Создание работающей пенсионной системы возможно при одном принципиальном условии: наличии долгосрочных правил игры в политике и экономике и готовности власти и бизнеса эти правила соблюдать. В противном же случае, как это происходит в России, любые пенсионные «реформы» заканчиваются исчезновением огромных денег, чаще всего — в неизвестном направлении. Концепция так называемого индивидуального пенсионного капитала, реализация которой может стартовать в 2020 году, по сути, представляет собой очередное предложение для граждан сыграть в рулетку. Предыдущий раунд этой игры — с участием негосударственных пенсионных фондов (НПФ) — обернулся громким фиаско, однако многие организаторы многомиллиардных пенсионных афер до недавнего времени оставались безнаказанными.
Реализуемая с 2013 года Стратегия долгосрочного развития пенсионной системы никак не повлияла на уровень пенсионного обеспечения граждан, заявила несколько дней назад аудитор Счетной палаты Светлана Орлова, выступая в Госдуме. За шесть лет реализации стратегии один из основных ее параметров — коэффициент замещения пенсией зарплаты — не превысил 35%. Чтобы достичь уровня 40%, рекомендованного Международной организацией труда, средний размер страховой пенсии неработающего пенсионера в 2024 году должен составлять не менее 24 тысяч рублей (в текущем году это чуть более 15 тысяч рублей). Но для этого, сообщила Орлова, начиная с 2022 года страховые пенсии неработающих пенсионеров необходимо увеличивать в два раза выше уровня инфляции.
Откуда взять деньги на индексацию пенсий, пока непонятно. В середине июня глава Счетной палаты Алексей Кудрин предупредил, что при сохранении низких темпов роста экономики для индексации базовой пенсии в 2020—2021 годах придется принимать непростые решения — «перераспределять доходы или расходы бюджета в пользу пенсионной системы или часть суверенного фонда (Фонда национального благосостояния) на это тратить».
Какие меры ни предпринимали власти для сокращения дефицита Пенсионного фонда (например, сначала была отменена индексация пенсий работающим пенсионерам, затем повышен пенсионный возраст и т. д.), решить эту проблему так и не удалось. В 2020 году трансферт из федерального бюджета на выплату страховых пенсий в Пенсионный фонд России (ПФР) составит почти 2 трлн рублей, сообщила в Госдуме Светлана Орлова. «В ближайшие годы объем трансферта на выплату страховых пенсий хоть и будет снижаться, зависимость Пенсионного фонда от федерального бюджета все равно сохранится», — отметила она.
Есть и еще одна проблема: применяемая с 2015 года формула расчета страховой пенсии в зависимости от так называемого индивидуального пенсионного балла не стимулирует граждан работать дольше. Работники с низкими зарплатами по определению получают мало баллов, а граждане с высокими зарплатами, пояснила Орлова, также ничего не выигрывают, так как выплачиваемые ими страховые взносы ограничены предельной величиной облагаемой базы.
Теперь в качестве если не панацеи, то инструмента, который повысит эффективность пенсионной системы, преподносится индивидуальный пенсионный капитал (ИПК) — механизм, с помощью которого население сможет самостоятельно копить на пенсию, отчисляя на специальный счет определенную часть своей зарплаты. Как и в случае с повышением пенсионного возраста, главным идеологом этого нововведения выступает Алексей Кудрин. Введение ИПК, сообщил он некоторое время назад, позволит приблизиться к показателям развитых стран, где коэффициент замещения зарплаты может достигать 70%.
Наиболее важным моментом в дискуссии об ИПК, которая ведется уже несколько лет, был принцип включения в эту систему. Минфин и ЦБ настаивали на том, что отчисления по ИПК должны быть изначально обязательными для каждого, хотя за гражданином предполагалось оставить право выхода из системы на основании заявления. Как подсчитали в ЦБ, при стопроцентном участии работающих граждан в системе ИПК к 2029 году объем накоплений в ней достигнет 8 трлн рублей.
Однако когда в июне ИПК получил одобрение президента, было решено, что участие в новой пенсионной программе будет добровольным. Но нужно еще согласовать соответствующий законопроект и провести его через Госдуму, чтобы система, как не раз анонсировалось ранее, заработала с 2020 года. «Минфин и Банк России продолжают работу над законопроектом, планируем представить его для общественного обсуждения. Наша задача — сделать механизм ИПК максимально комфортным для граждан, сохранив при этом добровольность участия», — сообщила на днях пресс-служба Минфина.
Решение не делать ИПК обязательным (пусть и с теоретической возможностью выхода из него) свидетельствует о том, что чувство здравого смысла у финансовых властей еще присутствует, ведь в этом случае доходы граждан были бы автоматически обложены еще одним налогом в дополнение к НДФЛ. Но будет ли работать добровольный ИПК, совершенно непонятно.
Прежде всего, вызывает принципиальные сомнения то, что удастся успешно скопировать модель, хорошо зарекомендовавшую себя в странах с совершенно другим уровнем доходов. Например, в США закон о налоговых сборах 1978 года предоставил гражданам право делать пенсионные взносы до уплаты подоходного налога, после чего большую популярность приобрели так называемые пенсионные планы, они же личные накопительные пенсионные счета. В рамках наиболее известного из них, плана 401(k), работник может отложить в год из зарплаты до $ 19 000. Похожие программы затем появились в Японии, Великобритании и других странах.
Существуют аналоги и в развивающихся экономиках — скажем, в Индии схема индивидуальных пенсионных накоплений предполагает, что работник и работодатель вносят в специальный фонд одинаковую долю зарплаты — по 7,5%. Однако в России рассчитывать на такую форму социального партнерства сложно в том числе потому, что исторически работники у нас вообще освобождены от внесения базовых платежей в пользу государства. Налог на доходы физических лиц вычитается из зарплаты автоматически, а выплата страховых взносов возложена на работодателей. Последние же после повышения ставки страховых взносов с 25% до 34%, состоявшегося в 2011 году, когда Минфин еще возглавлял Алексей Кудрин, отнюдь не стремятся к тому, чтобы официальные зарплаты их работников существенно росли.
Именно увеличение страховых взносов с последующим ростом налогового давления фактически загнало российскую экономику в ловушку низких зарплат — по крайней мере «белых». При существующем их уровне сложно представить, чтобы большинство официально работающих россиян в условиях продолжающегося падения своих доходов еще и регулярно откладывали какую-то часть своих зарплат на будущую пенсию. Для той категории, которую принято называть работающими бедными, сама идея ИПК выглядит насмешкой — эти люди не только не могут позволить себе обычные накопления в виде, скажем, банковских депозитов, но и вынуждены залезать во все большие долги, чтобы обеспечить своим семьям хотя бы минимально приемлемый уровень жизни. Хоть каким-то стимулом для участия в системе ИПК для людей с низкими зарплатами могло бы стать снижение НДФЛ или даже его обнуление, но принцип 13% НДФЛ для всех остается незыблемым столпом российской налоговой системы — все предложения по прогрессивному обложению доходов так и остаются на уровне слов и благих пожеланий. При обсуждении параметров законопроекта об ИПК говорилось о том, что участникам системы должны быть предоставлены определенные льготы по НДФЛ, но для начала нужно еще увидеть сам проект.
Что же касается граждан со средним и высоким уровнем доходов, то для них идея добровольного ИПК выглядит сомнительно по другой причине: мало кто верит, что за оставшиеся до пенсии 20−30−40 лет с деньгами, которые будут отложены сегодня на достойную старость, ничего не произойдет. Последний по времени сюжет с исчезновением пенсионных денег — совсем свежий. Как сообщила в своем выступлении в Госдуме Светлана Орлова, начавшаяся в 2015 году реализация прав на досрочную смену пенсионного страховщика привела к тому, что граждане потеряли инвестиционный доход на общую сумму 108,4 млрд рублей — как показали проверки Счетной палаты, в пересчете на одного человека это порядка 500 тысяч рублей.
«Причины потерь инвестиционного дохода при смене страховщика следует искать не в пенсионной системе, а в действиях отдельных участников накопительной системы, применяющих агрессивную политику по привлечению клиентов», — прокомментировали это заявление в Пенсионном фонде России. Иными словами, ПФР, попросту говоря, перевел стрелки на НПФ, которые уже давно фигурируют в различных финансовых скандалах. Подлинные масштабы мошеннических схем, реализованных в последние несколько лет с помощью НПФ, видимо, только предстоит оценить. В общем приближении можно лишь утверждать, что речь действительно идет о десятках миллиардов рублей.
«Первой ласточкой» была афера в пенсионных фондах подконтрольных выходцу из системы советского госстрахования Анатолию Мотылеву, экс-владельцу банка «Российский кредит», АМБ, «Тульский промышленник» и М-Банк, у которых ЦБ отозвал лицензии в июле 2015 года. Вскоре после этого лицензий лишились и пять аффилированных с этими банками НПФ, где числились 1,38 млн клиентов с общим объемом пенсионных накоплений порядка 60 млрд рублей. Как выяснилось, пенсионные фонды Мотылева размещали средства граждан в неликвидные, переоцененные на бумаге активы, то есть, попросту говоря, деньги выводились через родственные НПФ и банкам структуры. Объем этих неликвидных активов ЦБ оценил в 21,5 млрд рублей, а недополученный их клиентами инвестиционный доход составил примерно 4 млрд рублей. А что же организатор схемы? Незадолго до отзыва лицензий у его банков Анатолий Мотылев покинул Россию и уже четыре года, по имеющимся сведениям, спокойно живет в Лондоне, несмотря на серию возбужденных против него уголовных дел.
В Лондоне оказался и еще один «герой» скандалов с НПФ — бизнесмен Борис Минц, некогда входивший в ближайшее окружение Алексея Кудрина и Анатолия Чубайса. Средства вкладчиков подконтрольного Минцу НПФ «Будущее» вкладывались, в частности, в бумаги банка «Открытие», которые мгновенно обесценились после того, как ЦБ принял решение отправить его на санацию. «Открытие» в долгу не осталось: незадолго до санации банк приобрел у одной из структур Минца облигации на сумму в 34 млрд рублей, которые сами менеджеры «Открытия» называли «фуфлом» и «мусором». Сейчас Минц завален исками в российских и британских судах, некоторые из них уже удовлетворены. После того, как Высокий суд Лондона арестовал активы Минца на сумму $ 572 млн по иску российского Банка непрофильных активов «Траст», на расходы экс-участника российского списка Forbes было наложено ограничение — не более 10 тысяч фунтов стерлингов в неделю. Недавно Минц решил опротестовать это решение суда, заявив, что эта сумма недостаточна для того, чтобы покрыть его ежедневные траты.
В мае этого года появилась информация об очередной афере с пенсионными средствами, в которую были вовлечены несколько известных НПФ. Обнаружили ее специалисты ПФР, зафиксировав аномально высокий рост числа заявлений от граждан, пожелавших перевести свои пенсионные накопления из одного НПФ в другой. Оказалась, что большая часть этих заявлений была заверена нотариусами, которые работали прямо-таки в режиме поточного производства, принимая порядка тысячи обращений в день. В общей сложности речь шла примерно о полумиллионе человек, которые, судя по всему, стали жертвами мошенничества — их деньгами распорядились без их ведома, на основании поддельных нотариальных документов. С 1 января ПФР перестал принимать заявления о переводе пенсионных накоплений по почте, но и здесь, как говорится, поезд ушел: на фиктивных переводах средств из одного НПФ в другой авторами мошеннических схем уже были заработаны огромные деньги.
«Факты незаконного перевода пенсионных накоплений граждан из Пенсионного фонда России в нецелевое использование должны получить правовую оценку, в том числе уголовную», — заявил накануне первый заместитель генпрокурора РФ Александр Буксман, анонсировав начиная с августа масштабную проверку НПФ по поручению президента. Без новых громких дел явно не обойдется — слишком уж велик размах махинаций. В частности, по сообщению СМИ, на минувшей неделе был задержан вице-президент по НПФ управляющей компании «МКБ-Капитал», член совета директоров НПФ «Согласие» (эта организация называлась среди фондов, куда переводились деньги на основании поддельных подписей нотариусов) и саморегулируемой организации «Ассоциация НПФ» Андрей Неверов. Однако есть все основания полагать, что заявленные прокуратурой меры окажутся слишком запоздалыми: большинство бенефициаров схем с пенсионными деньгами, скорее всего, давно осели в «тихих гаванях». И это обстоятельство лишь в очередной раз напоминает о том, что прошлогоднее повышение пенсионного возраста было крайне непродуманным шагом, который фактически оказался неуклюжей попыткой замаскировать предшествующие провалы в развитии пенсионной системы, возложившей издержки очередных «реформ» на население.
Глава Счетной палаты Алексей Кудрин (справа) и один из недавних «королей» рынка НПФ Борис Минц. Иллюстрация: userapi.com
