27 февраля глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен объявила, что Евросоюз и партнёры решили «парализовать» активы российского Центробанка. О планах ввести ограничительные меры, «которые не позволят Банку России использовать собственные международные резервы для ослабления воздействия западных санкций», тогда же объявили в совместном заявлении лидеры Евросоюза, Франции, Германии, Италии, Великобритании, Канады и США.
По состоянию на 18 февраля международные резервы Банка России составляли эквивалент 643 млрд. долл. Еврочиновники несколько раз повторили, что под заморозку попадает примерно половина всех российских резервов. Не очень понятно: половина от всех международных резервов или только валютных резервов (без золота). На золотую часть пришлось 132 млрд. долл., на валютную – 511 млрд. долл. Золото имеет очевидный иммунитет от любых замораживаний и арестов. В составе валютных резервов около 30 млрд. долл. приходится на специальные права заимствования (СПЗ) и резервную позицию страны в Международном валютном фонде (МВФ). Эта часть также имеет достаточно высокий защитный иммунитет.
Таким образом, потенциально под угрозой замораживания оказались средства, равные округлённо 480 млрд. долл. Это резервы в виде ценных бумаг (преимущественно казначейских) и валюты на депозитах коммерческих банков, а также центробанков других стран и Банка международных расчетов (БМР). Уязвимость этой части резервов зависит от того, в какой юрисдикции и в какой валюте размещены валютные средства резервов. Последние данные Банка России по видам валют и по юрисдикциям размещения резервов – на середину прошлого года. По этим данным в составе всех (золотовалютных) резервов основная часть пришлась на евро (32,3%). Далее следуют (%): золото – 21,7; доллар США – 16,4; юань – 13,1; фунт стерлингов – 6,4; прочие валюты (иены, канадские, австралийские и сингапурские доллары) – 10,0.
А вот географическая картина размещения резервов (%): Российская Федерация – 21,7 (золотые резервы); Китай – 13,8; Франция – 12,2; Япония – 10,0; Германия – 9,5; США – 6,6; международные организации – 5,0; Великобритания – 4,5; Австрия – 3,0; Канада – 2,8; прочие страны – 10,7. Довольно надежную защиту имеют резервы, размещенные в России, Китае и международных организациях. И можно уверенно сказать, что под заморозку пошли резервы, размещенные в США, Франции, Германии, Японии, Австрии, Канаде.
Если эту структуру резервов приложить к последней цифре общей суммы резервов (643 млрд. долл. на 18 февраля), то получается, что под заморозку попали резервы, существенно превышающие 300 млрд. долл. На сегодняшний день ни организаторы заморозки российских резервов, ни Банк России точных данных о величине заблокированных финансовых активов российского Центробанка не дали.
Беспрецедентная по масштабам заморозка резервов, вероятно, заставит задуматься денежные власти многих стран о том, как дальше строить свою валютную политику. И особенно заставит задуматься денежные власти России – Центробанк и Минфин. Напомню, что международные резервы России, которыми управляет Банк России, делятся на две части:
1) резервы, находящиеся в распоряжении самого Центробанка и которые ему необходимы для выполнения его функций (скажем, для проведения валютных интервенций и поддержания курса рубля);
2) резервы Минфина, которые это ведомство передало в управление Центробанку; на сегодняшний день эта часть международных резервов – средства Фонда национального благосостояния (ФНБ).
На 1 февраля 2022 года (до замораживания) объем ФНБ в национальной валюте составил 13,6 триллиона рублей (10,2% ВВП). До конца еще не понятно, как будет распределен ущерб от замораживания международных резервов РФ между Центробанком и Минфином. Однако предварительная инвентаризация оставшихся средств ФНБ уже проведена. 1 марта первый вице-президент Центра стратегических разработок (ЦСР) Глеб Покатович сообщил: «Если исключить активы, затронутые санкциями, и ценные бумаги российских компаний, серьезно подешевевшие в результате обвала на фондовом рынке, то оставшийся объем средств ФНБ все равно выглядит значительно». Он привел следующие данные по остаткам средств по отдельным компонентам ФНБ: на депозитах в ВЭБ – 530,6 млрд. руб.; на субординированных депозитах ВТБ и Газпромбанка – 138,4 млрд. руб.; на отдельных счетах по учету средств ФНБ в Банке России – 0,27 млрд. руб. и 226,7 млрд. китайских юаней, а также 405,7 тонн золота в обезличенной форме.
Если все пересчитать в рубли (по текущим ценам золота и текущему курсу юаня), то получится примерно 5750 млрд. руб. 1 марта правительство объявило, что направит часть средств ФНБ на покупку акций российских компаний для поддержки в условиях западных санкций. Согласно распоряжению Кабинета министров, Минфину России поручается «осуществить в 2022 году приобретение за счет средств Фонда национального благосостояния акций российских эмитентов в объеме не более 1 триллиона рублей на условиях, определяемых Минфином России». Подробностей операции по скупке акций за счет ФНБ пока нет. Эксперты справедливо указывают на то, что бессистемное распределение средств может привести к тому, что никаких макроэкономических эффектов эта акция не даст. Средства следует распределять с прицелом укрепления позиций государства в экономике (выкуп акций у частных, особенно иностранных инвесторов).
Итак, на 1 марта сего года (до решения правительства о выделении одного триллиона рублей на поддержание фондового рынка) от ФНБ осталось лишь 42% того, что было месяцем раньше. Санкционная заморозка съела примерно 58%, или в абсолютном выражении 7,85 трлн. руб. Замечу, что расходная часть бюджета РФ на 2022 год запланирована в размере 23,7 трлн. руб. В одночасье мы потеряли средства ФНБ, равные третьей части годового бюджета. Хороший урок для тех, кто нам говорил, что средства ФНБ надо диверсифицировать по разным валютам. Урок хороший, но очень дорогой. В твердом остатке простая мораль: хранить можно только в юанях и золоте. Это урок не только для Минфина, который отвечает за ФНБ, но и для Центробанка, который отвечает за все международные резервы РФ.
А ещё один урок сводится к тому, что валютную выручку не надо консервировать в валютных кубышках, в сомнительных валютах и еще более сомнительных инструментах, а направлять с колёс на выполнение важных для государства экономических, политических и социальных задач, воплощать валюту в материально-вещественные активы – заводы, фабрики, электростанции, объекты экономической и социальной инфраструктуры, передовые виды оружия. Закупать на экспортную выручку не всевозможные финансовые инструменты, а инструменты созидания реальной экономики – машины, оборудование и технологии, которые нам жизненно необходимы для восстановления и укрепления экономики. А вместо «валютной копилки», называемой «международные резервы» и «ФНБ», нужны долгосрочные программы индустриализации и пятилетние планы социально-экономического развития. И вытекающие из них планы валютных закупок на мировом рынке.
ФНБ формировался за счет сверхдоходов, получаемых от экспорта нефти и природного газа на основе так называемого бюджетного правила. Оно определяло, что такое сверхдоходы, устанавливая цену «отсечения» (все экспортные доходы от более высокой цены – сверхдоходы). В бюджете на 2022 год цена отсечения установлена в 44,2 долл. за баррель; ориентировочная сумма поступлений в ФНБ – 3,4 трлн. руб. Цены на углеводородные ресурсы на мировом рынке остаются на высоком уровне, ожидаемые сверхдоходы, скорее всего, превысят бюджетные ориентировки. Однако введенные санкции против России подорвали работу механизма формирования ФНБ. Пополнять Фонд можно лишь с помощью золота и китайских юаней.
С учетом новой ситуации правительство внесло в Госдуму законопроект об изменениях в Бюджетный кодекс, он направлен на «эффективное управление структурой государственного долга и обеспечение финансовой стабильности» в 2022 году. Последние два-три года в Думе звучали предложения распечатать переполнившуюся валютную кубышку ФНБ для финансирования наиболее насущных мероприятий внутри страны, но Минфин держал жёсткую оборону, продолжая валютное накопительство. Санкции заставили Минфин пересмотреть свою позицию. Главная идея законопроекта – направлять дополнительные нефтегазовые доходы не в ФНБ, а в бюджет на следующие цели: 1) исполнение внутренних социальных обязательств государства (к ним относятся в основном различные выплаты из бюджета населению – пособия, военные пенсии и т. д.); 2) погашение государственного долга; 3) замещение государственных заимствований; 4) реализация иных приоритетных мероприятий по решению правительства.
В законопроекте не раскрыт подробно вариант использования сверхдоходов на погашение государственного долга. Значительная часть обязательств по внешнему государственному долгу приходится как раз на те государства, которые участвуют в санкционной войне против России. Думаю, что погашение (и даже обслуживание) государственного долга перед такими государствами следует заморозить. В силу того, что санкции Запада против России нелегитимны с точки зрения международного права, их следует рассматривать как обстоятельства непреодолимой силы (форс-мажор), дающие основание для приостановки выполнения обязательств.
А направление сверхдоходов на реализацию «иных приоритетных мероприятий» должно стать основным. Самым приоритетным мероприятием государства может и должна стать программа «Индустриализация 2.0». Как и та индустриализация, которая проводилась в СССР в 1930-е годы, новая индустриализация должны решить две основные задачи: 1) достижение экономической самодостаточности России (что сделает ее неуязвимой перед любыми санкциями и блокадами Запада); 2) укрепление обороноспособности. Здесь следует вспомнить принятый в 2014 году закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации» (от 28.06.2014 N 172-ФЗ) и разработать с учетом нынешних реалий новые версии «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации», «Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации» и ряда других документов стратегического планирования.
Нынешняя санкционная война – надолго. Её логика потребует целого ряда шагов по переходу от рыночной к мобилизационной экономике. Такие шаги принимались в Советском Союзе в 1920–1930-е годы. Среди них – введение государственной монополии внешней торговли и государственной валютной монополии. Об этом можно прочитать в моей книге: «Россия и Запад в ХХ веке: история экономического противостояния и сосуществования» (М.: Институт русской цивилизации, 2019. 800 стр.).
Даже если решения о переходе от рыночной к мобилизационной экономике и будут приняты немедленно, их практическая реализация потребует напряженной работы по перестройке экономики в течение двух-трех лет. Экспортные доходы России могут сократиться, но все-таки выручка в ключевых валютах (доллары США, евро и др.) будет поступать. До тех пор, пока не появятся программы закупок машин, оборудования и технологий, такая валютная выручка должна поступать в международные резервы Российской Федерации. Однако глубокое хранение валюты в резервах недопустимо. Она должна немедленно конвертироваться в золото путем закупок драгоценного металла на мировом рынке.
Заглавное фото: vpk-news.ru
***
Телеэфир от Юрия ПРОНЬКО:
