В разгар боевых действий, луганским летом 2014 года, из своего дома спешно уезжала женщина. По странно вывихнутой логике усадила перед запертой дверью кошку и строго-настрого приказала ей дожидаться хозяйку. А когда вернулась через пару месяцев, нашла трупик кошки — домашнюю любимицу, которая до самой смерти смиренно ждала хозяйку - под обстрелами, голодая, без воды. Ждала.
Женщину потом долго «откачивали» в психбольнице.
Луганчанки Ирина Гладышева и Ольга Павлюко о судьбе брошенных и бродячих животных готовы рассказывать часами. Они — участницы созданной еще до войны добровольческой группы помощи животным «Протяни руку лапам».
Сейчас, как и до войны, участники группы абсолютно на добровольных началах, за счет собственных средств и пожертвований, заняты устройством судьбы уличных животных, прежде всего — кошек и собак. Стерилизуют их, лечат, при необходимости вскладчину оплачивают операции, но главное - подыскивают животному нового хозяина. К каждому потенциальному хозяину внимательно присматриваются, изучают: готов ли человек взять на попечение животное?
— Важно учитывать не только желание человека, но и условия проживания «усыновленного» животного, — объясняет Ирина.
Кстати, подчас стерилизация — вынужденная необходимость, так как периодически возникают нечистоплотные люди, которые под благовидным предлогом забирают бродячих породистых животных, чтобы устроить обычный беспощадный «инкубатор» для продажи потомства. Тем не менее, только в 2015 году было пристроено больше сотни кошек.
Война очень сильно повлияла на животных. Особенно — на домашних, особенно на тех, которых бросили в трудную минуту. Стресс, страх, взрывы, голод, смерти настолько сказались на четвероногих, что с лета 2014-го по осень 2015 года естественного прироста в Луганске не наблюдалось. А вот в совокупности армия бродячих кошек и собак выросла в разы — люди спасали людей, о домашних любимцах забывали или просто бросали на произвол судьбы. Летом 14-го огромное количество животных бродило в районе Изварино — на границе ЛНР и России.
— В какой-то момент российские пограничники перестали требовать на животных документы, они отлично понимали, что под бомбежками как-то не до оформления справок, и все равно беженцы бросали своих подопечных перед КПП, — вспоминает Ирина.
А вот луганчане-блокадники проявили куда больше доброты и любви к брошенным. Практически в каждом дворе подкармливали кошек и собак, делились с ними последними продуктами. Рискуя жизнью, луганчане стояли в очередях за водой – для себя и питомцев. Многие обустраивали приюты прямо в своем доме, как, например, пенсионерка Елена, которая держала у себя 10 кошек, причем все — с улицы.
Казалось бы, откуда пища для животных в осажденном городе? Мои собеседницы вспоминают, что на многих рынках продавцы едва ли не за бесценок продавали замороженную кильку, которую удавалось сохранить от порчи в холодильниках, подключенных к электрогенераторам.
— Купишь по-быстрому хлеба и пока бежишь домой, треть буханки, как ни крути, на наших «усыновленных» уйдет, — смеется Ирина. И рассказывает страшные вещи: в августе 2014-го украинские вояки явно обстреливали Луганск и снарядами с отравляющими веществами, потому что после некоторых обстрелов у многих горожан за ночь «сгорал» урожай в огороде, а животные внезапно гибли целыми улицами (в основном, собаки, которых держали во дворе).
Ольга рассказывает о коте, который уже намного позже активных обстрелов Луганска ровно в 4 часа начинал биться в истерике и прятаться в самый дальний угол квартиры. Причина проста: именно с 4 часов город методично «обкладывали» минами и снарядами. И тогда многие хватали своих животных и вместе с ними бежали в убежища.
— Знаете, я вот несколько в ином ракурсе вспоминаю первые российские гумконвои, — говорит Ирина. — Тогда довольно часто видела банки из-под тушенки в местах кормления уличных животных: люди по-братски делились с четвероногими друзьями. Пенсионеры от своей «пайки» половину отдавали животным! И в то же время вспоминаю десятки случаев, когда люди оставляли своих собак на цепи, а сами уезжали.
Понятно, что война не закончилась, но группа «Протяни руку лапам» возобновила свою деятельность уже осенью 2014-го. Немало отзывчивых людей из России, Прибалтики, Белоруссии и даже с Украины откликнулись на призыв луганчан помочь животным: пошли денежные переводы, многие изъявили желание взять кошку или собаку.
Собеседницы рассказывают о драматической судьбе найденыша Ники — русской гончей. При обстреле ее сильно контузило, но нашелся добрый мужчина, который, рискуя жизнью, забрал собаку с улицы, выходил. Члены группы выложили фотографию Ники в Интернет. И вскоре из Питера написал охотник, решивший забрать собаку. Ника в компании еще двух счастливчиков — дворняги Дружка и безымянного лабрадора — пересекла границу с РФ, потом перекладными добралась до Питера. В новом доме у нее проснулся отличный охотничий инстинкт, и сегодня хозяин не нарадуется Нике.
В разговоре затронули и крайне болезненную для Ирины, Ольги и их единомышленников тему - обоснованность централизованного отстрела бродячих животных.
— Мне больно об этом говорить, но отстрел осенью 2014 года был обоснован, — констатирует Ирина. — Дело в том, что в тогда пригородах Луганска после боев была опасная эпидемиологическая обстановка, собаки с голоду не только перестали бояться людей, но и представляли для всех вполне конкретную угрозу. Но ведь животных отстреливают и теперь, причем порой открыто — на глазах у горожан и их детей! И это страшная ошибка!
Девушки отмечают и еще одну особенность — убивают собак, которые откликаются на зов, в то время как по лесопосадкам прячутся стаи собак, действительно представляющие опасность для людей.
— У них уже настолько развито чувство самосохранения, что они никогда не откликнутся на зов человека.
Тотальные отстрелы нарушают природный баланс. Мне рассказали, как однажды в одном из городских микрорайонов по вышеуказанной причине пропали все кошки. И тогда пришла новая напасть — крысы и мыши, причем в огромных количествах. Как тут не вспомнить аналогичную ситуацию в освобожденном Ленинграде? Со всего СССР тогда в Ленинград завозили кошек, потому что другого способа борьбы с грызунами просто не было.
Отстреливают массово в Луганске и животных в ошейниках, хотя было заключено соглашение с властями, что их трогать не будут.
Ирина и Ольга, как и их друзья по группе, предлагают альтернативу отстрелам: создание муниципального приюта для животных, где четвероногих можно будет лечить, стерилизовать, нормально кормить и попутно найти каждому новый дом. Мои собеседницы абсолютно уверены — у каждого бродячего животного где-то есть новый хозяин, просто его нужно найти. Да, создание приюта — дело дорогостоящее, хлопотное, но под такой проект не нужно искать волонтеров, они уже есть, и их немало.
Но главное — будет цивилизованно, а не варварски решаться проблема бродячих животных, многие из которых были преданы людьми.
