Пожалуй, это будет самая политизированная моя колонка, потому что, как и обещал, я в ней разберу внешне сложную тему положения и устремлений крымско-татарского населения таврического полуострова. Почему же тема сложная лишь внешне? Дело в том, что всю комплексность татарского вопроса создали власти Украины. И как только оных властей не стало, выяснилось, что не стало и татарского вопроса. Ну, в глобально-политическом смысле этого слова.
Как было? Татар киевские власти использовали против русских Крыма, создавая постоянную угрозу типа «если вы рыпнетесь в сторону России, тут же татары побегут в сторону Турции». Для этого поддерживался крайний татарский национализм, а на полуострове, равно как и на всей территории Украины, свободно действовала группировка Хизб ут-Тахрир. Хизбутовцы, признанные в России террористической организацией, ненавидят Москву всем сердцем. И им был открыт зеленый свет со стороны Киева. Их использовали и для противодействия русским организациям Крыма, и для противостояния с Меджлисом. По сути дела, Хизб ут-Тахрир — это такой «Правый сектор», только с исламским оформлением.
Неудивительно, что именно хизбутовцы и правосеки устраивали провокацию в феврале прошлого года перед зданием Верховного Совета, когда пролилась кровь.
Джемилев с его Меджлисом лишь катился по инерции. Его даже попытались включить в систему российской религиозной гармонии. Но «правозащитник» слишком сильно зависел от грантов Госдепа США. В результате стало понятно, что Меджлис будет каким угодно Вашингтону, но не российским. Достаточно сказать, что Джемилев, побывав в Казани 12 марта, пообщавшись с Путиным по телефону, уже через два дня оказался в Брюсселе и призывал начать «миротворческую операцию» в Крыму. Так что Меджлис отрезали от политического и общественного представительства. А из-за вредительской политики Джемилева получилось так, что из гарантий, данных татарам по политическому участию (министерские должности и 20% квота в представительных органах), реализованы были только планы по включению в исполнительную вертикаль. В Верховном Совете Крыма татар только двое — Ремзи Ильясок и Элип Гафаров. Но вина за то, что обещания остались не выполнены, безусловно, лежит на Джемилеве и его заместителе Чубарове — оба они бежали из Крыма и теперь сидят в Киеве и мелко гадят своим соплеменникам. Именно они сделали все во время транзита власти в Крыму, чтобы создать видимость жесткого противодействия татарской диаспоры приходу на полуостров России. И именно они своей неконструктивной политикой привели к тому, что аксеновские договоренности с Курултаем (общее собрание татар, в отличие от Меджлиса, который являлся как бы руководящим органом) были подвергнуты ревизии.
Татары же без Джемилева вздохнули свободнее. И пусть он рассказывал сказки о бегстве 10 тысяч татар с полуострова, все это была неправда, которая опровергается данными статистики. Бежали ближники Джемилева и Чубарова, нахапавшие за время «правозащитной деятельности». Их всего-то около 100 семей. Остальные татары спокойно восприняли переход полуострова под российскую юрисдикцию. Во многом этому способствовали договоренности между Аксеновым и татарскими лидерами общественного мнения. В первую очередь, эти договоренности касались самозахватов земель.
Пару слов о том, что такое самозахват — ведь вы столкнетесь с ним обязательно, проезжая по крымским дорогам. Если вы видите поле, на котором стоят грубо слепленные из камней страшные неоштукатуренные сортиры — знайте, здесь татары пытались проводить самозахват. Такие «сортиры» массово стоят вокруг Симферополя, встречаются в степях, тянутся по дорогам к Феодосии, Керчи, Евпатории. Есть они и под Ялтой (поселок Никита). Всего в Крыму пытались таким образом организовать захват порядка 2 тысяч крупных земельных объектов. Самый известный самозахват — стена около Симферополя, которую строили для возведения мечети. Порядка 30% самозахватов — это мимикрия украинских чиновников под «татар» с целью получить лакомые куски земель сельхозназначения на халяву.
Так вот, Аксенов с одобрения федеральных властей договорился о том, что самозахваты будут ликвидированы там, где нет реальных татарских поселений. Татары же получат компактно расположенные 300 тысяч приусадебных участков. По одному на семью. Все. На этом история с позорными придорожными сортирами должна закончиться.
Пожалуй, после этого можно будет говорить и о том, что завершилась и эпопея с крымско-татарским вопросом. Потому что нет его, оного вопроса вне проблемы самозахватов. Татары — это крымский колорит. На Ай-Петри они вообще устроили свой городок, который привлекает туристов сотнями лавок сувениров (сомнительного качества), еды (качества отменного). Татары катают гостей на конях и квадроциклах. В общем, без татар Ай-Петри была бы скучной вершиной с парой-тройкой антенн дальней разведки. Татары в Саках предложат вам самые дешевые грязевые ванны в Крыму. Татары в Бахчисарае покажут свой дворец и накормят чебуреками. Татары работящи и веселы. Татары вовсю интегрированы в крымскую туристическую экономику.
Татары сегодня — это такой колорит. Крымская фишка. Особенный склад культуры и традиций. Особая кухня. И мне кажется, что эта роль — диковинного народа, за жизнью которого интересно понаблюдать — татарам нравится.
В бытовом отношении никакой напряженности во взаимоотношениях татарского этноса с другими, проживающими на территории полуострова, нет. Да, бизнес общий с татарами стараются не вести. Потому что у них своеобразные представления о роли и значении партнеров. Но по жизни — отличные люди — и в гости к ним, и их в гости. И вина выпить, и вместе починить забор. Только денег занимать не стоит...
Вот такое впечатление я вынес из разговоров с русскими, греками, украинцами и собственно татарами.
Что же до выводов, то вот и они: на примере татарского населения Крыма видно, как одна маленькая ложка дёгтя, которой являлась группировка Джемилева и Чубарова, способна испортить бочку меда. Создать на пустом месте проблему. А теперь, сидя в Киеве и видя, как проблема рассасывается, вонять и продолжать гавкать на тему «ой, самозахваты у татар отнимают», или «ой, татары бегут из Крыма». Позор татарского народа, сидевший у него на шее три десятилетия, и, как паразит, сосавший из него все соки, наконец-то вырезан из этого организма. Крайне позитивным считаю то, что джемилевско-чубаровскую группировку удалось выдавить.
Ну, и второй вывод. Обещание по поводу 20% квоты в законодательной ветви власти таки было дано. И пусть оно исходило еще от крымских чиновников не российской юрисдикции, о нем многие помнят. Да, Джемилев и Меджлис все сделали, чтобы обнулить это обещание. Но все же, все же... Идея с квотированием — далеко не самая плохая. Да и обещания свои все же нужно стараться исполнять. Пусть не на все 20%, но хотя бы на 13% (примерный вес татар в общем крымском населении). Или вовсе не обещать. Ведь известна русская поговорка: дал слово — держись, а не дал — крепись.
Тем более что пример того, как это квотирование реализуется на практике, может дать Татарстан. Посмотрите, если на улицах патруль полиции, то обязательно из двоих один — татарин, а второй русский. И во власти примерно так же. Ничего — живут. Неплохо, вроде живут.
