30 ноября исполнилось два месяца с того момента, как официально началась военная операция России в Сирии.
Если в октябре все СМИ и военные эксперты в основном обсуждали возможности крылатых ракет «Калибр-НК», запущенных по объектам боевиков с кораблей Каспийской флотилии, и технические возможности нашей авиагруппы, базирующейся под Латакией, то главным событием ноября, к сожалению, стали первые потери России в САР.
24 ноября сначала истребители ВВС Турции сбили фронтовой бомбардировщик Су-24М на приграничной территории, затем — в ходе боя с боевиками, был уничтожен вертолет Ми-8 поисково-спасательной службы. Погибли двое российских военнослужащих. Как сообщил представитель Воздушно-космических сил РФ полковник Игорь Климов, 30 ноября российские истребители-бомбардировщики Су-34 впервые вылетели на задание не только с авиационными бомбами ОФАБ-500 и корректируемыми авиабомбами КАБ-500, но и с ракетами «воздух-воздух» малой и средней дальности.
Как отмечает «Коммерсант», не считая этих потерь, второй месяц сирийской операции был все-таки для России достаточно удачным: в Генштабе рапортовали, что только за 48 суток авиация ВКС РФ выполнила 2289 боевых вылетов и нанесла 4111 ракетно-бомбовых ударов по основным объектам инфраструктуры, скоплениям военной техники и живой силы боевиков.
— Это обеспечивает успешное действие правительственных войск Сирии в районах Алеппо, Идлиба и горной Латакии, а также Пальмиры, — проинформировал 20 ноября министр обороны Сергей Шойгу, добавив, что количество прибывающих в страну террористов снижается.
Авиационная группировка за последнее время была усилена: к находящимся на аэродроме Хмеймиме бомбардировщикам Су-24М и Су-34, штурмовикам Су-25СМ, истребителям Су-30СМ присоединилось четыре истребителя Су-27СМ3 и восемь — Су-34. Параллельно удары наносились и при помощи стратегической авиации - Ту-95МС, Ту-160 и Ту-22М3, в том числе крылатыми ракетами Х-101 и Х-555. Отметим, что сирийские телевизионщики в репортаже о спасении штурмана Су-24 Константина Мурахтина, ненароком сняли, как отмечают в Интернете, новейшие российские вертолеты — ударные Ка-52 и Ми-28Н.
Заметим, что в начале ноября появились данные, что Россия в Сирии для рейдов против боевиков использует четыре авиабазы — помимо аэродрома Хмеймим в Латакии, где базируются основные силы авиации РФ, вертолетные звенья были переброшены на базу сирийских ВВС Тияс, расположенную в пустыне между Хомсом и Пальмирой, занятой боевиками «Исламского государства» , а также на базы в Хаме и Шарьят около Хомса. Тогда опрошенные «СП» эксперты предсказывали, что в условиях сирийской войны, помимо дополнительных звеньев вертолетов, в скором времени можно ожидать переброску дальнобойной и реактивной артиллерии с российским персоналом.
А 17 ноября Генштабом РФ президенту Владимиру Путину был продемонстрирован слайд со схемой действий ВС САР в населенном пункте Мхин, который попал в телесюжет канала Russia Today. На карте было указано обозначение расположения российской артиллерии в Сирии. В частности, шести гаубиц «Мста-Б» 5-й гаубичной артиллерийской батареи 120-й гвардейской артиллерийской бригады. Как замечали эксперты, хотя шесть гаубиц в масштабах Сирии — это ничто, однако факт наличия российской артиллерии в САР говорит о нашем участии в наступлении сирийской армии, хотя и крайне ограниченном.
Каковы промежуточные итоги действий российских ВС в Сирии за два месяца?
Старший аналитик Центра изучения кризисного общества, эксперт РСМД и Института Ближнего Востока Сергей Балмасов говорит, что до активного вмешательства России последние несколько месяцев войска Асада отступали.
— Попытка перехода в контрнаступление — вот главное изменение на сирийском фронте, которое произошло после 30 сентября.
Однако согласно последним оценкам аналитической группы IHS Conflict Monitor, с учетом контрнаступлений боевиков в провинциях Хомс, Хама и Латакия, армии Асада при поддержке шиитского ополчения Ирака, КСИР, «Хезболлы» и ВКС РФ в общей сложности удалось освободить чуть более 0,4% территории Сирии. То есть речь пока идет не о стратегических, а о тактических успехах. В их числе — деблокирование авиабазы Kвейрис и «зачистка» ее окрестностей.
Наступление правительственных войск продолжается, но с большими трудностями и медленным темпом. Пока добиться перелома в войне не удается. А судя по тому, как боевики переходят в контратаки, у оппозиционных группировок достаточно и людских ресурсов, и оружия.
Отмечу, что одним из негативных последствий авиаударов ВКС РФ стало то, что некоторые конфликтующие группировки стали объединяться и налаживать между собой продуктивное сотрудничество, хотя до этого активно враждовали. Скажем, «Сирийская свободная армия» наладила обмен ПТРК BGM-71 ТOW, которая она не так давно получила, с группировкой «Джебхат ан-Нусра» . Конечно, сейчас о каком-то повсеместном объединении оппозиции говорить не приходится, однако такая тенденция уже наметилась.
Одна из главных проблем армии Асада — большие потери бронетехники, в том числе благодаря поставкам боевикам различных ПТРК (по данным ССА, октябрь 2014 года стал рекордным по числу уничтоженных бронемашин правительственных войск). Наверное, стоило бы больше обратить внимание на защиту танков. Скажем, система защиты «Ветровка» на израильских танках «Меркава» позволяет с высокой степенью эффективности предотвращать удары ПТУР.
В целом, исходя из обстановки на сирийских фронтах, есть риск что Россия в дальнейшем будет сильнее втягиваться в эти события. Но поскольку сейчас у нас есть такой временный союзник, как Иран, то было бы логичным, чтобы в первую очередь он усилил свое военное присутствие в Сирии.
«СП»: — Иран легко может увеличить численность своего военного контингента в Сирии, но он этого не делает…
— У иранцев были определенные надежды на то, что с нашей помощью малой кровью — за счет подразделений «Хезболлы», афганских хазарейцев — удастся отбросить боевиков. Но сейчас на повестке дня явно стоит вопрос об усилении военного присутствия Ирана в Сирии.
«СП»: — Ключевой вопрос — перекрытие сирийско-турецкой границы, а именно — 98-километрового коридора в районе города Джарабулус, через который с территории Турции боевики в Сирии получают вооружение, боеприпасы, деньги и наемников. Анонсированная 17 ноября Керри американо-турецкая операция, сбитый турками российский Су-24М, переброска турецких регулярных войск на границу с Сирией — все это, возможно, указывает на намерения Турции создать в том районе буферную зону, разместить там беженцев и продолжить снабжение боевиков в Сирии, а также — нефтяной бизнес.
— По факту мы имеем наше несколько запоздалое вмешательство в ситуацию, когда в том районе протурецкие боевики, в том числе и туркоманы, по сути, создали автономию. Этот коридор, который в действительности представляет собой огромную дыру, сейчас крайне трудно закрыть. В общем-то, у турок есть все возможности для создания там буферной зоны. Тем более что Эрдоган демонстрирует свою готовность и далее ввязываться в драку. По крайней мере, мы фиксируем сосредоточение турецкой армии на границе с Сирией. И исключать ее столкновения с силами, поддерживающими Асада, нельзя. Как говорится, ставки в игре сделаны и варианты возможны. Хотя и нельзя говорить, что со 100-процентной долей вероятности эта зона будет создана. Но Эрдоган в любом случае будет всеми силами поддерживать боевиков.
Член Экспертного совета коллегии Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ, главный редактор журнала «Арсенал Отечества», полковник запаса Виктор Мураховский, подводя промежуточные итоги двухмесячного участия российских ВС в Сирии, замечает: руководством РФ было сразу сказано, что сроки нашего военного присутствия ориентируется на успехи наступления армии САР.
— До сих пор о каком-то конечно сроке говорить нельзя, поскольку это наступление, несмотря на наращивание ударов ВКС РФ, идет достаточно медленно. Тем не менее, некоторые значимые моменты появились — например, освобождение авиабазы Kвейрис, разблокирование значительного участка трассы Алеппо-Дамаск и провал попытки контрнаступления боевиков на этом направлении.
Но по-прежнему достаточно медленно решаются задачи в провинциях Латакия и Идлиб, пока не видно внятных перспектив выхода на 100-километровый участок турецко-сирийской границы. Он находится под контролем боевиков и по этому коридору в Сирию идут потоки наемников и оружия, а в обратную сторону — автомобили, груженные бочками с нефтью.
Мы в последние недели нарастили интенсивность ударов по объектам инфраструктуры, обеспечивающих финансирование ИГ. На мой взгляд, именно бомбардировки бензовозов, объектов нефтепереработки и добычи сырья и привели к резкому недовольству турецких властей. Отсюда — атака нашего фронтового бомбардировщика Су-24М.
Видно, что последние недели мы действительно начали бить по самым больным точкам исламистов, подрывая их финансово-экономическую базу и ломая перспективы существования «халифата». Я думаю, в дальнейшем наша авиация продолжит бить по этим болевым точкам, в то же время, по мере возможности, поддерживая наступление сирийской армии на отдельных участках — прежде всего в провинциях Хомс, Хама, Идлиб и Латакия и в меньшей степени — в направлении Эр-Ракки и прочих населенных пунктов, которые находятся восточнее.
«СП»: — На ваш взгляд, в дальнейшем Минобороны снова будет привлекать к бомбардировкам стратегические ракетоносцы Ту-160 и Ту-95МС?
— Давайте скажем откровенно: применение «стратегами» крылатых ракет против боевиков — это скорее символический акт, который показал у нас наличие высокоточного оружия большой дальности. У «халифата» нет ни авиации, ни ракетных войск, ни какой-то развитой инфраструктуры логистики, применять здесь такие ракеты с военной точки зрения — все равно, что микроскопом гвозди заколачивать. Но мы продемонстрировали, что у нас есть крылатые ракеты и что мы можем их применить как против террористов, так и других провокаторов на государственном уровне.
«СП»: — Однако Анкару наши ракеты не смутили, и наш бомбардировщик был сбит…
— Да, поскольку Турция считает, что находится под «зонтиком» НАТО. Но надо понимать, что такие ракеты предназначены для поражения авиации на аэродромах базирования, стационарных позиций ПВО, ракетных войск, командных пунктов узлов связи, крупных складов, портов и т. д. Поэтому израсходовали боекомплект, проверили рабочее состояние как КР предыдущего поколения Х-555, так и новой конструкции — Х-101. Все работает, ВКС и ВМФ готовы к применению такого рода оружия, но на этом можно главу считать закрытой. Надо просто наращивать выпуск КР и их носителей.
«СП»: — 17 ноября Генштабом РФ президенту Владимиру Путину был продемонстрирован слайд, на котором было указано обозначение расположения шести гаубиц «Мста-Б» 5-й гаубичной артиллерийской батареи 120-й гвардейской артбригады…
— Что такое артбатарея в масштабах ведущихся в Сирии боевых действий? Ничто. Я бы еще понял, если целиком артиллерийскую бригаду развернули, работу которой поддерживала армейская авиация. Тогда можно говорить о существенной поддержке хотя бы на одном операционном направлении. Но шесть гаубиц — это чисто символическое присутствие.
«СП»: — Как сообщают СМИ, сирийские телевизионщики в репортаже о спасении штурмана Су-24М Константина Мурахтина, ненароком сняли новейшие российские вертолеты в Сирии — ударные машины Ка-52 и Ми-28Н.
— Их переброска возможна — эти вертолеты достаточно массово поступают в воинские части — десятками в год. Но основная цель их возможной отправки в Сирию — не столько усилить наше присутствие, сколько проверить технику в нормальных боевых условиях.
«СП»: — Из-за того, что боевикам активно перебрасываются ПТРК, сирийские правительственные войска несут большие потери бронетехники. Возможно оснащение их танков комплексом активной защиты?
— Возможно, но это влетит в «копеечку». А так без проблем — система автономная и может устанавливаться практически на любую модель танка, но, естественно, с ограниченной функциональностью. К примеру, на «Армате» КАЗ интегрирован, выдает данные на систему управления огнем и выполняет другие функции. Если же его поставить на танк типа Т-55, то он будет, конечно, сбивать ракеты, но информационные возможности для экипажа будут существенно ограничены.
