Под это громыхание войны дворники в оранжевых жилетах меланхолично сгребали в кучи прошлогодние листья и прочий мусор, потом сгружали все это в брезент, потом уносили куда-то. И так до тех пор, пока двор под огромными (выше домов) деревьями не зазеленел робкой травой, и стало ясно: весна пришла!
Всю военную зиму Донецк ждал эту весну. И всю военную зиму дворники старательно убирали, стирали с городских улиц следы войны. Каждый день. Под грохот канонады и близкие звуки пулеметных очередей.
Когда наш вполне благополучный квартал глубокой ночью впервые обстреляли из «градов», соседний подъезд сверху донизу осыпался оконным стеклом. Оно хрустело под ногами, когда под крики и плач выводили к «скорой» раненых, и страшно было представить, как все это будет выглядеть утром.
Однако утром двор был чист, и только отдельные чудаковатые граждане фотографировали пустые глазницы окон и разыскивали на земле осколки «градин», так сказать, «на сувениры». Но все эти «сувениры» войны уже лежали в мусорных баках. И только один – тяжеленный, сплющенный кусок металла с растрепанным хвостовым оперением валялся под кустом бирючины. Его оставили как вещественное доказательство обстрела - для документации. Потом его фотографировали коммунальщики, представители администрации, заносили все разрушения в какие-то реестры, подсчитывали убытки… Но сейчас не об этом.
Сейчас о тех, кто день за днем упорно и безостановочно стирал с лица города страшные следы войны.
Коммунальные службы Донецка, как и любого мегаполиса, ругали всегда. За подтекающий в доме кран и реки горячей воды на улицах, за горы мусора у подъездов и забитые канализационные коллекторы, за горящие трансформаторы летом и скользкие тротуары зимой. Да мало ли за что! И сказать по правде, ругали справедливо!
В военном Донецке все изменилось. Коммунальщики города неожиданно стали боевым подразделением, которое отчаянно билось за то, чтобы ВСЕ В ДОНЕЦКЕ РАБОТАЛО. При любых обстрелах и любых обстоятельствах.
Водо- и теплоснабжение, электричество, газ восстанавливались в разрушенных кварталах максимально быстро. Так быстро, как не было до войны. И это в условиях, когда от коммунальщиков невозможного и не требовали.
Первый раз, когда артобстрелом была разрушена фильтровальная станция, воды в Донецке не было три дня. Город занервничал: громадные очереди выстроились к киоскам с питьевой водой, старожилы протоптали тропинки к забытым родникам в парках, появились панические слухи об эпидемиях, отравлениях и прочих ужасах. Никто не верил, что починят быстро: кто полезет под пули и ради чего? Ремонтники водоканала полезли. Через три дня Донецк был с водой.
Второй раз на восстановление работы одного из четырех питьевых узлов, снабжавших город, потребовалось два дня. Население почти не нервничало.
В третий, четвертый и, уж не помню, в какой раз дончане просто верили: вода будет. И она была.
Начальник участка «Донецкгорводоканал» рассказывал, что работа ремонтников в «горячих точках» - дело сугубо добровольное, потому что опасно. Просто спрашивал: кто готов поехать? И не было случая, чтобы кто-то отказался. А после тяжелейшей смены эти трудяги еще и отправлялись помогать своим товарищам вставлять стекла, двери, чинить крышу. У многих жилье пострадало от обстрелов…
В Донецке нет района и даже квартала, который бы не жил какое-то время без электричества. Но именно «какое-то время». Самые разрушенные – месяц и чуть более. Остальные – неделю. Бригады электромонтеров работали круглосуточно, чтобы свет в домах был.
Самое страшное в этой ситуации – даже не отсутствие света. Самое страшное – отсутствие информации: что происходит в городе и на его подступах, живы ли еще родные и близкие, друзья и коллеги? Не работает телефон, разряжается мобильник, а мощные артиллерийские обстрелы, как правило, начинались с наступлением темноты. И фраза «дожить до рассвета» переставала быть фигурой речи.
В феврале этого года под обстрел попала одна из бригад электромонтеров. Три человека погибли, еще двое были тяжело ранены. Они отправились восстанавливать поврежденную электролинию на железнодорожном перегоне, единственном, через который еще можно было осуществлять сообщение ДНР с Украиной. На «той» стороне украинские военные были заранее предупреждены: едут ремонтники. И все же с «той» стороны был открыт прицельный минометный огонь. В марте на окраинах Донецка монтеры возле линий электропередач попали под снайперский огонь украинских солдат. Вся бригада по восстановлению газоснабжения на автомобиле ПАО «Донецкгоргаз» подорвалась на противотанковой мине в полях возле Донецка.
Понять и принять такое невозможно. И простить тоже.
К слову, трансформаторные подстанции, котельные, газораспределительные сети, прочие жизненно важные для города объекты страдали от обстрелов сильнее, чем остальные. Это было заметно даже на глаз. И вряд ли снаряды попадали по объектам жизнеобеспечения случайно. Украинская власть явно хотела и хочет сделать Донецк непригодным для жизни. Некоторые подстанции, например на Текстильщике и в поселке Октябрьский, были полностью разрушены прямыми попаданиями снарядов, и их приходилось восстанавливать буквально с нуля. Но донецкие коммунальщики одерживали верх. У них был свой фронт, их победы могут оценить только сами дончане, пережившие эту страшную зиму.
Пока неизвестно, была такая зима последней или нет. Воинственная риторика киевской власти только накаляется. Есть данные, что в разных коммунальных службах Донецка во время обстрелов, исполняя свои профессиональные обязанности, погибли 37 человек. Но герои все – и живые, и мертвые.
Погибшие коммунальщики Донецка (список далеко не полный):
Семичева Галина Федоровна, 1956 года рождения, электромонтер по ремонту и обслуживанию электрооборудования Семеновского участка РУЭК;
Семичев Максим Григорьевич, 1988 года рождения, машинист насосных установок этого участка, ее сын. Погибли 10 июня 2014 года в результате разрыва снаряда в момент передачи смены;
Юхименко Александр Владимирович, 1965 года рождения, сторож водопроводного узла № 2 участка водоснабжения Горловского ПУВКХ. Погиб 7 августа 2014 года в результате огнестрельного ранения в голову;
Федичак Владимир Николаевич, 1976 года рождения, охранник Тельмановского участка Мариупольского РПУ. Погиб 3 сентября 2014 г. во время минометного обстрела;
Сильченко Константин Владимирович, электромонтер второго подъема канала РУЭК, погиб от попадания снаряда;
Кащенко Сергей Николаевич, 1968 года рождения, сторож Крынковского ПУ Макеевского ПУВКХ. 13 августа 2014 г. получил смертельные осколочные ранения брюшной полости во время ночной смены;
Кучеревский Е.Н.,1981 г.р – начальник РКС;
Фисун В. Г., 1956 г.р – сигналист;
Александр Троянский, электрик погиб во время взрыва, Донецк;
Александр Збожный, электрик,1965 г.р.;
Сергей Дядя, 1983 г.р.
Бригады ремонтников, погибших в ЛНР:
Овсов Станислав Валерьевич;
Гвоздецкий Роман Владимирович;
Чабанов Валерий Васильевич;
Лебедев Константин Александрович;
Лисниченко Александр Владимирович;
Коршенко Виталий Иванович;
Ушаков Сергей Николаевич;
Попов Роман Викторович;
Махортов Михаил Стефанович.
Евгений Гречкa.
