Особенно торжественно и людно было всегда в поселке на Пасху. На главной площади можно было в такие дни увидеть и машины с иностранными номерами. По главной улице имени Калинина, которая начиналась у самой западной окраины Донецка и тянулась в сторону Красногоровки, шли целые семьи, а нарядные дети несли в корзиночках святить праздничные куличи.
Теперь в Свято-Покровский храм люди все больше ходят молить Господа о прекращении войны. Но пока он их не слышит. В сам храм несколько раз попадали осколки снарядов. Но они только поцарапали его и выбили окна, которые прихожане уже вставили. Местные рассказывают, что это здание пережило несколько войн, но только в нынешнюю «получило ранение». Даже фашисты во время Великой Отечественнойего не обстреливали.
Теперь поселок почти два года находится под огнем украинской армии, а в храме, куда за это время попал не один снаряд, все больше отпевают погибших - как посельчан, так и ополченцев. Сами старомихайловцы из веселых и трудолюбивых жителей за два военных года превратились в загнанных зверей, которые при первом свисте снарядов моментально исчезают в подвалах. Часть жителей и вовсе покинули поселок, перебравшись в безопасные места, а часть мужчин, бывших шахтеров, с первых дней пошли в ополчение. Шахта имени Абакумова, где работали они до войны, после массированных обстрелов вышла из строя. И те немногие горняки, что здесь остались, теперь заняты откачкой воды.
С другой стороны поселка до войны располагались Красногоровский огнеупорный завод и ферма. Там тоже работали старомихайловцы. Рассказывают, кто, бывало, опаздывал на красногоровский автобус, маршрут которого проходил по центральной улице поселка, отправлялся в путь пешком. Расстояние в три километра преодолевалось очень быстро. Теперь завод и ферма – сплошные руины, а зеленые сочные луга и чистые зеркальные пруды вокруг превратились в опасные места, нашпигованные минами и неразорвавшимися снарядами.
Перед войной городские жители все чаще обращали свой взор на недвижимость поселка. Хоть и от центра далековато, но зато воздух чистый, «как поцелуй ребенка», волшебная природа, да и дома относительно недорогие. Здесь была вся необходимая инфраструктура – и школа, и амбулатория, и садик, несколько магазинов. Так и прибывала народом Старомихайловка, которая растянулась на несколько километров вокруг полноводных прудов да речки Безымянной.
До войны в поселке проживали более 5500 жителей. На улицах не умолкал детский смех, а во дворах кипела постоянная работа. Кто строился, кто в саду хлопотал. У многих были свои машины и раскрученный бизнес. Теперь все изменилось.
Сама Старомихайловка отделена от Кировского района Донецка дорогой. Переходишь на другую сторону – вот тебе и поселок. Здесь остановка общественного транспорта. Маршруткой до центра Донецка можно легко добраться за 40 минут. Но ходят и муниципальные автобусы, несмотря на войну. Хотя на окраинах продолжаются постоянные обстрелы, транспорт во все отдаленные районы ходит исправно. Сегодня в Донецке профессия водителя - героическая. Старомихайловцы это знают и ценят.
С жительницей поселка Ольгой Егоровой мы минуем блокпост, который в начале населенного пункта, и идем по центральной улице.
- На той стороне людям внушают, что Донецк и окрестности захватили террористы, - говорит Ольга. – А мы их тут сроду не видели. Когда в начале лета 2014 года начался настоящий ад, местные ребята стали на нашу защиту. Какие же они террористы! Был случай, когда на блокпосту убили всех. Никого не осталось. А парням по 19- 20 лет было. Летом 2014 года под Марьинкой (райцентр, к которому до апреля 2015 года относилась Старомихайловка- Л.Л.) шли тяжелые бои. Были повалены электроопоры, и поселок больше года оставался без света. Морально и физически это было очень тяжело. Сидишь в подвале, и кажется, что больше оттуда никогда не выйдешь. Наверху все ревет, гудит. Людей, которые жили на западной окраине поселка, после этого ада из подвалов вытаскивали. От их домов остались одни руины.
- Наверное, многие уехали?
- Уехали в основном жители этих самых окраинных домов, тех, что ближе к Красногоровке, где стоит украинская армия, – говорит Ольга. - Они разбиты до фундамента. В поссовете посчитали, что сейчас в поселке живут 1700 пенсионеров, а всего более 3500 жителей. Это немало. Есть инвалиды, даже первой группы. Так что далеко не все уехали. Кто-то не смог, а кто-то не захотел. Решил так: это моя земля, и бежать отсюда должен агрессор, а не мы.
Одно время в украинских СМИ активно распространяли информацию о том, что всех нас будут насильно эвакуировать на украинскую сторону. Но это было вранье. Они и хотели нас вывезти, уже и дома наши между собой поделили. В бинокль с украинской стороны поселок виден хорошо. Можно и усадьбу себе присмотреть. Но руки коротки, мы под защитой республиканцев.
…Мы идем по улице Калинина. Людей почти нет. У одного дома – иномарка. У магазина «Семена» – обихоженная клумба. Правда, сам он не работает уже два года. Рядом с остальными дворами все цветники приведены в порядок. Когда тихо, люди тут же выходят во дворы. Но сегодня ночью и утром был обстрел. Вот старомихайловцы и притаились.
Если раньше преобладали минометы, узнаю от Ольги, то теперь ВСУ используют пушки Д-30 и тяжелый танк Т-72. Это для того, чтобы было больше жертв. Летящую мину ведь хорошо слышно, и человек успевает за несколько секунд упасть или переместиться в безопасное место. А вот гаубичный снаряд летит почти беззвучно. Но за эти два года люди научились чувствовать приближающиеся обстрелы каким-то седьмым чувством и вовремя покидают открытую территорию. Последнее время в Старомихайловке редко кто спит ночью. Ведь именно в это время суток просыпается враг и начинает поливать поселок огнем.
- Есть статистика убитых и раненых жителей?
-Точно никто не знает, но в прошлом году в поссовете говорили, что погибли более тридцати человек, много раненых. Был случай, когда два брата, 14 и 16 лет, пошли козочек пасти и подорвались на мине.
- Где это случилось?
- Вот в тех самых лугах, что тянутся в сторону Красногоровки. Нам теперь туда нельзя, там – смерть. Да и со стороны укропов мы как на ладони. Если на мине не подорвешься, снайпер застрелит. Люди ведь Украине не нужны, ей необходима наша территория. Им все равно в кого стрелять – в женщину, в ребенка, в старика…
- Как живет сегодня поселок, ведь люди нашли в себе силу не покидать дома и даже разбивают клумбы, когда не стреляют?
- Работает поссовет, но только по утрам. Амбулаторию нашу после обстрелов закрыли, как и магазины. Один только остался без крыши и окон. Вместо кровли теперь жесть положили, окна фанерой забили. Он и сейчас работает, самое необходимое можно купить. Правда, дороже, чем в Донецке. Так сказать, надбавка за риск. И люди это понимают. В поселке есть дети, хотя и немного. Работает школа. Учителя все возможное стараются сделать для того, чтоб им там было интересно, чтобы они хоть ненадолго забыли о войне. Но на улице наши дети не играют. После школы – сразу по домам, а то и по подвалам расходятся. Недавно был обстрел поселка, осколками ранили пожилую женщину. Пару месяцев назад сгорели два дома почти в центре поселка от попадания снарядов. Поэтому, можно считать, что мы находимся между войной и миром, между жизнью и смертью.
- Ольга, как выживают люди? Платят ли жителям пенсии и пособия? Где работают старомихайловцы, ведь на западной окраине многие предприятия и учреждения закрыты по понятным причинам?
- Сначала, в 2014-м пенсии и пособия продолжала платить Украина вплоть до марта 2015 года. Потом она людей кинула, а с апреля людям платит республика, поселок фактически отнесен к Кировскому району Донецка. Но в этом марте, как у нас говорят, людей «прокатили». Тем, кто должен был получать пенсии во второй половине марта, перенесли на начало апреля. Может, так нужно, но в марте многие остались без денег. Хорошо, что наши старомихайловцы уже научились выживать в экстремальных условиях, да и гуманитарка идет. Перед новым годом Красный крест помог всем, а теперь – только тем, у кого дома разрушены на 50 процентов. Ходили по улицам, переписывали. Но таких не нашлось. Жители, у которых наполовину и больше разрушены дома, отсюда уехали. Те, кто остались, в основном рассчитывают на свои участки. Многих они выручили в эту зиму. Молодые, конечно, работают. Есть такие, что по-прежнему торгуют на рынке поселка Абакумово. Он значительно скукожился за время войны, но выжил. Кто-то ездит в город. Спасибо, к нам ходит и муниципальный транспорт, билет – три рубля, для пенсионеров – бесплатно.
- С диверсантами приходилось сталкиваться, вы ведь находитесь в двух-трех километрах от места расположения ВСУ?
- Диверсантам пробраться несложно. Чтобы их засечь в темное время суток, нужен прибор ночного видения. Но они редко лезут к нам, так как сами же и заминировали окрестности. Уже и не помнят, где мины установили. Но буквально на днях группа вооруженных укропов смогла подобраться к нашему блокпосту. Ребята их не ждали. В итоге – трое убитых. Когда узнали, в трауре был весь поселок. Мы сколько раз просили наших защитников выбить ВСУ и карателей из Красногоровки. Именно оттуда идет к нам беда. С самой высокой точки поселка рано утром можно видеть, как выруливает украинский танк и прицельно бьет по поселку.
Была у нас и своя наводчица. Бегала ночами за поселок сведения об армии ДНР врагам передавать. Ее вычислили, но мерзавка успела убежать в Красногоровку. Но в общей массе все ждут освобождения всего Донбасса, вспоминают предсказание старца Ионы о том, что третья Пасха будет победной. Видно, ошибся старец, или слова его неточно передали. Уже ясно, не будет победной и эта Пасха. А тем временем старомихайловцы страдают от войны, как никто.
- Знаете, в нашем поселке есть, кроме храма, еще одно святое место. – сказала Ольга напоследок. - Это Братская могила воинов, погибших за освобождение поселка в прошлую войну, и мемориал. Его тоже не смогла разрушить украинская армия. Но я вам скажу, что поселок наш и раньше был героическим. В прошлую войну 190 его жителей погибли смертью храбрых. Значит и теперь мы обязательно выстоим. Жалко, что очень большой ценой.
…Сразу после нашей беседы случилась страшная трагедия – был жестоко обстрелян блокпост возле поселка Еленовка. От него, как и от Старомихайловки, до позиций карателей рукой подать.
