. Мы преодолели, мы сделали это, мы повернули колесо истории.
Сегодня мы празднуем вторую годовщину образования Республики, митинги, концерты, грандиозная пышность. Самое интересное, что гуляния как-то органично вписались в череду майских праздников: Пасха, День весны и труда, День Великой Победы и День образования Республики. Прогулки по городу, аттракционы, друзья, шашлыки. Кто же празднует? А все: и те, кто делал Референдум, и те, кто его хотел остановить. По всем учебным заведениям составлены списки на прохождение в колонне, поставлены подписи и печати. Списки составили те же самые директора, которые не открыли участки и запретили своим сотрудникам даже думать об участии в работе избирательных комиссий. Приказы подготовить списки составлены той же Зелененькой, которая два года назад приказывала спрятать урны, разобрать кабинки, похитить и уничтожить бюллетени. Но сегодня она уже не заместитель, а председатель районного совета. А со сцены на площади Ленина поет коллектив народной песни, руководитель которого на полгода покидал Донецк и категорически отказался выступать 9 Мая 2014 года в парке имени Ленинского Комсомола у подножия Монументу освободителям Донбасса. Тогда он испугался автоматчиков, оцепивших парк по внешнему периметру. Радостно улыбаясь, размахивая бумажными цветами и флажками ДНР, прицепив георгиевскую ленточку, возглавляет в праздничном шествии коллектив своих сотрудников директор училища Василий Иванов. Два года назад он метался, не зная к какому берегу примкнуть, каким цветом окраситься. Трудный выбор довел его до месячного запоя, чем и воспользовалась наша избирательная комиссия. Пока он пил и боялся, мы провели референдум в здании его училища. Всю тяжесть организации Референдума вынес на своих плечах коммунист Борис Литвинов, а лавры победителей присвоило себе общественное движение Донецкая Республика, срочно созданное под выборы 2014 года. Коммунистическую партию к выборам не допустили. Меня пригласили на дачу праздновать День Республики старые знакомые – возвращенцы. А вы каким боком – вас вообще здесь не было!
За прошедшие два года приоткрылись и другие тайны. Даже тогда на нашем бескорыстном энтузиазме отдельные наши «товарищи» умудрились состричь немалые купоны. Наш район работал на голом альтруизме абсолютно бесплатно. Но очень скоро с руководителями районной избирательной комиссии произошли странные вещи: один купил сыну подержанную, но вполне приличную "тойоту", второй каким-то волшебным образом оказался депутатом Народного совета, принимает граждан в общественной приемной. В декабре 2015 года мы стали догадываться, в чем секрет их успеха. Руководство Республики организовало торжественное награждение грамотами и медалями тех, кто, не взирая на запреты и противодействие, принимал непосредственное участие в организации и проведении народного плебисцита. На этой встрече, разговорившись с товарищами, мы с удивлением узнали, что в других районах работали не бесплатно, а получили хороший гонорар – по три тысячи гривен. Это размер зарплаты выше среднего. Выходит, нас обокрали свои же. Но за руку не поймали, судиться никто не станет. Только уважать перестали, да велика ли для них потеря?! А для нас? Мы не получили денег, но приобрели бесценный опыт, о котором не сожалеем ни минуты. Мы стали участниками, непосредственными творцами исторического события. И эта грамота, пожалуй, станет самой дорогой в моей коллекции профессиональных наград. Именно ее в глубокой старости я с гордостью покажу внукам.
Вот такой неоднозначный праздник, День Республики. Такой же неоднородный весь Донбасс, сотканный из чувств и судеб его жителей. Здесь все переплелось и накрепко связано в единый неразрешимый узел. Но одно я знаю точно: ничто не бывает зря. Не зря мы сражаемся и гибнем. Не зря мы голосовали единогласно: на семь тысяч бюллетеней на нашем избирательном участке было только 23 против независимости Донецкой Народной Республики. Не зря мы продолжаем верить в единство Донбасса с Россией. И если нам выпал тернистый путь домой, я уверена: мы пройдем его. Потому что корыстолюбие и стяжательство отдельных личностей меркнет перед силой народного духа. Потому что наши корни уходят в Единую Русь. Потому что родина каждого, кто старше 23 лет – Советский Союз, а это страна, не только победившая фашизм и продемонстрировавшая всему мировому империализму чудеса экономического роста. Это страна, создавшая сверхэтнос – советского человека, которому чужды были национальные розни. Это страна, объединившая сотни народов вокруг России в дружной семье. И наше место, и наша сила – только в этой дружной семье. Мы будем непобедимы до тех пор, пока будем вместе с Россией. С этой верой в душе до сих пор живет и сражается большинство жителей Донбасса.
