Вот уже месяц, как бывший глава департамента имущественных отношений Министерства обороны РФ Евгения Васильева гуляет на свободе. И хотя накануне Пресненский суд Москвы отказался снять арест с большей части ее дорогостоящего имущества, 36-летняя девушка, наверное, уже вовсю наслаждается жизнью в роскошной квартире в Молочном переулке.
Между тем расследование дел «Оборонсервиса» и «Славянки» продолжается. Кабинеты следователей, говорят, завалены папками с уголовными материалами. Но, увы, не в отношении тех, кто разбазаривал имущество Минобороны, а стрелочников, отданных под раздачу. Таких, как выясняется, несколько десятков.
Их тоже можно назвать потерпевшими. Они попали под каток этого политического дела, и, похоже, отвечать за украденные у государства миллиарды придется именно им.
Через две недели москвичке Юлии Аверьяновой исполняется 50 лет. Свой юбилей она встретит в 6-м следственном изоляторе в Печатниках. В том самом, в котором недавно томилась и Евгения Васильева.
Юлии Аверьяновой инкриминируют сразу две тяжкие статьи — 159 ч. 4 и 291 ч. 4 УК РФ. «Мошенничество в особо крупных размерах» и «Дача взятки группой лиц» — то есть фактически участие в ОПГ. Ей грозит до… 10 лет лишения свободы. В два раза больше, чем дали в итоге Евгении Васильевой.
Это иллюзия, что за решеткой все равны. Бывшей высокой чиновнице посвящали полосы в газетах и огромные телеинтервью, она пела, плясала и рисовала картины, ее творчество занимало умы едва ли не всего населения страны.
Судьба старшего менеджера небольшой клининговой компании Юлии Аверьяновой интересна только ее дочери.
Юлия Аверьянова работала в фирме, которая занималась наведением чистоты в военных городках по договору с печально известной «Славянкой».
«Славянка» — один из холдингов «Оборонсервиса». Ей отдали на откуп управление и эксплуатацию специализированного жилфонда Минобороны и военные городки, их клининг и аутсорсинг. Проще говоря, чистку и уборку.
Но убирала «Славянка» не своими руками, а нанимая в свою очередь субподрядчиков. С ними «дочка» «Оборонсервиса» и заключала договоры, имея с этого свою маржу. Юлия Аверьянова как раз и работала в такой фирме — субподрядчике «Славянки».
В обязанности Аверьяновой входило направлять на место уборки в в/ч уборщиц и технику, она отвозила акты сдачи-приема работ и ведомости заработной платы в «Славянку», таким же рядовым менеджерам. Права подписи на этих документах Юлия не имела, с командирами частей, где и производился «клининг», знакома не была — это не входило в круг ее обязанностей.
Но по материалам следствия Юлия Аверьянова и еще как минимум пять человек (остальные лица до сих пор не установлены) объединились в устойчивую преступную группировку, чтобы похищать средства Минобороны.
Самым доступным для них способом: завышая площадь и стоимость проделанных в в/ч работ. То есть, грубо говоря, на уборку в военный гарнизон отправлялись три уборщицы, а по бумагам выходило, что четыре. Подмели тетки один плац в сто квадратных метров, а написали, что десять и в километр.
За то, чтобы закрывать на происходящее глаза, командиры части якобы имели свою мзду. Но и рядовые исполнители из «Славянки», по мнению следствия, тоже не бедствовали… Цепочка шла на самый верх… Как в этой цепочке умещалась деятельность Юлии Аверьяновой?
Следователи считают, что она знала о том, что командир одной из частей в Подмосковье получает взятки за фиктивную информацию о проведенных уборках, и молчала... 25-летней Алине Аверьяновой завтра в 8 утра надо идти в СИЗО, передавать маме посылку. Хорошо еще, что живет рядом — тоже в Печатниках.
Когда случилась эта беда, пыталась заложить единственную их квартиру, чтобы только Юлию выпустили под залог. Но девушке сразу дали понять, что это бесполезно. Не помогли ни точная оценка жилья, ни принесенные следователю положительные характеристики с работы матери.
Кстати, на момент ареста Юлия уже два года как не числилась в фирме — субподрядчике «Славянки». Она давно трудилась в другом месте.
— Мама, конечно, знала о громком деле «Оборонсервиса», —говорит дочь. — Но мы даже представить не могли, что это каким-то боком может затронуть нас самих. Пока в один прекрасный день, вернее, ночь, 13 марта, в пятницу, к нам не ворвались с обыском.
— Вы сами находились дома в тот момент?
— Нет. Я ночевала у подруги. Стал непрерывно звонить телефон, незнакомый номер. Это была мама, ей разрешили сделать только один звонок, она была в шоке: «Срочно ищи адвоката!» Она настолько ничего не понимала, что даже не связала сразу этот обыск с делом Васильевой.
— А что искали-то? Килограммы драгоценностей, как в Молочном переулке?
— Я не знаю. В понятые взяли соседей. Забрали все документы из дома, даже те, которые вообще не могут относиться к делу, технику, мобильные. Свидетельство о рождении моего дедушки. Диван сломали… А драгоценностей у нас и не было.
— Куда отвезли маму?
— Сначала на Петровку, затем в Печатники. Она уже полгода там.
Под залог Юлию Аверьянову не выпустили. Посчитали опасным и отправить под домашний арест. Кому могла помешать простая работница, не принявшая ни одного решения самостоятельно, не несшая финансовой ответственности? Судя по всему, никому.
От нее и не ждут, похоже, признательных показаний. Скорее всего старший менеджер Аверьянова и такие, как она, нужны только для массовости, для придания масштабности до сих пор идущему расследованию. Два года длится дело «Оборонсервиса». Потрачены гигантские государственные средства. Чуть не треть того, что до этого украли чиновники. В никуда.
Итог пока один — скандальное УДО Евгении Васильевой из Владимирской колонии. Но кто-то ведь должен реально сесть вместо нее?
Иначе на выходе получится пшик... Он, собственно, и получился.
— Сначала, насколько я знаю, к делу привлекли менеджеров «Славянки», затем они дали показания на маму, продолжает Алина Аверьянова.
— Ее даже не оговаривали, просто назвали, с кем конкретно работали, — и маму взяли. Причем в ее фирме ни директора, ни бухгалтера, через которых проходили зарплатные ведомости, даже не допрашивали. Остановились на одной маме. Вступиться за нее некому.
— По актам, которые она отвозила в «Славянку», было понятно, что они незаконные? Она могла отказаться ими заниматься?
— Но это же была ее работа. Рутинная работа. Она не экономист, не юрист-товаровед. Даже если бы она что-то могла подозревать, что бы она стала делать? Но, я думаю, она ничего не подозревала.
В ноябре это дело — эпизод в махине «Оборонсервиса», возможно, будет завершено, Юлия Аверьянова ознакомится с материалами, а затем его передадут в суд. «Спасибо руководству маминой новой работы.
Ее пока не уволили, — говорит дочь. — Все верят, что следствие разберется и маму отпустят. За эти полгода она сильно сдала. Я стараюсь приезжать к ней на все следственные действия, они проходят в Балашихе и в Ногинске, где расположены военные городки, приезжаю к 8 утра, сижу, жду, иногда в 7 вечера удается перехватить ее на несколько минут».
Приговор и затем благополучное УДО Евгении Васильевой Юлия Аверьянова встретила спокойно. «Она — это она, мы — это мы, о чем тут говорить?» — пожимает плечами дочка Алина.
Балашихинский городской суд отказался выпустить Юлию Аверьянову из-под стражи. И несколько дней назад Московский областной суд тоже отказал изменить меру пресечения — до окончания следствия женщина останется за решеткой.
— Какой ущерб государству, как считают, нанесла ваша мама? Васильева, как вы помните, 216 миллионов рублей, которые уже заплатил за нее отец.
— По материалам уголовного дела около 600 тысяч рублей. Но это на всех пятерых человек, которые проходят по нашему делу. То есть чуть больше 100 тысяч на каждого…
