Первого февраля представители турбизнеса Санкт-Петербурга собрали пресс-конференцию, на которой заявили, что рост турпотока из Китая не только не приносит пользы российской экономике, но и вредит местной туриндустрии, хотя чиновники из профильных ведомств предпочитают этого не замечать, поскольку рады отчитываться перед начальством впечатляющими цифрами.
Тогда же Ассоциация содействия русско-китайскому туризму направила письмо с просьбой разобраться в ситуации президенту Путину и главе курирующего Ростуризм Минкультуры Владимиру Мединскому. Вскоре проблему признал и один из руководителей ассоциации «Мир без границ». То, о чем давно говорили специалисты из турбизнеса, привлекло внимание общественности.
Поток китайских туристов, пришедший в Россию после падения рубля в 2014 году, способствовал обогащению прежде всего китайского бизнеса. Основная прибавочная стоимость остается в его руках, а Россия зарабатывает лишь «на билетах и шоколадках». Почему так происходит и как работает экономика китайского въездного туризма?
Спасибо кризису
Нашествие китайских туристов на Россию в 2015–2017 годах, казалось бы, пришлось очень кстати. И российской экономике, которая оказалась в кризисе. И российским чиновникам, которые получили убедительное статистическое подтверждение собственной эффективности. Цифрами, которые показывают устойчивый приток туристов, полюбили отчитываться и руководители «Ростуризма», и главы регионов, в которых доходы от туризма воспринимаются как важный фактор локального развития (например, Приморья).
Впрочем, если разобраться, главным фактором, привлекающим туристов в Россию, являются не многочисленные административные конструкты (типа Года туризма РФ в Китае) и даже не конкретные механизмы (типа сертификата China Friendly), а падение цен в два раза. После обвала рубля в конце 2014 года Россия для китайского среднего класса превратилась в доступную страну, куда можно поехать, если на Европу и Японию денег пока не хватает. Так что именно валютный кризис является вехой, которая открыла новую эпоху китайского туризма в нашей стране.
Это становится очевидно, если сравнить данные о числе туристов до и после кризиса. Например, в 2010 году Россию посетило 158 тысяч китайцев, а в 2017 году, по словам главы «Ростуризма» Олега Сафонова, это число достигло 1,5 млн.
Однако статистика может быть обманчивой. Цифры, приводимые разными ведомствами и авторами, разнятся, причем иногда в 1,5–2 раза.
Отчасти проблема в методах подсчета. Так, согласно приказу Росстата, статистика по количеству туристов формируется в результате суммирования всех пересечений границы гражданами КНР по любым основаниям, кроме приезда на работу/учебу. А на сколько по времени эти «туристы» въехали и сколько потратили, официальной статистикой не учитывается.
Реалистичнее статистика, учитывающая только тех туристов, кто въехал в нашу страну по безвизовому обмену. По таким данным, за первые девять месяцев прошлого года это 840 тысяч человек.
Впрочем, увеличение турпотока очевидно. Причем это касается не только приграничных городов Дальнего Востока, которые еще помнят расцвет китайского въездного туризма начала 2000-х, но и Прибайкалья, а также Москвы и Петербурга. Именно два столичных города стали главной приманкой для сегодняшних китайских туристов.
Как правило, они посещаются в рамках одного тура на 7–9 дней. Программа тура стандартна и соответствует вкусам китайских туристов. В Питере гвоздь программы – Эрмитаж, причем китайцы ценят его не за коллекцию искусства, а за дворцовые интерьеры. В Москве – Кремль, по той же причине. Главные российские достопримечательности вполне вписываются в китайскую картину мира. У них в центре столицы тоже находится окруженный стеной со всех сторон дворцовый комплекс.
А вот «Золотое кольцо», о туристическом потенциале которого любят рассуждать региональные власти, китайцам непонятно. Без специальных знаний по истории и искусству Древней Руси его многочисленные храмы и монастыри для китайского глаза выглядят совершенно одинаково и не очень интересно.
То же касается и пресловутого «красного туризма». В самой КНР в туры по революционным местам ездят в основном по профсоюзной линии. Платить же свои кровные ради того, чтобы ехать в другую страну смотреть на достопримечательности, связанные с Коммунистической партией, желающих нет. Делегации китайских чиновников, которые делают это за бюджетный счет, естественно, исключение.
Если обобщать, то в Россию едет небогатый средний класс Китая. Типичный китайский турист – это женщина (63%) в возрасте за 50 лет (45%), приезжающая в составе тургруппы. Индивидуальных путешественников среди китайцев практически нет, потому что они должны оформлять визу. А в составе группы можно въехать по соглашению о безвизовых поездках.
Кроме того, китайцы по-прежнему боятся ездить в нашу страну без руководителя группы и переводчика, потому что иностранными языками не владеют, попытки российских властей перевести указатели на китайский вызывают скепсис, а истории о том, как китайских туристов обманули или ограбили полицейские/скинхеды/русские гиды, остаются вирусными в китайском сегменте интернета.
В результате китайский турист, желающий поехать в Россию, прежде всего идет в офис китайской турфирмы. А китайская турфирма продает ему безвизовый тур и контролирует на протяжении всего путешествия. Прежде всего – финансово.
Мимо кассы
Для того чтобы понять, как выглядит экономика китайского въездного туризма, рассмотрим типичный китайский тур в Россию.
Средняя стоимость поездки на 7–9 дней составляет 5–8 тысяч юаней (45–70 тысяч рублей). Сюда входят расходы на транспорт, гостиницу, питание в формате «шведский стол» и услуги китайского гида (по межправительственному соглашению в безвизовых группах допускается наличие только одного руководителя из числа граждан КНР). Все это оплачивается еще на территории Китая.
Место российской турфирмы в данной схеме очень скромное. Фактически она нужна лишь для того, чтобы выслать бланк приглашения для китайской группы.
Квалифицированные специалисты из числа российских гидов в этой схеме также не нужны, хотя на некоторых туристических объектах китайская группа теперь обязана нанимать гида, имеющего соответствующий сертификат, и, справедливости ради, с 2017–2018 годов таких объектов становится все больше.
В Россию китайский турист едет уже налегке, имея на карманные расходы и покупку сувениров в среднем около 2–3 тысяч юаней (хотя есть мнение, что существенно больше). Как признаются сами китайские туристы, «психологически важной отметкой», в которую должна обойтись поездка в Россию, является сумма 10 тысяч юаней на человека. При этом до российской экономики доходит лишь малая их толика.
Китайские туроператоры, располагая огромными средствами, могут себе позволить скупать места в российских гостиницах еще в начале сезона блоками, с большими скидками. Так что проживание одного туриста в трехзвездочной гостинице во Владивостоке для них будет стоит около 1000 рублей (при этом стандартная цена там в 5–6 раз больше).
Рестораны, в которых питаются китайские туристы, как правило, контролируются китайским бизнесом. В целом китайским туристам здесь предлагается более чем скромный «шведский стол» из расчета 120–150 рублей на человека. Впрочем, для туристов из Китая это лучше, чем то, что может предложить за эти деньги стандартный российский общепит.
Главные траты в России осуществляются в специализированных магазинах, которые торгуют ювелирными и сувенирными изделиями. Средняя маржа здесь составляет 200–300%, но на отдельные изделия (например, поддельный янтарь) наценка будет до 1000% и выше. Например, кусок пластмассы, выдаваемый гидом за янтарь, может стоить до 200 тысяч рублей. Своего янтаря в Китае нет, поэтому разбираться в нем некому.
Впрочем, подобные покупки редкость. В основном спросом пользуются простенькие поделки из «янтаря» и недорогие золотые украшения: кулоны, цепочки, кольца. Часто покупается несколько штук одного и того же изделия. Объясняется это поведение очень просто: турист покупает не себе, а для подарков (жене, любовнице, родственникам, коллегам).
Выручка таких магазинов составляет до 4–5 млн рублей в день. Конкуренции со стороны они не боятся, так как магазины открываются под сотрудничество с конкретной турфирмой. Все перемещения тургрупп контролируются гидом, и шансы на то, что турист купит что-то вне этих магазинов, минимальны.
Китайские турфирмы забирают 30% прибыли от той суммы, которую потратили поставленные ими группы. Еще 30% забирает непосредственно китайский гид. Оставшаяся сумма за вычетом издержек на аренду помещения, ЖКХ, зарплату русским продавцам и выплаты различным партнерам остается у китайского бизнесмена, который контролирует магазин.
По сравнению с этим лакомым куском прочие траты китайскому турбизнесу уже не так интересны. Например, китайцы не контролируют продуктовые магазины и супермаркеты, куда туристов тоже возят и где они тоже оставляют деньги (средний чек по Владивостоку – 1000 рублей). Кроме того, китайские туристы падки на различные услуги, связанные с «индустрией греха». Стриптиз, «досуг», консумация, массажные салоны – этот сектор китайским бизнесом не контролируется или контролируется мало, но и для российского бюджета он в значительной степени находится в тени.
В тени находятся и сами транзакции, которые осуществляют китайские туристы. Наиболее распространенной схемой является оплата товаров и услуг через WeChat (微信). Это мобильное приложение, используемое в Китае для всех случаев жизни, позволяет по QR-коду за секунду перевести деньги с одного банковского счета, привязанного к WeChat-аккаунту, на другой. В Китае даже милостыню бездомным и копейки уличным музыкантам порой переводят по WeChat. Еще больше эта услуга востребована китайскими туристами, которые предпочитают не возить с собой большие объемы наличных.
Во всех магазинах для туристов у менеджеров есть аккаунты в WeChat, куда деньги переводятся в обход всех контролирующих органов. Формально эти транзакции представляют собой перевод между двумя счетами в китайских банках. С этого года появилась возможность привязывать к WeChat-аккаунтам карты не только китайских, но и зарубежных банков – в теории это еще больше расширит популярность подобной схемы.
Чтобы избежать обналички в российских банках, китайские предприниматели устанавливают подпольные терминалы китайских банков и пользуются услугами так называемых хавала (哈瓦拉) на этнических рынках (например, в Москве это «Садовод», а во Владивостоке – рынок на Спортивной). Представитель такого «народного банка», получив уведомление о переводе денег на его счет в Китае, выдает клиенту нужную сумму в рублях за вычетом своего небольшого процента.
В результате даже те траты, которые все-таки делают китайские туристы в России (а мы уже говорили, что это меньшая часть всех трат), не проходят через российские банки, не учитываются контролирующими органами, и налоги с них не платятся. Почти вся прибавочная стоимость остается внутри этого круговорота юаня, который мало связан с российской экономикой.
Запретить нельзя легализовать
Китайцы используют легальные механизмы и находят лазейки в российском законодательстве, сотрудничают с коррумпированными чиновниками и готовыми работать на таких условиях с местными компаниями. Их действия можно назвать теневыми, но не незаконными. Подобным образом действует, во-первых, китайский турбизнес в любой стране мира, во-вторых, точно так же российские турфирмы контролируют расходы своих туристов, например, в Египте.
Все было бы в порядке, если бы не одно «но». Рост китайского турпотока и связанных с ним теневых схем сосуществует с дискурсом среди российской бюрократии и общественности, согласно которому увеличение числа китайских туристов – это способ оживить национальную экономику. Исходя из этой установки делаются официальные заявления и предпринимаются конкретные действия.
Например, именно на приеме китайских туристов должны специализироваться сразу несколько территорий опережающего развития (ТОР) на Дальнем Востоке: Камчатка, «Горный воздух» под Южно-Сахалинском, Амуро-Хинганская ТОР в Еврейской автономной области. Предпринимаются определенные действия по адаптации под нужды китайских туристов общественного пространства (если таблички на китайском языке появились повсюду, то, например, на японском или корейском – нет). Индустрия гостеприимства стимулируется на прием именно китайских туристов. Пример – уже упоминавшийся сертификат China Friendly, который, кстати, не имеет аналога для российских туристов в Китае.
Цель этих действий – еще больше увеличить число китайских туристов в Россию с расчетом на то, что доходы от них будут способствовать росту национальной экономики. Оправданы ли эти ожидания?
Как показывает анализ, пока от туристического бума больше всего выигрывают именно китайские туроператоры. К такому же выводу приходят и российские СМИ (например, здесь, здесь, здесь, здесь или здесь). В явном проигрыше остаются сами китайские туристы. Они получают некачественные услуги (достаточно послушать, что рассказывают о культуре и истории России китайские гиды) и переплачивают за товары, которые им втюхивают их же соотечественники.
Эффекты для России не так болезненны, но и КПД китайского турпотока для национальной экономики до обидного мал. Да, определенная часть китайских денег все же остается в России. Зарабатывают транспортные компании, гостиницы, проститутки, супермаркеты и те гиды, которые все-таки добираются до китайских групп.
Кроме того, есть «истории успеха», когда из китайских туристов удается выбить больше, чем тысяча рублей на шоколадки. Например, московские ГУМ, ЦУМ и прочие магазины престижных товаров, которые начинают завлекать туристов уже в аэропорту и могут предложить им действительно качественную брендовую продукцию по ценам ниже, чем в Китае.
Что же на другой чаше весов? Это экологическая нагрузка (прежде всего на озеро Байкал) и загруженность гостиничного и транспортного фонда в туристический сезон. В это время найти недорогую гостиницу в Санкт-Петербурге, Москве или Владивостоке практически нереально. Не только из-за того, что средний бизнес в России закошмарен контролирующими органами и не может развиваться из-за отсутствия дешевых кредитов, но и из-за того, что все имеющиеся мощности заняты китайскими туристами.
При этом во Владивостоке, например, с 2012 года стоят недостроенными две пятизвездочные гостиницы. Крупный бизнес (включая китайский) не спешит выкупать их с баланса края, чтобы зарабатывать на увеличившемся турпотоке. У бизнесменов попросту нет уверенности, что затраты на выкуп гостиниц у края и их доделку будут окупаться, учитывая, что массовый турист из Китая не готов платить за гостиницу 8–10 тысяч рублей в сутки.
Что же можно сделать, чтобы улучшить ситуацию и сделать китайский турпоток более прибыльным для России? Единственным действенным способом является отмена визового режима с Китаем. Только тогда китайские туристы будут свободны от турфирм и смогут приезжать самостоятельно и тратить деньги там, где считают нужным, а не там, куда их направляют гиды-соотечественники.
Все прочие меры будут иметь локальный или декоративный характер. Запретить китайских туристов, конечно же, не получится, да и вряд ли подобную меру можно назвать адекватной. В любом случае российским властям и обществу следует избавляться от завышенных ожиданий относительно китайского туризма как нового локомотива экономики и начать планомерно работать над тем, чтобы этот туризм приносил как можно больше выгод именно внутри России.
