Это тра­ги­че­ское со­бы­тие из­ме­ни­ло жизнь мо­ло­дой жен­щи­ны. Она бы­ла глу­бо­ко по­тря­се­на тем, что ее муж скон­чал­ся без долж­но­го хри­сти­ан­ско­го при­го­тов­ле­ния и не успел при­не­сти по­ка­я­ние. Ксе­ния ре­ши­ла, что по­дви­гом жиз­ни она вы­мо­лит у Бо­га про­ще­ние пре­гре­ше­ний ра­ба Бо­жи­его Ан­дрея.

В день по­хо­рон му­жа Ксе­ния Гри­горь­ев­на на­де­ла его одеж­ду и всем, об­ра­щав­шим­ся к ней с со­бо­лез­но­ва­ни­я­ми, го­во­ри­ла, что умер не Ан­дрей Фе­до­ро­вич, а умер­ла его су­пру­га Ксе­ния Гри­горь­ев­на. С это­го мо­мен­та она дей­стви­тель­но умер­ла для ми­ра, при­няв на се­бя тя­же­лей­ший по­двиг – по­двиг юрод­ства Хри­ста ра­ди.

Род­ные и зна­ко­мые ее по­ла­га­ли, что мо­ло­дая вдо­ва ли­ши­лась рас­суд­ка из-за сва­лив­ше­го­ся на ее пле­чи го­ря. По­до­зре­ния их окон­ча­тель­но утвер­ди­лись, ко­гда Ксе­ния ре­ши­ла раз­дать иму­ще­ство, до­став­ше­е­ся ей в на­след­ство от му­жа. Так, она по­да­ри­ла свой дом, на­хо­див­ший­ся в при­хо­де церк­ви св. ап. Мат­фея на Пе­тер­бург­ской сто­роне, сво­ей зна­ко­мой Па­рас­ке­ве Ан­то­но­вой. Та не хо­те­ла при­ни­мать этот дар и да­же про­си­ла род­ствен­ни­ков Ксе­нии со сто­ро­ны му­жа убе­речь ее от та­ко­го по­ступ­ка. Род­ствен­ни­ки об­ра­ти­лись к на­чаль­ству по­кой­но­го Пет­ро­ва, вли­я­тель­ные лю­ди бе­се­до­ва­ли со вдо­вой, на­шли ее в со­вер­шен­ном рас­суд­ке и ре­ши­ли, что она вполне мо­жет рас­по­ря­жать­ся сво­им иму­ще­ством.

От­ныне она не име­ла по­сто­ян­но­го ме­ста жи­тель­ства. Днем она бро­ди­ла по го­ро­ду, в ос­нов­ном по Пе­тер­бург­ской сто­роне, воз­ле церк­ви ап. Мат­фея, а но­чью ухо­ди­ла за го­род, в по­ле – и всю ночь мо­ли­лась. Так ее од­на­жды и за­ста­ли го­ро­жане, за­ин­те­ре­со­вав­ши­е­ся ноч­ны­ми ис­чез­но­ве­ни­я­ми бла­жен­ной. Ред­ко оста­ва­лась она но­че­вать в до­мах зна­ко­мых ей бла­го­че­сти­вых жен­щин.

Бла­жен­ная Ксе­ния с необы­чай­ной кро­то­стью сно­си­ла все из­де­ва­тель­ства и оскорб­ле­ния, ко­то­рые ей неред­ко до­во­ди­лось пе­ре­но­сить. Осо­бен­но до­ку­ча­ли ей улич­ные маль­чиш­ки, на злоб­ные вы­ход­ки ко­то­рых она не об­ра­ща­ла вни­ма­ния. Лишь од­на­жды, ко­гда жи­те­ли уже ста­ли по­чи­тать ее за угод­ни­цу Бо­жию, им до­ве­лось уви­деть бла­жен­ную в страш­ном гне­ве. Об­наглев­шие со­рван­цы не удо­воль­ство­ва­лись обыч­ны­ми оскорб­ле­ни­я­ми, а ста­ли бро­сать в Ксе­нию ко­мья­ми зем­ли. По­сле это­го слу­чая го­ро­жане ста­ли обе­ре­гать бла­жен­ную Ксе­нию и по­ло­жи­ли ко­нец пре­сле­до­ва­ни­ям со сто­ро­ны маль­чи­шек.

Ко­гда ко­стюм Ан­дрея Фе­до­ро­ви­ча ис­тлел и рас­пал­ся, свя­тая об­ла­чи­лась в лох­мо­тья. Ко­гда ей пред­ла­га­ли в ви­де по­да­я­ния одеж­ду, она от­ка­зы­ва­лась. Бра­ла лишь крас­ную коф­точ­ку и зе­ле­ную юб­ку (или на­обо­рот). Ве­ро­ят­но, в па­мять о цве­тах фор­мен­ной одеж­ды му­жа. Ми­ло­сты­ню де­неж­ную она так­же из­бе­га­ла брать. При­ни­ма­ла толь­ко «ца­ря на коне» – мед­ные ко­пей­ки, ко­то­рые тут же раз­да­ва­ла бед­ня­кам.

В эти го­ды на Смо­лен­ском клад­би­ще стро­и­лась но­вая ка­мен­ная цер­ковь во имя Смо­лен­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. Ра­бо­чие, тру­див­ши­е­ся на стро­и­тель­стве хра­ма, ста­ли за­ме­чать вдруг стран­ные ве­щи. За вре­мя их от­сут­ствия но­чью кто-то но­сил кир­пи­чи на ле­са стро­я­щей­ся церк­ви. А ко­гда они ре­ши­ли узнать, кто этот доб­ро­воль­ный по­мощ­ник, то уви­де­ли, что это бла­жен­ная Ксе­ния тру­дит­ся по но­чам, пе­ре­тас­ки­вая кир­пи­чи на ле­са.

За ве­ли­кие по­дви­ги Гос­подь удо­сто­ил бла­жен­ную Ксе­нию да­ра про­зор­ли­во­сти. Так, она пред­ска­за­ла вре­мя кон­чи­ны им­пе­ра­три­цы Ели­са­ве­ты Пет­ров­ны и юно­го им­пе­ра­то­ра Иоан­на Ан­то­но­ви­ча, по­мог­ла од­ной де­ви­це из­бе­жать бра­ка с бег­лым ка­торж­ни­ком, вы­да­вав­шим се­бя за уби­то­го им пол­ков­ни­ка. Жи­те­ли Пе­тер­бург­ской сто­ро­ны за­ме­ча­ли, что ес­ли бла­жен­ная возь­мет на ру­ки боль­ное ди­тя или бла­го­сло­вит его, оно непре­мен­но вы­здо­ро­ве­ет. Ес­ли возь­мет ка­кую-ни­будь ме­лочь из лав­ки куп­ца – тор­гов­ля бу­дет успеш­ной. Ес­ли она зай­дет в дом, то в до­ме бу­дут ца­рить мир и со­гла­сие.

Од­на­жды она ска­за­ла сво­ей ста­рой зна­ко­мой Па­рас­ке­ве Ан­то­но­вой, той са­мой, ко­то­рой по­да­ри­ла дом, чтобы та немед­лен­но шла на Смо­лен­ское клад­би­ще: «Вот ты тут си­дишь да чул­ки што­па­ешь, а не зна­ешь, что те­бе Бог сы­на по­слал!»

Па­рас­ке­ва в недо­уме­нии по­шла в сто­ро­ну клад­би­ща и вдруг уви­де­ла тол­пу на­ро­да. Ока­за­лось, что эки­паж за­да­вил на­смерть бе­ре­мен­ную жен­щи­ну, ко­то­рая успе­ла пе­ред кон­чи­ной раз­ре­шить­ся от бре­ме­ни маль­чи­ком. Па­рас­ке­ва взя­ла его се­бе, и так как не мог­ла ни­где отыс­кать от­ца мла­ден­ца, усы­но­ви­ла его. Вос­пи­тан­ный ею при­ем­ный сын по­чи­тал ее как мать и в ста­ро­сти бе­рег по­кой Па­рас­ке­вы, ко­то­рая бла­го­да­ри­ла бла­жен­ную за ве­ли­кую ра­дость.

Бла­жен­ная Ксе­ния нес­ла по­двиг доб­ро­воль­но­го безу­мия 45 лет и скон­ча­лась око­ло 1803 го­да. На мо­ги­ле ее (на Смо­лен­ском клад­би­ще) бы­ла со вре­ме­нем воз­двиг­ну­та ка­мен­ная ча­сов­ня, ко­то­рая и по сей день слу­жит од­ной из свя­тынь Пе­тер­бур­га, при­вле­ка­ю­щей мно­го­чис­лен­ных бо­го­моль­цев.

По­сле мно­го­лет­не­го на­род­но­го по­чи­та­ния бла­жен­ная Ксе­ния Пе­тер­бург­ская, Хри­ста ра­ди юро­ди­вая, бы­ла при­чис­ле­на к ли­ку свя­тых в 1988 го­ду на По­мест­ном Со­бо­ре Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.

***

Полное житие блаженной Ксении Петербургской

Свя­тая бла­жен­ная Ксе­ния ро­ди­лась в пер­вой по­ло­вине XVIII сто­ле­тия от бла­го­че­сти­вых и бла­го­род­ных ро­ди­те­лей; от­ца ее зва­ли Гри­го­ри­ем, а имя ма­те­ри неиз­вест­но. По до­сти­же­нии со­вер­шен­но­ле­тия Ксе­ния Гри­горь­ев­на со­че­та­лась бра­ком с при­двор­ным пев­чим, пол­ков­ни­ком Ан­дре­ем Фе­о­до­ро­ви­чем Пет­ро­вым, и жи­ла с су­пру­гом в Санкт-Пе­тер­бур­ге. Но недол­го су­дил Гос­подь мо­ло­дой че­те ид­ти вме­сте по жиз­нен­но­му пу­ти, Ан­гел смер­ти раз­лу­чил их: Ан­дрей Фе­о­до­ро­вич вне­зап­но скон­чал­ся, оста­вив Ксе­нию Гри­горь­ев­ну вдо­вою на два­дцать ше­стом го­ду ее жиз­ни.

Это тра­ги­че­ское со­бы­тие из­ме­ни­ло жизнь мо­ло­дой жен­щи­ны. Она бы­ла глу­бо­ко по­тря­се­на тем, что ее муж скон­чал­ся без долж­но­го хри­сти­ан­ско­го при­го­тов­ле­ния и не успел при­не­сти по­ка­я­ние. Ксе­ния ре­ши­ла, что по­дви­гом жиз­ни она вы­мо­лит у Бо­га про­ще­ние пре­гре­ше­ний ра­ба Бо­жи­его Ан­дрея. Она сра­зу как бы за­бы­ла все зем­ное, че­ло­ве­че­ское, все ра­до­сти и уте­хи, и вслед­ствие это­го мно­гим ка­за­лась как бы су­ма­сшед­шей, ли­шив­шей­ся рас­суд­ка.

Так на нее ста­ли смот­реть да­же ее род­ные и зна­ко­мые, и осо­бен­но по­сле то­го, как Ксе­ния раз­да­ла ре­ши­тель­но все свое иму­ще­ство бед­ным, а дом по­да­ри­ла сво­ей хо­ро­шей зна­ко­мой, Па­рас­ке­ве Ан­то­но­вой. Род­ные Ксе­нии по­да­ли да­же и про­ше­ние на­чаль­ству умер­ше­го Ан­дрея Фе­о­до­ро­ви­ча, про­ся не поз­во­лять Ксе­нии в безум­стве раз­да­вать свое иму­ще­ство. На­чаль­ство умер­ше­го Пет­ро­ва вы­зва­ло Ксе­нию к се­бе, но по­сле раз­го­во­ра с ней вполне убе­ди­лось, что Ксе­ния со­вер­шен­но здо­ро­ва, а по­то­му име­ет пра­во рас­по­ря­дить­ся сво­им иму­ще­ством, как ей угод­но.

Осво­бо­див­шись от всех зем­ных по­пе­че­ний, свя­тая Ксе­ния из­бра­ла для се­бя тя­же­лый путь юрод­ства Хри­ста ра­ди. Об­ла­чив­шись в ко­стюм му­жа, то есть на­дев на се­бя его бе­лье, каф­тан, кам­зол, она ста­ла всех уве­рять, что Ан­дрей Фе­о­до­ро­вич во­все не уми­рал, а умер­ла его су­пру­га Ксе­ния Гри­горь­ев­на, и уже по­том ни­ко­гда не от­кли­ка­лась, ес­ли ее на­зы­ва­ли Ксе­ни­ей Гри­горь­ев­ной, и все­гда охот­но от­зы­ва­лась, ес­ли ее на­зы­ва­ли Ан­дре­ем Фе­о­до­ро­ви­чем.

Ка­ко­го-ли­бо опре­де­лен­но­го ме­сто­жи­тель­ства Ксе­ния не име­ла. Боль­шей ча­стью она це­лый день бро­ди­ла по Пе­тер­бург­ской сто­роне и по пре­иму­ще­ству в рай­оне при­хо­да церк­ви свя­то­го апо­сто­ла Мат­фея, где в то вре­мя жи­ли в ма­лень­ких де­ре­вян­ных до­ми­ках небо­га­тые лю­ди. Стран­ный ко­стюм бед­ной, ед­ва обу­той жен­щи­ны, не имев­шей ме­ста, где гла­ву при­к­ло­нить, ее ино­ска­за­тель­ные раз­го­во­ры, ее пол­ная кро­тость, незло­бие да­ва­ли неред­ко злым лю­дям и осо­бен­но улич­ным маль­чиш­кам по­вод и сме­лость глу­мить­ся над бла­жен­ной. Бла­жен­ная же все эти по­но­ше­ния сно­си­ла без­ро­пот­но. Лишь од­на­жды, ко­гда Ксе­ния уже ста­ла по­чи­тать­ся за угод­ни­цу Бо­жию, жи­те­ли Пе­тер­бург­ской сто­ро­ны ви­де­ли ее в силь­ном гне­ве. Из­де­ва­тель­ства маль­чи­шек в тот раз пре­вы­си­ли вся­кое че­ло­ве­че­ское тер­пе­ние, они ру­га­лись, бро­са­ли в нее кам­ня­ми и гря­зью. С тех пор мест­ные жи­те­ли по­ло­жи­ли пре­дел ее улич­но­му пре­сле­до­ва­нию.

Ма­ло-по­ма­лу к стран­но­стям бла­жен­ной при­вык­ли. Ей ста­ли пред­ла­гать теп­лую одеж­ду и день­ги, но Ксе­ния ни за что не со­гла­ша­лась про­ме­нять свои лох­мо­тья и всю свою жизнь про­хо­ди­ла в крас­ной коф­точ­ке и зе­ле­ной юб­ке или на­обо­рот – зе­ле­ной коф­точ­ке и крас­ной юб­ке. Оче­вид­но, это бы­ли цве­та во­ен­но­го об­мун­ди­ро­ва­ния ее му­жа. Ми­ло­сты­ню она так­же не при­ни­ма­ла, а бра­ла лишь от доб­рых лю­дей «ца­ря на коне» (ко­пей­ки с изо­бра­же­ни­ем всад­ни­ка) и тот­час же от­да­ва­ла это­го «ца­ря на коне» та­ким же бед­ня­кам, как и са­ма она. Бро­дя це­лы­ми дня­ми по гряз­ным, немо­ще­ным ули­цам Пе­тер­бур­га, Ксе­ния из­ред­ка за­хо­ди­ла к сво­им зна­ко­мым, обе­да­ла у них, бе­се­до­ва­ла, а за­тем сно­ва от­прав­ля­лась стран­ство­вать. Где она про­во­ди­ла но­чи, дол­гое вре­мя оста­ва­лось неиз­вест­ным. Этим за­ин­те­ре­со­ва­лись не толь­ко жи­те­ли Пе­тер­бург­ской сто­ро­ны, но и мест­ная по­ли­ция, для ко­то­рой ме­сто­пре­бы­ва­ние бла­жен­ной по но­чам ка­за­лось да­же по­до­зри­тель­ным. Ре­ше­но бы­ло раз­уз­нать, где про­во­дит но­чи эта стран­ная жен­щи­на и чем она за­ни­ма­ет­ся. Ока­за­лось, что Ксе­ния, несмот­ря ни на ка­кое вре­мя го­да и по­го­ду, ухо­ди­ла на ночь в по­ле и здесь в ко­ле­но­пре­кло­нен­ной мо­лит­ве про­ста­и­ва­ла до са­мо­го рас­све­та, по­пе­ре­мен­но де­лая зем­ные по­кло­ны на все че­ты­ре сто­ро­ны.

В дру­гой раз ра­бо­чие, про­из­во­див­шие по­строй­ку но­вой ка­мен­ной церк­ви на Смо­лен­ском клад­би­ще, ста­ли за­ме­чать, что но­чью, во вре­мя их от­сут­ствия, с по­строй­ки кто-то на­тас­ки­ва­ет на верх стро­я­щей­ся церк­ви це­лые го­ры кир­пи­ча. Дол­го ди­ви­лись это­му ра­бо­чие, дол­го недо­уме­ва­ли, от­ку­да бе­рет­ся кир­пич. На­ко­нец ре­ши­ли раз­уз­нать, кто мог быть этот да­ро­вой неуто­ми­мый ра­бот­ник, каж­дую ночь тас­ка­ю­щий для них кир­пич. Ока­за­лось, что бы­ла ра­ба Бо­жия бла­жен­ная Ксе­ния.

За ве­ли­кие ее по­дви­ги и тер­пе­ние Гос­подь еще при жиз­ни про­сла­вил свою из­бран­ни­цу. Ра­ба Бо­жия Ксе­ния спо­до­би­лась да­ра про­зре­ния сер­дец и бу­ду­ще­го. Она пред­рек­ла кон­чи­ну им­пе­ра­три­цы Ели­за­ве­ты Пет­ров­ны и Иоан­на Ан­то­но­ви­ча; куп­чи­хе Кра­пив­ни­ной пред­ска­за­ла кон­чи­ну при­кро­вен­но, го­во­ря: «Зе­ле­на кра­пи­ва, но ско­ро увянет», а од­ной бед­ной де­ви­це – за­му­же­ство.

Уча лю­дей прав­ди­во­сти, бла­жен­ная Ксе­ния неред­ко от­кры­ва­ла и тай­ны тех лиц, ко­го она на­ве­ща­ла. Ми­лость Бо­жия так осе­ня­ла Ксе­нию, что да­же те, к ко­му она за­хо­ди­ла или у ко­го вку­ша­ла пи­щу, бы­ли счаст­ли­вы и успеш­ны в де­лах. И тор­гов­цы, и из­воз­чи­ки, все ста­ра­лись ей чем-ни­будь услу­жить; осо­бен­ное бла­го­по­лу­чие по­се­ща­ло тех, ко­му са­ма бла­жен­ная Ксе­ния да­ва­ла что-ли­бо.

На семь­де­сят пер­вом го­ду зем­ной жиз­ни она по­чи­ла сном пра­вед­ни­цы. Те­ло ее бы­ло по­гре­бе­но на Смо­лен­ском клад­би­ще. И мно­го зна­ме­ний ми­ло­сти Бо­жи­ей на­ча­ло со­вер­шать­ся у ее гро­ба. По мо­лит­вам бла­жен­ной Ксе­нии Гос­подь спас од­ну де­ви­цу от ужас­но­го бра­ка с бег­лым ка­торж­ни­ком, вы­да­вав­шим се­бя за уби­то­го им пол­ков­ни­ка. По со­вер­ше­нии па­ни­хи­ды над ее мо­гил­кой страж­ду­щие по­лу­ча­ли ис­це­ле­ния, в се­мьях во­дво­рял­ся на­ру­шен­ный мир, нуж­да­ю­щи­е­ся по­лу­ча­ли им необ­хо­ди­мое.

Над мо­гил­кой бла­жен­ной Ксе­нии со вре­ме­нем бы­ла по­стро­е­на ча­сов­ня, к ко­то­рой сте­ка­лись ее мно­го­чис­лен­ные по­чи­та­те­ли. По­сле ре­во­лю­ции боль­ше­ви­ки за­кры­ва­ли ча­сов­ню, но ни­ка­ки­ми уси­ли­я­ми без­бож­ни­ков невоз­мож­но бы­ло за­глу­шить в на­ро­де па­мять о бла­жен­ной и ве­ру в ее мо­лит­вен­ное пред­ста­тель­ство пред пре­сто­лом Бо­жи­им.