Шествие «Бессмертный полк» начинали победители Великой Отечественной войны, продолжили воины-интернационалисты, защищавшие рубежи нашей родины в горячих точках, а замыкали совсем молодые защитники Новороссии, ушедшие от нас так рано, отнятые у матерей необъявленной гибридной войной. «Спасибо деду за победу!», - кричали те, кто нес портреты героев Великой Отечественной, стоящие вдоль улицы вторили им «Ура!», и те и другие смахивали радостные благодатные слезы. Молча шли молодые женщины, неся портреты погибших за Республику. Слишком остра боль недавних утрат, слишком горячи слезы о тех, кто совсем недавно и не думал браться за оружие. Все они герои: и рядовые, и генералы, и безусые парнишки, застывшие на черно-белых пожелтевших снимках, и дожившие до благородных седин в окружении внуков, и те, по ком шепчут свои горячечные молитвы сегодняшние вдовы и матери. Но есть в истории нашей родины и герои, приближавшие Победу, выращивая хлеб и отливая металл в тылу. Они не воевали, но без них Победа не смогла бы состояться. Ведь не справилась бы страна с послевоенной разрухой, не продемонстрировала бы чудо экономического роста если бы не подвиг человека труда. Их потомки сейчас разделены на два лагеря: одни протянули нить между прошлым и будущим, а другие – все эти нити разорвали, а память растоптали и обесчестили.
Григорий Федосеевич Древицкий, дважды кавалер трудового Ордена Ленина, неоднократно просился на фронт, но так и не получил повестки потому, что он был ценным для страны специалистом, талантливым агрономом, и все время войны, и после ее окончания выращивал для родины хлеб. А родина бросала его на разные участки, туда, где нужно было разруху и непаханые земли преврщать в житницу. Сразу после войны он был назначен директором Краснолиманского свиноводческого совхоза, именно он заложил там бахчу и фруктовые сады. Поднял совхоз там, а потом родина бросила его в Пески. Совхоз включал четыре отделения: Пески, Лозовая, Водяное и Северное.
Он был сначала заместителем, потом шесть лет – директором Сталинской сельскохозяйственной опытной станции Авдеевского района. За это короткое время поселок Пески превратился в цветущий оазис, а передовой совхоз стал миллионером, с годовой прибылью более двух миллионов советских рублей. Именно при нем были посажены еловые аллеи, распланированы научные и производственные поля с учетом розы ветров. Были заложены новые улицы, построены широкая дорога, просторные дома на четыре хозяина с усадьбами.
При нем строились и первые трехэтажные дома, работники совхоза получали новые квартиры с удобствами, асфальтировались дороги. Григорий Федосеевич придумал построить Школу рабочей молодежи, потом выбил разрешение на строительство и финансирование клуба. Так в Песках появился Дом культуры. В 1957 году была построена новая двухэтажная школа, открылся ОРС – отдел рабочего снабжения. Теперь жителям уже не нужно было за покупками ходить пешком или тащиться на бричке за двадцать километров по раскисшим осенним дорогам. В поселок привозились и продукты, и промтовары. Рабочий кабинет Древицкого был в здании почты, сегодня этому зданию было бы уже сто лет, а тогда – около пятидесяти. Кабинет его был очень скромным, но люди могли приходить к нему со своими проблемами и бедами без всякой записи в любое время. Он решал любые вопросы рабочего человека. Даже бабы-доярки приходили к председателю жаловаться на своих непутевых мужей, когда те принимали на грудь лишнего и распускали руки. Григорий Федосеевич тут же вызывал к себе провинившегося механизатора и проводил воспитательную беседу, да так, что мужики потом боялись слова плохого жене сказать. Его авторитет у селян был непререкаемый.
При нем была благоустроена первая братская могила воинов-красноармейцев. Позже, в шестидесятых, в результате расширения площади животноводческого комплекса мемориал был перенесен, поисковые отряды бережно, по крупицам собирали информацию о павших бойцах. При нем, как на экскурсию, в Пески приезжали из Германии, Польши, Чехословакии поучиться передовому опыту ведения социалистического хозяйства. А учиться было чему. По прошествии полувека с приходом высоких технологий мы можем сравнить темпы экономического роста.
В семейном архиве хранился журнал «Животноводство» 1957 года, в котором опубликована статья Григория Федосеевича. С пожелтевших страниц на нас смотрят фотографии, запечатлевшие обычные трудовые будни советского крестьянина. Всего двенадцать лет прошло после войны, превратившей Донбасс в кровавое месиво, прокатившейся чугунным катком по нашей земле. Разрушено было все: жилые дома, шахты и заводы, дороги взорваны, а поля заминированы. Люди ютились по нескольку семей в землянках и крохотных уцелевших хатынках. Но родина дала приказ не только восстановить разрушенное, но и построить новое, в тысячу раз лучшее. Через двенадцать лет после войны не только люди переехали в новые просторные дома, но даже свиньи получили индивидуальные утепленные шалаши, запечатленные на старой фотографии. На другой фотографии изображен автоматический комплекс загрузки самокормушек для крупного рогатого скота, передвижная доильная станция, предназначенная для аппаратной дойки коров прямо на выпасе, чтобы не гонять кормилиц, не утомлять их длительными переходами.
Автоматическая поилка для свиней, подробно расписанный рацион для коров, рекомендации повышения производительности хозяйств и уменьшения доли ручного труда. Это не Швейцария, не Германия, - это Пески. Григорий Федосеевич не просто концентрировал в своем совхозе передовую научную мысль, он собирал вокруг себя мощный кадровый научный потенциал, на государственной племенной станции работали кандидаты и доктора наук, претворялся в жизнь полет научной мысли и доказывалось делом, что советский человек достоин жить в богатой стране, где каждому – по потребности. Под его руководством были выведены уникальные породы свиней и коров, сорта ячменя, пшеницы и ржи, дававшие рекордные урожаи в условиях засушливых донецких степей.
А вот журнал «Совхозное производство», снова статья о песковском совхозе: передовой опыт внедрения комплексной механизации возделывания культур, увеличение производительности комбайна, применение многодисковой корнерезки… Только одни названия применяемой в пятидесятые годы техники вызывает приступ зависти у любого современного фермера. Умение пользоваться этой техникой прививалось еще в школе в классах с производственным обучением. Сельский школьник к концу восьмого класса запросто справлялся и с трактором, и с заправкой самокормушек, и с доильным аппаратом.
Глядя на достижения советского хозяйства в послевоенные годы, невольно задаешься вопросом: а что мы, потомки, смогли построить и свершить в свое время? Где достижения Украины за 23 года независимости? И чем может похвастаться Донецк, последние два десятилетия проедавший ресурсы и потенциал большой станы? Все, что построили олигархи, хозяева новой жизни, - это торгово-развлекательные центры и одиозный стадион «Донбасс-Арена», но они закрылись, как только большим деньгам стало некомфортно в прифронтовом городе.
Григорий Федосеевич умер в 1963 году, и было ему всего 58 лет. Его долго лечили в Москве, Ленинграде, Одессе, Киеве, но рак крови оказался сильнее, он угас за полгода, в последний путь его провожала людская река длиной метров в двести… После его смерти, после распада Советского Союза поселок Пески жил, как и многие на постсоветском пространстве: научная работа держалась на энтузиазме специалистов старой закалки, производство не обновлялось, а бизнес скатился к торговле. Но люди жили, растили детей, обсуждали новости. До тех пор, пока эти новости прямо из телевизора не заехали в село на танках. В первые дни войны жители даже не понимали, что происходит, и от кого их прилетели защищать серые горбоносые украинские «сушки», парами кружившие над крышами домов. Не догадывались песковцы, зачем в Донецкий аэропорт зачастили тяжелые военно-транспортные Илы, которые весь апрель и май 2014 года доставляли наемников и тяжелую технику в старый терминал Донецкого аэропорта. Но очень скоро автоматные очереди сменились артиллерийскими залпами. Стреляли так, что лопались даже пустые банки на полках, обваливались стены, вылетали стекла от взрывной волны. Дом, в котором раньше жил Григорий Федосеевич, принимал снаряды неоднократно: сначала в стене появилась дыра, потом в крыше, потом дом выгорел полностью от прямого попадания. Все наследие заслуженного агронома Украинской ССР разрушили Украинские вооруженные силы. Дом культуры после многократных обстрелов сгорел полностью. Здание почты, то самое, в котором был его рабочий кабинет, отметил свое столетие прощальным фейерверком – деревянные перекрытия горели больше суток. Универмаг, бывший ОРС, был разбит до фундамента, опытная станция была разграблена. Архивы и семенной материал срочно и грубо украинские вояки грузили в машины и увозили на территорию, подконтрольную Киеву. И никто не знает, как маркировали освободители этот груз. И знали ли они вообще что вывозят, и как потом этим пользоваться? А вывозили они коллекционный фонд, материал для селекции.
Не выдержав жесточайших обстрелов и ежедневных пожаров, почти все сотрудники станции бежали, спасая детей и стариков. В поселке оставались единицы, но и они, встречая в Донецке своих, песковских, с трудом подбирали слова, чтобы описать, что творили украинские освободители в поселке. На улице Ленина, той самой, которую построил Григорий Древицкий, украинские военные вкопали танки и пушки, построили капониры, нагородили укрытия из мешков. Только мешки были не с песком, а с зерном. Районированные сорта ярового ячменя, прошедшие сортоиспытание в Песках, стали мишенью и безмолвно принимали в себя осколки и пули, оставляя позицию, украинский танк просто размазал их гусеницами, вдавил в грязь уникальные зерна.
Песок больше нет. Даже березовая роща, посаженная школьниками, была вырублена только за то, что береза – русское дерево. Не на дрова, не для постройки, а просто так, из ненависти. Пробираясь через блокпосты, не зная, как правильно врать воякам, местные пытались забрать из своих расстрелянных квартир хоть какие-то вещи. Но везло не всем. Если квартира не сгорела, не была превращена в штаб или нужник, то все ценное было вынесено, раскурочено и вырвано с мясом. Даже выключатели и светильники, даже дверные ручки и старые кастрюли.
Семь десятилетий назад фашистские захватчики не посмели взорвать Дом Джона Юза и здание старой больницы. Потом председатель совхоза Григорий Древицкий берег это здание, в нем был сельсовет. Что с ним сейчас? Неизвестно. Как никто не знает, что декоммунизаторы сделали с мемориалом на братской могиле. Что стало с кладбищем известно – его неоднократно перепахали снарядами на протяжении изнурительных баталий за Донецкий аэропорт. Кладбища больше нет. Поселок уничтожен. И сделали это украинстующие потомки тех, чьи имена и портреты с любовью и гордостью несли на руках участники Бессмертного полка по всему миру…
P.S. Акция Бессмертный полк прошла даже в Америке и Германии, в Москве шествие продолжалось шесть часов, в Донецке участвовали больше тридцати тысяч человек, а в Николаеве на ветеранов, одевших боевые ордена с оскорблениями и кулаками напали здоровенные дядьки в футболках с символикой партии «Свобода» и свастикой батальона «Азов».
