В российской промышленности в августе продолжалась стагнация без признаков возможного перехода в фазу роста. Такой вывод опубликовали эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ) по результатам опросов руководителей средних и крупных промышленных предприятий.
В январе–июле 2015-го по сравнению с первой половиной 2014 года падение промпроизводства составило 3%. В Министерстве экономического развития рассчитывали, что российская промышленность достигнет дна во втором-третьем кварталах 2015 года, а в четвертом начнется ее постепенное восстановление. Но исследование ВШЭ это предположение делает весьма сомнительным.
Но, согласно исследованию ВШЭ состояния делового климата на российских промышленных предприятиях (или, как говорят экономисты, – индекс предпринимательской уверенности (ИПУ), настроение у бизнеса в целом выглядит как грозовое предупреждение.
Около 49% респондентов указали на слабую деловую активность и ухудшение спроса на продукцию предприятий внутри страны. И фактически признали, что многие работают на склад. Среди других факторов, лимитирующих производство, – «неопределенность экономической обстановки» (46%). Этот фактор является единственным, показавшим рост по сравнению с июлем. Далее примерно по 40% участников опроса ссылаются на финансовые проблемы – «высокий уровень налогообложения», «недостаток финансовых средств» и «высокий процент коммерческого кредита».
Причем лишь 5% участников опроса констатировали «благоприятную» ситуацию, и лишь 22% респондентов оценили текущую ситуацию как «неудовлетворительную».
По отраслям ситуация выглядит так: в добывающих отраслях ИПУ упал в августе по сравнению с июлем на 1 процентный пункт (п.п.) и составил 6%, в обрабатывающей отрасли сохранил значение июля – минус 8%, в производстве и распределении электроэнергии, газа и воды снизился на месяц на 1 п.п., составив минус 6%. Положительные и отрицательные значения индекса показывают превышение отрицательных и положительных оценок респондентов.
Худшие настроения наблюдаются у машиностроителей, производителей стройматериалов и примкнувших к ним в августе швейников. Однако появились и зоны относительного оптимизма. Например, в августе показала рост ИПУ химическая отрасль – благом послужили импортозамещение (повысились предложение и спрос на отечественную фармацевтику) и девальвация рубля (в частности, экспорт удобрений стал более доходным). После трехмесячного застоя, также на фоне санкций, оптимистично настроены пищевики.
По мнению экономиста Евгений Надоршина, наблюдается некий парадокс: девальвация и импортозамещение, по идее, должны были подтянуть за собой и темпы роста промышленности, и ИПУ. Но этого не произошло.
«Уменьшается потребительский спрос на продукцию отечественной промышленности со стороны конечных потребителей. С учетом падения инвестиционного спроса на продукцию промежуточных отраслей промышленности снижается совокупный спрос, что в конечном счете приводит к сокращению промышленного производства в целом», – поясняет директор Центра конъюнктурных исследований ВШЭ Георгий Остапкович.
По мнению Остапковича, именно в июле–августе заметнее стали проявляться и макроэкономические факторы, усиливающие негативное давление на экономику страны. «В первую очередь к ним относится хроническое снижение инвестиций в основной капитал, без которых в принципе не может начаться рост производства, а также наметившаяся вторая волна падения курса рубля как функция от снижения мировых цен на нефть. Фактически существующая сегодня структура экономики, включая промышленность, является заложником изменений нефтяных цен».
Так стал ли август дном для промышленности или все-таки есть предпосылки для ее роста, как прогнозирует Минэкономразвития?
Надо понимать, что российская экономика в прежние годы демонстрировала рост в основном за счет стабильной покупательской способности населения и положительных темпов роста спроса. В силу разных причин – доступности потребительских кредитов, роста зарплат, позитивного психологического настроя – граждане вполне охотно расставались со своими деньгами. Сегодня оптимизма у населения поубавилось. Розничная торговля показывает спад в 9% (это много) последние два месяца. Розница продолжит падение и дальше.
По данным Росстата, реальная зарплата россиян в июле снизилась на 9,2%. А в целом денежные доходы населения сокращаются уже девять месяцев подряд. «Это, пожалуй, основная причина спада в торговле, – считает Остапкович. – Достаточно заметно сократилось и потребительское кредитование. Наконец, граждане начали экономить. В настоящее время все большая часть населения преимущественно с низкими и даже средними доходами переводит дорогостоящие товары в отложенный спрос «до лучших времен».
Хотелось бы надеяться на осуществление прогнозов Минэкономразвития относительно ожидаемого роста промышленности, но оснований для этого практически нет. Население уже не может исполнять роль внутреннего локомотива экономики, а другие факторы все с негативным оттенком. «Здесь и девальвация нацвалюты, и обострения геополитической ситуации, и замедление роста экономики Китая с девальвацией юаня, а также ускоряющееся сокращение технологического импорта», – говорит Остапкович.
С ним согласен и Надоршин: «Без дополнительных инвестиций никакого роста не будет. А процесс импортозамещения носит локальный характер».
Так, по данным Росстата, в июле 2015 года импорт товаров в Россию по сравнению с соответствующим периодом прошлого года сократился на 38,3%. При всей позитивности для бюджета и платежного баланса импортозамещение тормозит обновление основных фондов в промышленности. Государство как может оказывает определенное воздействие на интенсификацию импортозамещения, но это все равно долгий и дорогостоящий маневр.
Остапкович также напоминает о 50-процентном износе основных промышленных фондов: «Всем понятно, что существующий отрицательный разрыв производительности труда в российской промышленности с производительностью в развитых промышленных странах заключается не в «лености» отечественных рабочих и не в низком фонде отработанного ими времени и высокой заработной плате. Как раз с этими параметрами все более или менее в порядке. Главными причинами отставания являются неполная обеспеченность или даже отсутствие капитального оборудования, недостаток соответствующих новых технологий и инфраструктуры, а также слабость институтов развития и компетенции менеджмента, причем как на низшем техническом уровне, так и на высшем институциональном уровне».
По итогам 2014 года ВВП страны вырос на 0,6% (позитива статистике добавила декабрьская покупательская вакханалия в магазинах).
Напомним, что Центробанк в конце 2014 года спрогнозировал нулевой рост экономики по итогам 2015 года (это при цене на нефть 60 долл. за баррель). Прогноз Минэкономразвития в начале 2015 года выглядел более реальным: падение ВВП на 3%, промышленности на 1,6% – при среднегодовых 50 долл. за баррель нефти. Аналитики склоняются к тому, что индекс промпроизводства составит 97,8% (или упадет на 2,2%). Они очень осторожно говорят о возможном росте на 0,6% в 2016 году. «Но в любом случае это означает, что четыре года для российской промышленности потеряны как с точки зрения экономического роста, так и с точки зрения экономического развития», – подытожил Остапкович.
