Од­на­жды на охо­те он пре­сле­до­вал на быст­ром коне оле­ня, ко­то­рый оста­но­вил­ся, взбе­жав на вы­со­кую го­ру, и Пла­ки­да вдруг уви­дел меж­ду его ро­га­ми си­я­ю­щий Крест, а на нем – рас­пя­то­го Сы­на Бо­жия. По­ра­жен­ный Пла­ки­да услы­шал глас: «За­чем ты го­нишь Ме­ня, Пла­ки­да?» – «Кто Ты, Гос­по­ди, го­во­ря­щий со мною?» – в стра­хе спро­сил Пла­ки­да. И услы­шал в от­вет: «Я – Иисус Хри­стос, Бог, во­пло­тив­ший­ся ра­ди спа­се­ния лю­дей и пре­тер­пев­ший воль­ные стра­да­ния и Крест­ную смерть. Ты Ме­ня, не зная, по­чи­та­ешь, ибо твои доб­рые де­ла и обиль­ные ми­ло­сты­ни до­шли до Ме­ня. Явил­ся Я здесь, чтобы об­ра­тить и при­со­еди­нить те­бя к вер­ным ра­бам Мо­им. Ибо не хо­чу Я, чтобы че­ло­век, тво­ря­щий пра­вед­ные де­ла, по­гиб в се­тях вра­жи­их».

Пла­ки­да вос­клик­нул: «Гос­по­ди, я ве­рую, что Ты – Бог Неба и зем­ли, Тво­рец всех тва­рей. Мо­лю Те­бя, Гос­по­ди, на­учи ме­ня, что мне де­лать». И вновь про­зву­чал Бо­же­ствен­ный глас: «Иди к свя­ще­ни­ку хри­сти­ан­ско­му, при­и­ми от него Кре­ще­ние, и он на­ста­вит те­бя ко спа­се­нию».

С ра­до­стью Пла­ки­да вер­нул­ся до­мой, все рас­ска­зал жене; та, в свою оче­редь, по­ве­да­ла ему о том, как на­ка­нуне ей в та­ин­ствен­ном сно­ви­де­нии Кто-то ска­зал: «Ты, твой муж и твои сы­но­вья зав­тра при­де­те ко Мне и по­зна­е­те Ме­ня – Иису­са Хри­ста, Ис­тин­но­го Бо­га, по­сы­ла­ю­ще­го спа­се­ние лю­бя­щим Ме­ня». Су­пру­ги по­сту­пи­ли, как им бы­ло ве­ле­но.

Они об­ра­ти­лись к хри­сти­ан­ско­му пре­сви­те­ру, ко­то­рый кре­стил все их се­мей­ство и всех при­ча­стил Свя­тых Та­ин.

На сле­ду­ю­щий день свя­той Ев­ста­фий от­пра­вил­ся на ме­сто сво­е­го чу­дес­но­го об­ра­ще­ния и в го­ря­чих мо­лит­вах воз­бла­го­да­рил Гос­по­да, при­звав­ше­го его на путь спа­се­ния.

И опять свя­той Ев­ста­фий был удо­сто­ен чу­дес­но­го от­кро­ве­ния – Сам Бог пре­ду­пре­ждал его о пред­сто­я­щих ис­пы­та­ни­ях: «Ев­ста­фий, по­до­ба­ет те­бе на де­ле про­явить твою ве­ру. Те­бе, как Иову, пред­сто­ит пре­тер­петь мно­гие скор­би, чтобы, бу­дучи ис­ку­шен­ным, по­доб­но зо­ло­ту в гор­ни­ле, явить­ся до­стой­ным Ме­ня и при­нять ве­нец из рук Мо­их». Свя­той Ев­ста­фий сми­рен­но от­ве­чал: «Да бу­дет во­ля Твоя, Гос­по­ди, всё го­тов я при­нять из рук Тво­их с бла­го­да­ре­ни­ем, толь­ко бы Твоя все­силь­ная по­мощь бы­ла со мной».

Вско­ре на Ев­ста­фия об­ру­ши­лись бед­ствия: умер­ли все его слу­ги и пал весь скот. Ра­зо­рен­ный, но не упав­ший ду­хом, свя­той Ев­ста­фий с се­мьей по­ки­нул тай­но дом, чтобы жить в без­вест­но­сти, сми­ре­нии и ни­ще­те. На ко­раб­ле он на­пра­вил­ся в Еги­пет. Во вре­мя пла­ва­ния но­вое несча­стье по­стиг­ло свя­то­го. Хо­зя­ин ко­раб­ля, пре­льстив­шись кра­со­той же­ны Ев­ста­фия, без­жа­лост­но вы­са­дил его с детьми на бе­рег, а же­ну оста­вил у се­бя. В ве­ли­кой скор­би свя­той про­дол­жал свой путь, и но­вое го­ре раз­ра­зи­лось над ним. Пе­ре­хо­дя бур­ную ре­ку вброд, он пе­ре­но­сил по оче­ре­ди двух сво­их сы­но­вей, но по­ка он пе­ре­но­сил од­но­го – дру­го­го схва­тил на бе­ре­гу лев и унес в пу­сты­ню, а по­ка воз­вра­тил­ся к дру­го­му – то­го ута­щил в лес волк.

По­те­ряв всё, горь­ко пла­кал свя­той Ев­ста­фий. Но он со­зна­вал, что это Бо­же­ствен­ный Про­мысл по­слал ему эти несча­стья, чтобы ис­пы­тать его тер­пе­ние и пре­дан­ность во­ле Бо­жи­ей. В мо­лит­вах из­лив Бо­гу свое неутеш­ное го­ре, свя­той Ев­ста­фий по­шел даль­ше, сми­рен­но го­то­вый к но­вым ис­пы­та­ни­ям. В се­ле­нии Ва­дисс он на­нял­ся ра­бо­чим и пят­на­дцать лет про­вел в непре­рыв­ных тру­дах. И не знал то­гда свя­той Ев­ста­фий, что по ми­ло­сти Бо­жи­ей пас­ту­хи и зем­ле­паш­цы спас­ли его сы­но­вей, и они жи­ли ря­дом с ним; не знал он и то­го, что нече­сти­вый ко­ра­бель­щик был ско­ро на­ка­зан – он умер от же­сто­кой бо­лез­ни, а же­на свя­то­го Ев­ста­фия, остав­шись непри­кос­но­вен­ной, жи­ла в мир­ных тру­дах.

В то вре­мя им­пе­ра­то­ру Тра­я­ну при­шлось ве­сти труд­ную для Ри­ма вой­ну. Он вспом­нил доб­лест­но­го пол­ко­вод­ца Пла­ки­ду и от­пра­вил во­и­нов Ан­тио­ха и Ака­кия, дру­зей Пла­ки­ды, его разыс­кать.

Объ­е­хав мно­же­ство об­ла­стей, они при­шли в се­ле­ние, где жил свя­той Ев­ста­фий. Во­и­ны встре­ти­ли Ев­ста­фия в по­ле, где он сто­ро­жил хлеб, но не узна­ли его и ста­ли го­во­рить ему о том, ко­го ищут, про­ся его по­мо­щи и обе­щая боль­шую пла­ту. Но свя­той Ев­ста­фий, сра­зу узнав сво­их дру­зей, не от­кры­вал им сво­е­го име­ни. Он при­вел их в дом сво­е­го хо­зя­и­на и на­кор­мил. При­смат­ри­ва­ясь к нему, пут­ни­ки за­ме­ти­ли, что он очень по­хож на их пол­ко­вод­ца, а ко­гда уви­де­ли на его шее осо­бую при­ме­ту – след от глу­бо­кой бо­е­вой ра­ны, по­ня­ли, что пе­ред ни­ми – их друг. Они об­ня­ли его со сле­за­ми и рас­ска­за­ли, за­чем ис­ка­ли его. Свя­той Ев­ста­фий вер­нул­ся в Рим и вновь стал им­пе­ра­тор­ским во­е­на­чаль­ни­ком. Мно­го но­во­бран­цев при­шло к нему в вой­ско, и не ве­дал он, что два мо­ло­дых во­и­на-дру­га, ко­то­рым он ча­сто да­вал при­ка­за­ния и ко­то­рых по­лю­бил за лов­кость и сме­лость, бы­ли его сы­но­вья, и они не зна­ли, что слу­жат под на­ча­лом сво­е­го от­ца и что друг дру­гу они – род­ные бра­тья.

Од­на­жды в по­хо­де вой­ско, ко­то­рое вел Ев­ста­фий, оста­но­ви­лось в од­ном се­ле­нии. Во­и­ны-бра­тья бе­се­до­ва­ли в па­лат­ке. Стар­ший рас­ска­зы­вал о сво­ей судь­бе: как он по­те­рял мать и несчаст­но­го бра­та, как ужас­ным об­ра­зом был раз­лу­чен с от­цом. И млад­ший с ра­до­стью по­нял, что пе­ред ним его брат, и по­ве­дал о се­бе.

Раз­го­вор во­и­нов слы­ша­ла жен­щи­на, у до­ма ко­то­рой бы­ла рас­ки­ну­та па­лат­ка, – это бы­ла их мать. Она по­ня­ла, что это ее сы­но­вья. Еще не от­кры­ва­ясь им, но очень же­лая с ни­ми не рас­ста­вать­ся, она при­шла к их на­чаль­ни­ку – свя­то­му Ев­ста­фию про­сить раз­ре­ше­ния сле­до­вать с его вой­ском. В нем она узна­ла сво­е­го му­жа и в сле­зах рас­ска­за­ла ему о се­бе и о двух во­и­нах, ко­то­рые ока­за­лись их сы­но­вья­ми. Так, по ве­ли­ко­му ми­ло­сер­дию Гос­по­да, встре­ти­лась вся се­мья.

К это­му вре­ме­ни по­бе­дой за­кон­чи­лась вой­на. С по­че­стя­ми и сла­вой вер­нул­ся свя­той Ев­ста­фий в Рим. Пре­ем­ни­ком умер­ше­го им­пе­ра­то­ра Тра­я­на стал те­перь Адри­ан (117–138), ко­то­рый по­же­лал от­празд­но­вать со­бы­тия тор­же­ствен­ным жерт­во­при­но­ше­ни­ем бо­гам. К удив­ле­нию всех, в ка­пи­ще не ока­за­лось свя­то­го Ев­ста­фия. По ве­ле­нию им­пе­ра­то­ра его сроч­но разыс­ка­ли.

«По­че­му ты не хо­чешь по­кло­нить­ся бо­гам? – спро­сил им­пе­ра­тор. – Те­бе преж­де дру­гих сле­до­ва­ло бы воз­дать им бла­го­да­ре­ние. Они не толь­ко со­хра­ни­ли те­бя на войне и да­ро­ва­ли по­бе­ду, но и по­мог­ли най­ти же­ну и де­тей». Свя­той Ев­ста­фий от­ве­тил: «Я – хри­сти­а­нин и знаю Еди­но­го Бо­га мо­е­го Иису­са Хри­ста, Его чту и бла­го­да­рю, и по­кло­ня­юсь Ему. Он всё да­ро­вал мне: здо­ро­вье, по­бе­ду, вер­нул се­мью и нис­по­слал Свою по­мощь на одо­ле­ние ис­пы­та­ний». В гне­ве им­пе­ра­тор раз­жа­ло­вал про­слав­лен­но­го пол­ко­вод­ца и вы­звал его с се­мьей на суд. Но и там не уда­лось твер­дых ис­по­вед­ни­ков Хри­сто­вых скло­нить к идоль­ско­му жерт­во­при­но­ше­нию. Всё се­мей­ство свя­то­го Ев­ста­фия бы­ло осуж­де­но на рас­тер­за­ние зве­ря­ми. Но зве­ри не тро­ну­ли свя­тых му­че­ни­ков. То­гда же­сто­кий им­пе­ра­тор в яро­сти при­ка­зал бро­сить всех жи­вы­ми в рас­ка­лен­но­го мед­но­го бы­ка, в ко­то­ром и при­ня­ли му­че­ни­че­скую кон­чи­ну свя­тые Ев­ста­фий, его же­на Фе­о­пи­стия и их сы­но­вья Ага­пий и Фе­о­пист. Ко­гда через три дня от­кры­ли ог­нен­ную мо­ги­лу, те­ла свя­тых му­че­ни­ков бы­ли об­ре­те­ны невре­ди­мы­ми – ни один во­лос не сго­рел на их гла­вах, а ли­ца си­я­ли незем­ной кра­со­той. Мно­гие ви­дев­шие чу­до уве­ро­ва­ли во Хри­ста. Хри­сти­ане пре­да­ли по­гре­бе­нию чест­ные те­ла свя­тых.

См. так­же: «Жи­тие и стра­да­ние свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ев­ста­фия Пла­ки­ды, его су­пру­ги и чад» в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.

***

Жития мучеников Михаила, князя Черниговского, и боярина его Феодора

Око­ло се­ре­ди­ны XIII ве­ка (1237–1240 гг.) Рос­сию по­стиг­ло на­ше­ствие мон­го­лов. Сна­ча­ла опу­сто­ше­ны бы­ли Ря­зан­ское и Вла­ди­мир­ское кня­же­ства, по­том в юж­ной Рос­сии бы­ли раз­ру­ше­ны го­ро­да Пе­ре­я­с­лавль, Чер­ни­гов, Ки­ев и дру­гие. На­ро­до­на­се­ле­ние этих кня­жеств и го­ро­дов боль­шей ча­стью по­гиб­ло в кро­ва­вых се­чах; церк­ви бы­ли ограб­ле­ны и по­ру­га­ны, зна­ме­ни­тая Ки­ев­ская Лав­ра бы­ла раз­ру­ше­на, а ино­ки рас­се­я­лись по ле­сам.

Впро­чем, все эти страш­ные бед­ствия бы­ли как бы неиз­беж­ным след­стви­ем втор­же­ния ди­ких на­ро­дов, для ко­то­рых вой­на бы­ла по­во­дом к гра­бе­жу. Мон­го­лы обыч­но от­но­си­лись без­раз­лич­но ко всем ве­рам. Ос­нов­ным пра­ви­лом их жиз­ни слу­жи­ла Яса (кни­га за­пре­тов), со­дер­жа­щая в се­бе за­ко­ны ве­ли­ко­го Чин­гис­ха­на. Один из за­ко­нов Ясы ве­лел ува­жать и бо­ять­ся всех бо­гов, чьи бы они не бы­ли. По­это­му в Зо­ло­той Ор­де сво­бод­но слу­жи­лись бо­го­слу­же­ния раз­ных ве­ро­ис­по­ве­да­ний и са­ми ха­ны неред­ко при­сут­ство­ва­ли при со­вер­ше­нии и хри­сти­ан­ских, и му­суль­ман­ских, и буд­дий­ских, и дру­гих об­ря­дов.

Но, от­но­сясь без­раз­лич­но и да­же с ува­же­ни­ем к хри­сти­ан­ству, ха­ны тре­бо­ва­ли и от на­ших кня­зей ис­пол­не­ния неко­то­рых сво­их су­ро­вых об­ря­дов, на­при­мер: про­хож­де­ния через очи­сти­тель­ный огонь, преж­де чем явить­ся пе­ред ха­ном, по­кло­не­ния изо­бра­же­ни­ям умер­ших ха­нов, солн­цу и ку­сту. По хри­сти­ан­ским по­ня­ти­ям это яв­ля­ет­ся из­ме­ной свя­той ве­ре и неко­то­рые из на­ших кня­зей пред­по­чли пре­тер­петь смерть, чем вы­пол­нить эти язы­че­ские об­ря­ды. Сре­ди них сле­ду­ет вспом­нить Чер­ни­гов­ско­го кня­зя Ми­ха­и­ла и его бо­яри­на Фе­о­до­ра, по­стра­дав­ше­го в Ор­де в 1246 го­ду.

Ко­гда хан Ба­тый по­тре­бо­вал к се­бе Чер­ни­гов­ско­го кня­зя Ми­ха­и­ла, то он, при­няв бла­го­сло­ве­ние от сво­е­го ду­хов­но­го от­ца епи­ско­па Иоан­на, обе­щал ему, что он ско­рее умрет за Хри­ста и свя­тую ве­ру, чем по­кло­нит­ся идо­лам. То же обе­щал и бо­ярин его Фе­о­дор. Епи­скоп укре­пил их в этой свя­той ре­ши­мо­сти и дал им Свя­тые Да­ры в на­пут­ствие веч­ной жиз­ни. Пе­ред вхо­дом в став­ку ха­на мон­голь­ские жре­цы по­тре­бо­ва­ли с кня­зя и бо­яри­на, чтобы они по­кло­ни­лись на юг мо­ги­ле Чин­гис­ха­на, за­тем ог­ню и вой­лоч­ным идо­лам. Ми­ха­ил от­ве­тил: «Хри­сти­а­нин дол­жен по­кло­нять­ся Твор­цу, а не тва­ри».

Узнав об этом, Ба­тый озло­бил­ся и ве­лел Ми­ха­и­лу вы­би­рать од­но из двух: или ис­пол­нить тре­бо­ва­ние жре­цов, или смерть. Ми­ха­ил от­ве­тил, что он го­тов по­кло­нить­ся ха­ну, ко­то­ро­му Сам Бог пре­дал его во власть, но не мо­жет ис­пол­нить то­го, че­го тре­бу­ют жре­цы. Внук Ми­ха­и­ла, князь Бо­рис, и ро­стов­ские бо­яре умо­ля­ли его по­бе­речь свою жизнь и пред­ла­га­ли при­нять на се­бя и на свой на­род епи­ти­мью за его грех. Ми­ха­ил не хо­тел слу­шать ни­ко­го. Он сбро­сил с плеч кня­же­скую шу­бу и ска­зал: «Не по­губ­лю ду­ши мо­ей, прочь сла­ва тлен­но­го ми­ра!» По­ка но­си­ли от­вет его ха­ну, князь Ми­ха­ил и бо­ярин его пе­ли псал­мы и при­об­щи­лись Свя­тых Да­ров, дан­ных им епи­ско­пом. Ско­ро яви­лись убий­цы. Они схва­ти­ли Ми­ха­и­ла, на­ча­ли бить ку­ла­ка­ми и пал­ка­ми по гру­ди, по­том по­вер­ну­ли ли­цом к зем­ле и топ­та­ли но­га­ми, на­ко­нец от­сек­ли ему го­ло­ву. По­след­нее сло­во его бы­ло: «Я хри­сти­а­нин!» По­сле него та­ким же об­ра­зом был за­му­чен его доб­лест­ный бо­ярин. Свя­тые мо­щи их по­чи­ва­ли в Мос­ков­ском Ар­хан­гель­ском со­бо­ре.

См. так­же: «Стра­да­ние свя­тых му­че­ни­ков Ми­ха­и­ла, кня­зя Чер­ни­гов­ско­го и бо­яри­на его Фе­о­до­ра, от нече­сти­во­го Ба­тыя по­стра­дав­ших» в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.