Алек­сандр Грен­ков, бу­ду­щий отец Ам­вро­сий, ро­дил­ся 21 или 23 но­яб­ря 1812 го­да в ду­хов­ной се­мье се­ла Боль­шие Ли­по­ви­цы Там­бов­ской епар­хии. Окон­чив ду­хов­ное учи­ли­ще, он за­тем про­шел успеш­но курс в ду­хов­ной се­ми­на­рии. Од­на­ко не по­шел ни в Ду­хов­ную ака­де­мию, ни в свя­щен­ни­ки. Неко­то­рое вре­мя он был до­маш­ним учи­те­лем в од­ной по­ме­щи­чьей се­мье, а за­тем пре­по­да­ва­те­лем Ли­пец­ко­го ду­хов­но­го учи­ли­ща. Об­ла­дая жи­вым и ве­се­лым ха­рак­те­ром, доб­ро­тою и ост­ро­уми­ем, Алек­сандр Ми­хай­ло­вич был очень лю­бим сво­и­ми то­ва­ри­ща­ми и со­слу­жив­ца­ми. В по­след­нем клас­се се­ми­на­рии ему при­шлось пе­ре­не­сти опас­ную бо­лезнь, и он дал обет по­стричь­ся в мо­на­хи, ес­ли вы­здо­ро­ве­ет.

Тих­вин­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, по пре­да­нию, од­на из икон, на­пи­сан­ных свя­тым апо­сто­лом и Еван­ге­ли­стом Лу­кой. В V в. из Иеру­са­ли­ма бы­ла пе­ре­не­се­на в Кон­стан­ти­но­поль, где для нее был по­стро­ен Влахерн­ский храм. В 1383 го­ду, за 70 лет до взя­тия тур­ка­ми Кон­стан­ти­но­по­ля, ико­на ис­чез­ла из хра­ма и в лу­че­зар­ном све­те яви­лась над во­да­ми Ла­дож­ско­го озе­ра. Чу­дес­но но­си­мая с ме­ста на ме­сто, она оста­но­ви­лась близ го­ро­да Тих­ви­на. На ме­сте яв­ле­ния ико­ны был по­стро­ен де­ре­вян­ный храм в честь Успе­ния Бо­го­ро­ди­цы. Усер­ди­ем ве­ли­ко­го кня­зя Ва­си­лия Ива­но­ви­ча (1505–1533) вме­сто де­ре­вян­но­го хра­ма был воз­ве­ден ка­мен­ный. В 1560 го­ду по при­ка­зу ца­ря Иоан­на Гроз­но­го при хра­ме был устро­ен муж­ской мо­на­стырь, об­не­сен­ный ка­мен­ной сте­ной. В 1613–1614 го­дах швед­ские вой­ска, за­хва­тив Нов­го­род, не раз пы­та­лись уни­что­жить мо­на­стырь, но за­ступ­ле­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри оби­тель бы­ла спа­се­на. Так, од­на­жды, в ви­ду при­бли­жав­ше­го­ся швед­ско­го вой­ска, ино­ки ре­ши­ли бе­жать из мо­на­сты­ря, взяв чу­до­твор­ную ико­ну, но не мог­ли сдви­нуть ее с ме­ста. Это чу­до оста­но­ви­ло ма­ло­душ­ных, и они оста­лись в мо­на­сты­ре, упо­вая на за­щи­ту Бо­жи­ей Ма­те­ри. Незна­чи­тель­ные по чис­лу за­щит­ни­ки мо­на­сты­ря успеш­но от­ра­жа­ли ата­ки на­мно­го пре­вос­хо­див­ших их сил про­тив­ни­ка. На­сту­па­ю­щим шве­дам то пред­став­ля­лась мно­го­чис­лен­ная рать рус­ских, иду­щая от Моск­вы, то ка­кое-то небес­ное во­ин­ство, и они об­ра­ща­лись в бег­ство. По­сле чу­дес­ной по­бе­ды над шве­да­ми в мо­на­стырь при­бы­ли цар­ские по­слы. Сняв спи­сок с чу­до­твор­ной ико­ны, они от­пра­ви­лись в де­рев­ню Стол­бо­во, в 50 вер­стах от Тих­ви­на, где 10 фев­ра­ля 1617 го­да был за­клю­чен мир со шве­да­ми. Глав­ною по­ру­кою ми­ра с рус­ской сто­ро­ны был при­не­сен­ный спи­сок с чу­до­твор­ной ико­ны. Впо­след­ствии этот спи­сок был при­не­сен в Моск­ву и по­став­лен в Успен­ском со­бо­ре, а за­тем по прось­бе нов­го­род­цев, участ­ни­ков вой­ны со шве­да­ми, от­прав­лен в Нов­го­род и по­став­лен в Со­фий­ском со­бо­ре. Так с на­ча­ла XVII ве­ка на­ча­лось все­рос­сий­ское по­чи­та­ние Тих­вин­ской ико­ны Бо­жьей Ма­те­ри.

Бла­го­вер­ный князь Петр был вто­рым сы­ном Му­ром­ско­го кня­зя Юрия Вла­ди­ми­ро­ви­ча. Он всту­пил на Му­ром­ский пре­стол в 1203 го­ду. За несколь­ко лет до это­го свя­той Петр за­бо­лел про­ка­зой, от ко­то­рой ни­кто не мог его из­ле­чить. В сон­ном ви­де­нии кня­зю бы­ло от­кры­то, что его мо­жет ис­це­лить дочь пче­ло­во­да, бла­го­че­сти­вая де­ва Фев­ро­ния, кре­стьян­ка де­рев­ни Лас­ко­вой в Ря­зан­ской зем­ле. Свя­той Петр по­слал в ту де­рев­ню сво­их лю­дей

Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри на­пи­са­на Еван­ге­ли­стом Лу­кой на дос­ке от сто­ла, за ко­то­рым тра­пе­зо­вал Спа­си­тель с Пре­чи­стой Ма­те­рью и пра­вед­ным Иоси­фом. Бо­жия Ма­терь, уви­дев этот об­раз, про­из­нес­ла: "От­ныне убла­жат Ме­ня все ро­ды. Бла­го­дать Рожд­ше­го­ся от Ме­ня и Моя с этой ико­ной да бу­дет". В 1131 го­ду ико­на бы­ла при­сла­на на Русь из Кон­стан­ти­но­по­ля свя­то­му кня­зю Мсти­сла­ву († 1132, па­мять 15 ап­ре­ля) и бы­ла по­став­ле­на в Де­ви­чьем мо­на­сты­ре Вы­ш­го­ро­да - древ­не­го удель­но­го го­ро­да свя­той рав­ноап­о­столь­ной ве­ли­кой кня­ги­ни Оль­ги.

Свя­тые му­че­ни­ки Ин­на, Пин­на и Рим­ма – ро­дом сла­вяне, из се­вер­ной Ски­фии, уче­ни­ки свя­то­го апо­сто­ла Ан­дрея Пер­во­зван­но­го. Они учи­ли о име­ни Хри­сто­вом и кре­сти­ли мно­гих вар­ва­ров, об­ра­тив их к пра­вой ве­ре. За это бы­ли схва­че­ны мест­ным кня­зем, ко­то­рый хо­тел бы­ло обо­льстить их раз­лич­ны­ми со­блаз­на­ми и лест­ны­ми обе­ща­ни­я­ми, но они не скло­ни­лись на пред­ло­жен­ные им по­че­сти и за свою твер­дость ве­ры во Хри­ста бы­ли би­ты без по­ща­ды. В то вре­мя сто­я­ла су­ро­вая зи­ма и ре­ки за­мерз­ли на­столь­ко, что их мог­ли пе­ре­хо­дить по льду не толь­ко лю­ди, но и ко­ни с во­за­ми. Князь при­ка­зал по­ста­вить в лед боль­шие брев­на и при­вя­зать к ним свя­тых, по­сте­пен­но опус­кая их в сту­де­ную во­ду. Ко­гда лед до­шел до шеи свя­тых, они, из­му­чен­ные страш­ной сту­жей, пре­да­ли Гос­по­ду свои бла­жен­ные ду­ши.

Кур­ская ико­на «Зна­ме­ние» Бо­жи­ей Ма­те­ри — од­на из древ­ней­ших икон Рус­ской Церк­ви. В ХIII ве­ке, во вре­мя та­тар­ско­го на­ше­ствия, ко­гда все Рус­ское го­су­дар­ство ис­пы­ты­ва­ло ве­ли­чай­шее бед­ствие, го­род Курск, ра­зо­рен­ный пол­чи­ща­ми Ба­тыя, при­шел в за­пу­сте­ние. Од­на­жды в окрест­но­стях го­ро­да один охот­ник за­ме­тил ле­жав­шую у кор­ней де­ре­ва ико­ну, об­ра­щен­ную ли­ком к зем­ле. Охот­ник под­нял ее и уви­дел, что изо­бра­же­ние ико­ны по­доб­но иконе «Зна­ме­ние» Нов­го­род­ской. Од­новре­мен­но с яв­ле­ни­ем этой ико­ны со­вер­ши­лось и пер­вое чу­до. Как толь­ко охот­ник под­нял свя­тую ико­ну с зем­ли, тот­час на ме­сте, где ле­жа­ла ико­на, с си­лой за­бил ис­точ­ник чи­стой во­ды. Это про­изо­шло 8 сен­тяб­ря 1295 го­да. Охот­ник не ре­шил­ся оста­вить ико­ну в ле­су и, по­стро­ив на ме­сте об­ре­те­ния неболь­шую де­ре­вян­ную ча­сов­ню, по­ста­вил в ней но­во­яв­лен­ный об­раз Бо­го­ма­те­ри.

Бо­го­люб­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, од­на из древ­ней­ших чу­до­твор­ных икон Рос­сии, на­пи­са­на в XII ве­ке по прось­бе бла­го­вер­но­го кня­зя Ан­дрея Бо­го­люб­ско­го (па­мять 4 июля) в па­мять о яв­ле­нии ему Бо­жи­ей Ма­те­ри. В 1155 го­ду бла­го­вер­ный князь Ан­дрей, пе­ре­се­ля­ясь из Вы­ш­го­ро­да в Суз­даль­скую зем­лю, взял с со­бой чу­до­твор­ный об­раз Бо­жи­ей Ма­те­ри, на­пи­сан­ный еван­ге­ли­стом Лу­кою (впо­след­ствии эта ико­на по­лу­чи­ла на­име­но­ва­ние Вла­ди­мир­ской). В се­ми вер­стах от Вла­ди­ми­ра ло­ша­ди, вез­шие ки­от с чу­до­твор­ной ико­ной, оста­но­ви­лись и не мог­ли тро­нуть­ся с ме­ста. Бла­го­вер­ный князь Ан­дрей про­сил со­про­вож­дав­ше­го его свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая со­вер­шить мо­ле­бен пе­ред ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри и дол­го со сле­за­ми мо­лил­ся пе­ред чти­мым об­ра­зом. За­тем он пе­ре­шел в по­ход­ный ша­тер, но не пре­кра­щал усерд­ной мо­лит­вы. В это вре­мя ему яви­лась Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца со свит­ком в пра­вой ру­ке и по­ве­ле­ла бла­го­че­сти­во­му кня­зю об­раз Ее, при­не­сен­ный из Вы­ш­го­ро­да, по­ста­вить во Вла­ди­ми­ре, а на ме­сте Ее чу­дес­но­го яв­ле­ния по­стро­ить храм и свя­тую оби­тель. По­том Она мо­лит­вен­но под­ня­ла ру­ки к небу, при­ни­мая бла­го­сло­ве­ние Хри­ста Спа­си­те­ля, Ко­то­рый явил­ся в это вре­мя над зем­лей, бла­го­сло­вил Ее, и ви­де­ние ис­чез­ло.

Пре­по­доб­ный Мо­и­сей Оп­тин­ский, в ми­ру Ти­мо­фей Ива­но­вич Пу­ти­лов, ро­дил­ся в го­ро­де Бо­ри­со­глеб­ске Яро­слав­ской гу­бер­нии. Его млад­ший брат, то­же оп­тин­ский ста­рец, игу­мен Ан­то­ний, в кон­це сво­ей жиз­ни пи­сал ав­то­био­гра­фию «Ке­лей­ная за­пис­ка». Из его за­пи­сей мож­но по­зна­ко­мить­ся с се­мьёй Пу­ти­ло­вых «из пер­вых рук». Ро­ди­те­ли бра­тьев бы­ли лю­ди пра­во­слав­ные и бла­го­че­сти­вые, ку­пе­че­ско­го зва­ния: Иван Гри­горь­е­вич и Ан­на Ива­нов­на. Отец его ра­но остал­ся си­ро­той и как-то, горь­ко опла­ки­вая свою си­рот­скую до­лю, мо­лил­ся Гос­по­ду со сле­за­ми, про­сил о по­мо­щи, вра­зум­ле­нии и уте­ше­нии. По его рас­ска­зу, по­сле этой сми­рен­ной и слез­ной мо­лит­вы он стал бла­го­душ­нее пе­ре­но­сить свой си­рот­ский жре­бий, упо­вая на ми­лость Бо­жию.

Святитель Иона, митрополит Московский и всея Руси, родился в последней четверти XIV века в одной из деревень близ города Солигалича в Костромской земле, по другим данным – в городе Галиче, также в Костромской земле. Отца будущего святителя звали Феодором. С ранних лет мальчик стремился к иноческой жизни. В двенадцатилетнем возрасте он принял монашество в одном из Галичских монастырей, а затем перешел в Московский Симонов монастырь.

Собор всех святых как празд­ник из­ве­стен с кон­ца IV – на­ча­ла V ве­ков. Су­ще­ству­ет про­по­ведь свт. Иоан­на Зла­то­уста на па­мять «всех свя­тых, по все­му ми­ру по­стра­дав­ших», в ко­то­рой уже ука­зы­ва­ет­ся день празд­но­ва­ния ана­ло­гич­ный су­ще­ству­ю­ще­му в на­сто­я­щее вре­мя. Сре­ди пес­но­пе­ний прп. Еф­ре­ма Си­ри­на есть упо­ми­на­ние о празд­но­ва­нии в честь всех свя­тых.

Пре­по­доб­ная Алек­сандра в ми­ре зва­лась Ага­фия Се­ме­нов­на. Про­ис­хо­ди­ла она из ста­рин­но­го ря­зан­ско­го ро­да дво­рян Сте­па­но­вых, из­вест­но­го с се­ре­ди­ны XVI ве­ка. Ро­ди­лась в бла­го­че­сти­вой се­мье Си­мео­на и Па­рас­ке­вы в кон­це 1720-х – на­ча­ле 1730-х го­дов. Отец ра­но умер, и мать са­ма вос­пи­ты­ва­ла ее в ду­хе бла­го­че­стия. Прас­ко­вья Ан­дре­ев­на в юных го­дах вы­да­ла Ага­фию за сы­на со­се­дей-по­ме­щи­ков Мель­гу­но­вых. Яков Мель­гу­нов слу­жил пра­пор­щи­ком в Му­ром­ском пе­хот­ном пол­ку. Ага­фия Се­ме­нов­на недол­го бы­ла за­му­жем. Ее су­пруг ра­но скон­чал­ся (око­ло 1755–56 г.), оста­вив ее с ма­лень­кой до­че­рью на ру­ках. Имея об­шир­ные по­ме­стья и 700 душ кре­стьян, об­ла­дая боль­шим ка­пи­та­лом и бу­дучи в мо­ло­до­сти при­ят­ной на­руж­но­сти и яс­но­го ума, Ага­фия Се­ме­нов­на вы­бра­ла путь слу­же­ния Бо­гу.

 Пре­по­доб­ный Онуф­рий жил в пол­ном оди­но­че­стве в ди­кой пу­стыне 60 лет. В мо­ло­до­сти он вос­пи­ты­вал­ся в Фива­ид­ском мо­на­сты­ре Эри­ти. Узнав от стар­цев о ве­ли­кой тя­же­сти и вы­со­те жиз­ни пу­стын­ни­ков, ко­то­рым Гос­подь по­сы­ла­ет через Ан­ге­лов Свою по­мощь, пре­по­доб­ный Онуф­рий воз­го­рел­ся ду­хом под­ра­жать их по­дви­гам. Но­чью он тай­но вы­шел из оби­те­ли и уви­дел пред со­бой свет­лый луч. Свя­той Онуф­рий ис­пу­гал­ся и ре­шил вер­нуть­ся, но го­лос Ан­ге­ла-хра­ни­те­ля по­двиг его на даль­ней­ший путь. В глу­бине пу­сты­ни пре­по­доб­ный Онуф­рий на­шел пу­стын­ни­ка и остал­ся учить­ся у него пу­стын­но­му жи­тию и борь­бе с диа­воль­ски­ми ис­ку­ше­ни­я­ми. Ко­гда ста­рец убе­дил­ся, что свя­той Онуф­рий укре­пил­ся в этой страш­ной борь­бе, он до­вел его до ука­зан­но­го для по­дви­гов ме­ста и оста­вил од­но­го. Еже­год­но ста­рец при­хо­дил к нему и через несколь­ко лет, при­дя к пре­по­доб­но­му Онуф­рию, скон­чал­ся.

Свя­той апо­стол Вар­фо­ло­мей (из чис­ла 12-ти апо­сто­лов Хри­сто­вых) был ро­дом из Ка­ны Га­ли­лей­ской. По­сле Со­ше­ствия Свя­то­го Ду­ха в день Пя­ти­де­сят­ни­цы ему и апо­сто­лу Филип­пу (па­мять 14 но­яб­ря) вы­пал жре­бий про­по­ве­ди Еван­ге­лия в Си­рии и Ма­лой Азии. Бла­го­вест­вуя, они то рас­хо­ди­лись по раз­ным го­ро­дам, то схо­ди­лись вновь. Свя­то­му апо­сто­лу Филип­пу со­пут­ство­ва­ла сест­ра, де­ва Ма­ри­ам­на. Про­хо­дя го­ро­да Си­рии и Ми­зии, они пе­ре­нес­ли мно­го скор­бей и на­па­стей, их по­би­ва­ли кам­ня­ми, за­клю­ча­ли в тем­ни­цы. В од­ном из се­ле­ний они встре­ти­лись с апо­сто­лом Иоан­ном Бо­го­сло­вом и вме­сте от­пра­ви­лись во Фри­гию. В го­ро­де Иера­по­ле си­лой сво­их мо­литв они уни­что­жи­ли гро­мад­ную ехид­ну, ко­то­рой языч­ни­ки по­кло­ня­лись как бо­же­ству. Свя­тые апо­сто­лы Вар­фо­ло­мей и Филипп с сест­рой свою про­по­ведь под­твер­жда­ли мно­ги­ми зна­ме­ни­я­ми.

В ми­ру Кос­ма. Ро­дил­ся в Москве от бла­го­че­сти­вых ро­ди­те­лей. При­нял ино­че­ство в Си­мо­но­вом мо­на­сты­ре, сво­и­ми по­дви­га­ми снис­кал ува­же­ние всей бра­тии и был от­ли­ча­ем от­цом ино­ков – пре­по­доб­ным Сер­ги­ем. В 1390 г. бра­тия Си­мо­нов­ской оби­те­ли упро­си­ли пре­по­доб­но­го Ки­рил­ла быть их игу­ме­ном. Мно­го­чис­лен­ные и знат­ные по­се­ти­те­ли, при­хо­див­шие к игу­ме­ну за на­став­ле­ни­я­ми и бла­го­сло­ве­ни­ем, силь­но сму­ща­ли пре­по­доб­но­го Ки­рил­ла, из­бе­гав­ше­го сла­вы че­ло­ве­че­ской, и он ско­ро сло­жил с се­бя сан игу­ме­на и стал под­ви­зать­ся как про­стой инок. Ища со­вер­шен­но­го уеди­не­ния и без­мол­вия, пре­по­доб­ный Ки­рилл по чу­дес­но­му ука­за­нию Бо­го­ма­те­ри уда­лил­ся на бе­рег Бе­ло­го озе­ра (Во­ло­год­ская об­ласть) и в глу­хой лес­ной ча­ще на­чал ве­сти жизнь от­шель­ни­ка. К нему ста­ли сте­кать­ся рев­ни­те­ли без­мол­вия, и св. ста­рец по­нял, что вре­мя его без­мол­вия кон­чи­лось.

В следующий за Пятидесятницей понедельник совершается праздник в честь Святого Духа. Этот праздник был установлен Церковью «ради величия Пресвятаго и Животворящего Духа, яко един есть (от) Святыя и Живоначальныя Троицы», в противодействие учению еретиков, отвергавших Божество Святого Духа и единосущность Его с Богом Отцом и Сыном Божиим.

Праздник Святой Троицы называется Пятидесятницею потому, что сошествие Святого Духа на Апостолов совершилось в пятидесятый день по Воскресении Христовом. Праздник христианской Пятидесятницы заключает в себе двойное торжество: – и в славу Пресвятой Троицы, и в славу Пресвятого Духа, видимо сошедшего на Апостолов и запечатлевшего новый вечный завет Бога с человеками.

Свя­той ве­ли­ко­му­че­ник Иоанн Но­вый, Со­чав­ский, жил в XIV ве­ке в го­ро­де Тра­пезун­де, за­ни­мал­ся тор­гов­лей, был бла­го­че­стив, тверд в пра­во­сла­вии и ми­ло­стив к бед­ным. Од­на­жды по тор­го­вым де­лам ему при­шлось плыть на ко­раб­ле. Ка­пи­тан ко­раб­ля был непра­во­слав­ным. Всту­пив в спор о ве­ре со свя­тым Иоан­ном, он был по­срам­лен и за­та­ил зло­бу на свя­то­го. Во вре­мя оста­нов­ки ко­раб­ля в Бел­гра­де Бос­фор­ском ка­пи­тан явил­ся к гра­до­на­чаль­ни­ку, ог­не­по­клон­ни­ку по ве­ре, и со­об­щил, что на его ко­раб­ле есть уче­ный муж, же­ла­ю­щий то­же стать ог­не­по­клон­ни­ком.

Свя­тый пра­вед­ный отец Иоанн, Крон­штадт­ский чу­до­тво­рец, ро­дил­ся 19 ок­тяб­ря 1829 го­да в се­ле Су­ра Пи­неж­ско­го уез­да Ар­хан­гель­ской гу­бер­нии – на да­ле­ком се­ве­ре Рос­сии, в се­мье бед­но­го сель­ско­го дьяч­ка Илии Сер­ги­е­ва и же­ны его Фе­о­до­ры. Но­во­рож­ден­ный ка­зал­ся столь сла­бым и бо­лез­нен­ным, что ро­ди­те­ли по­спе­ши­ли тот­час же окре­стить его, при­чем на­рек­ли его Иоан­ном в честь пре­по­доб­но­го Иоан­на Рыль­ско­го, в тот день Св. Цер­ко­вью празд­ну­е­мо­го. Вско­ре по­сле Кре­ще­ния мла­де­нец Иоанн стал за­мет­но по­прав­лять­ся. Бла­го­че­сти­вые ро­ди­те­ли, при­пи­сав это бла­го­дат­но­му дей­ствию св. Та­ин­ства Кре­ще­ния, ста­ли с осо­бою рев­но­стью на­прав­лять его мысль и чув­ство к Бо­гу, при­учая его к усерд­ной до­маш­ней и цер­ков­ной мо­лит­ве. Отец с ран­не­го дет­ства по­сто­ян­но брал его в цер­ковь и тем вос­пи­тал в нем осо­бен­ную лю­бовь к бо­го­слу­же­нию.