Донецк и другие города ДНР уже не те, что были год назад, хотя уже и в июне 2014-го шли бои, шли минометные обстрелы городских территорий в районе донецкого аэропорта. Уже в середине июня семьи с детьми стали массово покидать Донецк. В конце июля – начале августа город опустел. Но в октябре люди стали возвращаться. Обстрелянный украинскими фашистами промышленный мегаполис тянул их словно магнитом.
Сегодня в Донецке много детей. Конечно, их гораздо меньше, чем в довоенное время, но они есть. Они знают, что такое обстрелы и бомбоубежища. Они на всю жизнь запомнят, что их убивала украинская армия – армия теперь уже вражеского государства.
Дети поют о войне и собирают осколки снарядов
Говорят, в войну дети рано взрослеют. Вспомните фотографии молодогвардейцев, вспомните, какими вы представляли их в ваши школьные годы. Мы, десятиклассники, казались гораздо моложе их, возмужавших не по времени, перенесших страшные муки, но не предавших родину. Нынешние дети молодой и израненной в боях республики теперь также не по возрасту интересуются политикой и готовятся быть защитниками своей земли. Родители с удивлением рассказывают, что вместо забавных мультиков и детских сериалов они смотрят фильмы о войне.
Преподаватель музыки жительница Макеевки Татьяна Лактионова уже на пенсии. Когда началась война, решила сходить в свою музыкальную школу, ставшую ей родной за годы работы.
- Дети как-то все сразу потянулись к музыке, к искусству. Все это я и узнала от своих коллег, и увидела собственными глазами, - рассказывает она. – Я встретила совсем других детей. Их не надо теперь заставлять учить гаммы и корпеть над учебниками. Они занимаются увлеченно и творчески. Всех этих детей коснулась война. В школе есть мальчик, отец которого погиб в ополчении. Он знает, что его папа – герой, но он так же точно знает, кто обстреливает наши мирные города, и он этого не забудет. Да что там говорить, у половины детей отцы в ополчении. Кто-то ранен, кто-то держит сейчас оборону в Песках или Марьинке.
- Как-то я занималась дома с пятилетней девочкой по имени Алия, учила ее игре на фортепиано, - продолжает Татьяна. – В нашем городе, как и в других населенных пунктах республики, работают диверсионные группы. Одна из них обстреляла наш квартал как раз в тот момент, когда родители Алии остановили свою машину у нашего дома. Они остались живы, но машина была повреждена осколками. После, когда они зашли в дом, я увидела лицо девочки. Она все понимала, но держалась очень мужественно. Мы все просто обнялись и помолчали.
У Татьяны Лактионовой пять внуков, и все занимаются музыкой. Старший Артур поступил в музыкальное училище по классу гитары. Вместе с шестнадцатилетней солисткой Татьяной Сидякиной и другими ребятами они организовали музыкальный коллектив и сейчас дают концерты для ополченцев. Помните фразу из фильма «В бой идут одни старики»: «Кто сказал, что нужно бросить песни на войне?»
А недавно пятилетний внук Клим, когда узнал, что его дедушка в Великую Отечественную войну был тяжело ранен на поле боя, тут же сказал, что будет петь песню «Я ангелом летал», и выучил ее. «Она ведь о моем дедушке, - сказал он. - И обо мне. Вот послушай: «Я ангелом летал и видел дым сражений. Никто не виноват, что все хотели жить. Я пули отклонял, они летели к цели. Но всех спасти не мог, где все хотели жить…»
Клим замолкает, а потом тихо спрашивает Татьяну: «Сейчас ангел тоже не может всех спасти?» И Татьяна не знает, что ему ответить.
Сегодня дети Новороссии быстро взрослеют, и их игрушки – не барби и забавные пони, а автоматы и пистолеты, и коллекционируют они не игрушки из киндер-сюрпризов, а осколки снарядов. Они их непременно сохранят и после покажут своим детям, и эти суровые коллекции станут свидетельством преступлений кровавого киевского режима. Но это будет потом.
Внуки бандеровцев пришли «освобождать» Донбасс
А пока марионетки в столице Украины продолжают раскручивать маховик войны. Финансовой блокады республик им оказалось мало, и теперь они решают, как лишить республику всех жизненно важных благ. Например, воды. Недавно они отрезали от водоснабжения Луганскую Народную Республику. Причем сделали это в разгар летней жары, предвкушая распространение опасных эпидемий.
- Это - нелюди, которые реализуют на практике все свои больные фантазии и садистские наклонности, - так характеризуют верхушку Украины жители республики. Но они твердо верят, что выстоят. На Донбассе народ терпеливый и сильный. Наверное, других уже давно бы сломили, запугали, морально уничтожили.
Владимиру Николаевичу Швецу уже за 80. В прошлую войну, еще мальчишкой, он был разведчиком и собирал для наступающих советских войск сведения о расположении противника и количестве его военной техники. Потом работал зоотехником на Волыни, восстанавливал шахты Донбасса, строил БАМ.
Несмотря на возраст, он, бывший разведчик, чувствует себя бодро и не поддается мрачным мыслям.
- Если мы Германию в сорок пятом победили, неужели не сможем одолеть украинских фашистов, - говорит он.
Недавно Владимир Николаевич на своей легковушке возвращался от друзей. На украинском блокпосту его остановили и потребовали предъявить документы.
- Вели они себя нагло и развязно. Уж если мне, далеко не молодому человеку, устроили такой досмотр, что они могут сделать с молодыми? - рассказывает Швец. – Сам я не робкого десятка, и тут же засыпал незваных гостей вопросами. Мол, сами вы откуда на нашу землю пожаловали? Кто дал вам право убивать мирных жителей? А двое из них отвечают, что приехали из Волынской области из такого-то села. А я в этом селе сразу после войны зоотехником работал, и меня там чуть не убили бандеровцы – деды этих самых «освободителей», что сегодня с оружием в руках остановили меня на трассе. Бандеровцы в те далекие годы подкарауливали и зверски убивали всех, кто служил Советам. Меня спасла случайность. Будучи зоотехником, я разрешил хозяевам сданный в колхоз скот брать домой на выходные - молока надоить, огород вспахать. Благодарны они мне за это, конечно, не были, лишь опасались, что на мое место может прийти другой зоотехник и все запретить. Долго держали нож у моей шеи, но отпустили.
Внуки этих бандеровцев сказали Владимиру Николаевичу, что воевать не хотят, что их насильно призвали. И в этом огромная разница между защитниками Донбасса и «освободителями». В Донецкой Народной Республике не призывали никого. Все, кто пошел в ополчение, сделали это добровольно, по велению долга.
Молчание киевлян и крик дончан
В Киеве обыватели говорить о войне не любят. Знакомый предприниматель, когда я спрашиваю его о настроениях в столице, жалуется на растущие цены, на сложные условия для ведения бизнеса, на то, что не сможет в этом году свозить любимого внука за границу. И ни слова о войне. Жителям столицы война не интересна, если, конечно, сын или муж не призван убивать непокорных в Новороссии. Но все, у кого завалялась лишняя копеечка, от войны откупились.
В СМИ постоянно выкладываются соцопросы жителей украинской столицы, в которых, как мантра, звучит один и тот же вопрос: что делать с Донбассом? Одни предлагают отгородить людей колючей проволокой, другие - полностью блокировать территорию и оставить детей и стариков без воды и электричества. И лишь единицы говорят о политическом решении вопроса. Но большинство просто молчит. Говорить правду опасно, а врать не хочется. Да и что они могут знать о нас? Только то, что им рассказывают с экрана украинского телевидения.
Донбасс кричит. Кричит от смертей и боли, от войны, которая может еще затянуться на долгие месяцы. Здесь ненавидят фашистскую киевскую власть и ждут с нетерпением освобождения. Республика или смерть! Даже если эти слова человек не произносит вслух, он их повторяет про себя, ибо жить в одной стране и под властью убийц уже невозможно. Донбасс не продается, потому что знает цену жизни и настоящей свободы.
- Мы обязательно победим! – говорит здесь сегодня и стар и мал. Но война еще не окончена…
- Бабушка, почему ангел всех наших солдат не может спасти? – не унимается Клим.
- Ангел не успевает, Климушка. Много работы у него сегодня, - решается Татьяна на ответ. – Но он очень старается.
