Российские СМИ перепечатали интервью американского военного историка Роба Ситино изданию Time под названием «Историк из США развенчал главные мифы Второй мировой войны». Одна из тем интервью касается давно отвергнутой серьезными учёными легенды о том, что Франклин Рузвельт, зная якобы о японском нападении на Перл-Харбор, подставил свой тихоокеанский флот под удар, чтобы получить основание для вступления США в войну.
Не существует ни единого документального подтверждения того, что американский лидер знал заранее об этой атаке, подчёркивает Ситино.
В связи с этим хотелось бы предложить основанную не на предположениях, а на фактах картину того, каков был путь к войне на Тихом океане.
* * *
В начале августа подготовка Японии к удару по СССР на Дальнем Востоке и в Сибири приобрела такие масштабы, что скрыть её было невозможно. 8 августа 1941 г. госсекретарь США Корделл Хэлл заявил послу СССР в США Константину Уманскому, что данные, которыми располагает американское правительство, «снова подтверждают реальность угрозы движения японцев в северном направлении». Воспользовавшись этим, посол ещё раз высказал позицию советского правительства о том, что «японцы поймут только ясный, решительный язык и что публичным или дипломатическим путём или прямой демонстрацией готовности США к любому положению им надо дать понять, какова будет политика США в случае японской агрессии против СССР… Японцы понимают только крепкий, недвусмысленный язык».
В начале августа японцы потребовали от Таиланда предоставления им военных баз и права контроля над производством олова, каучука и риса. Среди причин, побудивших Японию укрепиться в Индокитае и Таиланде, главное значение имела борьба за стратегическое сырьё, в первую очередь за нефть. Оказавшись под коллективными санкциями, Япония создавала форпост для броска в Голландскую Индию (современную Индонезию) и на Филиппины, где были и нефть, и другое сырьё.
Вторая мировая война на Тихом океане, 1941-42 гг. Источник: pinterest.com
9 августа Черчилль предложил Рузвельту проект ультиматума Японии от имени США, Великобритании и СССР, в котором заявлялось, что, если японцы вступят в Малайю или Голландскую Индию, три державы примут необходимые меры, чтобы вытеснить их оттуда. Однако Рузвельт формулировки этого ультиматума отклонил. Он заявил: «По мнению военного и морского министерств США, основная цель на Тихом океане пока должна заключаться в том, чтобы избежать войны с Японией».
В Вашингтоне решено было ограничиться иным заявлением. 17 августа Рузвельт вызвал японского посла в США Китисабуро Номуру и вручил ему меморандум для правительства Японии. В нём содержалось предупреждение: «Если Япония применением силы или угрозой таковой попытается и впредь установить военным путём своё господство над сопредельными странами, США незамедлительно предпримут необходимые для обеспечения безопасности меры». Хотя в меморандуме речь шла о возможности продвижения Японии на юг, Вашингтон попытался представить американский демарш как предупреждение и насчёт японской политики в отношении СССР.
Во время беседы с советским послом 19 августа Самнер Уэллес, исполнявший обязанности госсекретаря США, «строго конфиденциально» сообщил, что «в результате совещания с Черчиллем Рузвельт… 17 августа, вызвал к себе японского посла адмирала Номуру и просил его передать японскому правительству, что в случае, если Япония предпримет новые агрессивные действия в районе Тихого океана (Уэллес дважды повторил это выражение и подчеркнул, что Рузвельт не делал различия между южным и северным направлением), то США не смогут пройти мимо этого безучастно, немедленно примут ответные меры… возлагая на японцев всю ответственность за эти последствия».
Сообщая в Москву эту информацию, Уманский писал: «На мой вопрос, имеется ли японский ответ, Уэллес ответил отрицательно, а на вопрос, сделано ли такое же представление в Лондоне, – утвердительно. Поблагодарил Уэллеса за информацию, которая как я ему заявил, вызывает тем большее удовлетворение, что соответствует духу предложений, внесённых мной Рузвельту 10 июля от имени Советского правительства».
Хотя в меморандуме Рузвельта от 17 августа Советский Союз не упоминался, в Токио поняли, что в «сопредельные страны» американцы включают СССР. Поэтому в переданном 28 августа Рузвельту ответе японское правительство сочло необходимым заверить США, что оно не будет предпринимать военных действий против СССР, «пока СССР остаётся верен советско-японскому пакту о нейтралитете, и не будет угрожать Японии или Маньчжоу-Го или не предпримет действий, противоречащих духу пакта». Японское правительство высказывало надежду на то, что США будут избегать сотрудничества с Советским Союзом, которое могло бы создать угрозу Японии. Токио заявил, что «не имеет намерений применить военную силу против любой соседней страны». Однако верить этим заявлениям было нельзя.
Хотя в Вашингтоне давали понять, что не оставят Советский Союз в беде в случае нападения Японии на СССР и «предпримут ответные меры», в Москве не могли полагаться и на это обещание. Опасаясь войны на два фронта, Сталин летом 1941 г. не мог принять решение о крупной переброске советских войск с Дальнего Востока, хотя под Москвой эти войска были очень нужны.
Переброска части дальневосточных и сибирских дивизий на запад стала возможной лишь после того, как Сталин получил точную информацию от резидента военной разведки в Японии Рихарда Зорге: на Императорском совещании 6 сентября решено отложить до весны 1942 года осуществление плана нападения на СССР «Кантокуэн», начало которого было запланировано на 29 августа.
С 29 сентября по 1 октября 1941 г. по инициативе США и Великобритании в Москве проходила трёхсторонняя конференция, в работе которой участвовали: от СССР – нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, от Великобритании – министр снабжения лорд Уильям Бивербрук, от США – советник президента США в ранге посла Аверелл Гарриман. Во время беседы Сталина 30 сентября с главами делегаций США и Великобритании советский лидер уже не поднимал вопрос об американской военной помощи Советскому Союзу в случае японского нападения. Он говорил о том, нет ли возможности нейтрализовать Японию, «оторвать Японию от Германии».
Московская конференция, 30 сентября 1941 г. Фото: портал "Архивы России"
Гарриман заметил: «Великобритания и Америка этим вопросом много занимались. Мы теперь представляем единый фронт, чтобы дать Японии понять ошибочность её отношений с державами оси. Эта политика, которую мы развивали со встречи президента с Черчиллем (9–12 августа), даёт уже хорошие результаты».
Оптимизм Гарримана по поводу перспективы вывода Японии из Тройственного союза вызывал удивление, поскольку в это время Япония завершала подготовку к войне против США.
В сентябре Сталин уже достаточно уверенно заявлял о способности отразить японскую агрессию. 3 сентября 1941 г. в послании Черчиллю советский вождь писал: «…Советский Союз, так же, как и Англия, не хочет войны с Японией. Советский Союз не считает возможным нарушать договоры, в том числе и договор с Японией о нейтралитете. Но, если Япония нарушит этот договор и нападёт на Советский Союз, она встретит должный отпор со стороны советских войск».
Стремление Сталина нейтрализовать Японию является ещё одним подтверждением того, что для Москвы японо-американская война была невыгодна.
В подписанном 1 октября протоколе Московской конференции США и Великобритания обязались поставлять Советскому Союзу с 1 октября 1941 года по 30 июня 1942 года ежемесячно 400 самолётов, 500 танков, зенитные и противотанковые орудия, алюминий, олово, свинец и другие виды вооружения и военных материалов. Советский Союз выразил готовность снабжать Великобританию и США сырьём, в котором те нуждались. При этом Сталин учитывал, что в случае вступления США в войну эти поставки могут резко сократиться; уже по этой причине версия о том, что он был заинтересован в начале японо-американской войны, выглядит неправдоподобной.
Приняв решение воевать сначала с США и Великобританией на юге Тихого океана, японцы делали всё возможное, чтобы создать в Вашингтоне и Лондоне обратное впечатление: мол, Япония намерена в ближайшее время нанести удар по Советскому Союзу. Японская дезинформация имела успех.
Фумимаро Коноэ. Фото: britannica.com
Выраженные в послании премьер-министра Японии Фумимаро Коноэ президенту Рузвельту от 28 августа «надежда японского правительства на то, что США будут избегать сотрудничества с Советским Союзом», и предложение организовать личную встречу Коноэ с Рузвельтом должны были убедить Вашингтон в нежелании Японии идти на столкновение с Америкой. Альтернативой японского движения на юг было выступление Японии против СССР. Это убеждало правительство США в правильности утверждённого 21 июля 1941 г. оперативного плана Тихоокеанского флота США, который исходил из неизбежности советско-японской войны. «Каким жизненным интересам США может угрожать Япония? – писала 27 октября 1941 года «Чикаго трибюн». – Она не может напасть на нас. Это невозможно с военной точки зрения. Даже наша база на Гавайских островах находится вне досягаемости эффективного удара её флота».
США и Великобритания исходили из ошибочного вывода о том, что в связи с выдвижением германских войск к Москве приближается срок японского удара по СССР. «Я думаю, – писал 15 октября 1941 г. Рузвельт Черчиллю, – что они (японцы) направятся на север». Английский премьер соглашался с президентом. Их оценки ещё больше укрепились в связи с приходом 18 октября на пост премьер-министра Японии антисоветски настроенного генерала Хидэки Тодзио.
Хидэки Тодзио. Фото: batallashistoricas.com
Ожидания японского удара по Дальнему Востоку и Сибири подогревались из Токио с целью убедить Вашингтон, что новый кабинет начнёт войну против СССР, одновременно прилагая усилия для успешного завершения переговоров об урегулировании отношений с Соединёнными Штатами. Посол США в Японии Джозеф Грю фактически способствовал распространению японской дезинформации. 20 октября он телеграфировал в Вашингтон: «Полагаю, ещё рано рассматривать Тодзио в качестве военного деятеля, ведущего (Японию) к столкновению с США».
Продление 25 ноября 1941 г. «Антикоминтерновского пакта» Германии, Японии, Италии и их сателлитов создавало впечатление, что этот блок ставит на первое место сокрушение Советского Союза. В донесении американской разведки от 29 ноября 1941 г. говорилось, что «первоочередным объектом нападения Японии в ближайшие три месяца является Советский Союз»; выражалась уверенность, что японское правительство проявит стремление прийти к соглашению с Соединёнными Штатами.
К подобному выводу американские разведчики пришли, в частности, в результате анализа расшифрованных дипломатических депеш, поступавших из Токио в посольство Японии в США. Так, в шифротелеграмме министра иностранных дел Сигэнори Того от 16 ноября на имя посла Номура подчёркивалось, что японцы при первом благоприятном случае могут осуществить свой план вторжения в пределы советского Дальнего Востока. Направление телеграммы подобного содержания однозначно объяснить трудно. Возможны два объяснения.
Первое – предположение, что она являлась частью операции дезинформации, но тогда получается, что японцы знали о том, что их депеши читаются американцами. Более правдоподобно объяснение, исходящее из слов «при первом благоприятном случае». Можно не сомневаться, что под «случаем» имелось в виду падение Москвы. Как свидетельствуют японские документы, в этом случае допускалось одновременное выступление Японии на юге и на севере.
То, что руководство США и Великобритании верило, а отчасти было заинтересовано в японском выступлении против СССР, проявлялось в действиях при оказании обещанной экономической помощи Советскому Союзу. Видя, как Гитлер рвётся к Москве, а японцы изготовились на дальневосточных границах СССР, американцы не спешили вкладывать большие средства в гиблое, как казалось, дело помощи «обречённой» советской столице. До конца 1941 г., в самый трудный период борьбы Красной армии с вермахтом, США поставили в Советский Союз лишь 204 самолёта вместо 600, предусмотренных по протоколу, танков – 182 вместо 750. СССР, нёсший основное бремя войны, получил менее 0,1 процента всей американской помощи воюющим государствам на основе закона о ленд-лизе. Как признавал Гарриман, на 24 декабря 1941 года США выполнили лишь одну четвёртую часть взятых ими обязательств по первому протоколу о сотрудничестве. Причём тогда США ещё не были вовлечены во Вторую мировую войну, а их военная экономика была на подъёме.
(Продолжение следует)
+++
13.05.2021| Политика
Токио готовил удар по Перл-Харбору под уверения о стремлении к миру
«Если переговоры не будут завершены к концу ноября, войну следует начать незамедлительно, иначе будет поздно»
Американо-японские переговоры о нормализации двусторонних отношений начались в Вашингтоне 16 апреля 1941 г., вскоре после прибытия в США нового японского посла адмирала Китисабуро Номуры. Служивший ранее в США в должности военно-морского атташе при посольстве Японии Номура был лично знаком с президентом Рузвельтом и считался «сторонником политики примирения и уступок».
Весной 1941 г. позиции сторон сводились к следующему.
Правительство США в меморандуме государственного секретаря США Корделла Хэлла от 16 апреля в качестве основы японо-американского соглашения предложило для обсуждения четыре пункта: уважение территориальной целостности и суверенитета каждой нации; поддержка принципа невмешательства во внутренние дела других стран; поддержка принципа равенства, включая равенство возможностей торговли; ненарушение статус-кво в районе Тихого океана, за исключением случаев, когда статус-кво может быть изменён мирными средствами. При этом в обмен на вывод японских войск из Китая и образование в Китае единого правительства правительство США не исключало возможность признания марионеточного государства Маньчжоу-Го, созданного японцами на территории захваченного ими в 1931-1932 гг. Северо-Восточного Китая.
Японцы со своей стороны предложили США признать Маньчжоу-Го, отказать в поддержке правительству Чан Кайши, предоставить Японии неограниченные права на получение в юго-западной части Тихого океана необходимого ей военно-стратегического сырья, не допускать укрепления американцами Филиппин.
Как видно из заявленных сторонами условий, правительство США, ища компромисс с Японией, продолжали на Дальнем Востоке политику умиротворения. Американское правительство давало понять японцам, что при определённых условиях США могли бы поддержать Японию в случае её войны с СССР. Для этого японскому правительству предлагалось пересмотреть свои отношения с Германией и выйти из Тройственного пакта. В Вашингтоне и Лондоне Тройственный пакт Германии, Японии и Италии рассматривали как направленный не только против СССР, но и против США и Великобритании.
Президент США Франклин Рузвельт. Фото: @BeschlossDC
Его настроения разделял и Рузвельт, который, не возлагая особых надежд на благоприятный исход переговоров с японцами, стремился оттянуть начало японо-американской войны.
Установление японского военного контроля над Индокитаем и введение Соединёнными Штатами экономических санкций в отношении Японии свидетельствовали о том, что перспектив договорённостей по поводу раздела сфер влияния в Восточной Азии и на Тихом океане, в первую очередь в Китае, практически не было. Япония претендовала на полное господство в этой части мира, а США не желали с этим мириться.
Дальний Восток и Тихий океан, 1941 г. Карта: emersonkent.com
6 сентября на Императорском совещании высшее военно-политическое руководство Японии приняло решение вступить в войну с Соединёнными Штатами, Великобританией и Нидерландами, закончив приготовления к войне к концу октября. Начать военные действия императорская ставка (дайхонъэй) предлагала в первой декаде ноября. С целью введения правительства США в заблуждение по поводу истинных намерений Японии было признано целесообразным не только не прекращать переговоры в Вашингтоне, но и создать впечатление о том, что японское правительство продолжает искать пути предотвращения войны.
В донесении руководителя советской разведгруппы в Японии Рихарда Зорге от 14 сентября 1941 г. сообщалось, что представитель флота и Тосио Сиратори (в 1941 году – посол Японии в Италии. – А.К.) сказали германскому послу в Японии Ойгену Отту и германскому военно-морскому атташе в Токио, что «переговоры с США есть последний эксперимент, чтобы доказать народу и крупным капиталистам, что прийти к пониманию с Америкой невозможно».
Рихард Зорге. Фото: russlovo.today
Хотя разработанные к началу ноября «новые предложения» (вариант А и вариант В) предусматривали некоторое смягчение японской позиции по спорным вопросам и даже предусматривали отвод японских войск из Китая «через два года после заключения мира», а из Северо-Восточного Китая, Внутренней Монголии и острова Хайнань – «через 25 лет», в действительности, как заявил на Императорском совещании 5 ноября министр иностранных дел Японии Сигэнори Того, «возможности достижения на переговорах соглашения, к нашему глубокому сожалению, невелики». При этом он указал, что «у Японии остаются весьма ограниченные возможности для дипломатического маневрирования».
Того, скорее всего, имел в виду то, что японские военные круги уже приняли решение воевать, а дипломатам отводилась лишь незавидная роль лжецов, в задачу которых входило попытаться убедить партнёров по переговорам в обратном. На том же Императорском совещании 5 ноября было принято следующее решение:
«1. Начать военные действия в первых числах декабря; армии и военно-морскому флоту полностью завершить подготовку к операциям.
2. Переговоры с США проводить в соответствии с прилагаемым документом (вариант А и вариант В).
3. Усилить сотрудничество с Германией и Италией.
4. Непосредственно перед началом военных действий установить тесные связи с Таиландом.
В случае, если переговоры с США к 0 часам 1 декабря принесут успех, военные действия отложить».
План А предусматривал: Япония соглашается с принципом отказа от дискриминации в международной торговле на Тихом океане и в Китае, если этот принцип будет признан и в остальном мире; что касается Тройственного пакта, то японское правительство согласно не расширять сферы «самообороны» и желает избежать распространения европейской войны на Тихий океан; после заключения мира между Японией и Китаем японские войска останутся на 25 лет в Северном Китае, на границе с МНР и на острове Хайнань.
Если американцы отвергнут план А, им надлежало предложить план В, носивший характер модус вивенди. Япония обязывалась воздержаться от дальнейшей экспансии в обмен на ослабление американских ограничений на торговлю с ней.
О том, что предложенные японцами варианты А и В были «дымовой завесой», свидетельствует тот факт, что 1 ноября, ещё до Императорского совещания был отдан «приказ №1 по объединённой эскадре», в котором говорилось: «Великая Японская Империя объявляет войну США, Великобритании и Нидерландам. Указ об объявлении войны будет опубликован в день «Х». Довести до сведения данные приказа в «день Y» (секретным приказом №2 от 5 ноября «днём Y» было установлено 23 ноября, а 8 ноября секретным приказом №3 «днём Х» устанавливалось 8 декабря).
Бывший накануне и в годы войны старшим офицером Генерального штаба японской армии полковник Такусиро Хаттори писал после войны: «По поводу удара по Перл-Харбору в оперативном плане военно-морского флота указывалось: «Группе кораблей, основу которой составляет шесть авианосцев, под командованием командира 1-го авианосного соединения нанести внезапный удар по основным силам флота США в базах на Гавайских островах. Основная цель группы – за десять дней до начала операции выдвинуться в район островов Тисима (Курильских. – А.К.), а за один-два часа до рассвета в день «Х», находясь в районе 110 миль севернее Оаху, силами 400 самолётов нанести внезапный удар по авиации и кораблям в Перл-Харборе». «Таким образом, – свидетельствовал Хаттори, – можно считать, что 5 ноября на совещании в присутствии императора фактически было принято решение начать войну».
Японский крейсер. Фото: Pinterest
Командование военно-морского флота Японии не скрывало раздражения по поводу японо-американских переговоров и требовало скорейшего начала войны. Начальник Главного морского штаба адмирал Осами Нагано заявил 1 ноября на заседании координационного совета правительства и императорской ставки, что, «если переговоры не будут завершены к концу ноября, войну следует начать незамедлительно, иначе будет поздно. Если Япония не вступит на сей раз в бой с Англией и Америкой, она навсегда лишится благоприятной возможности сделать это и будет вынуждена капитулировать. И, напротив, если она решит сражаться немедля, это гарантирует ей совершенно определённый успех на начальной стадии военных действий, а дальнейшие перспективы будут зависеть главным образом от национальной мощи и событий на международной арене. Но при этом, поскольку командование ВМФ уверено в своей стратегии «перехвата» сил противника или «заманивания их в засаду», оно считает возможным посредством занятия стратегических пунктов в южных зонах создать неуязвимые позиции».
Стремление командования флотом начать войну как можно скорее в значительной степени было связано с прогнозами о том, что с марта 1942 г. соотношение сил японского и американского флотов изменится в пользу США.
Так как курс на войну был одобрен ещё 1 ноября, Того, не дожидаясь официального одобрения этого решения на запланированном на 5 ноября Императорском совещании, направил послу Номуре указание выдвинуть перед Рузвельтом «новые предложения» по варианту А, а в случае если они будут отвергнуты американцами, продолжить переговоры, используя вариант В. В телеграмме Номуре подчёркивалось, что «нынешние переговоры знаменуют собой наше последнее усилие, и вы должны понимать, что предложения А и В являются действительно окончательными. Если мы не сможем обеспечить скорейшее завершение переговоров, то, как это ни прискорбно, их крах станет неизбежным… Когда совещание у императора закончит работу, мы немедленно сообщим вам его результат, после чего вы встретитесь с президентом Рузвельтом и госсекретарём Хэллом и сделаете всё от вас зависящее, чтобы заставить их в полной мере осознать нашу решимость…» При этом было дано важное указание о том, что «в данных обстоятельствах соглашение необходимо заключить к 25 ноября». Это был установленный срок для отдачи приказа о выходе в море авианосного соединения с тем, чтобы, преодолев расстояние до Перл-Харбора, нанести по нему удар ранним утром 7 декабря (по гавайскому времени).
Как стало известно после войны, американские спецслужбы быстро расшифровали депешу Того послу Номуре, и Рузвельт и Хэлл прочли её до официального представления американскому президенту «новых предложений» Токио. Содержание депеши взволновало американских руководителей. Стало ясно, что японцы затевают что-то серьёзное после 25 ноября.
Американское командование считало, что США ещё не готовы к столкновению с Японией. 5 ноября начальник военно-морских операций ВМФ США адмирал Гарольд Старк и начальник штаба армии генерал Джордж Маршалл представили Рузвельту меморандум, в котором предлагали продолжать политическое маневрирование с целью оттянуть конфликт с Японией. «Соединённые Штаты, – указывалось в меморандуме, – должны избегать войны с Японией до того момента, пока не будут созданы достаточно сильные оборонительные позиции на Дальнем Востоке, или до того времени, когда Япония будет прямо угрожать или нападёт на территории, безопасность которых чрезвычайно важна для США». Под такими территориями подразумевались владения США на Тихом океане, страны Британского содружества, Голландская Индия (Индонезия).
(Окончание следует)
