Сектор естественных монополий в России переживает перетряску. Громом среди ясного неба стала отставка этим летом главы РЖД Владимира Якунина, который десять лет возглавлял госкорпорацию. С уходом Якунина элите был дан четкий сигнал: госкомпании и их руководство находятся под пристальным вниманием. И действительно, спустя месяц последовали новые отставки в компаниях, подконтрольных государству. В конце августа премьер-министр РФ Дмитрий Медведев объявил об уходе с поста главы «Русгидро» Евгения Дода и назначении на эту должность первого заместителя председателя правления «Системного оператора ЕЭС» Николая Шульгинова. Почти сразу же государственное РИА «Новости» передало сообщение, в котором два неназванных источника предупреждали о возможной отставке главы «Россетей» Олега Будрагина. «Среди возможных причин отставки они называют неудовлетворительное финансовое состояние компании, а также проблемы с дочерней “Ленэнерго”», — уточнило агентство. Впрочем, на момент сдачи этого номера в печать ни о каких реальных перестановках в руководстве «Россетей» известно не было. Однако совершенно очевидно: эффективность государственных компаний, в первую очередь монополий и других компаний, чьи тарифы регулируются государством, отныне будет рассматриваться под микроскопом. Похоже, время щедрых инвестиций, наращивания издержек, равно как и время давления таких компаний на Федеральную службу по тарифам, прошло. Но и самому государству придется не требовать от них инвестиций во имя инвестиций, а находить баланс между развитием инфраструктуры и прибыльностью самих компаний. Такого баланса, к примеру, явно не хватает «Русгидро» и «Россетям».
«Русгидро» по размерам совокупной установленной мощности (38,5 ГВт) не только самая крупная энергетическая компания в России, но и одна из крупнейших в мире (она уступает первое место лишь бразильской Electrobras c ее 43 ГВт). Каждый восьмой киловатт, выработанный в стране, произведен на станциях «Русгидро».
Евгений Дод возглавил «Русгидро» в ноябре 2009 года, сменив на этом посту Василия Зубакина. Последний покинул свой пост после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Дод — выходец из «Интер РАО ЕЭС», он был своим в отрасли и вполне успешно справлялся с возложенными на него функциями. Хотя, как всегда бывает в большой инфраструктурной компании, конфликтов избежать не удалось.
Отставку главы «РусГидро» связывают с плохими результатами РАО ЭС Востока
Слухи об отставке Дода поползли еще в 2013 году, после того как президент РФ Владимир Путин заявил, что руководство компании не принимает меры, необходимые для возврата денег, похищенных при строительстве Загорской ГАЭС-2. Из 12 млрд рублей, выделенных на строительство ГАЭС, 6 млрд были перечислены генподрядчику «Гидрострой». Тот, в свою очередь, заключил договор с фирмами, у которых в штате числилось два человека и не было ни рабочих, ни транспорта, ни оборудования. В итоге МВД выявило хищения на 1 млрд рублей, а Евгений Дод лично ездил в полицию, чтобы подать заявление от имени «Русгидро». Слухи об отставке оказались ложными, Доду удалось сохранить пост.
В марте 2014 года Путин раскритиковал «Русгидро» за медленную реализацию проекта строительства четырех объектов теплогенерации на Дальнем Востоке. И это оказалось серьезнее, чем пропажа денег.
Вообще, первые претензии к компании по ее дальневосточным объектам возникли еще в 2013 году. Тогда Счетная палата РФ выразила опасения, что компания может сорвать сроки строительства дальневосточных ТЭЦ, так как 50 млрд рублей, выделенных на это из бюджета РФ, не освоены. В 2015 году у Счетной палаты вновь возникли вопросы: ее сотрудники выяснили, что по итогам первого квартала техническая готовность строящихся электростанций составляет менее 11%, вновь замаячил перенос срока ввода. Счетная палата также обратила внимание на увеличение сметной стоимости строительства электростанций. В ответ на это в «Русгидро» сообщили, что готовность энергообьектов составляет от 7 до 70% и компания не сомневается в выполнении своих обязательств по строительству мощностей на Дальнем Востоке — они должны быть закончены в 2017 году.
Но уход Дода можно объяснить не только затягиванием строительства новых объектов генерации на Дальнем Востоке. Компании навязали своего рода «социальные обязательства» — обслуживание проблемной дальневосточной генерации. Вообще, сама по себе гидрогенерация отличается крайне высокой рентабельностью. Например, Красноярская ГЭС, операционно не связанная с «Русгидро», в лучшие годы показывала рентабельность по EBITDA выше 70%. Станции «Русгидро» работают менее эффективно, в целом прибыльность компании по EBITDA составляет менее 25%, что, в общем, тоже довольно неплохо. Старший аналитик ИК «Атон» Илья Купреев отмечает, что на бизнес «Русгидро» влияет отсутствие по-настоящему рыночного ценообразования: в случае с этой компанией плата за мощность по-прежнему контролируется государством, что, естественно, снижает маржу.
Основные объекты генерации «Русгидро» находятся за Уралом. И вот наличие прибыли и территориальная близость к востоку страны подвигли правительство передать проблемные дальневосточные объекты энергетики (РАО «ЭС Востока», в состав которого входят сетевые и генерирующие активы на Камчатке, Сахалине, в Якутии, Магадане, на Чукотке и в других областях) в собственность «Русгидро».
В самом «Русгидро» напоминают, что развитие Дальнего Востока — одна из приоритетных задач государства. «В энергетике региона ситуация осложнена наличием государственного регулирования тарифов на тепло и электроэнергию; кроме того, выбывающие мощности нуждаются в замене. Строительство новых станций необходимо для повышения надежности энергоснабжения региона и сдерживания роста тарифов», — говорят в компании.
«Россети»: получится ли выйти из убытков по итогам 2015 года?
Но из-за низкой плотности населения и промышленности денежные потоки у дальневосточной энергетики небольшие, и, когда эти компании оказались перед необходимостью выполнять масштабные инвестпрограммы, им пришлось развиваться не за счет собственных средств, а за счет банковского финансирования. По итогам первого полугодия 2015 года чистый долг РАО «ЭС Востока» по МСФО составил 74,5 млрд рублей при EBITDA за 2014 год в районе 15,5 млрд рублей. С ростом ставок долг стал неподъемным для РАО даже несмотря на то, что компания получает госсубсидии, и в 2015 году «Русгидро» пришлось решать проблемы восточных активов. В июле «Русгидро» и ВТБ подписали предварительное соглашение о привлечении средств в капитал энергокомпании. Банк намерен выкупить допэмиссию «Русгидро» на сумму до 85 млрд рублей. Привлеченные средства «Русгидро» предполагает направить на снижение долгового бремени РАО «ЭС Востока».
«Дальневосточные проекты действительно стали основным источником проблем “Русгидро”: уже после того, как компания начала реализовывать строительство там четырех ТЭЦ, она поняла, что отдачи от этих проектов не будет, — говорит Илья Купреев, — крупных промышленных потребителей там как не было, так и нет, рост тарифов заморожен, инвесторы в регион не идут».
В итоге получилась такая картина. «Русгидро» продолжает получать прибыль, а проблемы долгов ее «дочек» решаются за счет государственного банка и снижения доли государства в капитале. При этом госбанк относительно недавно сам получил очередной транш помощи от государства. Не исключено, что такая политика ведения «раздельного бюджета» и стала причиной отставки Дода (однако это лишь предположение).
Человек из политики
По словам источника журнала «Эксперт», для Евгения Дода отставка стала неожиданностью. Ровно противоположная ситуация у другого топ-менеджера — Олега Бударгина, возглавляющего «Россети». Слухи о его отставке появляются регулярно.
Бударгин возглавил «Россети» после объединения компаний МРСК с ФСК ЕЭС, а до этого четыре года руководил ФСК. Но до прихода в сетевой комплекс Бударгин с энергетикой связан не был, он был помощником полномочного представителя президента в Сибирском федеральном округе, губернатором Таймырского округа и мэром Норильска. Еще раньше работал в ГМК «Норникель». Похоже, отсутствие продолжительного опыта работы в энергетике может помешать главе «Россетей». Его до сих характеризуют как политика. Бывший сотрудник «Российских сетей» сказал «Эксперту»: «У Бударгина слишком стратегический подход и невысокий уровень базовых профессиональных знаний в электроэнергетике. В результате вниз спускались жесткие задания без понимания путей их реализации. Кроме того, для компании была характерна неразбериха в кадровой политике, что особенно чувствительно при согласовании региональных руководителей. В итоге Бударгин, к сожалению, не смог заслужить авторитет и уважение в отрасли, так и оставшись для нее чужаком, не сумев сформировать настоящую команду. Руководя основной инфраструктурной компанией в стране, главная задача которой — качественное и надежное энергоснабжение, он остается не столько менеджером, сколько политиком. В итоге слишком много неисполненных обещаний было дано в адрес не самых последних людей в стране».
МРСК Сибири: третий год убытков
Эксперты также вспоминают давний конфликт руководителя «Россетей» с нынешним главой ФСК ЕЭС Андреем Муровым. Во время создания «Россетей» источники в отрасли называли Мурова одним из конкурентов Бударгина на пост руководителя компании. Но тогда Муров проиграл аппаратную борьбу за кресло главы холдинга и стал руководителем ФСК. Теперь аналитики склонны связывать возможный уход Бударгина с тем давним конфликтом.
Впрочем, за кресло руководителя компании такого уровня всегда идет борьба, поэтому обратимся к экономическим проблемам «Россетей» — низкой эффективности в целом и проблемам ее «дочек» в частности.
Общие проблемы «Россетей» кроются в крайне сложном регулировании и часто меняющихся правилах игры. «Условия работы в электросетевом секторе на самом деле оказались далеки от изначально заявленных. Во время реформы РАО ЕЭС была красивая идея о введении RAB-регулирования, согласно которой компании должны были получать определенную доходность на инвестированный капитал, но в действительности к такому режиму регулирования де-факто отрасль так и не пришла, — говорит аналитик по энергетике Райффайзенбанка Федор Корначев. — В итоге компании зарабатывают меньше, чем изначально предполагалось в рамках методологии регулирования, а осуществляемые инвестиции не приводят к росту их доходов. Но и менеджмент компаний делал не все, что мог: операционная эффективность “дочек” “Россетей” далека от того, что они могли бы показывать. Тенденции к улучшению прослеживаются, в той же ФСК рост операционных расходов в последние несколько периодов довольно низкий, однако потенциал для снижения расходов остается значительным».
МРСК Северного Кавказа убыточна хронически
Важный момент — неоптимальный объем инвестиций. О ситуации с инвестпрограммой МРСК давно известно: строились новые подстанции, расширялась сетевая инфраструктура, а потребители отказывались от планов развития, в результате чего новые мощности оставались незагруженными. Счетная палата в прошлом году объявила, что ФСК и «Россети» в 2011–2013 годах формировали инвестпрограммы с нарушением требований закона: строили недозагруженные объекты, наращивали убытки, завышали стоимость строительства, при этом ФСК увеличивала вознаграждение членов правления и тратила деньги на аренду чартерных самолетов и загранкомандировки, которые «имеют признаки нецелевого характера».
«Причина низкой эффективности “Россетей” — в комбинации нескольких факторов. В этом, безусловно, есть доля ответственности менеджмента, но нельзя не упомянуть и серьезные проблемы с регулированием отрасли, с тем, как госорганы подходят к ценообразованию и создают (или не создают) стимулы для компаний к сокращению затрат, — добавляет Илья Купреев. — К сожалению, система регулирования у нас непредсказуемая, то же RAB-регулирование официально внедрено, но в реальности оно сводится к установлению темпа роста тарифов по прогнозу социально-экономического развития, который готовит МЭР. Назвать это RAB-регулированием трудно. В результате возвратности инвестиций нет, стимулов для инвестиций нет, инвестиционные вложения компаний сетевого сектора не имеют экономической целесообразности. Возможно, они важны с точки зрения надежности системы, но не с точки зрения экономических интересов компании, которые подразумевают получение прибыли. Можно пытаться повышать операционную эффективность сетевого комплекса, но для этого стимулов тоже нет, так как, если вы сокращаете затраты и получаете высокую прибыль, к вам может в любой момент прийти регулятор и принять решение о сокращении темпа роста тарифов».
Согласен с коллегами Андрей Абрамов, директор по стратегии фонда «Форсайт»: «Проблема не в личностях, проблема системная. Сегодня в мире есть три крупнейшие долговые проблемы — Греция, Украина и “Россети”. RAB-регулирование оказалось ловушкой для компании, оно было воспринято как возможность инвестировать неограниченные средства с гарантированным возвратом. Фактически компания оказалась в инвестиционном бизнесе, но без каких-либо компетенций в управлении инвестициями, а это всегда заканчивается одинаково. Сегодня на возврат инвестиций идет более 60 процентов от тарифа —примерно с нулевым эффектом от этих инвестиций. Когда экономика начала падать, регулятор ограничил тарифы, ставки по кредитам выросли, и возник типичный долговой кризис».
Дыра в балансе «Ленэнерго» угрожает его существованию
В «Россетях» считают, что оперировать такими показателями, как загрузка новых мощностей, не совсем корректно, ситуацию надо рассматривать глубже. «Уровень загрузки подстанций в отношении к установленной мощности составляет около 30 процентов (как по распределительному, так и по магистральному комплексам). Однако с учетом правил эксплуатации трансформаторы могут быть загружены не более чем на 52 процента, и фактическая загрузка составляет около 60 процентов, что является высоким показателем, — отмечают в компании. — Однако принципиально не значение уровня загрузки (пик потребления), а распределение перегруженных и недогруженных центров питания. Практически все города-миллионники ограничены в развитии, так как их трансформаторные мощности перегружены, а питающие центры закрыты для присоединения. Это подтверждается статистикой численности населения больших городов: при общем снижении численности населения страны на один процент с 2002-го до 2014 года число городов-миллионников выросло на 11 процентов». Что же касается строительства мощностей, которые потом оказываются невостребованными, то «Россети» не первый год твердят, что не могут от него отказаться. «Процесс технологического присоединения выстроен с несоразмерным перекосом в пользу потребителя, — поясняют в компании. — Заявка потребителя должна быть выполнена безусловно, в противном случае будут серьезные санкции ФАС. Для реализации заявок сооружаются новые трансформаторные мощности, которые, к сожалению, не всегда загружаются потребителем на сто процентов заявки. Тем более загрузка мала, если это присоединение было льготным. То есть причина появления новых незагруженных подстанций лежит в поведении потребителя, а не в плохом планировании сетевой организации».
«Дочки» подкинули проблем
Нельзя не упомянуть о ситуации, сложившейся с «дочками» «Россетей», — дыре в балансе «Ленэнерго» и «бунте» ФСК ЕЭС.
Серьезные проблемы у «Ленэнерго» начались в конце 2014 года, когда банк «Таврический», в котором лежали средства компании, прекратил обслуживать клиентов. По данным Агентства по страхованию вкладов, у банка обнаружилась «недостача» в 30 млрд рублей. Больше половины из них составляли деньги энергетиков. В марте 2015 года была начата процедура санации, «Ленэнерго» вернули порядка 6 млрд рублей, а вот остальное (около 12 млрд рублей), по-видимому, придется списать.
По результатам пропажи средств возбуждено уголовное дело. Главным обвиняемым выступает директор по финансам «Ленэнерго» Денис Слепов. Нарушив регламент о размещении временно свободных денежных средств, он разместил деньги в АКБ «Таврический» — кстати, сам Слепов до прихода в «Ленэнерго» несколько лет работал в этом банке. Полиция считает, что, скорее всего, он имел некий корыстный интерес в сотрудничестве двух организаций.
«Ленэнерго» при этом должна более 6 млрд рублей смежным сетям (СПбЭС, ЛОЭСК, «Оборонэнерго», РСК РЭС, Петродворцовой ЭС, «Колтуши СК», ОЭК), около 2,2 млрд рублей — сбытовым компаниям, еще 3,5 млрд рублей — ФСК ЕЭС, и это не считая более 40 млрд рублей долгов перед банками и 14 млрд рублей — перед абонентами за присоединение их к сетям. Кроме того, около 6 млрд рублей компания должна подрядчикам за строительство сетей.
В результате «Ленэнерго» оказалось на грани выживания, и было решено, что «Россети» получат 32 млрд рублей через облигации федерального займа (ОФЗ) на докапитализацию «Ленэнерго».
«То, что произошло с “Ленэнерго”, при такой системе управления было неизбежным — компания вообще была своеобразным лидером по неэффективным инвестициям. Например, объем инвестпрограммы планировался исходя из двукратного роста потребления мощности за пять лет при очевидном уже реальном тренде отсутствия роста потребления», — описывает ситуацию Андрей Абрамов.
Но не только дыры в бюджете «Ленэнерго» ухудшают положение «Россетей». Еще одна проблема — конфликт между «дочками». Так, ФСК отказалась включать свое казначейство в единое казначейство «Россетей», что является невыполнением директивы Росимущества и просто противоречит стратегии холдинга. ФСК объясняет отказ тем, что финансовые проблемы «хворых дочек» будут решены за счет «здоровой» — самой ФСК. При этом структуры МРСК должны ФСК несколько десятков миллиардов рублей.
Волшебная эффективность
Опрошенные нами аналитики в один голос утверждают, что идущие сегодня отставки в монополиях — сигнал менеджменту госкомпаний: работайте эффективнее.
При растущей выручке РЖД год за годом демонстрирует падение прибыли
«Решение может быть одно: стратегия, направленная на операционную эффективность и ориентированная на потребителя. “Россетям”, например, необходима система управления активами — она позволила бы сократить инвестиции в реконструкцию в два-три раза без снижения надежности. Такая система разработана, но не используется. Вместо этого компания периодически заявляет своим стратегическим приоритетом что-нибудь типа поглощения сбытов», — говорит Абрамов.
Согласен с ним и Федор Корначев: «Сегодня у “Россетей” два возможных направления увеличения эффективности — это снижение операционных расходов (на ремонт, персонал, менеджмент) и сокращение инвестиций».
Энергетики возражают, что уже давно начали снижение издержек. В «Россетях» сообщили, что число топ-менеджеров сокращено в 2015 году на 25%, управленческий персонал в целом — на 10%, и оптимизация продолжается, а «с учетом темпов инфляции и отсутствия индексации доходов топ-менеджмента реальное содержание заработной платы административного персонала снизится в текущем году не менее чем на десять процентов». А в «Русгидро» изменили оргструктуру компании, также сократив управленческий персонал и затраты на него, в частности число членов правления снижено с 14 человек до пяти.
«Приход Шульгинова в “Русгидро” дает госкорпорациям сигнал, что сейчас время заниматься делом, а не внутренней политикой», — констатирует источник на энергорынке.
