История неоднократно подтверждала и подтверждает, что в мире нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов, есть союзники сегодня и враги завтра. Подтверждение этому можно найти и в наградных медалях на Босфорские события 1833 года. Это было 185 лет назад, когда были отчеканены эти медали – русская и турецкая. Точной даты их учреждения нет, только известно, что русская медаль отправлена в Турцию для награждения солдат и офицеров турецкого отряда в начале августа.
Медали чеканились на Петербургском монетном дворе. На лицевой стороне медали изображён под императорской короной вензель Николая I, а на оборотной – лавровый венок, перевязанный внизу лентой, и дата – «1833». Над датой и под ней – горизонтальные фигурные прочерки. Николай I хотел поместить на медаль крестик, но ему отсоветовали.
Всего было изготовлено 168 золотых (для офицеров) и 2 265 серебряных (для нижних чинов) медалей, а восемь золотых, предназначенных для высших чинов, украшались бриллиантами. Самую драгоценную медаль, усыпанную бриллиантами, стоимостью в 30 тысяч рублей (целое состояние по тем временам) получил Сераскир-паша (главнокомандующий).
Султан Махмуд II не остался в долгу и учредил свою, турецкую медаль для войск российского десанта. Известны три разновидности турецкой медали: серебряная, золотая и золотая, осыпанная бриллиантами. На лицевой стороне медали изображён связанный лентой лавровый венок, а в середине – многоугольная звезда с вензелем (тугрою) султана Махмуда II. Под ними проставлена арабскими цифрами дата «1249», что по мусульманскому летоисчислению равняется 1833 году от Рождества Христова. На оборотной стороне - полумесяц с восьмиконечной звездой (герб Турции) в лавровом венке, а под ним «1833». Было изготовлено около 11 тысяч серебряных, около 250 золотых, а бриллиантовых 10. Какое-то число золотых и серебряных медалей было пожаловано Черноморской эскадре.
Дата награждения чинов Черноморской эскадры указана в приказе командира эскадры адмирала М.П. Лазарева и будем ориентироваться на неё.
Николай I одобрил награждение русского десанта турецким султаном, и приказом Лазарева по эскадре Черноморского флота от 19 августа 1833 года № 477 было объявлено, что «султан турецкий, желая сохранить воспоминания о пребывании на берегу Константинопольского пролива вспомогательного российского отряда, коим отвращена угрожающая Порте опасность, и в ознаменование сего происшествия учредил для находившихся в сём отряде чинов особые медали: для генералов и адмиралов – золотые с бриллиантовой осыпью, штаб и штаб-офицеров и чиновников – золотые, а нижних чинов серебряные». Эти медали следовало носить на груди, на красной ленте после российских медалей.
Сегодня медаль «Русскому десанту на Босфоре», как и медаль «Турецким войскам в Ункяр-Искелеси» редка в коллекциях. Эти медали напоминают то, что я сказал в начале. Анонимный автор, рассказывая об этих медалях, пишет: «Прошло всего несколько десятилетий, и от немаловажного для России события осталось воспоминанием лишь несколько медалей, да и то настолько забытых всеми, что даже редкий русский нумизмат мало что-либо о них знает».
Через 20 лет после учреждения этих медалей началась Крымская война 1853-1856 гг.
Сегодня Турция вновь наш союзник, но надо заметить, что не брат…
Я рассказал только о медалях, но интересные события того времени требуют отдельного рассказа.
Р.S. Коротко. Египетский паша решил сместить турецкого султана. В 1832 г. египетские войска нанесли ряд поражений турецкой армии в Сирии, перешли Таврские горы и двинулись к Стамбулу. Николай I решил защитить Порту, а значит и турецкого султана Махмуда II, и направил эскадру Черноморского флота с десантным отрядом в Босфор…
Генерал-адъютант адмирал Михаил Петрович Лазарев. Портрет кисти неизвестного художника. 1840-е гг. (ГЭ). С 22 ноября 1832 г. начальник штаба Черноморского флота. В феврале — июне 1833 г. руководил Черноморской эскадрой во время Босфорской экспедиции, за образцовое выполнение которой произведен в вице-адмиралы и пожалован генерал-адъютантом. С 8 октября 1833 г. и до самой смерти 11 апреля 1851 г. главный командир Черноморского флота и портов. В 1838–1839 гг. руководил десантными операциями на черноморском побережье Кавказа.
Гравюра с видом эскадры Черноморского флота в Босфоре «Соотечественникам в воспоминание пребывания Российского флота в Босфорском проливе под командою вице-адмирала Лазарева». Гравюра 1830-х гг. (Музей-панорама «Бородинская битва»).
***
Как русская эскадра султана спасала. Босфорская экспедиция 1833 г.
Родился будущий потрясатель основ империи в 1769 г. в Македонии. Его отец был мелким помещиком, албанцем по национальности. Мальчик рано остался без родителей и был принят на воспитание в чужую семью. Повзрослев, Мухаммед Али, чтобы приобрести экономическую самостоятельность, открыл небольшую табачную лавку. И преуспевать бы молодому человеку на благодатной ниве коммерции, если бы не время, в которое он жил. Конец XVIII века ознаменовался событиями бурными и стремительными. Европу лихорадило от Французской революции, которая очень быстро переросла в череду кровопролитных войн. Этот пороховой ураган закрутил в своих вихрях многие страны и, конечно, не мог обойти своим вниманием Османскую империю.
Реализуя свой восточный проект, Наполеон Бонапарт с экспедиционным корпусом высадился в Египте, намереваясь упрочнить положение Франции на Ближнем Востоке и, отпихнув конкурирующую Англию, проложить, наконец, дорогу в Индию. Поскольку Египет являлся частью Оманской империи, то она оказалась автоматически вовлечена в войну. Участие в военных действиях порой чрезвычайно способствует карьерному росту, если, конечно, повезет. Оставив торговое ремесло, Мухаммед Али подался на военную службу и в составе албанского контингента отбыл в 1798 г. в действующую армию в Египет. Незаурядные личные качества, храбрость, закаленный характер, ум и некая толика удачи быстро поднимали бывшего торговца по служебной лестнице. Когда союзные туркам англичане ушли из Египта, в стране начался хаос. Попытка назначенного Стамбулом наместника провести реформирование местных вооруженных сил привела к мятежу, который заставил горе-преобразователя бежать. Эпицентром выступления стал один из полков, сформированных из албанцев и входивших в состав турецких экспедиционных сил. Общая неразбериха при восстановлении порядка выплеснула наверх нового командира этого подразделения, оказавшегося в нужное время в нужном месте. Им и был Мухаммед Али. В 1805 г. Стамбул назначает его наместником Египта.
Кипучая деятельность при султанском дворе французского посла генерала Себастьяни меняет вектор направления внешней политики империи. После Аустерлица, Йены и Ауэрштедта никто в окружении Селима III не сомневался, кто является теперь главной военной силой в Европе, а заодно и управой на старого и могущественного врага – русских. Уже в 1806 г. отношения с еще недавно находившейся в лагере противников Францией переформатируются, происходит стремительное похолодание с Россией и с Англией. С англичанами и вовсе вскоре начинается война. После неудачной Дарданелльской экспедиции адмирала Дакворта, слишком дорого обошедшейся королевскому флоту, Туманный Альбион нанес удар в другом месте, весьма уязвимом для своего нового противника. 16 марта 1807 г. пятитысячный британский экспедиционный корпус высадился в Египте и занял Александрию. В расчет бралась возможность перекрыть поставки зерна в турецкую столицу и другие регионы империи и сделать турок более восприимчивыми к голосу разума с четким английским акцентом. Однако надежда повторить в миниатюре наполеоновскую эпопею не оправдалась. Мухаммед Али, будучи наместником Египта, смог быстро собрать имеющиеся в его распоряжении войска и осадить Александрию. Ход осады был благоприятен для египтян – английские вылазки успешно нейтрализовались, и гарнизон оказался полностью блокирован. Когда положение «красных мундиров» стало всё больше походить на безнадежное, англичане вынуждены были пойти на соглашение с Мухаммедом Али и в августе 1807 г. эвакуировать свои войска из Египта. Впрочем, англо-турецкий конфликт не перерос в масштабное противостояние и, учитывая традиционные интересы и сильные политические позиции Англии в этом регионе, рассматривался в дальнейшем в Лондоне как небольшое недоразумение.
Мухаммед Али начал реформировать и модернизировать Египет – при его правлении Александрия вновь была соединена с Нилом каналом Махмудия – и этот древний и некогда величественный город наместник в 1820 году сделал своей резиденцией. Не раз сталкивавшийся с европейцами не только во время умиротворяющей беседы за чашечкой кофе, но и в бою, Мухаммед Али признавал превосходство западной военной организации над становящейся все более архаичной турецкой армией. В его окружении было много выходцев из Европы, в первую очередь французов, чье военное искусство наместник считал великолепным. Не забывал паша и о простых плательщиках податей: в Египте было открыто много школ, проведены финансовые и административные реформы. Вел Мухаммед Али и достаточно активную внешнюю политику. При нем в 1811–1818 гг. был взят под контроль Аравийский полуостров.
Как всякий энергичный руководитель, чья деятельность не ограничивается только велеречивым сотрясанием воздуха, тратой казенных средств на лечение и развлечения и новыми достижениями в строительстве скромных дворцов, Мухаммед Али начал вскоре вызывать в Стамбуле оправданное беспокойство. В столице империи видели, что зависимость Египта от центра Турции становится все более условной и поэтому опасной. Махмуд II тоже вполне серьезно играл в реформаторство, но этот процесс проходил на редкость тяжело, медленно и с отчетливым скрипом. Особенно в вооруженных силах. Мухаммед Али на этом поприще добился куда как больших и, главное, эффективных результатов. Перефразируя цитату из одного замечательного фильма, в Стамбуле всё горело, а в Александрии – работало. Тех же, кто высказывал чрезмерные сомнения в целесообразности перемен, строил козни и без устали вставлял палки в интенсивно работающий механизм реформ, всесильный наместник, который всё более стал походить на самостоятельного правителя, без лишнего ажиотажа устранял. И это не мешало ему с самым умиротворенным видом предаваться глубокомысленным беседам с иностранными гостями. Пока в Стамбуле росло число доброжелателей и сочувствующих им лиц, старательно увеличивающих объем компромата на слишком уж независимого пашу, в самой империи начали происходить весьма серьезные события, которые без должного реагирования на них могли привести к весьма печальным последствиям. И оказалось, что без помощи Мухаммеда Али с его мощными армией и флотом не обойтись. В 1821 г. древняя земля Греции вспыхнула пожарищем народной войны за освобождение от турецкого ига.
Момент для выступления был выбран как никогда лучше: недовольство политикой Махмуда II увеличивалось, Али-паша Янинский открыто перестал подчиняться Стамбулу. Интересно, что одним из первых руководителей и инициаторов восстания был русский генерал, грек по национальности, Александр Константинович Ипсиланти. Вскоре восстание охватило всю Грецию, включая многочисленные острова. Масштаб выступления греков ширился, как и предпринимаемые против них репрессии. В Кандии, на острове Крит, турецкими солдатами были убиты митрополит и пять епископов прямо в алтаре кафедрального собора. По приказу султана в пасхальную среду 22 апреля 1821 года у ворот своей резиденции был повешен патриарх Григорий V.
Греческие корсары захватывали турецкие суда и уничтожали их экипажи. Восстание в экономическом отношении ударило по южным портам России, в первую очередь по Одессе. Большинство коммерческих кораблей, приходящих туда, принадлежало грекам, являвшимся подданными Турции и Российской империи. Теперь же под предлогом борьбы с военной контрабандой турки перехватывали, грабили и даже топили греческие суда, не сильно обращая внимание на их государственную принадлежность. Из-за восстания и недостатка продовольствия в Стамбуле султан ввел эмбарго на провоз зерна и других товаров через проливы, что еще больше ударило по русской торговле. Русский посол при турецком дворе граф Г. А. Строганов многократно заявлял протесты, которые попросту игнорировались. В июле 1821 г., истощивший запас терпения и список формул решительных возражений, граф покинул столицу Блистательной Порты со всем персоналом посольства.
В самой России общественное мнение было, естественно, на стороне восставших, однако Александр I встретил Греческую революцию без воодушевления, в просьбе помочь отказал, мотивируя это тем, что греки восстали против своего законного правителя. Только лишь с приходом на престол Николая I Россия отошла от политики сочувственных вздохов и начала оказывать повстанцам помощь. В апреле 1826 г. состоялось подписание англо-русского Петербургского договора, согласно которому Греция получала автономию, но оставалась под верховной юрисдикцией Турции. Вскоре к соглашению присоединилась и Франция. В 1827 г. в Лондоне было подписано соглашение о создании автономного греческого государства. Османской империи было предложено посредничество. Дело оставалось за малым: убедить Стамбул договариваться. А вот с этим пунктом было всё непросто. Из-за ширившегося восстания и начавшейся войны с Ираном турки столкнулись с естественной проблемой нехватки войск.
Тогда-то в Стамбуле и припомнили про «стратегического» пашу Мухаммеда Али с его первоклассными вооруженными силами. В 1824 г. Махмуд II вынужден был обратиться к египетскому правителю за помощью в восстановлении султанского порядка в Греции, в обмен же сыну Мухаммеда Али Ибрагиму-паше посулили почетную и беспокойную должность губернатора Пелопоннеса. Египет не оставил «центр» в беде, и в феврале 1825 г. египетский флот доставил экспедиционный корпус в бухту Метони. Захватив ряд важных укрепленных пунктов, армия Ибрагима-паши вскоре взяла под контроль весь Пелопоннес. После длительной осады 26 апреля пала находившаяся на входе в Коринфский залив крепость Месолонгион (неделю назад ставшая конечным пунктом назначения для лорда Байрона), спустя год были взяты и Афины. Действия египетского экспедиционного корпуса сопровождались массовыми репрессиями населения, акциями устрашения и беспощадной резней. В руках у повстанцев осталась весьма небольшая территория.
Видя успехи в процессе подавления восстания, султан Махмуд II воспрянул духом и отказался от какой-либо посреднической помощи России и западных держав. Он переоценил свои силы и неправильно понял ситуацию. Греческое восстание давно уже переросло рамки рядового народного бунтика, которыми так богата была история Турции. К событиям на Балканах было приковано внимание не только русской, но и западноевропейской общественности. Для греков собирали деньги, оружие, в рядах восставших воевали многочисленные добровольцы. Кроме того, имелся и экономический интерес: Франция была заинтересована в стабильных торговых отношениях с Грецией.
Понимая, что одними лишь дипломатическими выпадами не всколыхнуть даже опахал из павлиньих перьев в султанском дворце, временные союзники сформировали эскадру и отправили ее к берегам Пелопоннеса. Результатом игнорирования Ибрагимом-пашой ультиматума трех адмиралов – русского, английского и французского – стало произошедшее 20 октября 1827 г. Наваринское сражение, в котором турецко-египетский флот был уничтожен. Махмуд II посчитал данное трагическое для Турции событие вмешательством во внутренние дела и приказал готовиться к войне с Россией. То, что при Наварине сражались еще и корабли под флагом Англии и Франции, падишах решил благоразумно не заметить. В апреле 1828 г. между Россией и Турцией началась война.
Действия греческих повстанцев стали к тому времени малоуспешными, а в саму Грецию прибыл с миротворческими целями французский экспедиционный корпус генерала Мезона. Французы заняли ряд ключевых областей и по-партнерски предложили Ибрагиму-паше собирать рундучок и возвращаться в Египет. Боевые действия против России складывались, по самому скромному определению, не очень удачно, а ссориться с Францией турки не хотели, так что вскоре египетский экспедиционный корпус был эвакуирован. По Адрианопольскому мирному договору 1829 года, увенчавшему очередную русско-турецкую войну, Стамбул признавал автономию Греции.
Египетский правитель Мухаммед Али был к этому моменту уже человеком пожилым, но, к несчастью для султана, узелок на память, завязанный египетским пашой, был еще цел. Старый политик помнил, при каких обстоятельствах Махмуд II обратился к нему за помощью, и в коей мере это обращение походило на мольбу утопающего о спасательном круге. Поскольку обещанная его сыну Ибрагиму-паше должность губернатора Пелопоннеса была теперь не более доступной, значимой и почетной, чем губернаторство на Луне, Мухаммед Али рассчитывал на нечто соответствующее его усилиям в деле сохранения территориальной целостности империи.
Поразмыслив над непростой ситуацией, султан взял да и наградил египетского правителя титулом пашалыка (генерал-губернатора) острова Крит. Мухаммеда Али возмутила подобная «щедрость» – это назначение было все равно, как если бы вместо ожидаемого горячего арабского скакуна вам торжественно преподнесли в подарок злобно гудящее осиное гнездо в золотом футляре. За свои труды фактический властитель Египта надеялся получить в управление богатые сирийские провинции, о которых скромно и просил Махмуда, но вместо них был удостоен беспокойным островом с бурлящим от ненависти к туркам местным населением. Мухаммед Али сильно обиделся и сделал соответствующие выводы – и, конечно, не в пользу центральной власти. То, что ему не дали по доброй воле, можно было взять самому, заодно преподав столичным снобам во главе с самим султаном хороший урок. Всё неуклонно скатывалось к простой ситуации, когда прав оказывается тот, у кого пушек больше.
В октябре 1831 г. армия Ибрагима-паши, сына египетского правителя, вошла в Сирию. Подыскали также и благовидный предлог: личную ссору между Мухаммедом Али и пашой Акры. Армия состояла из 30 тыс. человек при 50 полевых орудиях и 19 мортирах. Иерусалим и Газа были взяты без особых затруднений, и вскоре началась осада Акры – с суши и с моря, поскольку после Наварина египтяне отстроили свой флот. В Стамбуле начали проявлять все более усиливающуюся озабоченность – ситуация давно уже перешла грань местного междусобойчика, и в ней отчетливо и угрожающе стали вырисовываться черты гражданской войны. Махмуд II объявил Мухаммеда Али и его сына Ибрагима-пашу мятежниками, лишил всех занимаемых должностей и поставил вне закона. На место бунтовщика был назначен лояльный трону Гуссейн-паша, которому было приказано собрать армию и выступить против Ибрагима.
Пока Гуссейн-паша занимался организацией карательной экспедиции, в мае 1832 г. пала Акра, а в июне египетские войска вошли в Дамаск. Наступление на север стремительно продолжалось – организованное на скорую руку, войско сирийского наместника было разгромлено, и в июле Ибрагим-паша вошел в Антиохию. Таким образом, вся Сирия оказалась в руках египтян. В Стамбуле испугались уже не на шутку – для пресечения обширной противоправительственной деятельности Мухаммеда Али требовалась серьезная по размеру армия, которую еще предстояло собрать в кулак и организовать.
Лето в Стамбуле было действительно жарким. Народ вовсю обсуждал новости – султану-реформатору припомнили многое. В его активе были не только преобразования в разных сферах Османской империи, не всеми понимаемые и принимаемые, но и жестокий разгром янычарского корпуса и проигранная грекам и русским война. Да и вообще, может, этот любитель всего западного – не настоящий султан? А настоящий тот, чей сын идет на столицу? Полное тревожных ожиданий лето 1832 года сменила не принесшая покоя осень. Ибрагим пересек горы Тавра и в ноябре захватил сердце Малой Азии, город Конья. В декабре состоялось решительное сражение между 60-тысячной армией, возглавляемой самим великим визирем Рашидом-пашой, и египетскими войсками Ибрагима под той же Коньей. Несмотря на соотношение сил сторон (египтян было не более 15 тыс.), правительственные силы были разбиты, а визирь угодил в плен вместе с 9 тыс. своих солдат. Дорога на столицу была открыта, а египетский флот взял под контроль подходы к Босфору. У султана уже не было времени тревожиться, необходимо было подумать о незамедлительных антикризисных мерах.
31 марта 1833 г. военный министр Чернышёв выдал предписание осуществлявшему общее командование сухопутными экспедиционными силами генерал-лейтенанту Муравьеву занять оборонительные позиции с обеих сторон Босфора и укрепить их. Значительный контингент был выделен на защиту собственно Стамбула совместно с турецкими войсками. В случае выхода египтян к Дарданеллам Лазарев имел приказ немедленно выйти туда и удержать пролив. Военные инженеры осуществили инспекцию турецких крепостей в Дарданеллах на предмет их укрепления и занятия русскими войсками. Нервничающему султану посланник Бутенёв ответственно заявил, что русские войска и флот не покинут Босфор, пока египтяне не очистят Анатолию, и Его султанское величество может вполне рассчитывать на помощь и защиту.
Едва не закончившийся государственным крахом конфликт с Мухаммедом Али наглядно продемонстрировал всему миру слабость стремительно дряхлеющей Османской империи. Из субъекта политических отношений она постепенно становилась их объектом, предметом торга. Нарастающее соперничество межу западными державами и Россией за право быть главным лекарем у постели «больного человека» (а так все чаще стали называть некогда могучую Блистательную Порту) в конечном итоге привело к бастионам Севастополя, Балаклаве и Малахову кургану. Но это уже совсем другая история.
Автор: Денис Бриг
https://topwar.ru/101201-kak-russkaya-eskadra-sultana-spasala-bosforskaya-ekspediciya-1833-g.html
