Государство так и не выработало комплекса мер по сохранению, воспроизводству, стимулированию глубокой переработки одного из самых ценных природных ресурсов.
Только один пример: до 70% всего импорта в РФ готовой продукции из древесины выработано из российского сырья. Сохранение этих тенденций способно «обезлесить» уже к 2020 году минимум треть лесной площади страны.
Столь неприятные оценки прозвучали на форуме «Лесной сектор России – результаты и перспективы», состоявшемся в Аналитическом центре при правительстве РФ.
Участники форума, можно сказать, в унисон отмечали, что в России – пока самые большие в мире лесные площади.
Тем не менее доля РФ в мировом экспорте готовой лесопродукции едва достигает 2% в то время как в экспорте необработанной древесины уже превышает 10%.
Такую диспропорцию усугубляет резкое сокращение финансирования лесоперерабатывающих проектов и/или их замораживание в 2014–2016 гг.
Впрочем, секвестирование отрасли касается всех подотраслей лесного комплекса, включая даже такие секторы, как лесовосстановление, профилактика болезней лесов, научно-исследовательские разработки, лесоохрана...
Эти, как иногда лукаво говорят, оптимизационные меры не могут не стимулировать экспорт (по всевозможным «схемам») необработанной древесины по заниженным ценам, в том числе... путем специальных поджогов, после которых пострадавшие леса переводятся в непромышленные категории.
Что, в свою очередь, ведет к росту и легального, и нелегального вывоза лесного сырья. Похожая ситуация повторяется уже который год.
Все эти тенденции негативно сказываются и на плодородии почв, провоцируют всё более частые засухи и другие природные эксцессы. Но реальное финансирование работ по предотвращению данных тенденций – опять-таки уже который год! – весьма далеко от требуемого.
Тогда к чему федеральная «лесная программа», гарантирующая именно индустриальное развитие лесокомплекса, лесовосстановления, ужесточение мер в отношении незаконных рубок и экспортных операций?
«Стратегия развития лесного комплекса Российской Федерации до 2020 года», предусматривающая активное развитие лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности в комплексе с самим лесным хозяйством, была утверждена в 2008 году.
Однако «результаты 2015 года показывают, что развитие целлюлозно-бумажной промышленности России идет по пессимистическому сценарию», считает Глеб Покатович, заместитель руководителя Аналитического центра при правительстве РФ.
При этом делается вывод, что, оказывается, не надо было… вводить (в 2011–2013 гг.) высокие пошлины на экспорт круглого леса. Потому что, видите ли, «в результате их введения упущенная выгода, прежде всего на китайском рынке, составила несколько миллиардов долларов».
И, дескать, надо оценить, в каком объеме эти потери были компенсированы ростом выпуска и экспорта продукции переработки древесины...
Похоже, это мнение – весьма внятный сигнал к тому, что России незачем экспортировать готовую продукцию. Лучше, мол, будем ввозить продукцию лесопереработки. Кстати, в ее импорте из КНР, начиная с 1990-х, доля товаров, изготовленных из российского сырья (в основном восточносибирского и дальневосточного), превышает 40%, а то и 60%.
Возникает вопрос: если на высокие пошлины сетует один из руководителей Аналитического центра, повторим, при правительстве РФ, то не значит ли это, что правительство готовит их отмену?
Резкая оценка ситуации и ее причин у гендиректора ФГУП «Государственный научный центр лесопромышленного комплекса» Владимира Кондратюка.
Он подчеркнул, что развитие всех подотраслей этого комплекса «тормозит, прежде всего, ситуация с процентными ставками и, соответственно, с кредитными ресурсами». Поскольку ставки по кредитам/займам «стали неподъемными для отрасли».
Сказываются также, как и ранее, «слабое развитие транспортной инфраструктуры и отсутствие качественных автодорог в лесных регионах».
Кстати, по протяженности дорог на 100 кв. км лесных территорий РФ как минимум втрое уступает Канаде и США, Китаю и Австралии, Норвегии и Швеции, Финляндии и Франции, Японии и Новой Зеландии.
Причем в названных и других странах строительство этих дорог – на 70%, а то и на 90% финансируется государством.
Вдобавок, как отметил В. Кондратюк, «в 2015 году мы особенно остро почувствовали отсутствие машиностроительной базы для лесного комплекса».
Прежде можно было покупать иностранную технику, но «теперь этого сделать нельзя: резко выросли цены». И если вопросы с лесомашиностроением «в ближайшие 2 – 3 года не будут решены, тогда лесозаготовки остановятся».
Напомним, что уже в конце 1980-х доля импортной лесотехники в РСФСР (в т.ч. по переработке лесосырья) почти достигала 70%. В дальнейшем эта зависимость только усугублялась.
Причем, после 1990-го сравнительно дешевые поставки этой техники, очень качественной, из «братских» стран – Польши, ГДР, Румынии, Чехословакии, Югославии – стали невозможны: стран с таким статусом не стало...
Немаловажно и то, что, например, даже в реестре биохимических средств защиты лесов от биовредителей доля импорта ныне превышает 75%. А эти «лекарства» тоже дорожают.
Почти все участники форума отметили также, что в лесокомплексе не первый год отсутствует требуемый научно-технический задел, а финансирование лесных НИОКР фактически прекращено с 2015 года.
Вдобавок до сих пор нет достоверной, подробной информации о состоянии российских лесов, о работах по лесовосстановлению и заготовках древесины. Наконец – о реальных потерях лесного фонда страны от пожаров, незаконных рубок, нелегального экспорта, об эффективности использования лесотехники и т.п. При этом из всех этих секторов государство давно «устранилось».
Очевидно, что в упомянутых оценках и выводах заложены также предложения, которые способны как минимум приостановить деградацию лесного фонда страны.
Но, как показывает практика многих стран, эти и смежные меры – прерогатива государства, то есть именно государственной «лесной» политики.
Если же такая политика только декларируется, сопровождаясь секвестром и без того недостаточного финансирования лесного комплекса страны, тогда надеяться не на что.
Напрашиваются аналогии со многими странами Азии, Африки, Южной Америки, тоже располагающими весьма крупными лесными массивами. Но они, и уже не одно десятилетие, – сырьевые придатки транснациональных лесопромышленных корпораций.
Кроме того, вырубка лесов в этих странах привела к опустыниванию там значительных площадей, к высыханию рек и водоемов.
Негативные для природы явления потянули за собой отрицательные последствия в экономике и социальной сфере. Очень не хочется, чтобы подобные тенденции получили развитие и в России.
