Слу­же­ние бу­ду­ще­го пат­ри­ар­ха Церк­ви Хри­сто­вой на­ча­лось в Ка­за­ни про­стым при­ход­ским свя­щен­ни­ком при го­сти­но­двор­ской церк­ви во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. По от­зы­вам совре­мен­ни­ков, свя­щен­ник Ер­мо­лай уже то­гда был «муж зе­ло пре­муд­ро­стью укра­шен­ный, в книж­ном уче­нии изящ­ный и в чи­сто­те жи­тия из­вест­ный». В 1579 го­ду он, уже бу­дучи пре­сви­те­ром, стал сви­де­те­лем чу­дес­но­го яв­ле­ния Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. Бог су­дил ему пер­во­му «взять от зем­ли» бес­цен­ный об­раз, по­ка­зать его со­брав­ше­му­ся на­ро­ду и за­тем тор­же­ствен­но, с крест­ным хо­дом, пе­ре­не­сти в со­сед­ний Ни­коль­ский храм.

Вско­ре свя­щен­ник Ер­мо­лай при­нял ино­че­ский по­стриг с на­ре­че­ни­ем име­ни Гер­мо­ген. По всей ве­ро­ят­но­сти, по­стри­же­ние про­ис­хо­ди­ло в Чу­до­вом мо­на­сты­ре, ко­то­рый был на­зван им впо­след­ствии обет­ным. В 1587 го­ду он был на­зна­чен ар­хи­манд­ри­том Ка­зан­ско­го Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­го мо­на­сты­ря. 13 мая 1589 го­да вла­ды­ка Гер­мо­ген был хи­ро­то­ни­сан во епи­ско­па, и в том же го­ду но­во­из­бран­ный пат­ри­арх Иов воз­вел его в сан мит­ро­по­ли­та Ка­зан­ско­го и Аст­ра­хан­ско­го. На этой ка­фед­ре свя­ти­тель Гер­мо­ген про­во­дил ши­ро­кую, пло­до­твор­ную мис­си­о­нер­скую ра­бо­ту сре­ди языч­ни­ков и му­суль­ман (та­тар), при­во­дя их к пра­во­слав­ной ве­ре.

В 1592 го­ду при свя­ти­те­ле Гер­мо­гене бы­ли пе­ре­не­се­ны из Моск­вы в Сви­яжск мо­щи Ка­зан­ско­го свя­ти­те­ля Гер­ма­на. В 1594 го­ду мит­ро­по­лит Гер­мо­ген со­ста­вил служ­бу Бо­жи­ей Ма­те­ри в честь ико­ны Ее Ка­зан­ской, а так­же «Ска­за­ние о яв­ле­нии Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри и со­вер­шив­ших­ся от нее чу­дес­ных ис­це­ле­ни­ях». Его тро­парь «За­ступ­ни­це Усерд­ная» про­ник­нут ис­тин­ным вдох­но­ве­ни­ем и глу­бо­ким мо­лит­вен­ным чув­ством. В 1595 го­ду при непо­сред­ствен­ном уча­стии свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на со­вер­ши­лось об­ре­те­ние и от­кры­тие мо­щей ка­зан­ских чу­до­твор­цев: свя­ти­те­лей Гу­рия, пер­во­го ар­хи­епи­ско­па Ка­зан­ско­го (па­мять 4/17 ок­тяб­ря, 5/18 де­каб­ря, 20 июня/3 июля), и Вар­со­но­фия, епи­ско­па Твер­ско­го (па­мять 4/17 ок­тяб­ря, 11/24 ап­ре­ля), жиз­не­опи­са­ния ко­то­рых он впо­след­ствии со­здал. По хо­да­тай­ству свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на бы­ла уста­нов­ле­на по­ми­наль­ная суб­бо­та по­сле По­кро­ва Бо­го­ро­ди­цы для по­ми­но­ве­ния всех во­и­нов, пав­ших при взя­тии Ка­за­ни, и всех мест­ных стра­даль­цев за ве­ру хри­сти­ан­скую.

3 июля 1606 го­да в Москве Со­бо­ром рус­ских иерар­хов свя­ти­тель Гер­мо­ген был по­став­лен пат­ри­ар­хом Мос­ков­ским и всея Ру­си. В это вре­мя ему бы­ло бо­лее 70 лет.

Пат­ри­ар­ше­ство свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на сов­па­ло с труд­ной по­рой Смут­но­го вре­ме­ни. С осо­бен­ным вдох­но­ве­ни­ем про­ти­во­сто­ял свя­тей­ший пат­ри­арх из­мен­ни­кам и вра­гам Оте­че­ства, же­лав­шим по­ра­бо­тить рус­ский на­род, вве­сти в Рос­сии уни­ат­ство и ка­то­ли­че­ство и ис­ко­ре­нить пра­во­сла­вие. Ко­гда Лже­д­мит­рий II в июне 1608 го­да по­до­шел к Москве и оста­но­вил­ся в Ту­ши­но, пат­ри­арх Гер­мо­ген об­ра­тил­ся к мя­теж­ни­кам и из­мен­ни­кам с дву­мя по­сла­ни­я­ми, в ко­то­рых об­ли­чал их и уве­ще­вал: «Вспом­ни­те, на ко­го вы под­ни­ма­е­те ору­жие: не на Бо­га ли, со­тво­рив­ше­го вас? Не на сво­их ли бра­тьев? Не свое ли Оте­че­ство разо­ря­е­те? За­кли­наю вас име­нем Бо­га, от­стань­те от сво­е­го на­чи­на­ния, по­ка есть вре­мя, чтобы не по­гиб­нуть вам до кон­ца ... Бо­га ра­ди, по­знай­те се­бя и об­ра­ти­тесь, об­ра­дуй­те сво­их ро­ди­те­лей, сво­их жен и чад, и всех нас; и мы ста­нем мо­лить за вас Бо­га...».

Тем вре­ме­нем в Москве на­чал­ся го­лод. Пер­во­свя­ти­тель по­ве­лел ке­ла­рю Cepги­е­вой оби­те­ли Ав­ра­амию Па­ли­цы­ну от­крыть для го­ло­да­ю­щих мо­на­стыр­ские жит­ни­цы с хле­бом.

Пат­ри­арх Гер­мо­ген вдох­но­вил ино­ков Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры на caмо­от­вер­жен­ную ге­ро­и­че­скую обо­ро­ну оби­те­ли от поль­ско-ли­тов­ских ин­тер­вен­тов. Их мно­го­ты­сяч­ный от­ряд оса­дил Лав­ру в сен­тяб­ре 1608 го­да. Же­сто­кая оса­да дли­лась 16 ме­ся­цев, но без­успеш­но: в ян­ва­ре 1610 го­да ин­тер­вен­ты с по­зо­ром от­сту­пи­ли. В это вре­мя пат­ри­арх Гер­мо­ген про­дол­жал рас­сы­лать свои по­сла­ния, в ко­то­рых убеж­дал на­род в том, что Лже­ди­мит­рий II – са­мо­зва­нец, при­зы­вал под­нять­ся на за­щи­ту ве­ры и Оте­че­ства.

В 1610 го­ду са­мо­зва­нец, про­зван­ный «ту­шин­ским во­ром», был убит сво­и­ми при­бли­жен­ны­ми. К это­му вре­ме­ни по­сле бо­яр­ско­го за­го­во­ра и свер­же­ния ца­ря Ва­си­лия Шуй­ско­го (в июле 1610 го­да) Москва бы­ла за­ня­та поль­ски­ми вой­ска­ми. Боль­шин­ство бо­яр же­ла­ло ви­деть на рус­ском пре­сто­ле поль­ско­го ко­роле­ви­ча Вла­ди­сла­ва, сы­на Си­гиз­мун­да III. Это­му ре­ши­тель­но вос­про­ти­вил­ся пат­ри­арх Гер­мо­ген, со­вер­шав­ший в хра­мах осо­бые мо­леб­ны об из­бра­нии на цар­ский пре­стол «от кро­вей рос­сий­ско­го ро­да». На тре­бо­ва­ние бо­яр на­пи­сать осо­бую гра­мо­ту к на­ро­ду с при­зы­вом по­ло­жить­ся на во­лю Си­гиз­мун­да пат­ри­арх Гер­мо­ген от­ве­тил ре­ши­тель­ным от­ка­зом и угро­зой ана­фе­мат­ство­ва­ния. Он от­кры­то вы­сту­пил про­тив ино­зем­ных за­хват­чи­ков, при­зы­вая рус­ских лю­дей встать на за­щи­ту Ро­ди­ны. По бла­го­сло­ве­нию пат­ри­ар­ха Гер­мо­ге­на из Ка­за­ни бы­ла пе­ре­не­се­на Ка­зан­ская ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы (ско­рее все­го – ко­пия с под­лин­ной), ко­то­рая ста­ла глав­ной свя­ты­ней опол­че­ния.

Моск­ви­чи под во­ди­тель­ством Козь­мы Ми­ни­на и кня­зя Дмит­рия По­жар­ско­го под­ня­ли вос­ста­ние, в от­вет на ко­то­рое по­ля­ки по­до­жгли го­род, а са­ми укры­лись в Крем­ле. Сов­мест­но с рус­ски­ми из­мен­ни­ка­ми они на­силь­но све­ли свя­то­го пат­ри­ар­ха Гер­мо­ге­на с пат­ри­ар­ше­го пре­сто­ла и за­клю­чи­ли его в Чу­до­вом мо­на­сты­ре под стра­жу. В Свет­лый по­не­дель­ник 1611 го­да рус­ское опол­че­ние на­ча­ло оса­ду Крем­ля, про­дол­жав­шу­ю­ся несколь­ко ме­ся­цев. Оса­жден­ные в Крем­ле по­ля­ки не раз по­сы­ла­ли к пат­ри­ар­ху по­слов с тре­бо­ва­ни­ем, чтобы он при­ка­зал рус­ским опол­чен­цам отой­ти от го­ро­да, угро­жая при этом ему смерт­ной каз­нью. Свя­ти­тель твер­до от­ве­чал: «Что вы мне угро­жа­е­те? Бо­юсь од­но­го Бо­га. Ес­ли все вы, ли­тов­ские лю­ди, пой­де­те из Мос­ков­ско­го го­су­дар­ства, я бла­го­слов­лю рус­ское опол­че­ние ид­ти от Моск­вы, ес­ли же оста­не­тесь здесь, я бла­го­слов­лю всех сто­ять про­тив вас и по­ме­реть за пра­во­слав­ную ве­ру». Уже из за­то­че­ния свя­щен­но­му­че­ник Гер­мо­ген об­ра­тил­ся с по­след­ним по­сла­ни­ем к рус­ско­му на­ро­ду, в ко­то­ром при­зы­вал креп­ко сто­ять в ве­ре и по­мыш­лять лишь о том, как «ду­ши свои по­ло­жи­ти за дом Пре­чи­стой и за ве­ру». Пат­ри­арх Гер­мо­ген бла­го­сло­вил рус­ских лю­дей на осво­бо­ди­тель­ный по­двиг.

Бо­лее де­вя­ти ме­ся­цев то­мил­ся свя­ти­тель Гер­мо­ген в тяж­ком за­то­че­нии. 17 фев­ра­ля 1612 го­да он му­че­ни­че­ски скон­чал­ся от го­ло­да и жаж­ды.

Из­ве­стие о его смер­ти еще бо­лее спло­ти­ло опол­чен­цев. Бли­зи­лась ре­ши­тель­ная бит­ва. По­след­ние три дня пе­ред ней по­чти от­ча­яв­ше­е­ся рус­ское во­ин­ство про­ве­ло в по­сте и мо­лит­ве. И 27 ок­тяб­ря 1612 го­да оже­сто­чен­ное со­про­тив­ле­ние поль­ско-ли­тов­ских от­ря­дов бы­ло окон­ча­тель­но слом­ле­но.

Осво­бож­де­ние Рос­сии, за ко­то­рое с та­ким несо­кру­ши­мым му­же­ством сто­ял свя­ти­тель Гер­мо­ген, успеш­но за­вер­ши­лось рус­ским на­ро­дом по его пред­ста­тель­ству. Те­ло свя­щен­но­му­че­ни­ка Гер­мо­ге­на бы­ло с по­до­ба­ю­щей че­стью по­гре­бе­но в Чу­до­вом мо­на­сты­ре. Свя­тость пат­ри­ар­ше­го по­дви­га, как и его лич­но­сти в це­лом, бы­ла оза­ре­на свы­ше позд­нее – при вскры­тии в 1652 го­ду ра­ки с мо­ща­ми пре­по­доб­но­го. Через 40 лет по­сле смер­ти пат­ри­арх Гер­мо­ген ле­жал как жи­вой, а в 1654 го­ду нетлен­ные его мо­щи бы­ли пе­ре­не­се­ны в Успен­ский со­бор Мос­ков­ско­го Крем­ля.

Ве­ли­ко об­ще­на­цио­наль­ное зна­че­ние свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на, неуто­ми­мо­го бор­ца за чи­сто­ту пра­во­сла­вия и един­ство Рус­ской зем­ли. Его цер­ков­ная и пат­ри­о­ти­че­ская де­я­тель­ность в те­че­ние несколь­ких сто­ле­тий слу­жит для рус­ско­го че­ло­ве­ка яр­ким об­раз­цом пла­мен­ной ве­ры и люб­ви к сво­е­му на­ро­ду. Цер­ков­ная де­я­тель­ность пер­во­свя­ти­те­ля ха­рак­те­ри­зу­ет­ся вни­ма­тель­ным и стро­гим от­но­ше­ни­ем к бо­го­слу­же­нию. При нем бы­ли из­да­ны: Еван­ге­лие, Ми­неи Ме­сяч­ные: сен­тябрь, ок­тябрь, но­ябрь и пер­вые 20 дней де­каб­ря, а так­же в 1610 го­ду был на­пе­ча­тан «Боль­шой Цер­ков­ный Устав». При этом свя­ти­тель Гер­мо­ген не огра­ни­чи­вал­ся бла­го­сло­ве­ни­ем к из­да­нию книг, но тща­тель­но на­блю­дал за ис­прав­но­стью тек­стов. По бла­го­сло­ве­нию свя­ти­те­ля Гер­мо­ге­на с гре­че­ско­го на рус­ский язык бы­ла пе­ре­ве­де­на служ­ба свя­то­му апо­сто­лу Ан­дрею Пер­во­зван­но­му и вос­ста­нов­ле­но празд­но­ва­ние его па­мя­ти в Успен­ском со­бо­ре. Под на­блю­де­ни­ем пер­во­свя­ти­те­ля бы­ли сде­ла­ны но­вые стан­ки для пе­ча­та­ния бо­го­слу­жеб­ных книг и по­стро­е­но но­вое зда­ние ти­по­гра­фии, по­стра­дав­шее во вре­мя по­жа­ра 1611 го­да, ко­гда Москва бы­ла по­до­жже­на по­ля­ка­ми. За­бо­тясь о со­блю­де­нии бо­го­слу­жеб­но­го чи­на, свя­ти­тель Гер­мо­ген со­ста­вил «По­сла­ние на­ка­за­тель­но ко всем лю­дям, па­че же свя­щен­ни­ком и диа­ко­ном о ис­прав­ле­нии цер­ков­но­го пе­ния». «По­сла­ние» об­ли­ча­ет свя­щен­но­слу­жи­те­лей в неустав­ном со­вер­ше­нии цер­ков­ных служб – мно­го­гла­сии, а ми­рян – в небла­го­го­вей­но­сти при бо­го­слу­же­нии.

Об­ла­дая вы­да­ю­щим­ся умом, свя­ти­тель Гер­мо­ген мно­го за­ни­мал­ся в мо­на­стыр­ских биб­лио­те­ках, преж­де все­го – в бо­га­тей­шей биб­лио­те­ке Мос­ков­ско­го Чу­до­ва мо­на­сты­ря, где вы­пи­сы­вал из древ­них ру­ко­пи­сей цен­ней­шие ис­то­ри­че­ские све­де­ния, по­ло­жен­ные в ос­но­ву ле­то­пис­ных за­пи­сей. В со­чи­не­ни­ях пред­сто­я­те­ля Рус­ской Церк­ви и его ар­хи­пас­тыр­ских гра­мо­тах по­сто­ян­но встре­ча­ют­ся ссыл­ки на Свя­щен­ное Пи­са­ние и при­ме­ры, взя­тые из ис­то­рии, что сви­де­тель­ству­ет о глу­бо­ком зна­нии Сло­ва Бо­жия и на­чи­тан­но­сти в цер­ков­ной пись­мен­но­сти то­го вре­ме­ни. С этой на­чи­тан­но­стью пат­ри­арх Гер­мо­ген со­еди­нял и вы­да­ю­щи­е­ся спо­соб­но­сти про­по­вед­ни­ка и учи­те­ля.

Полное житие священномученика Ермогена, патриарха Московского и всея Руси

Свя­щен­но­му­че­ник Ер­мо­ген, пат­ри­арх Мос­ков­ский и всея Ру­си, про­ис­хо­дил из дон­ских ка­за­ков. По сви­де­тель­ству са­мо­го пат­ри­ар­ха, он был вна­ча­ле свя­щен­ни­ком в го­ро­де Ка­за­ни при го­сти­но­двор­ской церк­ви во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая (па­мять 6 де­каб­ря и 9 мая). Вско­ре он при­нял мо­на­ше­ство и с 1582 го­да был ар­хи­манд­ри­том Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­го мо­на­сты­ря в Ка­за­ни. 13 мая 1589 го­да хи­ро­то­ни­сан во епи­ско­па и стал пер­вым Ка­зан­ским мит­ро­по­ли­том.

Во вре­мя слу­же­ния бу­ду­ще­го пат­ри­ар­ха в Ка­за­ни со­вер­ши­лось яв­ле­ние и об­ре­те­ние чу­до­твор­ной Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри в 1579 го­ду. Бу­дучи еще свя­щен­ни­ком, он с бла­го­сло­ве­ния то­гдаш­не­го Ка­зан­ско­го ар­хи­ерея Иере­мии пе­ре­но­сил но­во­яв­лен­ную ико­ну с ме­ста об­ре­те­ния в цер­ковь во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. Об­ла­дая неза­у­ряд­ным ли­те­ра­тур­ным да­ро­ва­ни­ем, свя­ти­тель сам со­ста­вил в 1594 го­ду ска­за­ние о яв­ле­нии чу­до­твор­ной ико­ны и со­вер­шав­ших­ся от нее чу­де­сах. В ска­за­нии он со сми­ре­ни­ем пи­шет о се­бе: «Я же то­гда... хо­тя и был ка­мен­но­сер­де­чен, од­на­ко про­сле­зил­ся и при­пал к Бо­го­ро­дич­но­му об­ра­зу, и к чу­до­твор­ной иконе, и к Пред­веч­но­му Мла­ден­цу, Спа­су Хри­сту... И по ве­ле­нию Ар­хи­епи­ско­па, с про­чи­ми свя­ты­ми кре­ста­ми по­шел я с ико­ною в на­хо­дя­щу­ю­ся вбли­зи цер­ковь свя­то­го Ни­ко­лая, ко­то­рый зо­вет­ся Туль­ским...». В 1591 го­ду свя­ти­тель со­би­рал в ка­фед­раль­ный со­бор но­во­кре­щен­ых та­тар и в те­че­ние несколь­ких дней на­став­лял их в хри­сти­ан­ской ве­ре.

9 ян­ва­ря 1592 го­да свя­ти­тель Ер­мо­ген на­пра­вил пат­ри­ар­ху Иову пись­мо, в ко­то­ром со­об­щал, что в Ка­за­ни не со­вер­ша­ет­ся осо­бое по­ми­но­ве­ние пра­во­слав­ных во­и­нов, жизнь по­ло­жив­ших за ве­ру и Оте­че­ство под Ка­за­нью, и про­сил уста­но­вить опре­де­лен­ный день па­мя­ти во­и­нов. В от­вет свя­ти­те­лю Ер­мо­ге­ну пат­ри­арх при­слал указ от 25 фев­ра­ля, ко­то­рый пред­пи­сы­вал «по всем пра­во­слав­ным во­и­нам, уби­тым под Ка­за­нью и в пре­де­лах ка­зан­ских, со­вер­шать в Ка­за­ни и по всей Ка­зан­ской мит­ро­по­лии па­ни­хи­ду и суб­бот­ний день по­сле По­кро­ва Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и впи­сать их в боль­шой си­но­дик, чи­та­е­мый в Неде­лю Пра­во­сла­вия». Свя­ти­тель Ер­мо­ген про­яв­лял рев­ность по ве­ре и твер­дость в со­блю­де­нии цер­ков­ных тра­ди­ций, за­бо­тил­ся о про­све­ще­нии ве­рой Хри­сто­вой ка­зан­ских та­тар.

В 1595 го­ду при де­я­тель­ном уча­стии свя­ти­те­ля со­вер­ши­лось об­ре­те­ние и от­кры­тие мо­щей Ка­зан­ских чу­до­твор­цев: свя­ти­те­лей Гу­рия, пер­во­го ар­хи­епи­ско­па Ка­зан­ско­го, и Вар­со­но­фия, епи­ско­па Твер­ско­го. Царь Фе­о­дор Иоан­но­вич при­ка­зал со­ору­дить в Ка­зан­ском Спа­со-Пре­об­ра­жен­ском мо­на­сты­ре но­вую ка­мен­ную цер­ковь на ме­сте преж­ней, где бы­ли по­гре­бе­ны свя­тые. Ко­гда бы­ли об­ре­те­ны гро­бы свя­тых, свя­ти­тель Ер­мо­ген при­шел с со­бо­ром ду­хо­вен­ства, по­ве­лел вскрыть гро­бы и, уви­дев нетлен­ные мо­щи и одеж­ды свя­ти­те­лей, со­об­щил Пат­ри­ар­ху и ца­рю. По бла­го­сло­ве­нию свя­тей­ше­го пат­ри­ар­ха Иова († 1605) и по по­ве­ле­нию ца­ря мо­щи но­во­яв­лен­ных чу­до­твор­цев бы­ли по­став­ле­ны в но­вом хра­ме. Свя­той Ер­мо­ген сам со­ста­вил жи­тия свя­ти­те­лей Гу­рия и Вар­со­но­фия, епи­ско­пов Ка­зан­ских.

За вы­да­ю­щи­е­ся ар­хи­пас­тыр­ские тру­ды мит­ро­по­ли­та Ер­мо­ге­на из­бра­ли на пер­во­свя­ти­тель­скую ка­фед­ру, а 3 июля 1606 го­да он был воз­ве­ден со­бо­ром свя­ти­те­лей на пат­ри­ар­ший пре­стол в Мос­ков­ском Успен­ском со­бо­ре. Мит­ро­по­лит Ис­и­дор вру­чил свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху Ер­мо­ге­ну по­сох свя­ти­те­ля Пет­ра, Мос­ков­ско­го чу­до­твор­ца († 21 де­каб­ря 1326), а царь при­нес в дар но­во­му пат­ри­ар­ху па­на­гию, укра­шен­ную дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми, бе­лый кло­бук и по­сох. По древ­не­му чи­ну свя­тей­ший пат­ри­арх Ер­мо­ген со­вер­шал ше­ствие на ос­ля­ти во­круг стен Крем­ля.

Де­я­тель­ность пат­ри­ар­ха Ер­мо­ге­на сов­па­ла с труд­ным для Рус­ско­го го­су­дар­ства пе­ри­о­дом – на­ше­стви­ем са­мо­зван­ца Лже­д­мит­рия и поль­ско­го ко­ро­ля Си­гиз­мун­да III. В этом по­дви­ге пат­ри­арх Ер­мо­ген не был оди­нок: ему под­ра­жа­ли и по­мо­га­ли са­мо­от­вер­жен­ные рус­ские лю­ди. С осо­бен­ным вдох­но­ве­ни­ем про­ти­во­сто­ял свя­тей­ший пат­ри­арх из­мен­ни­кам и вра­гам Оте­че­ства, же­лав­шим по­ра­бо­тить рус­ский на­род, вве­сти в Рос­сии уни­ат­ство и ка­то­ли­че­ство и ис­ко­ре­нить пра­во­сла­вие. Ко­гда са­мо­зва­нец по­до­шел к Москве и рас­по­ло­жил­ся в Ту­шине, пат­ри­арх Ер­мо­ген на­пра­вил мя­теж­ным из­мен­ни­кам два по­сла­ния. В од­ном из них он пи­сал: «...Вы за­бы­ли обе­ты пра­во­слав­ной ве­ры на­шей, в ко­то­рой мы ро­ди­лись, кре­сти­лись, вос­пи­та­лись и воз­рос­ли, пре­сту­пи­ли крест­ное це­ло­ва­ние и клят­ву сто­ять до смер­ти за Дом Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и за Мос­ков­ское го­су­дар­ство и при­па­ли к лож­но-мни­мо­му ва­ше­му ца­ри­ку... Бо­лит моя ду­ша, бо­лез­ну­ет серд­це и все внут­рен­но­сти мои тер­за­ют­ся, все со­ста­вы мои со­дро­га­ют­ся; я пла­чу и с ры­да­ни­ем во­пию: по­ми­луй­те, по­ми­луй­те, бра­тие и ча­да, свои ду­ши и сво­их ро­ди­те­лей, от­шед­ших и жи­вых... По­смот­ри­те, как оте­че­ство на­ше рас­хи­ща­ет­ся и разо­ря­ет­ся чу­жи­ми, ка­ко­му по­ру­га­нию пре­да­ют­ся свя­тые ико­ны и церк­ви, как про­ли­ва­ет­ся кровь непо­вин­ных, во­пи­ю­щая к Бо­гу. Вспом­ни­те, на ко­го вы под­ни­ма­е­те ору­жие: не на Бо­га ли, со­тво­рив­ше­го вас? не на сво­их ли бра­тьев? Не свое ли Оте­че­ство разо­ря­е­те?... За­кли­наю вас име­нем Бо­га, от­стань­те от сво­е­го на­чи­на­ния, по­ка есть вре­мя, чтобы не по­гиб­нуть вам до кон­ца».

В дру­гой гра­мо­те пер­во­свя­ти­тель при­зы­вал: «...Бо­га ра­ди, по­знай­те се­бя и об­ра­ти­тесь, об­ра­дуй­те сво­их ро­ди­те­лей, жен и чад, и всех нас; и ста­нем мо­лить за вас Бо­га»...

Вско­ре пра­вед­ный суд Бо­жий свер­шил­ся и над Ту­шин­ским во­ром: его по­стиг­ла столь же пе­чаль­ная и бес­слав­ная участь, как и пред­ше­ствен­ни­ка; он был убит соб­ствен­ны­ми при­бли­жен­ны­ми 11 де­каб­ря 1610 го­да. Но Москва про­дол­жа­ла оста­вать­ся в опас­но­сти, так как в ней на­хо­ди­лись по­ля­ки и из­мен­ни­ки-бо­яре, пре­дан­ные Си­гиз­мун­ду III. Гра­мо­ты, рас­сы­лав­ши­е­ся пат­ри­ар­хом Ер­мо­ге­ном по го­ро­дам и се­лам, воз­буж­да­ли рус­ский на­род к осво­бож­де­нию Моск­вы от вра­гов и из­бра­нию за­кон­но­го рус­ско­го ца­ря. Моск­ви­чи под­ня­ли вос­ста­ние, в от­вет на ко­то­рое по­ля­ки по­до­жгли го­род, а са­ми укры­лись в Крем­ле. Сов­мест­но с рус­ски­ми из­мен­ни­ка­ми они на­силь­но све­ли свя­то­го пат­ри­ар­ха Ер­мо­ге­на с пат­ри­ар­ше­го пре­сто­ла и за­клю­чи­ли в Чу­до­вом мо­на­сты­ре под стра­жу. В Свет­лый по­не­дель­ник 1611 го­да рус­ское опол­че­ние по­до­шло к Москве и на­ча­ло оса­ду Крем­ля, про­дол­жав­шу­ю­ся несколь­ко ме­ся­цев. Оса­жден­ные в Крем­ле по­ля­ки не раз по­сы­ла­ли к пат­ри­ар­ху по­слов с тре­бо­ва­ни­ем, чтобы он при­ка­зал рус­ским опол­чен­цам отой­ти от го­ро­да, угро­жая при этом ему смерт­ной каз­нью. Свя­ти­тель твер­до от­ве­чал: «Что вы мне угро­жа­е­те? Бо­юсь од­но­го Бо­га. Ес­ли все вы, ли­тов­ские лю­ди, пой­де­те из Мос­ков­ско­го го­су­дар­ства, я бла­го­слов­лю рус­ское опол­че­ние ид­ти от Моск­вы, ес­ли же оста­не­тесь здесь, я бла­го­слов­лю всех сто­ять про­тив вас и по­ме­реть за пра­во­слав­ную ве­ру». Уже из за­то­че­ния свя­щен­но­му­че­ник Ер­мо­ген об­ра­тил­ся с по­след­ним по­сла­ни­ем к рус­ско­му на­ро­ду, бла­го­слов­ляя осво­бо­ди­тель­ную вой­ну про­тив за­во­е­ва­те­лей. Но рус­ские во­е­во­ды не про­яви­ли то­гда еди­но­ду­шия и со­гла­со­ван­но­сти, по­это­му не смог­ли взять Кремль и осво­бо­дить сво­е­го пер­во­свя­ти­те­ля. Бо­лее де­вя­ти ме­ся­цев то­мил­ся он в тяж­ком за­то­че­нии и 17 фев­ра­ля 1612 го­да скон­чал­ся му­че­ни­че­ской смер­тью от го­ло­да.

Осво­бож­де­ние Рос­сии, за ко­то­рое с та­ким несо­кру­ши­мым му­же­ством сто­ял свя­ти­тель Ер­мо­ген, успеш­но за­вер­ши­лось по его пред­ста­тель­ству рус­ским на­ро­дом. Те­ло свя­щен­но­му­че­ни­ка Ер­мо­ге­на бы­ло по­гре­бе­но в Чу­до­вом мо­на­сты­ре, а в 1654 го­ду пе­ре­не­се­но в Мос­ков­ский Успен­ский со­бор. Про­слав­ле­ние пат­ри­ар­ха Ер­мо­ге­на в ли­ке свя­ти­те­лей со­вер­ши­лось 12 мая 1913 го­да. Па­мять его так­же празд­ну­ет­ся 17 фев­ра­ля.

В те­че­ние трех сто­ле­тий из по­ко­ле­ния в по­ко­ле­ние пе­ре­да­ва­лась па­мять о пат­ри­ар­хе Ер­мо­гене как свя­ти­те­ле-му­че­ни­ке и рос­ла на­род­ная ве­ра в него как за­ступ­ни­ка и мо­лит­вен­ни­ка за зем­лю Рус­скую у Пре­сто­ла Все­дер­жи­те­ля. В тяж­кие го­ды оте­че­ствен­ных бед­ствий мо­лит­вен­ная мысль на­ро­да об­ра­ща­лась к па­мя­ти пат­ри­ар­ха-ге­роя. Шли рус­ские лю­ди к его гроб­ни­це и со сво­и­ми лич­ны­ми скор­бя­ми, неду­га­ми и бо­лез­ня­ми, бла­го­го­вей­но при­зы­вая на по­мощь свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на, ве­руя в него как теп­ло­го мо­лит­вен­ни­ка и пред­ста­те­ля пред Гос­по­дом. И Все­ми­ло­сти­вый Гос­подь воз­на­гра­дил эту ве­ру....

Ко дню тор­же­ствен­но­го про­слав­ле­ния, сов­пав­ше­му с 300-ле­ти­ем со вре­ме­ни кон­чи­ны свя­щен­но­му­че­ни­ка Ер­мо­ге­на, в Моск­ву ста­ли сте­кать­ся ве­ру­ю­щие из всех кон­цов Рос­сии. Па­лом­ни­ки спе­ши­ли по­кло­нить­ся мо­щам свя­то­го пат­ри­ар­ха, на­хо­дя­щим­ся в Успен­ском со­бо­ре Крем­ля, где по­чти бес­пре­рыв­но слу­жи­лись па­ни­хи­ды. На­ка­нуне про­слав­ле­ния со­вер­шал­ся крест­ный ход, во гла­ве ко­то­ро­го нес­ли ико­ну свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на, а вслед за ней по­кров с гроб­ни­цы, на ко­то­ром свя­ти­тель изо­бра­жен в рост в ман­тии и с по­со­хом. Ря­дом с ико­ной пат­ри­ар­ха нес­ли ико­ну его спо­движ­ни­ка в ду­хов­ной и пат­ри­о­ти­че­ской де­я­тель­но­сти по осво­бож­де­нию Рус­ской зем­ли от поль­ско-ли­тов­ских за­хват­чи­ков пре­по­доб­но­го Ди­о­ни­сия Ра­до­неж­ско­го. На ко­ло­кольне Иоан­на Ве­ли­ко­го све­ти­лась огром­ная над­пись: "Ра­дуй­ся, свя­щен­но­му­че­ни­че Ер­мо­гене, Рос­сий­ския зем­ли ве­ли­кий за­ступ­ни­че". Сот­ни ты­сяч све­чей го­ре­ли в ру­ках ве­ру­ю­щих, про­слав­ляв­ших угод­ни­ка Бо­жия. По окон­ча­нии крест­но­го хо­да у ра­ки с мо­ща­ми пат­ри­ар­ха на­ча­лось чте­ние Пас­халь­но­го ка­но­на с при­со­еди­не­ни­ем ка­но­на свя­ти­те­лю Ер­мо­ге­ну.

Все­нощ­ное бде­ние со­вер­ша­лось под от­кры­тым небом на всех пло­ща­дях Крем­ля. В эту ночь про­изо­шло несколь­ко ис­це­ле­ний по бла­го­дат­ным мо­лит­вам свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на. Так, на­при­мер, один боль­ной при­шел в Успен­ский со­бор на ко­сты­лях, но ощу­тил ис­це­ле­ние по­сле то­го, как при­ло­жил­ся к ра­ке с мо­ща­ми свя­ти­те­ля. Ис­це­лил­ся дру­гой боль­ной, тяж­ко стра­дав­ший рас­слаб­ле­ни­ем. Его при­нес­ли на по­ло­тен­це к ра­ке свя­щен­но­му­че­ни­ка Ер­мо­ге­на, где он по­лу­чил пол­ное ис­це­ле­ние. Эти и дру­гие по­доб­ные ис­це­ле­ния, оче­вид­ца­ми ко­то­рых бы­ли мно­го­чис­лен­ные ве­ру­ю­щие, ста­ли зна­ме­на­тель­ным под­твер­жде­ни­ем свя­то­сти но­во­го рус­ско­го чу­до­твор­ца.

В вос­кре­се­нье, 12 мая, в 10 ча­сов утра со­вер­ша­лась Бо­же­ствен­ная ли­тур­гия в Успен­ском со­бо­ре. На празд­но­ва­ние тор­же­ства про­слав­ле­ния но­во­го свя­то­го при­был бла­жен­ней­ший Гри­го­рий, пат­ри­арх Ан­тио­хий­ский, воз­гла­вив­ший слу­же­ние. По окон­ча­нии ли­тур­гии во всех хра­мах Моск­вы бы­ли от­слу­же­ны мо­леб­ны свя­ти­те­лю Ер­мо­ге­ну и со­вер­шен крест­ный ход в Мос­ков­ском Крем­ле, в ко­то­ром при­ня­ли уча­стие бо­лее 20 ар­хи­ере­ев, со­про­вож­дав­ших тор­же­ствен­ное ше­ствие пе­ни­ем: "Свя­ти­те­лю от­че Ер­мо­гене, мо­ли Бо­га о нас". Бо­го­слу­же­ние за­кон­чи­лось мо­лит­вой свя­щен­но­му­че­ни­ку Ер­мо­ге­ну. С это­го дня на­ча­лось ли­тур­ги­че­ское по­чи­та­ние свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на. Так ис­пол­ни­лось же­ла­ние ве­ру­ю­щих рус­ских лю­дей, по мо­лит­вам ко­то­рых Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь по­лу­чи­ла бла­го­дат­но­го Небес­но­го по­кро­ви­те­ля на­ше­го Оте­че­ства.

Свя­тей­шим Си­но­дом Рус­ской Церк­ви уста­нов­ле­ны дни празд­но­ва­ния свя­щен­но­му­че­ни­ку Ер­мо­ге­ну, пат­ри­ар­ху Мос­ков­ско­му и всея Ру­си: 17 фев­ра­ля – пре­став­ле­ние (све­де­ния о жиз­ни и по­дви­ге по­ме­ще­ны в этот день) и 12 мая – про­слав­ле­ние в ли­ке свя­ти­те­лей.

Ве­ли­ко об­ще­на­цио­наль­ное зна­че­ние свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на, неуто­ми­мо­го бор­ца за чи­сто­ту пра­во­сла­вия и един­ство Рус­ской зем­ли. Его цер­ков­ная и го­судар­ствен­но-пат­ри­о­ти­че­ская де­я­тель­ность в те­че­ние несколь­ких сто­ле­тий слу­жит яр­ким об­раз­цом пла­мен­ной ве­ры и люб­ви для рус­ско­го че­ло­ве­ка. Цер­ков­ная де­я­тель­ность пер­во­свя­ти­те­ля ха­рак­те­ри­зу­ет­ся вни­ма­тель­ным и стро­гим от­но­ше­ни­ем к бо­го­слу­же­нию. При нем бы­ли из­да­ны: Еван­ге­лие, Ми­неи ме­сяч­ные за сен­тябрь (1607 г.), ок­тябрь (1609 г.), но­ябрь (1610 г.) и пер­вые два­дцать дней де­каб­ря, а так­же на­пе­ча­тан "Боль­шой Вер­хов­ный Устав" в 1610 го­ду. При этом свя­ти­тель Ер­мо­ген не огра­ни­чи­вал­ся бла­го­сло­ве­ни­ем к из­да­нию, но тща­тель­но на­блю­дал за ис­прав­но­стью тек­стов. По бла­го­сло­ве­нию свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на с гре­че­ско­го на рус­ский язык бы­ла пе­ре­ве­де­на служ­ба свя­то­му апо­сто­лу Ан­дрею Пер­во­зван­но­му и вос­ста­нов­ле­но празд­но­ва­ние его па­мя­ти в Успен­ском со­бо­ре. Под на­блю­де­ни­ем пер­во­свя­ти­те­ля бы­ли сде­ла­ны но­вые стан­ки для пе­ча­та­ния бо­го­слу­жеб­ных книг и по­стро­е­но но­вое зда­ние ти­по­гра­фии, по­стра­дав­шее во вре­мя по­жа­ра 1611 го­да, ко­гда Москва бы­ла по­до­жже­на по­ля­ка­ми. За­бо­тясь о со­блю­де­нии бо­го­слу­жеб­но­го чи­на, свя­ти­тель Ер­мо­ген со­ста­вил "По­сла­ние на­ка­за­тель­но ко всем лю­дям, па­че же свя­щен­ни­ком и диа­ко­ном о ис­прав­ле­нии цер­ков­на­го пе­ния". "По­сла­ние" об­ли­ча­ет свя­щен­но­слу­жи­те­лей в неустав­ном со­вер­ше­нии цер­ков­ных служб – мно­го­гла­сии, а ми­рян – в небла­го­го­вей­ном от­но­ше­нии к Бо­го­слу­же­нию.

Ши­ро­ко из­вест­на ли­те­ра­тур­ная де­я­тель­ность пер­во­свя­ти­те­ля Рус­ской Церк­ви. Его пе­ру при­над­ле­жат: по­весть о Ка­зан­ской иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри и служ­ба этой иконе (1594 г.); по­сла­ние пат­ри­ар­ху Иову, со­дер­жа­щее све­де­ния о ка­зан­ских му­че­ни­ках (1591 г.); сбор­ник, в ко­то­ром рас­смат­ри­ва­ют­ся во­про­сы бо­го­слу­же­ния (1598 г.); пат­ри­о­ти­че­ские гра­мо­ты и воз­зва­ния, об­ра­щен­ные к рус­ско­му на­ро­ду (1606–1613) и дру­гие про­из­ве­де­ния.

От­зы­вы совре­мен­ни­ков сви­де­тель­ству­ют о пат­ри­ар­хе Ер­мо­гене как че­ло­ве­ке вы­да­ю­ще­го­ся ума и на­чи­тан­но­сти: "Го­су­дарь ве­ли­ка ра­зу­ма и смыс­ла и муд­ра ума", "чу­ден зе­ло и мно­га­го раз­суж­де­ния", "зе­ло пре­муд­ро­стию укра­шен и в книж­ном уче­нии изя­щен", "о Бо­же­ствен­ных сло­ве­сех прис­но упраж­ня­ет­ся и вся кни­ги Вет­ха­го за­ко­на и Но­выя бла­го­да­ти, и уста­вы цер­ков­ныя и пра­ви­ла за­кон­ныя до кон­ца из­вы­че". Свя­ти­тель Ер­мо­ген мно­го за­ни­мал­ся в мо­на­стыр­ских биб­лио­те­ках, преж­де все­го, в бо­га­тей­шей биб­лио­те­ке Мос­ков­ско­го Чу­до­ва мо­на­сты­ря, где вы­пи­сы­вал из древ­них ру­ко­пи­сей цен­ней­шие ис­то­ри­че­ские све­де­ния, по­ло­жен­ные в ос­но­ву ле­то­пис­ных за­пи­сей. В XVII ве­ке ле­то­пис­цем "Вос­кре­сен­ской ле­то­писи" на­зы­ва­ли свя­тей­ше­го пат­ри­ар­ха Ер­мо­ге­на. В со­чи­не­ни­ях пред­сто­я­те­ля Рус­ской Церк­ви и его ар­хи­пас­тыр­ских гра­мо­тах по­сто­ян­но встре­ча­ют­ся ссыл­ки на Свя­щен­ное Пи­са­ние и при­ме­ры, взя­тые из ис­то­рии, что сви­де­тель­ству­ет о глу­бо­ком зна­нии Сло­ва Бо­жия и на­чи­тан­но­сти в цер­ков­ной пись­мен­но­сти то­го вре­ме­ни.

С этой на­чи­тан­но­стью пат­ри­арх Ер­мо­ген со­еди­нял и вы­да­ю­щи­е­ся спо­соб­но­сти про­по­вед­ни­ка и учи­те­ля. От­зы­вы совре­мен­ни­ков ха­рак­те­ри­зу­ют нрав­ствен­ный об­лик пер­во­свя­ти­те­ля как "му­жа бла­го­че­сти­ва­го", "из­вест­на­го чи­с­та­го жи­тия", "ис­тин­на­го пас­ты­ря ста­да Хри­сто­ва", "нелож­на­го сто­я­те­ля по ве­ре хри­сти­ан­ской".

Эти ка­че­ства свя­ти­те­ля Ер­мо­ге­на с осо­бен­ной си­лой про­яви­лись в Смут­ное вре­мя, ко­гда Рус­скую зем­лю по­стиг­ло несча­стие внут­рен­не­го нестро­е­ния, усу­губ­лен­ное поль­ско-ли­тов­ским на­ше­стви­ем. В этот мрач­ный пе­ри­од пер­во­свя­ти­тель Рус­ской Церк­ви са­мо­от­вер­жен­но обе­ре­гал Рус­ское го­су­дар­ство, сло­вом и де­лом за­щи­щая пра­во­слав­ную ве­ру от ла­тин­ства и един­ство на­ше­го Оте­че­ства от вра­гов внут­рен­них и внеш­них. Свой по­двиг спа­се­ния Ро­ди­ны свя­ти­тель Ер­мо­ген увен­чал му­че­ни­че­ской кон­чи­ной, пе­ре­шед­шей в бла­го­дат­ное мо­лит­вен­ное Небес­ное за­ступ­ни­че­ство за на­ше оте­че­ство у Пре­сто­ла Свя­той Тро­и­цы.

В 1913 го­ду Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь про­сла­ви­ла пат­ри­ар­ха Гер­мо­ге­на в ли­ке свя­тых. Его па­мять со­вер­ша­ет­ся 12 /25 мая и 17 фев­ра­ля/2 мар­та.

***

Праведный Симеон Верхотурский (Меркушинский)

Краткое житие праведного Симеона Верхотурского (Меркушинского)

Пра­вед­ный Си­ме­он Вер­хо­тур­ский ро­дил­ся в на­ча­ле XVII ве­ка в ев­ро­пей­ской ча­сти Рос­сии в се­мье бла­го­че­сти­вых дво­рян. По­ви­ну­ясь Бо­же­ствен­но­му во­ди­тель­ству, он оста­вил по­че­сти и зем­ное бо­гат­ство и уда­лил­ся за Урал. В Си­би­ри пра­вед­ный Си­ме­он жил как про­стой стран­ник, скры­вая свое про­ис­хож­де­ние. Ча­ще все­го он по­се­щал се­ло Мер­ку­шин­ское, на­хо­див­ше­е­ся неда­ле­ко от го­ро­да Вер­хо­ту­рья, где мо­лил­ся в де­ре­вян­ной церк­ви.

С бла­го­ве­сти­ем о Три­еди­ном Бо­ге, о веч­ной жиз­ни в Цар­стве Небес­ном пра­вед­ный Си­ме­он хо­дил по окрест­ным се­ле­ни­ям. Он не чуж­дал­ся и ино­вер­цев во­гу­лов, ко­рен­ных жи­те­лей это­го края, ко­то­рые по­лю­би­ли свя­то­го за его чи­стое жи­тие. С по­мо­щью бла­го­да­ти Бо­жи­ей пра­вед­ный Си­ме­он про­бу­дил в серд­цах во­гу­лов стрем­ле­ние к доб­ро­детель­ной жиз­ни. В дев­ствен­ной си­бир­ской тай­ге он пре­да­вал­ся Бо­го­мыс­лию, в каж­дом жи­вом су­ще­стве ви­дя неиз­ре­чен­ную пре­муд­рость «Со­тво­рив­ше­го вся».

По­движ­ник ни­ко­гда не оста­вал­ся празд­ным. Он хо­ро­шо умел шить шу­бы и, об­хо­дя се­ла, ра­бо­тал в до­мах у кре­стьян, не при­ни­мая за тру­ды ни­ка­ко­го воз­на­граж­де­ния. Чтобы из­бе­жать по­хвал за свою ра­бо­ту, пра­вед­ный Си­ме­он остав­лял ее неза­вер­шен­ной и ухо­дил от за­каз­чи­ков. За это ему при­хо­ди­лось пе­ре­но­сить оскорб­ле­ния и да­же по­бои, но он при­ни­мал их со сми­ре­ни­ем и мо­лил­ся о сво­их обид­чи­ках. Так он до­стиг со­вер­шен­но­го сми­ре­ния и нес­тя­жа­тель­ства.

Мно­го мо­лил­ся свя­той Си­ме­он об укреп­ле­нии в ве­ре но­вопро­све­щен­ных жи­те­лей Си­би­ри. Свою мо­лит­ву по­движ­ник со­еди­нял с по­дви­гом ко­ле­но­пре­клон­но­го сто­я­ния на камне в дре­му­чей тай­ге. В де­ся­ти вер­стах от Мер­ку­ши­на на бе­ре­гу ре­ки Ту­ры по­движ­ник имел уеди­нен­ное ме­сто, где ло­вил ры­бу. Но и здесь он про­яв­лял воз­дер­жа­ние: ры­бы он до­бы­вал ров­но столь­ко, сколь­ко тре­бо­ва­лось ему для днев­но­го про­пи­та­ния.

Бла­жен­ная кон­чи­на свя­то­го му­жа по­сле­до­ва­ла сре­ди ве­ли­ких по­дви­гов по­ста и мо­лит­вы. Скон­чал­ся он в 1642 го­ду и был по­гре­бен на Мер­ку­шин­ском по­го­сте у хра­ма Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла.

Гос­подь про­сла­вил Сво­е­го угод­ни­ка, ко­то­рый оста­вил все зем­ное ра­ди слу­же­ния Ему Еди­но­му. В 1692 го­ду, спу­стя 50 лет по­сле кон­чи­ны свя­то­го, жи­те­ли се­ла Мер­ку­шин­ско­го чу­дес­ным об­ра­зом об­ре­ли от­крыв­ше­е­ся нетлен­ное те­ло пра­вед­ни­ка, имя ко­то­ро­го они за­бы­ли. Вско­ре от явив­ших­ся мо­щей ста­ли со­вер­шать­ся мно­го­чис­лен­ные ис­це­ле­ния. Был ис­це­лен раз­би­тый па­ра­ли­чом че­ло­век, за этим по­сле­до­ва­ли и дру­гие ис­це­ле­ния. Мит­ро­по­лит Си­бир­ский Иг­на­тий (Рим­ский-Кор­са­ков, 1692–1700) по­слал лю­дей для осви­де­тель­ство­ва­ния фак­тов. Один из них, иеро­ди­а­кон Ни­ки­фор Ам­вро­си­ев, в пу­ти мо­лил­ся Бо­гу и неза­мет­но по­гру­зил­ся в лег­кую дре­мо­ту. Вдруг он уви­дел пе­ред со­бой че­ло­ве­ка в бе­лой одеж­де, сред­не­го воз­рас­та, во­ло­сы его бы­ли ру­со­го цве­та. Доб­рым взгля­дом он смот­рел на Ни­ки­фо­ра и на во­прос по­след­не­го: «Кто ты?» – явив­ший­ся от­ве­тил: «Я Си­ме­он Мер­ку­шин­ский», – и стал неви­ди­мым.

В «Ико­но­пис­ном Под­лин­ни­ке» под 16 ап­ре­ля зна­чит­ся: «Свя­тый и пра­вед­ный Си­ме­он Мер­ку­шин­ский и Вер­хо­тур­ский, иже в Си­би­ри но­вый чу­до­тво­рец; по­до­би­ем рус, бра­да и вла­сы на гла­ве аки Козь­мы Без­среб­рен­ни­ка; ри­зы на нем про­сты, рус­ския».

Мит­ро­по­лит Иг­на­тий, убе­див­шись в нетле­нии мо­щей свя­то­го Си­мео­на, вос­клик­нул: «Сви­де­тель­ствую и я, что во­ис­ти­ну это мо­щи пра­вед­но­го и доб­ро­де­тель­но­го че­ло­ве­ка: во всем по­доб­ны они мо­щам древ­них свя­тых. Сей пра­вед­ник по­до­бен Алек­сию, мит­ро­по­ли­ту Мос­ков­ско­му, или же Сер­гию Ра­до­неж­ско­му, ибо он спо­до­бил­ся от Бо­га нетле­ния, по­доб­но сим све­тиль­ни­кам ве­ры Пра­во­слав­ной».

И ныне по мо­лит­вам свя­то­го Си­мео­на Вер­хо­тур­ско­го Гос­подь яв­ля­ет бла­го­дат­ную по­мощь, уте­ше­ние, укреп­ле­ние, вра­зум­ле­ние, вра­че­ва­ние душ и те­лес и из­бав­ле­ние от лу­ка­вых и нечи­стых ду­хов. Бед­ству­ю­щие пут­ни­ки по мо­лит­вам свя­то­го по­лу­ча­ют из­бав­ле­ние от смер­ти. Осо­бен­но ча­сто си­би­ря­ки об­ра­ща­ют­ся с мо­лит­ва­ми к Вер­хо­тур­ско­му чу­до­твор­цу при глаз­ных бо­лез­нях и все­воз­мож­ных па­ра­ли­чах.

12 сен­тяб­ря 1704 го­да по бла­го­сло­ве­нию мит­ро­по­ли­та То­боль­ско­го Фило­фея бы­ло со­вер­ше­но пе­ре­не­се­ние свя­тых мо­щей пра­вед­но­го Си­мео­на Вер­хо­тур­ско­го из хра­ма в честь Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла в Вер­хо­тур­ский мо­на­стырь во имя свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. В этот день Цер­ковь празд­ну­ет вто­рую па­мять свя­то­го пра­вед­но­го Си­мео­на Вер­хо­тур­ско­го (пер­вая – 18 де­каб­ря).

Полное житие праведного Симеона Верхотурского (Меркушинского)

Пра­вед­ный Си­ме­он, сын бла­го­род­ных ро­ди­те­лей, ро­дил­ся вне пре­де­лов Си­би­ри в на­ча­ле XVII ве­ка. Дво­ря­нин по про­ис­хож­де­нию, он пре­зрел все мир­ские по­че­сти, уда­лил­ся из Рос­сии за Урал в Си­бирь и при­был в Вер­хо­тур­скую об­ласть. Но свя­той не по­се­лил­ся в са­мом го­ро­де Вер­хо­ту­рье, ибо он из­бе­гал мир­ской су­е­ты, а го­род Вер­хо­ту­рье был из­ве­стен то­гда как тор­го­вое ме­сто, где труд­но бы­ло ве­сти тихую жизнь, как то­го же­лал св. Си­ме­он. По­се­му он оста­но­вил­ся в се­ле Мер­ку­шине, ко­то­рое от­сто­я­ло от Вер­хо­ту­рья верст на пять­де­сят. Са­мая при­ро­да то­го ме­ста рас­по­ла­га­ла свя­то­го му­жа к бо­го­мыс­лию и от­шель­ни­че­ским тру­дам. Ве­ли­че­ствен­ные кед­ры, гро­мад­ные ели, гу­стые ле­са, ме­ста­ми пре­крас­ные до­ли­ны, взды­мав­ши­е­ся ска­ли­стые уте­сы при­вле­ка­ли к се­бе по­движ­ни­ка. Он не жил по­сто­ян­но в се­ле Мер­ку­шине, но ча­сто остав­лял его, стран­ни­ком хо­дил по окрест­ным се­лам и де­рев­ням или уеди­нял­ся где-ли­бо на бе­ре­гах ре­ки Ту­ры, пре­да­ва­ясь раз­лич­ным по­дви­гам и в мо­лит­ве бе­се­дуя с Со­зда­те­лем. Твер­дой сво­ей ве­рой в Бо­га он по­да­вал всем при­мер бла­го­че­сти­вой жиз­ни. Он не хо­тел, чтобы ру­ки его оста­ва­лись празд­ны­ми, но сам снис­ки­вал се­бе про­пи­та­ние. За­быв о сво­ем бла­го­род­ном про­ис­хож­де­нии на зем­ле, он вос­хо­тел сде­лать­ся при­част­ни­ком Цар­ства Хри­сто­ва и граж­да­ни­ном гор­не­го Иеру­са­ли­ма. О тру­до­лю­бии пра­вед­но­го Си­мео­на оста­лась неиз­гла­ди­мая па­мять в потом­стве. Он за­ни­мал­ся ши­тьем шуб с на­шив­ка­ми и та­ким об­ра­зом до­ста­вал про­пи­та­ние се­бе и по­мо­гал дру­гим. По вре­ме­нам пра­вед­ный Си­ме­он уда­лял­ся в уеди­нен­ное ме­сто на бе­ре­гу ре­ки Ту­ры, в де­ся­ти вер­стах от Мер­ку­ши­на, и здесь за­ни­мал­ся уже­ньем ры­бы. И до­се­ле ука­зы­ва­ют это ме­сто на пра­вом бе­ре­гу. Си­ме­он са­дил­ся здесь под рас­ки­ди­стой елью на камне, ко­то­рый су­ще­ству­ет еще до сих пор. Так за­ня­ти­я­ми свя­то­го бы­ло: в зим­нее вре­мя – ши­тье шуб, в лет­нее – лов­ля ры­бы.

Бо­га­тый сми­ре­ни­ем, пра­вед­ный Си­ме­он от­ли­чал­ся пол­ной нес­тя­жа­тель­но­стью. За­ни­ма­ясь ши­тьем шуб, он об­хо­дил окрест­ные се­ле­ния и ра­бо­тал в до­мах раз­ных кре­стьян. Неред­ко при сем при­хо­ди­лось бла­жен­но­му ис­пы­ты­вать раз­ные неудоб­ства и ли­ше­ния, но он все пе­ре­но­сил, сла­вя и бла­го­да­ря Гос­по­да. Ча­сто, да­же ко­гда ра­бо­та в до­ме ка­ко­го-ли­бо по­се­ля­ни­на бы­ла не со­всем окон­че­на, Си­ме­он тай­но ухо­дил из до­ма. За это его осуж­да­ли, но свя­той по сво­е­му обы­чаю тер­пе­ли­во пе­ре­но­сил все на­ре­ка­ния. То­гда по­ня­ли, что свя­той муж по­сту­па­ет так для то­го, чтобы укло­нить­ся от пла­ты за свой труд.

Свя­той Си­ме­он неуклон­но по­се­щал храм во имя Ар­хи­стра­ти­га Бо­жия Ми­ха­и­ла, быв­ший в се­ле Мер­ку­шине. Ко всем от­но­сил­ся он при­вет­ли­во, ста­рал­ся всем слу­жить, всем по­мо­гать. Св. Си­ме­он был крайне воз­дер­жан, лю­бил уеди­нение, от­ли­чал­ся чи­сто­той не толь­ко те­лес­ной, но и ду­шев­ной, ко всем пи­тал лю­бовь нели­це­мер­ную.

Так под­ви­зал­ся пра­вед­ный Си­ме­он и, еще не до­жив до ста­ро­сти, с ве­рою ото­шел к Гос­по­ду, Ко­то­ро­му как ис­тин­ный и вер­ный раб слу­жил все дни свой жиз­ни. Его бла­жен­ная кон­чи­на по­сле­до­ва­ла око­ло 1642 г. Чест­ное те­ло его бы­ло по­гре­бе­но в Мер­ку­шине неда­ле­ко от церк­ви во имя свя­то­го Ми­ха­и­ла, Ар­хи­ст­ра­ти­га Сил Небес­ных.

Не мно­го из­ве­стий о по­движ­ни­че­ской жиз­ни се­го пра­вед­но­го му­жа до­шло до нас, но яс­нее вся­ких из­ве­стий го­во­рят о бла­го­че­сти­вой жиз­ни св. Си­мео­на ис­це­ле­ния, ко­то­рые обиль­ной стру­ей ис­те­ка­ют от мо­щей се­го ве­ли­ко­го угод­ни­ка Бо­жия уже бо­лее трех сто­ле­тий. Сми­рен­ный при сво­ей жиз­ни, Си­ме­он не лю­бил про­слав­ле­ния люд­ско­го, из­бе­гал сла­вы се­го су­ет­но­го ми­ра. По­се­му па­мять о нем уже на­чи­на­ла ис­че­зать, но Бо­гу не бы­ло угод­но, чтобы за­быт был на зем­ле тот, кто все зем­ное за­был ра­ди Него.

В 1692 г. за­ме­ти­ли, что гроб пра­вед­но­го Си­мео­на стал под­ни­мать­ся из зем­ли. Все бы­ли по­ра­же­ны та­ким яв­ле­ни­ем, но еще бо­лее воз­рос­ло изум­ле­ние, ко­гда сквозь рас­ще­лив­ши­е­ся дос­ки гро­бо­вой крыш­ки уви­де­ли нетлен­ные остан­ки. А меж­ду тем уже не бы­ло че­ло­ве­ка, ко­то­рый мог бы при­пом­нить имя пра­вед­ни­ка, гроб ко­е­го так чу­дес­но стал яв­лять­ся. Все жи­те­ли удив­ля­лись та­ко­му необы­чай­но­му яв­ле­нию и бла­го­да­ри­ли Гос­по­да, яв­ля­ю­ще­го вер­ных ра­бов Сво­их. Вско­ре бла­го­го­вей­ное по­чи­та­ние но­во­яв­лен­ных мо­щей еще бо­лее уси­ли­лось, ко­гда от них ста­ли со­вер­шать­ся чу­до­тво­ре­ния.

В то са­мое вре­мя один во­е­во­да – Ан­то­ний Са­ве­лов – дол­жен был ехать в Нер­чинск. Слу­га это­го во­е­во­ды Гри­го­рий еще за год до то­го впал в тя­же­лый недуг: все те­ло его рас­сла­бе­ло, так что он не мог ни хо­дить, ни де­лать что-ли­бо сво­и­ми ру­ка­ми. Не же­лая остав­лять сво­е­го слу­ги, во­е­во­да взял его с со­бою на ме­сто но­вой служ­бы. Но в до­ро­ге Гри­го­рию сде­ла­лось еще ху­же. Путь их ле­жал через Вер­хо­ту­рье. При­быв ту­да, Гри­го­рий узнал от мест­ных жи­те­лей о мо­щах но­во­яв­лен­но­го пра­вед­ни­ка и о том, что при гро­бе его по­да­ют­ся ис­це­ле­ния. Слы­ша сии рас­ска­зы, Гри­го­рий стал раз­мыш­лять: «Быть мо­жет, Гос­подь и мне по­даст ис­це­ле­ние по мо­лит­вам Сво­е­го но­во­яв­лен­но­го угод­ни­ка». По­се­му он про­сил сво­е­го гос­по­ди­на, чтобы тот поз­во­лил ему съез­дить в Мер­ку­ши­но. Са­ве­лов поз­во­лил ему это. И вот, при­быв в Мер­ку­ши­но, Гри­го­рий над мо­ги­лой пра­вед­но­го по­про­сил сна­ча­ла от­слу­жить мо­ле­бен свя­то­му Ар­хи­стра­ти­гу Ми­ха­и­лу, а по­том от­петь па­ни­хи­ду при гро­бе но­во­яв­лен­но­го свя­то­го. Усерд­но мо­лил­ся Гри­го­рий о том, чтобы Гос­подь да­ро­вал ему ис­це­ле­ние по мо­лит­вам Сво­е­го угод­ни­ка. По­сле се­го он взял зем­ли с гро­ба, об­тер ею чле­ны сво­е­го те­ла и тот­час по­чув­ство­вал се­бя со­вер­шен­но здо­ро­вым. В ра­до­сти он стал про­слав­лять Гос­по­да и рас­ска­зы­вал окру­жа­ю­щим о чу­дес­ной по­мо­щи свы­ше.

Сре­ди слы­шав­ших об ис­це­ле­нии Гри­го­рия был слу­га во­е­во­ды си­бир­ско­го Ан­дрея На­рыш­ки­на Илия Го­ло­ва­чев. Он силь­но стра­дал гла­за­ми: на них об­ра­зо­ва­лась зло­ка­че­ствен­ная опу­холь, и от ве­ли­кой бо­ли Илия да­же не мог гля­деть. Стра­шась со­вер­шен­но по­те­рять свое зре­ние, он об­ра­тил­ся к Гос­по­ду с усерд­ной мо­лит­вой об ис­це­ле­нии. В та­ком по­ло­же­нии его на­шел Гри­го­рий, сам недав­но по­лу­чив­ший ис­це­ле­ние от сво­е­го неду­га по мо­лит­вам св. Си­мео­на. Гри­го­рий стал уте­шать Илию: «Не пре­да­вай­ся пе­ча­ли и от­ча­я­нию; вспом­ни, как ми­ло­серд Гос­подь. Див­ны Его бла­го­де­я­ния ро­ду че­ло­ве­че­ско­му. И на мне, греш­ном, Он недав­но про­явил Свою ми­лость, ис­це­лил ме­ня от тяж­ко­го неду­га по мо­лит­вам пра­вед­но­го че­ло­ве­ка Бо­жия, но­во­яв­лен­но­го си­бир­ско­го чу­до­твор­ца. Об­ра­тись с мо­лит­вой к се­му угод­ни­ку Бо­жию и мо­жешь по­лу­чить об­лег­че­ние и ис­це­ле­ние».

По прось­бе Илии Гри­го­рий дал ему зем­ли с гро­ба мер­ку­шин­ско­го чу­до­твор­ца. Илия с ве­рой, что пра­вед­ник по­мо­жет ему, при­ло­жил сию зем­лю к гла­зам. В сле­ду­ю­щую же ночь во вре­мя сна боль­ной по­чув­ство­вал, что из глаз его вы­де­ля­ет­ся ка­кая-то жид­кость. Проснув­шись, он за­ме­тил, что по ли­цу у него те­чет из глаз кровь. Ко­гда же сня­ли по­вяз­ку, то вме­сте с нею от­ста­ла и са­мая опу­холь. С ве­ли­кой ра­до­стью по­спе­шил Илия прид­ти утром к сво­е­му гос­по­ди­ну и рас­ска­зал ему обо всем слу­чив­шем­ся; при сем он про­сил у На­рыш­ки­на поз­во­ле­ния съез­дить в Мер­ку­ши­но на по­кло­не­ние мо­щам но­во­яв­лен­но­го чу­до­твор­ца и по­лу­чил на то со­гла­сие.

Дочь то­го же На­рыш­ки­на стра­да­ла так­же глаз­ной бо­лез­нью. Слы­ша о чу­де­сах в Мер­ку­шине, во­е­во­да от­пра­вил­ся с нею в то се­ле­ние. Здесь по­сле па­ни­хи­ды над гро­бом пра­вед­ни­ка боль­ная по­лу­чи­ла ис­це­ле­ние, как толь­ко при­ло­жи­ла к гла­зам сво­им зем­лю, взя­тую с гро­ба свя­то­го.

Слух о яв­ле­нии мо­щей ско­ро до­стиг и до То­боль­ска. В то вре­мя Вер­хо­тур­ская стра­на при­над­ле­жа­ла к Си­бир­ской епар­хии. То­боль­ские иерар­хи с осо­бен­ным рве­ни­ем на­блю­да­ли за чи­сто­той пра­во­слав­ной ве­ры. Меж­ду тем в сию стра­ну бы­ли от­прав­ля­е­мы раз­лич­ные лю­ди, укло­нив­ши­е­ся от ис­тин­но­го пра­во­сла­вия. По­се­му то­боль­ские свя­ти­те­ли ча­сто са­ми со­вер­ша­ли объ­ез­ды сво­ей епар­хии или же по­ру­ча­ли сие ко­му-ли­бо из сво­их по­мощ­ни­ков. В 1693 г. с та­кой це­лью при­был в Вер­хо­ту­рье кли­рик Си­бир­ско­го ар­хи­ерея, по име­ни Мат­фей. Из Вер­хо­ту­рья он на­пра­вил­ся в Мер­ку­ши­но. Здесь ему был по­ка­зан вы­хо­дя­щий из зем­ли гроб с нетлен­ны­ми остан­ка­ми. Уве­рив­шись в дей­стви­тель­но­сти се­го уди­ви­тель­но­го яв­ле­ния, Мат­фей до­нес о сем сво­е­му вла­ды­ке, мит­ро­по­ли­ту То­боль­ско­му Иг­на­тию, неза­дол­го до это­го при­быв­ше­му в свою епар­хию. Кро­ме то­го, упо­мя­ну­тый Мат­фея по­ве­лел свя­щен­ни­ку той церк­ви Иоан­ну Ан­дре­еви­чу и цер­ков­но­му ста­ро­сте с при­хо­жа­на­ми по­ста­вить неболь­шой сруб, или «го­луб­чик», над вы­хо­дя­щим гро­бом. Сие и бы­ло немед­лен­но устро­е­но. Вско­ре по­сле это­го, в 1694 г., при гро­бе пра­вед­но­го про­изо­шло сле­ду­ю­щее чу­дес­ное ис­це­ле­ние. В Вер­хо­ту­рье жил то­гда один пуш­карь по име­ни Иоанн Гри­горь­ев. Его по­стиг­ла тяж­кая бо­лезнь: он со­вер­шен­но рас­слаб, так что, не на­де­ясь вы­здо­ро­веть, стал уже го­то­вить­ся к смер­ти. Бо­лезнь все уси­ли­ва­лась. И вот од­наж­ды, на­хо­дясь в та­ком тя­гост­ном по­ло­же­нии, он во сне услы­хал го­лос: «Иоанн, иди в се­ло Мер­ку­ши­но; ве­ли свя­щен­ни­ку той церк­ви от­петь мо­ле­бен свя­то­му Ар­хан­ге­лу Бо­жию Ми­ха­и­лу, а у вы­хо­дя­ще­го гро­ба – со­вер­шить па­ни­хи­ду, и бу­дешь здрав».

Про­бу­див­шись от сна, Иоанн тот­час же по­слал сво­е­го сы­на Сте­фа­на к свя­щен­ни­ку в се­ло Мер­ку­ши­но. Там по прось­бе Сте­фа­на был со­вер­шен мо­ле­бен свя­то­му Ар­хи­стра­ти­гу Ми­ха­и­лу и от­пе­та па­ни­хи­да над гро­бом пра­вед­ни­ка. В сие са­мое вре­мя в Вер­хо­ту­рье рас­слаб­лен­ный Иоанн по­чув­ство­вал се­бя го­раз­до луч­ше, так что да­же был в со­сто­я­нии до­брать­ся без по­сто­рон­ней по­мо­щи к сво­е­му во­е­во­де Иоан­ну Цик­ле­ру, рас­ска­зал ему о сво­ем ис­це­ле­нии и о том, как он услы­шал во сне го­лос. Вы­слу­шав его рас­сказ, во­е­во­да ска­зал ему: «Не за­бы­вай же та­кой ми­ло­сти Бо­жи­ей».

Спу­стя неде­лю Иоанн от­пра­вил­ся вме­сте со всем сво­им до­мом в Мер­ку­ши­но. Со­вер­шив над гро­бом пра­вед­но­го па­ни­хи­ду, он взял с гро­ба зем­ли и стал об­ти­рать ею свое те­ло и тот­час же по­чув­ство­вал се­бя вполне здо­ро­вым, как буд­то ни­ко­гда и не был бо­лен.

Не толь­ко сам Иоанн ис­пы­тал над со­бой по­мощь свы­ше по мо­лит­вам свя­то­го, но да­же и дочь его, де­ви­ца 15 лет, удо­сто­и­лась по­лу­чить по мо­лит­вам но­во­го це­ли­те­ля из­бав­ле­ние от сво­е­го неду­га. Ее ли­цо ста­ло по­кры­вать­ся неис­це­ли­мым стру­пом. То­гда отец ее, над са­мим со­бой недав­но ис­пы­тав­ший чу­дес­ное ис­це­ле­ние при гро­бе пра­вед­но­го, с твер­дой ве­рой об­ра­тил­ся к се­му угод­ни­ку. Взяв свое се­мей­ство, он от­пра­вил­ся в Мер­ку­ши­но и там по­про­сил свя­щен­ни­ка со­вер­шить па­ни­хи­ду над гро­бом пра­вед­ни­ка. Так как то­гда еще не бы­ло из­вест­но име­ни се­го угод­ни­ка Бо­жия, то его по­ми­на­ли «име­нем, его­же Гос­подь весть». По­сле се­го бо­ля­щая об­тер­ла зем­лей с гро­ба свя­то­го свое ли­цо и по­лу­чи­ла по мо­лит­вам его пол­ное ис­це­ле­ние.

В том же 1694 г. со­вер­ши­лось но­вое чу­до. Вер­хо­тур­ский во­е­во­да Иоанн Цик­лер сам рас­ска­зал о сем прео­свя­щен­но­му мит­ро­по­ли­ту То­боль­ско­му Иг­на­тию, ко­то­рый при­был в Вер­хо­ту­рье для освя­ще­ния вновь по­стро­ен­но­го храм во имя Пре­свя­той Тро­и­цы.

Один из его слуг, по име­ни Петр, объ­ез­жал ко­ня. Вдруг конь взбе­сил­ся, сбро­сил с се­бя Пет­ра, раз­дро­бил ему на од­ной но­ге кость. Петр да­же не мог сам при­под­нять­ся с зем­ли, но­га его силь­но рас­пух­ла. Стра­дая, он дал обет схо­дить в се­ло Мер­ку­ши­но, от­слу­жить мо­ле­бен свя­то­му Ми­ха­и­лу Ар­хан­ге­лу и от­петь па­ни­хи­ду над гро­бом но­во­го чу­до­твор­ца. Но вслед­ствие силь­ной бо­ли он не мог от­пра­вить­ся ту­да пеш­ком. «По­се­му он об­ра­тил­ся ко мне с прось­бой, чтобы я поз­во­лил ему ехать в Мер­ку­ши­но и дал ло­ша­дей, что я и при­ка­зал тот­час же ис­пол­нить», – рас­ска­зы­вал Цик­лер мит­ро­по­ли­ту.

В Мер­ку­шине по прось­бе Пет­ра сна­ча­ла от­слу­жи­ли мо­ле­бен Ар­хи­стра­ти­гу Ми­ха­и­лу, за­тем па­ни­хи­ду над гро­бом пра­вед­ни­ка. Петр взял зем­ли с гро­ба свя­то­го и стал ею рас­ти­рать ушиб­лен­ное ме­сто. В это вре­мя и со­вер­ши­лось чу­до по неиз­ре­чен­ной ми­ло­сти Бо­жи­ей. Тот­час бо­лезнь Пет­ра пре­кра­ти­лась, опу­холь опа­ла, и он стал хо­дить, как буд­то ни­ко­гда и не хво­рал. Все ви­дев­шие это чу­до про­сла­ви­ли Гос­по­да, Его ве­ли­ко­го Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла и вновь про­си­яв­ше­го пра­вед­ни­ка.

Вско­ре бы­ло со­вер­ше­но пер­вое осви­де­тель­ство­ва­ние свя­тых мо­щей пра­вед­но­го. Вы­ше­на­зван­ный мит­ро­по­лит То­боль­ский Иг­на­тий, объ­ез­жая епар­хию, на­прав­лял­ся из Пе­лы­ми в го­род Вер­хо­ту­рье, где он на­ме­ре­вал­ся освя­тить со­бор­ный храм. При­быв в де­рев­ню Ка­ра­уль­ное на рас­сто­я­нии семь верст от Мер­ку­ши­на, он оста­но­вил­ся здесь на неко­то­рое вре­мя. Здесь к нему при­сту­пил игу­мен Дал­ма­тов­ской оби­те­ли Иса­ак и ска­зал: «Неда­ле­ко от­сю­да сто­ит се­ло Мер­ку­ши­но с хра­мом во имя свя­то­го Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла; при сей церк­ви на­хо­дит­ся вы­хо­дя­щий из зем­ли гроб. Не бла­го­из­во­лишь ли, вла­ды­ка, сам осмот­реть сей гроб? Уже нема­ло чу­дес и зна­ме­ний со­вер­ши­лось у него».

Но мит­ро­по­лит сам не хо­тел сви­де­тель­ство­вать гроб, а по­слал для то­го в Мер­ку­ши­но Иса­а­ка, игу­ме­на Дал­ма­тов­ско­го, и вме­сте с ним клю­ча­ря То­боль­ско­го со­бо­ра иерея Иоан­на, дру­го­го иерея Иоаса­фа, диа­ко­на Пет­ра и иеро­диа­ко­на Дал­ма­тов­ско­го мо­на­сты­ря Ва­си­ли­да. По­слан­ные быст­ро до­стиг­ли се­ла Мер­ку­ши­на и при­сту­пи­ли к осви­де­тель­ство­ва­нию гроб­ни­цы с остан­ка­ми пра­вед­ни­ка. Их взо­рам пред­ста­ви­лось все те­ло пра­вед­ни­ка: гла­ва, пер­си, реб­ра, стан и но­ги – все оста­ва­лось в це­ло­сти, ко­жа слов­но при­рос­ла к ко­стям, толь­ко немно­гое об­ра­ти­лось в персть. Сие пер­вое осви­де­тель­ство­ва­ние по­сле­до­ва­ло 18 де­каб­ря 1694 г.

Тем вре­ме­ни и мит­ро­по­лит, вы­слу­шав утрен­нее сла­во­сло­вие в Ка­ра­уль­ном, на­пра­вил­ся с осталь­ны­ми сво­и­ми спут­ни­ка­ми в се­ло Мер­ку­ши­но, ибо путь в го­род Вер­хо­ту­рье ле­жал через это се­ле­ние. При­быв в Мер­ку­ши­но, мит­ро­по­лит по­се­тил цер­ковь во имя Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла. По­том он спро­сил игу­ме­на Иса­а­ка: от­кры­ва­ли ли они гроб­ни­цу и что в ней об­ре­ли? Сам мит­ро­по­лит был в нере­ши­мо­сти и недо­уме­нии, ко­гда услы­шал от­вет игу­ме­на. Но ми­ло­сер­дый Гос­подь вско­ре по­ло­жил пре­дел его ко­ле­ба­ни­ям. В тот же са­мый день мит­ро­по­лит по­чув­ство­вал боль в ле­вом гла­зу. Прео­свя­щен­ный сна­ча­ла по­ду­мал, что бо­лезнь его про­изо­шла от зим­ней сту­жи и вет­ра. Но вдруг, слов­но мол­ния, блес­ну­ла у него мысль, что бо­лезнь по­стиг­ла его за то, что он не хо­тел сам осви­де­тель­ство­вать мо­щей пра­вед­ни­ка. То­гда он стал мо­лить­ся и взы­вал: «По­ми­луй мя, Гос­по­ди, и ис­це­ли мое око. И ты, свя­тый пра­вед­ник, не гне­вай­ся на ме­ня. Я обе­щаю, что по­сле Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии, ес­ли те­бе бу­дет угод­но, я сам при­ду к свя­тым мо­щам тво­им и сам воз­зрю на них». Тот­час же боль утих­ла, и он опять стал хо­ро­шо ви­деть сво­и­ми гла­за­ми. Со­глас­но со сво­им обе­ща­ни­ем прео­свя­щен­ный по­сле ли­тур­гии вме­сте с игу­ме­на­ми, свя­щен­ни­ка­ми и диа­ко­на­ми от­пра­вил­ся к яв­лен­но­му гро­бу. Рас­крыв гроб с по­до­ба­ю­щим бла­го­го­ве­ни­ем, он на­шел то же, что ему со­об­щил игу­мен Иса­ак: он уви­дел, что все те­ло пра­вед­ни­ка со­вер­шен­но це­ло, толь­ко не со­хра­ни­лось пер­стов на ру­ках. Ко­сти бы­ли плот­но по­кры­ты пло­тью, так что ис­пол­ни­лось сло­во Пи­са­ния: При­льпе кость моя пло­ти мо­ей (Пс.101:6), по­гре­баль­ные же пе­ле­ны об­ра­ти­лись в прах. То­гда ис­пол­нен­ный бла­го­го­ве­ния мит­ро­по­лит про­воз­гла­сил: «Сви­де­тель­ствую и я, что во­ис­ти­ну это мо­щи пра­вед­но­го и доб­ро­де­тель­но­го че­ло­ве­ка; во всем по­доб­ны они мо­щам древ­них свя­тых. Сей пра­вед­ник по­до­бен Алек­сию, мит­ро­по­ли­ту Мос­ков­ско­му, или же Сер­гию Ра­до­неж­ско­му, ибо он спо­до­бил­ся от Бо­га нетле­ния, по­доб­но сим све­тиль­ни­кам ве­ры пра­во­слав­ной!».

По­сле се­го мит­ро­по­лит при­ка­зал сно­ва за­крыть гроб. И то бы­ло уди­ви­тель­но, что са­мый гроб был но­вым, хо­тя, по рас­ска­за­ми мест­ных жи­те­лей, он на­хо­дил­ся в зем­ле уже бо­лее пя­ти­де­ся­ти лет. Со­вер­шив па­ни­хи­ду, его сно­ва за­сы­па­ли зем­лей на чет­верть, с про­из­не­се­ни­ем слов: Гос­под­ня зем­ля и ис­пол­не­ние ея (Пс.23:1). По­сле се­го прео­свя­щен­ный вы­шел из ча­сов­ни к со­брав­ше­му­ся на­ро­ду и спро­сил: «Нет ли сре­ди вас че­ло­ве­ка, ко­то­рый бы пом­нил, кто по­гре­бен на сем ме­сте?»

Из сре­ды на­ро­да вы­сту­пил 70-лет­ний ста­рец Афа­на­сий и ска­зал: «Ни­кто не пом­нит име­ни по­гре­бен­но­го здесь пра­вед­ни­ка, толь­ко со­хра­ни­лось сре­ди нас пре­да­ние, что у сей церк­ви пер­вым был по­гре­бен ка­кой-то бла­го­че­сти­вый и доб­ро­де­тель­ный муж». За­тем он рас­ска­зал, что знал о про­ис­хож­де­нии и под­виж­ни­че­ской жиз­ни се­го бла­го­че­сти­во­го му­жа. Услы­шав все сие, мит­ро­по­лит ска­зал со­брав­шим­ся: «Ча­да, мо­ли­тесь Гос­по­ду Бо­гу, да от­кро­ет Он нам имя пра­вед­ни­ка, и я, греш­ный, сам бу­ду мо­лить о том же Гос­по­да».

Про­стясь с на­ро­дом и пре­по­дав ему свое ар­хи­пас­тыр­ское бла­го­сло­ве­ние, пре­освя­щен­ный от­пра­вил­ся в го­род Вер­хо­ту­рье. По до­ро­ге он раз­мыш­лял обо всем быв­шем, ду­мал о том, что ес­ли Гос­подь из­во­лил про­явить мо­щи Сво­е­го угод­ни­ка, то Он же от­кро­ет и имя, дан­ное се­му пра­вед­ни­ку при Свя­том Кре­ще­нии. Уже де­сять верст отъ­е­хал от се­ла Мер­ку­ши­на прео­свя­щен­ный. Сре­ди сво­их раз­мыш­ле­ний он по­гру­зил­ся в дре­мо­ту, и вне­зап­но в сон­ном ви­де­нии пред­ста­ви­лось ему мно­же­ство на­ро­да, во­про­ша­ю­ще­го об име­ни пра­вед­ни­ка. В то же са­мое вре­мя прео­свя­щен­ный услы­хал глас: «Си­мео­ном зо­вут его». По­сле се­го буд­то кто-то по­вто­рил: «Си­мео­ном зо­вут его». Еще в тре­тий раз кто-то на­звал пра­вед­ни­ка умень­ши­тель­ным лас­ка­тель­ным име­нем, как ро­ди­те­ли на­зы­ва­ют сво­их чад.

Ве­ли­кой ра­до­стью ис­пол­нил­ся то­гда прео­свя­щен­ный: он тот­час проснул­ся и по­нял, что ви­де­ние бы­ло ему свы­ше. Объ­ятый удив­ле­ни­ем, при­был прео­свя­щен­ный в Вер­хо­ту­рье, где оста­но­вил­ся в Ни­ко­ла­ев­ском мо­на­сты­ре. О ви­де­нии, быв­шем ему на пу­ти, он по­ве­дал ар­хи­манд­ри­там Сер­гию и Алек­сан­дру и игу­ме­ну Дал­ма­тов­ско­му Иса­а­ку. Слы­ша рас­сказ прео­свя­щен­но­го, уди­ви­лись они и ска­за­ли, что пер­вое на­име­но­ва­ние пра­вед­ни­ка по­ка­зы­ва­ет, как сле­ду­ет по­чи­тать пра­вед­ни­ка по­сле кон­чи­ны, вто­рой воз­глас обо­зна­ча­ет, как зва­ли его при жиз­ни, а на­име­но­ва­ние пра­вед­ни­ка лас­ка­тель­ным име­нем по­ка­зы­ва­ет, что так зва­ли его ро­ди­те­ли. Прео­свя­щен­ный ска­зал, что и он так ду­ма­ет. По­сле се­го они воз­бла­го­да­ри­ли Гос­по­да Бо­га, див­но­го во свя­тых Сво­их. С то­го вре­ме­ни мит­ро­по­лит То­боль­ский по­ве­лел име­но­вать но­во­яв­лен­но­го угод­ни­ка Бо­жия Си­мео­ном.

Око­ло то­го же вре­ме­ни бы­ло еще ви­де­ние иеро­ди­а­ко­ну Ва­си­ли­ду, по­слуш­ни­ку вы­ше­на­зван­но­го Иса­а­ка Дал­ма­тов­ско­го. По­сле ве­чер­не­го пра­ви­ла иеро­ди­а­кон Ва­си­лид си­дя за­дре­мал, и вдруг ему в ви­де­нии пред­ста­ви­лось мно­же­ство на­ро­да, спра­шивав­ше­го имя но­во­яв­лен­но­го чу­до­твор­ца. И раз­дал­ся го­лос: «К че­му вы мно­го во­про­ша­е­те? Уже вам из­вест­но, что его зо­вут Си­ме­он». Про­снув­шись, иеро­ди­а­кон озна­ме­но­вал се­бя крест­ным зна­ме­ни­ем; он по­нял, что удо­сто­ил­ся ви­де­ния свы­ше, и рас­ска­зал о чу­дес­ном сне сво­ем прео­свя­щен­но­му Иг­на­тию.

По­се­тив го­род Вер­хо­ту­рье и освя­тив здесь со­бор­ный храм 27 де­каб­ря 1694 г., мит­ро­по­лит по­ехал об­рат­но в То­больск. По до­ро­ге он опять за­ехал в Мер­ку­ши­но. Вме­сте с ним при­бы­ли сю­да вер­хо­тур­ский во­е­во­да Цик­лер, свя­щен­ни­ки, диа­ко­ны и боль­шое чис­ло вер­хо­тур­ских жи­те­лей. В это вре­мя свя­щен­ник на­хо­див­шей­ся там церк­ви во имя Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла Иоанн рас­ска­зал мит­ро­по­ли­ту, что за день до при­бы­тия прео­свя­щен­но­го в Мер­ку­ши­но он по­сле ве­чер­не­го пра­ви­ла быст­ро за­снул и во сне уви­дел сле­ду­ю­щее: гроб с мо­ща­ми пра­вед­ни­ка пе­ре­нес­ли в цер­ковь, и ему, Иоан­ну, над­ле­жит со­вер­шить ли­тию у се­го гро­ба. Не зная, ка­ким име­нем сле­ду­ет по­ми­нать усоп­ше­го, был он в недо­уме­нии, и вдруг по­слы­шал­ся ему го­лос: «За­чем недо­уме­ва­ешь? По­ми­най его Си­мео­ном». Ко­гда свя­щен­ник рас­ска­зал о сем, ока­за­лось, что ви­де­ния это­го он удо­сто­ил­ся в тот же са­мый ве­чер, ко­гда иеро­ди­а­кон Ва­си­лид то­же узнал через ви­де­ние во сне об име­ни пра­вед­ни­ка.

На дру­гой день мит­ро­по­лит еще раз сви­де­тель­ство­вал свя­тые мо­щи и с бла­го­го­ве­ни­ем ло­бы­зал их. Еще раз тор­же­ствен­но объ­явил он всем при­сут­ству­ю­щим о свя­тых мо­щах пра­вед­но­го Си­мео­на Вер­хо­тур­ско­го, и все, воз­дав бла­го­да­ре­ние Гос­по­ду, по­кло­ни­лись мо­щам но­во­яв­лен­но­го угод­ни­ка и ста­ли в сер­деч­ном уми­ле­нии ло­бы­зать их. При сем вер­хо­тур­ский во­е­во­да за­сви­де­тель­ство­вал, что мо­щи свя­то­го Си­мео­на во­ис­ти­ну по­доб­ны нетлен­ным мо­щам Ки­е­во-Пе­чер­ских по­движ­ни­ков.

Сам прео­свя­щен­ный Иг­на­тий воз­ло­жил на гроб пра­вед­но­го шел­ко­вую пе­ле­ну и при­ка­зал со­об­щать ему все све­де­ния о жиз­ни и чу­де­сах св. Си­мео­на. Впо­след­ствии на ос­но­ва­нии то­го, что сам ви­дел и слы­шал, он со­ста­вил по­весть о яв­ле­нии чест­ных мо­щей, о пер­вых чу­де­сах свя­то­го и ака­фист ему.

С то­го вре­ме­ни все ча­ще ста­ли по­да­вать­ся ис­це­ле­ния неду­гу­ю­щим по мо­лит­вам пра­вед­но­го Си­мео­на. Од­но та­кое ис­це­ле­ние за­сви­де­тель­ство­ва­но тем же мит­ро­по­ли­том Иг­на­ти­ем. По­сле по­се­ще­ния Мер­ку­ши­на прео­свя­щен­ный вме­сте со сво­и­ми спут­ни­ка­ми на­пра­вил­ся в го­род Ир­бит, где в то вре­мя от­кры­ва­лась яр­мар­ка. В сем го­ро­де на­хо­дил­ся некий иеро­ди­а­кон по име­ни Сав­ва­тий. Он силь­но то­гда стра­дал зуб­ной бо­лью и из­не­мо­гал от страш­ной ло­мо­ты в но­гах, так что ед­ва мог хо­дить, и то лишь с ве­ли­чай­шим тру­дом. На­ка­нуне, 12 ян­ва­ря, пе­ред днем празд­ни­ка в честь ве­ли­ко­му­че­ни­цы Та­ти­а­ны, ве­че­ром, неза­дол­го до все­нощ­но­го бде­ния, Сав­ва­тий за­снул и вдруг уви­дел во сне, буд­то он, взяв бла­го­сло­ве­ние у мит­ро­по­ли­та, от­пра­вил­ся в Мер­ку­ши­но, и вот он сто­ит в ча­совне над гро­бом пра­вед­но­го. Игу­мен Иса­ак от­крыл ему мо­щи, бро­сив­шись ниц пе­ред гроб­ни­цей, он взы­вал: «Пра­вед­ник Бо­жий, свя­той Си­ме­он, по­ми­луй ме­ня и мо­лит­ва­ми тво­и­ми ис­це­ли мои неду­ги!» И вдруг он ви­дит: св. Си­ме­он, при­под­няв­шись, сел на гроб, на нем – та са­мая пе­ле­на, ко­то­рую воз­ло­жил мит­ро­по­лит Иг­на­тий. И ска­зал пра­вед­ный Сав­ва­тию: «Стар­че!» За­тем, воз­ло­жив на го­ло­ву Сав­ва­тия ру­ку свою, свя­той вто­рич­но ска­зал ему: «По­ди, по­ди, Сав­ва­тий». И, об­ра­до­ван­ный, он буд­то на­пра­вил­ся в цер­ковь Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла и стал рас­ска­зы­вать иерею То­боль­ско­го со­бо­ра Иоси­фу и иеро­ди­а­ко­ну Пет­ру о том, как спо­до­бил­ся он уви­деть пра­вед­ни­ка. Тут Сав­ва­тий проснул­ся и по­чув­ство­вал, что неду­ги его про­шли. То­гда он го­ря­чо стал бла­го­да­рить Бо­га и про­слав­лять пра­вед­но­го Си­мео­на Си­бир­ско­го. Сие ис­це­ле­ние про­изо­шло в Ир­би­те в то вре­мя, ко­гда там со­бра­лось мно­го на­ро­да. Все удив­ля­лись и бла­го­да­ри­ли Гос­по­да, по­слав­ше­го лю­дям но­во­го хо­да­тая и мо­лит­вен­ни­ка.

Ско­ро ста­ло из­вест­но о но­вом чу­де. Клю­чарь со­бор­ной си­бир­ской церк­ви, иерей Иоанн, как вы­ше упо­мя­ну­то, был по­слан осви­де­тель­ство­вать мо­щи пра­вед­но­го вме­сте с игу­ме­ном Иса­а­ком. Окон­чив сие по­ру­че­ние, они во­шли в дом свя­щен­ни­ка се­ла Мер­ку­ши­на Иоан­на. Клю­чарь Иоанн, утом­лен­ный до­ро­гой, ско­ро за­снул и узрел ви­де­ние. Сни­лось ему, буд­то он на­хо­дит­ся в церк­ви свя­то­го Ар­хи­стра­ти­га Ми­ха­и­ла в Мер­ку­шине и по­сре­дине церк­ви сто­ит гроб с мо­ща­ми пра­вед­но­го; ве­ли­кое бла­го­уха­ние на­пол­ня­ет храм, по­доб­но то­му как это бы­ва­ет во вре­мя каж­де­ния по всей церк­ви; прео­свя­щен­ный Иг­на­тий сто­ит тут же, и во­круг го­ло­вы его так­же но­сит­ся бла­го­уха­ние. И в изум­ле­нии клю­чарь услы­шал го­лос, об­ра­щен­ный к нему: «Что ты так изум­ля­ешь­ся се­му, за­чем ты не ве­ру­ешь се­му? Так про­слав­ля­ет Гос­подь Бог се­го пра­вед­ни­ка, как и Ва­си­лия».

Св. Си­ме­он да­же по­сле сво­ей кон­чи­ны не да­вал рас­про­стра­нять­ся в стране сво­ей за­блуж­де­ни­ям, про­тив­ным ис­тин­ной ве­ре хри­сти­ан­ской. На дру­гой год по­сле от­кры­тия мо­щей се­го пра­вед­ни­ка, в 1696 г., 14 ян­ва­ря, мит­ро­по­лит Иг­на­тий, за­бо­тясь о ду­шев­ном спа­се­нии сво­ей паст­вы, по­сы­ла­ет для обо­зре­ния епар­хии иеро­мо­на­ха Из­ра­и­ля и со­бор­но­го иеро­ди­а­ко­на Ни­ки­фо­ра (Ам­вро­си­е­ва). Они долж­ны бы­ли на­блю­дать, где и как ис­по­ве­ду­ют ис­тин­ную ве­ру Хри­сто­ву, вра­зум­лять укло­ня­ю­щих­ся и обод­рять ко­леб­лю­щих­ся. При­быв в Вер­хо­ту­рье, они уви­де­ли, что в са­мом го­ро­де, да и в окрест­но­стях его, на­род креп­ко дер­жит­ся пра­во­сла­вия и жи­вет бла­го­че­сти­во. Им со­об­щи­ли, что здесь по­се­ли­лись бы­ло лю­ди, укло­нив­ши­е­ся от пра­во­сла­вия, но недол­го они про­жи­ли в сих ме­стах: од­ни из них вско­ре от­ка­за­лись от сво­их за­блуж­де­ний, дру­гие со­всем по­ки­ну­ли ту мест­ность. По­слан­ные не мог­ли не ви­деть в сем чу­дес­ной по­мо­щи свы­ше; так они и до­нес­ли мит­ро­по­ли­ту Иг­на­тию, и прео­свя­щен­ный так­же при­знал в сем яв­ле­нии осо­бен­ное бла­го­во­ле­ние св. Си­мео­на к тем ме­стам.

Вско­ре про­изо­шло но­вое чу­до. По­слан­ные мит­ро­по­ли­том воз­вра­ща­лись в То­больск. Путь их ле­жал через се­ло Мер­ку­ши­но. При­бли­жа­ясь к Мер­ку­ши­ну, один из по­слан­ных – иеро­ди­а­кон Ни­ки­фор (Ам­вро­си­ев), си­дя в са­нях, стал мо­лить­ся, чтобы Гос­подь спо­до­бил его до­стой­ным об­ра­зом по­кло­нить­ся мо­щам Сво­е­го слав­но­го угод­ни­ка. В это вре­мя он по­гру­зил­ся в лег­кую дре­мо­ту и вдруг ви­дит пе­ред со­бою му­жа в бе­лой одеж­де, сред­не­го воз­рас­та, лет око­ло 25, во­ло­сы его бы­ли ру­со­го цве­та. Доб­рым взгля­дом он смот­рел на Ни­ки­фо­ра; по­след­ний спро­сил его: «Раб Бо­жий, ска­жи мне, как те­бя зо­вут?» То­гда явив­ший­ся от­ве­чал необык­но­вен­но при­ят­ным го­ло­сом: «Я Си­ме­он Мер­ку­шин­ский», – и с эти­ми сло­ва­ми стал неви­дим. Иеро­ди­а­кон тот­час же проснул­ся, дрожь объ­яла его при мыс­ли о ви­де­нии. Меж­ду тем они при­бы­ли в Мер­ку­ши­но. Иеро­ди­а­кон Ни­ки­фор с сер­деч­ным бла­го­го­ве­ни­ем и ве­ли­ким стра­хом по­кло­нил­ся нетлен­ным мо­щам се­го слав­но­го угод­ни­ка Бо­жия, про­сла­вил Гос­по­да и тут же по­ве­дал всем о яв­ле­нии, быв­шем ему во сне.

Один че­ло­век, Петр Ка­ли­нин, с ре­ки Ми­а­са рас­ска­зал в Мер­ку­шине сле­ду­ю­щее. В фев­ра­ле 1700 го­да он с то­ва­ри­ща­ми сво­и­ми от­пра­вил­ся на рыб­ную лов­лю. Вдруг на них на­па­ли та­та­ры, схва­ти­ли их и вез­ли с со­бою ку­да-то це­лых два дня. К ве­че­ру на тре­тий день та­та­ры пе­ре­вя­за­ли сво­их плен­ни­ков и вско­ре за­сну­ли креп­ким сном. То­гда Петр, воз­ло­жив всю на­деж­ду свою на Бо­жие ми­ло­сер­дие, стал взы­вать к пра­вед­но­му Си­мео­ну: «Пра­вед­ник Бо­жий Си­ме­он, по­ми­луй ме­ня и из­бавь ме­ня от сих ино­пле­мен­ни­ков!» При этом он дал обе­ща­ние схо­дить в Мер­ку­ши­но и со­вер­шить па­ни­хи­ду над гро­бом пра­вед­но­го. Лишь толь­ко он дал обе­ща­ние, тот­час же с рук и ног его спа­ли са­ми со­бою креп­кие узы, по­ло­жен­ные вра­га­ми. Воз­бла­го­да­рив го­ря­чо Гос­по­да за по­мощь, он взял двух ко­ней и вер­нул­ся к се­бе.

Чем бо­лее воз­рас­та­ла мол­ва о свя­тых мо­щах Си­мео­на, тем бо­лее у жи­те­лей Вер­хо­ту­рья креп­ла мысль по­чтить до­стой­ным об­ра­зом пра­вед­ни­ка. По­се­му они воз­на­ме­ри­лись пе­ре­не­сти мо­щи св. Си­мео­на из се­ла Мер­ку­ши­на в го­род Вер­хо­ту­рье. В 1702 г. всту­пил на ар­хи­пас­тыр­ский пре­стол но­вый мит­ро­по­лит Фило­фей, от­ли­чав­ший­ся сво­ей уче­но­стью и рев­ност­ным про­по­ве­да­ни­ем ис­тин­ной ве­ры Хри­сто­вой. К нему-то и об­ра­ти­лись вер­хо­тур­ские жи­те­ли с прось­бой о пе­ре­не­се­нии мо­щей св. Си­мео­на. Осо­бен­но про­си­ли мит­ро­по­ли­та от ли­ца всех вер­хо­тур­ских жи­те­лей во­е­во­да Алек­сей Ка­ле­тин и та­мо­жен­ный го­ло­ва Петр Ху­дя­ков. Мит­ро­по­лит Фило­фей, и сам пи­тав­ший к свя­то­му чув­ство глу­бо­ко­го бла­го­го­ве­ния, охот­но дал свое ар­хи­пас­тыр­ское бла­го­сло­ве­ние и раз­ре­шил пе­ре­не­сти мо­щи в Ни­ко­ла­ев­ский Вер­хо­тур­ский мо­на­стырь.

Ко­гда бы­ло по­лу­че­но сие раз­ре­ше­ние от прео­свя­щен­но­го Фило­фея, в Мер­ку­ши­но от­пра­вил­ся ар­хи­манд­рит Ни­ко­ла­ев­ско­го мо­на­сты­ря Из­ра­иль. Это про­ис­хо­ди­ло око­ло 1-го чис­ла сен­тяб­ря 1704 г., а пе­ре­не­се­ние бы­ло на­зна­че­но на 8 сен­тяб­ря. Ар­хи­манд­рит дол­жен был преж­де со­вер­шить пе­ре­ло­же­ние свя­тых мо­щей в но­вую ра­ку. Но в то вре­мя на­ча­лась ненаст­ная по­го­да, так что неко­то­рым при­шла в го­ло­ву мысль, бла­го­угод­но ли свя­то­му сие пе­ре­не­се­ние мо­щей из Мер­ку­ши­на. Так ду­мал да­же упо­мя­ну­тый Ху­дя­ков, быв­ший хо­да­та­ем о пе­ре­не­се­нии их. Но сам св. Си­ме­он раз­ре­шил сие недо­уме­ние. Ху­дя­ко­ву во вре­мя сна пред­ста­ви­лось, буд­то сто­ит он в мер­ку­шин­ском хра­ме и пе­ред ним – гроб со свя­ты­ми мо­ща­ми, пе­ред гро­бом – ар­хи­манд­рит Из­ра­иль со мно­же­ством на­ро­да. Вдруг от гро­ба под­ня­лось некое бла­го­уха­ние в ви­де стол­ба и на­пра­ви­лось к го­ро­ду Вер­хо­ту­рью. Из се­го все по­ня­ли, что пра­вед­но­му не про­тив­но пе­ре­не­се­ние его чест­ных мо­щей в Вер­хо­ту­рье. То­гда 8 или 9 сен­тяб­ря бы­ло со­вер­ше­но пе­ре­ло­же­ние мо­щей в но­вую ра­ку. И за­ме­ча­тель­но, что с се­го дня пре­кра­тил­ся дождь и на­сту­пи­ла ти­хая хо­ро­шая по­го­да. 12 сен­тяб­ря 1704 г. тор­же­ствен­но и с по­до­ба­ю­щим бла­го­го­ве­ни­ем бы­ло со­вер­ше­но пе­ре­не­се­ние чест­ных мо­щей се­го слав­но­го угод­ни­ка Бо­жия, ко­то­рый с тех пор стал име­но­вать­ся Вер­хо­тур­ским. И до се­го дня 12/25 сен­тяб­ря со­вер­ша­ет­ся тор­же­ствен­ное празд­но­ва­ние в честь св. Си­мео­на.

По пе­ре­не­се­нии мо­щей в го­род Вер­хо­ту­рье от ра­ки пра­вед­но­го с но­вой си­лой ста­ли ис­те­кать чу­до­тво­ре­ния, из ко­то­рых осо­бен­но за­ме­ча­тель­но сле­ду­ю­щее. В Вер­хо­ту­рье про­жи­ва­ла од­на вдо­ва, Па­рас­ке­ва Бы­ко­ва; она силь­но стра­да­ла бо­лез­нью глаз, уже со­всем ли­ши­лась зре­ния, не мог­ла да­же раз­ли­чать све­та, кро­ме то­го, по­сто­ян­но чув­ство­ва­ла в гла­зах нестер­пи­мую боль, так что не мог­ла ни спать, ни есть, ни пить. Ни­ка­кие сред­ства не при­но­си­ли ей об­лег­че­ние. То­гда она ста­ла по­мыш­лять, что тщет­но ис­кать по­мо­щи от лю­дей, ес­ли не бу­дет по­мо­щи свы­ше. Ви­дя та­кую скорбь сей вдо­ви­цы, пра­вед­ный уми­ло­сер­дил­ся над ней, и 12 сен­тяб­ря 1705 г., ко­гда она по­гру­зи­лась в дре­мо­ту, ей пред­ста­ви­лось, что она сто­ит за ли­тур­ги­ей в церк­ви свт. Ни­ко­лая, где по­чи­ва­ли мо­щи пра­вед­но­го Си­мео­на, и пе­ред гроб­ни­цей свя­то­го усерд­но мо­лит­ся о сво­ем ис­це­ле­нии. Вдруг она слы­шит глас из ра­ки див­но­го чу­до­твор­ца: «Обе­щай­ся от­слу­жить мо­ле­бен Гос­по­ду Бо­гу и пра­вед­но­му Си­мео­ну в Ни­ко­ла­ев­ском хра­ме и сде­лай по­силь­ное при­но­ше­ние в сей храм». Вдо­ви­ца обе­ща­лась и при­со­во­ку­пи­ла, что ни­че­го не по­жа­ле­ет для се­го при­но­ше­ния. Лишь толь­ко она про­из­нес­ла сие, как уже по­чув­ство­ва­ла неко­то­рое об­лег­че­ние, но по сла­бо­сти сво­ей от­ло­жи­ла на­ме­ре­ние о мо­лебне угод­ни­ку. И вот вско­ре она вто­рич­но уви­де­ла, буд­то мо­лит­ся в той са­мой церк­ви и слы­шит, как пра­вед­ный ска­зал ей: «Что же ты за­бы­ва­ешь свое обе­ща­ние о мо­лебне?» Она тот­час вос­клик­ну­ла: «Ви­но­ва­та я, греш­ная, пред Бо­гом и то­бою, пра­вед­ни­че. Я ис­пол­ню свое обе­ща­ние, толь­ко уми­ло­сер­дись на­до мною и ис­це­ли бо­лезнь мою».

Проснув­шись, она по­чув­ство­ва­ла се­бя еще луч­ше, те­лес­ные си­лы ее возв­ра­ти­лись, толь­ко все еще она не мог­ла хо­ро­шо смот­реть. Но и по­сле се­го она по­че­му-то ста­ла от­кла­ды­вать свое обе­ща­ние. То­гда сно­ва ей бы­ло ви­де­ние, буд­то она сто­ит в Ни­ко­ла­ев­ском хра­ме; вне­зап­но пра­вед­ный сел в сво­ей ра­ке и ска­зал ей: «Не за­бы­вай сво­е­го обе­ща­ния от­слу­жить мо­ле­бен и не от­кла­ды­вай се­го на дол­гое вре­мя». Проснув­шись, она яс­но про­зре­ла. Ра­ду­ясь сво­е­му ис­це­ле­нию и сла­вя Гос­по­да, она по­спе­ши­ла в Ни­ко­ла­ев­ский мо­на­стырь. По ее прось­бе бы­ло со­вер­ше­но мо­леб­ствие у ра­ки пре­див­но­го угод­ни­ка Си­мео­на Вер­хо­тур­ско­го. То­гда же она сде­ла­ла и по­жерт­во­ва­ние в сию оби­тель.

Нема­ло бы­ло в то вре­мя нестро­е­ний в Си­бир­ской стране. Неред­ко ко­чев­ни­ки на­па­да­ли на се­ле­ния рус­ские и уво­ди­ли плен­ни­ков. В 1709 г. ле­том баш­ки­ры на­па­ли на Ба­га­ря­тин­скую сло­бо­ду, ра­зо­ри­ли ее и взя­ли в плен мест­но­го свя­щен­ни­ка Пет­ра вме­сте с сы­ном его Иере­ми­ей. Ко­чев­ни­ки, свя­зав плен­ных, в те­че­ние трех дней вез­ли их в свои улу­сы. При­быв на озе­ро Че­бар­куле­во, они оста­но­ви­лись на ноч­лег. Ис­том­лен­ный стра­хом и тя­гост­ным пу­те­ше­стви­ем свя­щен­ник быст­ро впал в сон, и вдруг ему яви­лась Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца и по­ве­ле­ла, чтобы он для осво­бож­де­ния от пле­на обе­щал по­кло­нить­ся в Вер­хо­ту­рье мо­щам пра­вед­но­го Си­мео­на и схо­дил бы в се­ло Ни­роб для по­кло­не­ния иконе свя­ти­те­ля и чу­до­твор­ца Ни­ко­лая. Свя­щен­ник про­бу­дил­ся, по­ра­жен­ный та­ким яв­ле­ни­ем, и с ве­ли­кой бла­го­дар­но­стью стал мо­лить­ся Гос­по­ду Бо­гу и Его Пре­чи­стой Ма­те­ри, а так­же воз­но­сил свои мо­ле­ния слав­но­му чу­до­твор­цу Си­мео­ну и дал обет ис­пол­нить все, что по­ве­ле­ла ему Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца. Меж­ду тем при на­ступ­ле­нии но­чи вра­ги еще силь­нее за­тя­ну­ли ве­рев­ки, ко­то­ры­ми бы­ли свя­за­ны плен­ни­ки. Но вдруг ре­мен­ные пу­ты на плен­ни­ках осла­бе­ва­ют и спа­да­ют с них са­ми со­бою. Осво­бож­ден­ные та­ким див­ным об­ра­зом свя­щен­ник вме­сте со сво­им сы­ном скры­ва­ют­ся сна­ча­ла в трост­ни­ке, ко­то­рый рос по бе­ре­гам озе­ра, по­том всту­па­ют в са­мую во­ду по шею, чтобы вра­ги не мог­ли их за­ме­тить, и так осво­бож­да­ют­ся от пле­на. По­сле се­го они от­пра­ви­лись на по­кло­не­ние к об­ра­зу Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца, от все­го серд­ца бла­го­да­ри­ли Бо­га и Пре­свя­тую Бо­го­ро­ди­цу и про­слав­ля­ли пра­вед­но­го Си­мео­на Вер­хо­тур­ско­го.

В 1711 г., в ап­ре­ле ме­ся­це, один мо­на­стыр­ский ста­рец по име­ни Иа­ков вни­ма­тель­но слу­шал Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию и ста­рал­ся от­ре­шить­ся мыс­лью от все­го зем­но­го. Ти­хо сто­ял он в мо­лит­вен­ном уми­ле­нии. Вдруг при воз­гла­се «Со стра­хом Бо­жи­им и ве­рою при­сту­пи­те» он упал ниц и ле­жал дол­гое вре­мя без чувств, ко­гда же он при­шел в се­бя, то рас­ска­зал сле­ду­ю­щее.

При взгля­де на об­раз Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, име­ну­е­мый «Оди­гит­рия», его вдруг объ­ял страх. Что с ним даль­ше бы­ло – он не пом­нит, лишь пом­нит толь­ко од­но, как пред­стал пред ним пра­вед­ный Си­ме­он и, при­кос­нув­шись к нему, ска­зал: «Встань, по­ди и объ­яви всем, чтобы воз­дер­жи­ва­лись от сквер­но­сло­вия и слов бран­ных, ина­че Гос­подь по­шлет на лю­дей и на скот их го­лод и мор. Пусть все усерд­но мо­лят­ся Гос­по­ду, Его Пре­чи­стой Ма­те­ри и всем свя­тым, пусть весь на­род слу­жит мо­леб­ное пе­ние об от­вра­ще­нии гне­ва Бо­жия». Кро­ме то­го, пра­вед­ный Си­ме­он при­ка­зал Иа­ко­ву рас­ска­зать о сем ар­хи­манд­ри­ту и во­е­во­де, дабы лю­ди рас­ка­я­лись в сво­их пре­гре­ше­ни­ях и мо­ли­лись бы об из­бав­ле­нии от пра­вед­но­го гне­ва Бо­жия, что и бы­ло ис­пол­не­но все­ми с ве­ли­чай­шим усер­ди­ем.

Пра­вед­ный Си­ме­он яв­лял­ся без­воз­мезд­ным це­ли­те­лем да­же та­ких лю­дей, ко­то­рые не ве­да­ли и не слы­ша­ли об его про­слав­ле­нии. Так, в 1749 г. один кре­стья­нин, Ва­си­лий Мас­лен­ни­ков, был чу­дес­но из­бав­лен пра­вед­ным от тяж­ко­го и про­дол­жи­тель­но­го неду­га. Он жил в Но­вян­ском за­во­де и еще с са­мо­го ран­не­го дет­ства был на­учен неко­то­ры­ми людь­ми, укло­нив­ши­ми­ся от Церк­ви, изо­бра­жать на се­бе крест­ное зна­ме­ние дву­мя пер­ста­ми. Од­на­жды он сра­зу впал в тя­же­лую бо­лезнь; чле­ны его рас­слаб­ли так, что он не мог вла­деть пра­вой ру­кою, не мог го­во­рить. В та­ком бо­лез­нен­ном со­сто­я­нии он про­был це­лых три го­да. И вот во вре­мя сна пред ним пред­стал ка­кой-то муж сред­них лет в бе­лой одеж­де с ру­сы­ми во­ло­са­ми и необык­но­вен­ным ви­дом. Явив­ший­ся спро­сил Ва­си­лия: «Хо­чешь ли быть здо­ро­вым?» Бо­ля­щий при­шел в ве­ли­чай­шее изум­ле­ние и от­ве­чал: «Да, я, гос­по­дин, же­лаю то­го. Но кто ты и по­че­му так за­бо­тишь­ся обо мне?» «Я Си­ме­он Вер­хо­тур­ский, – от­вет­ство­вал ему муж в свет­лом оде­я­нии, – немед­лен­но сту­пай в Вер­хо­тур­ский Ни­ко­ла­ев­ский мо­на­стырь, по­мо­лись с ве­рою Гос­по­ду Бо­гу, по­про­си со­вер­шить мо­леб­ное пе­ние пе­ред на­хо­дя­щи­ми­ся там мо­ща­ми – и бу­дешь здо­ров. Крест­ное же зна­ме­ние изо­бра­жай на се­бе во об­раз Свя­той Тро­и­цы не дву­мя, а тре­мя пер­ста­ми». Боль­ной дал обе­ща­ние. Проснув­шись на дру­гой день, он по­чув­ство­вал се­бя со­вер­шен­но здо­ро­вым. Тот­час он рас­ска­зал всем о чу­дес­ном сво­ем ис­це­ле­нии и вско­ре от­пра­вил­ся в Вер­хо­ту­рье, за две­сти верст от то­го за­во­да, где он жил, и здесь ис­пол­нил все, что по­ве­лел сей слав­ный чу­до­тво­рец и за­щит­ник пра­во­сла­вия в стране Си­бир­ской.

По прось­бе неко­то­рых по­чи­та­те­лей св. Си­мео­на в 1763 г. бы­ло про­из­ве­де­но но­вое осви­де­тель­ство­ва­ние свя­тых мо­щей его. Про­из­во­див­шие осмотр с нема­лым усер­ди­ем и ве­ли­ким ста­ра­ни­ем со­би­ра­ли все све­де­ния как о жи­тии пра­вед­но­го, так и о по­смерт­ных чу­де­сах, ис­те­кав­ших в раз­ное вре­мя от нетлен­ных мо­щей се­го угод­ни­ка Бо­жия.

Меж­ду тем чу­дес­ные ис­це­ле­ния все про­дол­жа­ли ис­те­кать от гро­ба пра­вед­но­го Си­мео­на, как бы некий вод­ный по­ток, ни­ко­гда не ис­ся­ка­ю­щий. Из мно­гих чу­дес, быв­ших в то вре­мя, осо­бен­но за­ме­ча­тель­но од­но – ис­це­ле­ние ка­за­ка Фе­о­до­ра Кай­да­ло­ва, про­жи­вав­ше­го в го­ро­де Сур­гут­ском То­боль­ской епар­хии. О сем сам ис­целев­ший рас­ска­зы­вал сле­ду­ю­щее.

«Слу­чи­лось мне, – го­во­рил он, в 1790 г., в день Рож­де­ства Хри­сто­ва, быть в до­му дво­ю­род­но­го мо­е­го бра­та, свя­щен­ни­ка Иоан­на Иоан­но­ви­ча Кай­да­ло­ва. Тут я узнал, что у бра­та его есть по­рох, и про­сил при­не­сти его сколь­ко-ни­будь. Брат со­гла­сил­ся и при­нес в меш­ке два­дцать фун­тов по­ро­ха. Этот ме­шок с по­ро­хом по­ло­жен был сре­ди ком­на­ты на по­лу. Мне взду­ма­лось по­про­бо­вать быв­шее со мною ру­жье. За­ря­див его тем по­ро­хом, я ед­ва спу­стил ку­рок, чтобы вы­стре­лить, как ис­кра от крем­ня в кур­ке неча­ян­но упа­ла в тот ме­шок. От то­го по­сле­до­вал ужас­ный взрыв, ко­то­рым сбро­си­ло по­то­лок со все­го до­ма, хо­зя­и­на оглу­ши­ло и опа­ли­ло, а у ме­ня, так как я сто­ял еще бли­же к меш­ку, все пла­тье и те­ло об­го­ре­ло так, что по ме­стам об­на­ру­жи­лись ко­сти. С те­че­ни­ем вре­ме­ни те­ло мое по­кры­лось ра­на­ми и ста­ло гнить, а в ра­нах за­ве­лись чер­ви и все бо­лее и бо­лее грыз­ли мое те­ло. В та­ком бо­лез­нен­ном со­сто­я­нии в ночь на 1-го ян­ва­ря я имел уте­ши­тель­ное ви­де­ние. Некий ста­рец бла­го­об­раз­но­го ви­да со­ве­то­вал мне ид­ти по­кло­нить­ся свя­тым мо­щам пра­вед­но­го Си­мео­на, обе­щая, что сей угод­ник Бо­жий по­даст мне ис­це­ле­ние. С то­го вре­ме­ни я по­сто­ян­но имел в мыс­лях пра­вед­но­го Си­мео­на и по­ло­жил непре­мен­ное на­ме­ре­ние с ис­крен­ним обе­том – съез­дить в Вер­хо­ту­рье по­мо­лить­ся пра­вед­но­му при ра­ке и свя­тых мо­щах его. Ис­пол­не­ние обе­та име­ло спа­си­тель­ное для ме­ня дей­ствие, и через пол­то­ра ме­ся­ца я со­вер­шен­но ис­це­лил­ся».

Бла­го­го­вей­ное ува­же­ние к пра­вед­но­му, оза­ря­ю­ще­му сво­и­ми чу­де­са­ми Си­бир­скую стра­ну, все воз­рас­та­ло и уве­ли­чи­ва­лось. Су­пру­ги Тур­ча­ни­но­вы в 1798 г. со­ору­ди­ли но­вую мед­ную ра­ку для мо­щей свя­то­го угод­ни­ка Бо­жия, а в 1808 г. в се­ле Мер­ку­шине бы­ла воз­двиг­ну­та од­ним вер­хо­тур­ским жи­те­лем ка­мен­ная гроб­ни­ца вме­сто преж­ней де­ре­вян­ной. Она бы­ла со­ору­же­на над са­мой мо­ги­лой пра­вед­но­го, из ко­ей ис­те­ка­ет ис­точ­ник во­ды, не по­вре­жда­ю­щей­ся в со­су­дах, хо­тя бы и дол­го при­хо­ди­лось ей сто­ять. И до се­го вре­ме­ни пок­ло­ня­ю­щи­е­ся мо­щам пра­вед­но­го Си­мео­на по­се­ща­ют и сие ме­сто, бе­рут с со­бой во­ды из ис­точ­ни­ка. По усерд­ной мо­лит­ве и при­зы­ва­нии име­ни св. Си­мео­на ча­сто от сей во­ды по­да­ют­ся ве­ру­ю­щим раз­лич­ные ис­це­ле­ния неду­гов ду­шев­ных и те­лес­ных.

Осо­бен­но за­ме­ча­тель­но од­но чу­до пра­вед­но­го Си­мео­на, ко­то­рый быст­ро на­ка­зы­ва­ет лю­дей, неду­гу­ю­щих неве­ри­ем, но быст­ро и по­мо­га­ет им, ес­ли они рас­ка­я­лись и от все­го серд­ца об­ра­ти­лись с мо­лит­вой к хо­да­тай­ству его. Од­на жен­щи­на, Ксе­ния Фе­о­до­ро­ва, – это бы­ло в на­ча­ле XIX сто­ле­тия в Вер­хо­ту­рье, – взо­шла в Ни­ко­ла­ев­ский храм, где по­чи­ва­ли мо­щи пра­вед­ни­ка, но сде­ла­ла сие не по ис­крен­не­му рас­по­ло­же­нию серд­ца, а ско­рее из лю­бо­пыт­ства. В то вре­мя в хра­ме бы­ла од­на знат­ная жен­щи­на, по прось­бе ко­то­рой бы­ли со­вер­шен­но от­кры­ты свя­тые мо­щи пра­вед­но­го Си­мео­на. Враг ро­да че­ло­ве­че­ско­го все­гда ста­ра­ет­ся уло­вить в свои ко­вар­ные се­ти сла­бых и ко­леб­лю­щих­ся; сей древ­ний за­вист­ник лю­дей вло­жил Ксе­нии в серд­це со­мне­ние. При ви­де об­на­жен­ных мо­щей она не толь­ко не воз­да­ла до­стой­но­го по­кло­не­ния им, но да­же возг­ну­ша­лась ими и небреж­но уда­ли­лась из хра­ма. Не успе­ла она прой­ти и од­ной вер­сты от го­ро­да (она хо­те­ла воз­вра­тить­ся на ме­сто сво­е­го жи­тель­ства), как вдруг под­нял­ся страш­ный вихрь. Ве­тер под­нял гро­мад­ный столб пы­ли и мел­ко­го пес­ка, и вся эта пыль об­ру­ши­лась на Ксе­нию и со­вер­шен­но за­со­ри­ла ей гла­за. От пес­ка она не мог­ла ви­деть све­та, ста­ла про­ти­рать гла­за – но все бы­ло тщет­но. Она бы­ло за­кри­ча­ла спут­ни­цам, но те за сви­стом вет­ра не слы­ша­ли ее. То­гда она по­ня­ла, что Гос­подь по­ка­рал ее за со­мне­ние. Она ста­ла при­зы­вать имя пра­вед­но­го Си­мео­на, и он тот­час же по­мог ей: к ней по­до­шла од­на спут­ни­ца. Ксе­ния по­про­си­ла ее, чтобы она про­во­ди­ла ее к мо­щам угод­ни­ка Бо­жия Си­мео­на. До­ро­гой она все вре­мя мо­ли­лась и про­си­ла, чтобы Гос­подь про­стил ей пре­гре­ше­ние. При­дя в храм с твер­дой на­деж­дой на об­лег­че­ние, Ксе­ния не об­ма­ну­лась в сво­ем ожи­да­нии. Лишь толь­ко при­ло­жи­лась она к свя­тым мо­щам, тот­час про­зре­ла. Пра­вед­ный Си­ме­он из­ба­вил ее от неду­га и вме­сте с тем от ее ги­бель­но­го со­мне­ния. Так мно­го зна­чит «мо­лит­ва пра­вед­на­го пос­пе­ше­ству­е­ма» (Иак.5:16).

По­сле быв­ше­го еще раз в 1825 г. осви­де­тель­ство­ва­ния мо­щей пра­вед­но­го Си­мео­на по­сле­до­ва­ли еще но­вые чу­де­са, из ко­то­рых при­ме­ча­тель­но од­но, про­ис­шед­шее в 1828 г. Осе­нью се­го го­да в ок­тяб­ре од­но­му из ра­бо­тав­ших на Кы­нов­ском за­во­де Ага­пию Ра­че­ву нуж­но бы­ло схо­дить в дом, на­хо­див­ший­ся за за­вод­ским пру­дом. В это вре­мя по слу­чаю силь­ных до­ждей бы­ли от­кры­ты на пло­тине шлю­зы, а для пе­ше­хо­дов бы­ло пе­ре­ки­ну­то несколь­ко до­сок. Ра­чев бла­го­по­луч­но пе­ре­пра­вил­ся. Но в до­ме он про­си­дел до ве­че­ра, так что ему при­шлось воз­вра­щать­ся в су­мер­ки. Дой­дя до пло­ти­ны, он на­чал вы­би­рать ме­сто для пе­ре­хо­да. Вве­ден­ный в за­блуж­де­ние силь­ным шу­мом и оглу­ши­тель­ным гу­лом па­дав­шей вниз во­ды он уда­лил­ся от то­го ме­ста, где был пе­ре­ход, и, ду­мая ско­рее прой­ти пло­ти­ну, уско­рил шаг и вдруг упал в од­но из са­мых опас­ных мест пе­ред пло­ти­ной, где бы­ло бо­лее трех са­женей глу­би­ны. Из­вест­но, что при от­кры­тых шлю­зах во­да со страш­ной си­лой на­пи­ра­ет на про­хо­ды. Око­ло од­но­го та­ко­го про­хо­да и упал в во­ду Ра­чев. Опас­ность бы­ла ве­ли­ка; ка­за­лось, ни­что уже бо­лее не мог­ло спа­сти упав­ше­го. Неудер­жи­мым на­по­ром во­ды его уно­си­ло в про­ход – ему пред­сто­я­ла вер­ная ги­бель. На­хо­дясь в та­ком от­ча­ян­ном по­ло­же­нии, Ага­пий стал при­зы­вать на по­мощь свт. Ни­ко­лая и пра­вед­но­го Си­мео­на, и мо­лит­ва его бы­ла услы­ша­на. Вне­зап­но, сам не зная ка­ким об­ра­зом, он по­чув­ство­вал, что в ру­ках у него очу­ти­лась од­на из ба­лок, ко­то­рые под­дер­жи­ва­ли мост. Обод­рен­ный, он гром­ко стал звать на по­мощь, но ни­кто не яв­­лял­ся. Дол­го он кри­чал, на­ко­нец стал из­не­мо­гать си­ла­ми. Бал­ка, за ко­то­рую он дер­жал­ся, бы­ла тол­ста, к то­му же она осклиз­ла. От хо­лод­ной во­ды ру­ки его ста­ли ко­че­неть. Еще несколь­ко ми­нут – и он дол­жен был вы­пу­стить бал­ку и по­гру­зить­ся в во­ду. То­гда он опять стал внут­ренне мо­лить­ся и дал обе­ща­ние схо­дить в Вер­хо­ту­рье на по­кло­не­ние свя­тым мо­щам пра­вед­но­го Си­мео­на. Угод­ник Бо­жий, за­ступ­ник на­хо­дя­щих­ся в бе­дах и скор­бях, по­мощ­ник всех при­зы­ва­ю­щих его, немед­лен­но ока­зал Ага­пию свою чуд­ную по­мощь. Вдруг при­бе­жал на­род, и вы­та­щи­ли уто­па­ю­ще­го. Ве­ли­ко бы­ло удив­ле­ние всех, ко­гда Ага­пий рас­ска­зал, как он спас­ся от вер­ной смер­ти по­кро­ви­тель­ством пра­вед­но­го Си­мео­на.

Спу­стя шесть лет, имен­но в 1834 го­ду, сей слав­ный угод­ник Бо­жий див­ным об­ра­зом ис­це­лил от тяж­кой бо­лез­ни сы­на то­го же Ага­пия – Мат­фея Ра­че­ва. Явив­шись бо­ля­ще­му во вре­мя за­бы­тья, пра­вед­ный Си­ме­он на­пом­нил Мат­фею, что у него есть неис­пол­нен­ное еще обе­ща­ние – схо­дить на по­кло­не­ние в Вер­хо­тур­ский мо­на­стырь, по­сле че­го бо­ля­щий вско­ре по­пра­вил­ся и ис­пол­нил свое обе­ща­ние.

Не од­ни жи­те­ли За­пад­ной Си­би­ри по­лу­ча­ли по мо­лит­вам свя­то­го раз­лич­ную по­мощь. И за пре­де­ла­ми За­пад­ной Си­би­ри свя­той Си­ме­он див­ным об­ра­зом про­яв­лял си­лу, да­ро­ван­ную ему Все­б­ла­гим и Все­мо­гу­щим Гос­по­дом. Так, в 1844 г. про­изо­шло ис­це­ле­ние в Пе­тер­бур­ге од­ной жен­щи­ны, Ав­до­тьи Пар­фе­нье­вой.

Мно­го и дру­гих чу­до­тво­ре­ний бы­ло со­вер­ше­но по мо­лит­вам се­го свя­то­го угод­ни­ка Бо­жия. Всем при­зы­ва­ю­щим его с ве­рою по­да­ет­ся за­ступ­ле­ние, от ог­ня спа­се­ние, бо­ля­щим – ис­це­ле­ние, глу­хим – слух, немым – раз­ре­ше­ние уст, пле­нен­ным – осво­бож­де­ние. И до­ныне про­дол­жа­ют исте­кать раз­лич­ные чу­де­са от мо­щей се­го слав­но­го угод­ни­ка Бо­жия по бла­го­да­ти Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста, Ему­ же сла­ва, хва­ла и бла­го­да­ре­ние во ве­ки. Аминь.