«Наша большая и дружная семья хотя и проживала в разных городах и областях Украины, но регулярно встречалась в материнском доме в Нижней Крынке. Но вот уже больше года мы не можем встретиться. Линия фронта прошла не только по донецкой земле, но и по человеческим судьбам, разделив родных и близких. Моя старшая сестра уже давно живет в Полтаве. Хотела к Пасхе приехать на свою малую родину, но оказалось, что сделать это непросто. Потребовалось задолго до даты выезда оформить кучу документов. Сколько она побегала по различным кабинетам, а результат вышел нулевой. Оказывается, чтобы с подконтрольной Киеву территории выехать в ДНР, нужно доказать, что ты имеешь там собственность или спешишь на похороны близкого родственника.
Никакой недвижимости у сестры не оказалось, да и мама, к счастью, жива. А вот желание повидаться с матерью нацистская власть посчитала недостаточно веской причиной, и сестре отказали в пропуске.
Или вот другой случай из жизни нашей семьи. У племянницы есть вклад в Приватбанке Коломойского. А в Горловке, где она жила и работала, украинские банки закрылись ещё летом, и с того времени люди не получали зарплату. Ехать через линию фронта, чтобы снять свой вклад на контролируемой оккупантами территории, она не решилась. Отправилась в объезд. Сначала в Ростовскую область, а оттуда по российской территории до границы с Украиной неподалёку от Белгорода. Украинские пограничники увидели донецкую прописку и поставили штамп «Незаконный въезд», так как жителям ДНР разрешено въезжать на Украину только через несколько украинских блокпостов. На территорию незалежной её все-таки пропустили. А что толку? В Харькове в отделении Приватбанка увидели эту пресловутую отметку и отказались выдавать деньги. Как она ни просила, ни умоляла – банковские клерки были непреклонны. Так и уехала несолоно хлебавши.
Я сама вместе с младшими детьми уехала из-под обстрелов. В селе, где проживает мать, работы для меня не нашлось, устроилась убирать территорию автостанции, хотя по образованию я педагог. Но ведь надо же как-то детей кормить! А вот старший мой, Никита, ещё полгода назад ушёл в народное ополчение Донбасса. Сначала регулярно выходил на связь. А потом пропал – три недели от него не было ни слуху, ни духу. Я уже совсем извелась от страшных предчувствий. И вот когда я была в магазине, зазвенел телефон.
Слышу, как Никита говорит: «Здравствуй, мама! Я под Дебальцево. У нас тут сильно жарко. Так что было не до звонков. Приеду - всё расскажу». Не успела я рта раскрыть, как в трубке послышались разрывы, потом какой- то скрежет, шелест – и наступила мёртвая тишина. Я начала лихорадочно звонить – нет ответа. Потом вдруг телефон зазвонил, и высветился чужой номер. Молнией мелькнула мысль: ну вот и всё – сейчас услышу самое страшное… Ноги подкосились, и если бы не поддержавшие меня люди, я бы рухнула на пол. А из трубки послышался бесконечно родной голос: «Мама, не бойся, я жив, мы просто под очередной обстрел попали».
Сейчас, после окончания битвы за Дебальцево, Никиту с его частью перебросили в район Песок. А там ведь тоже стреляют и каждый день идут бои. Кто знает, увижу ли я когда-нибудь сына, да и других родственников? Вот что натворила эта подлая война и фашисты по ту линию фронта, которые её развязали против нас».
