Древняя Пальмира, памятник всемирного культурного наследия, целый год планомерно варварски уничтожалась боевиками "Исламского государства" (ИГ, группировка запрещена в РФ – прим.). Сейчас, после освобождения города, пришло время оценить ущерб и начать восстанавливать разрушенное.
Генеральный директор Государственного музея Востока доктор исторических наук Александр Седов рассказал ТАСС о знаменитых пальмирских храмах и барельефах, о том, почему именно Россия может оказать большую помощь в восстановлении древнего города, а также про три возможных варианта реконструкции разрушенных строений Пальмиры.
– В чем уникальность Пальмиры? Это единственный уцелевший историко-культурный памятник той эпохи, той цивилизации?
– На самом деле есть аналогичные памятники той эпохи и той цивилизации. Но каждый памятник уникален. Нельзя сказать, что Пальмира – это что-то совершенно из ряда вон выходящее. Но она в исключительно хорошей сохранности. Не так много памятников этого времени, в том числе и на Ближнем Востоке, с настолько хорошо сохранившимися древними строениями. Кроме того, Пальмира сама по себе удивительная: этот город, возникший в оазисе на краю пустыни, был центром транзитной торговли, куда стекались караваны со всех концов света, это был такой перевалочный пункт. Наверное, его можно сравнить с современным Дубаем, который практически ничего не производит самостоятельно, но это центр торговли и финансов, куда стекаются товары, где они распределяются и откуда развозятся по разным направлениям.
– Город начали строить еще до нашей эры?
– Считается, что его возникновение относится ко времени царя Соломона, то есть к самому началу первого тысячелетия до нашей эры. Но самый расцвет Пальмиры приходится на римское время. Кроме того, по письменным источникам известны правители Пальмиры. Самая знаменитая из них – царица Зинобия. Царицы на Ближнем Востоке – не такое частое явление. Так вот, при ней Пальмира достигла пика своего могущества и процветания и даже конкурировала с Римской империей.
– Какие строения в Пальмире сохранились до наших дней?
– Прекрасно сохранились два храма – храм Бэла и храм Баалашамина. Это храмы одних из главных богов, которые почитались в Пальмире, строения I века до нашей эры, в архитектуре которых сочетались классические, то есть греко-римские, и восточные черты. Храм Бэла сохранился практически полностью, до крыши. Его даиши (ДАИШ – арабское название запрещенной в РФ террористической группировки "Исламское государство" – прим.) разрушили практически полностью.
– Храмы уничтожили, потому что они языческие?
– Тут много факторов, на мой взгляд. И то, что это храмы языческих божеств доисламского времени в том числе. Но это не объяснение, потому что в странах ислама много памятников доисламского времени, но нигде, за небольшим исключением, не происходит намеренного уничтожения этих памятников. Вообще, я много лет работаю на Ближнем Востоке и знаю, что жители тех или иных стран гордятся своим прошлым и стараются сохранить его свидетельства. Поэтому для меня удивительно то, что намеренно разрушаются памятники древности.
– Что еще, помимо храмов, сохранилось в Пальмире с древних времен?
– Очень хорошо сохранился древнеримский театр. И он, судя по фотографиям, от даишей пострадал не сильно. Сохранилась центральная улица древней Пальмиры с колоннадой вдоль нее, с триумфальной аркой, которая известна каждому советскому, российскому школьнику по учебнику истории древнего мира за пятый класс. Эта улица ведет к торговой площади в центре города.
– Рядом с древней Пальмирой есть современные поселения?
– Не на руинах, а рядом есть поселение – называется Тадмор. Собственно, Тадмор – это еще одно название Пальмиры, которое переводится с арамейского как "город пальм". Жители Пальмиры говорили и писали на арамейском языке. Знаменитый пальмирский таможенный тариф – это свод законов и пошлин, сколько денег брать с приходящих караванов, торговцев, – написан на арамейском и греческом. Он был найден в конце XIX века нашим соотечественником, путешественником. Сейчас этот свод законов находится в Эрмитаже.
– Помимо Эрмитажа и музеев Сирии, где еще хранятся артефакты из древней Пальмиры?
– Во многих музеях мира. Вообще, Пальмира еще известна благодаря знаменитым пальмирским портретам. За пределами города есть некрополь – башенные гробницы, погребальные сооружения для патрициев, состоятельных граждан Пальмиры, которые строили эти родовые усыпальницы. Из камня высекались портреты людей, которые погребены в этих гробницах. Было достигнуто удивительное мастерство в изготовлении этих скульптурных барельефов. Они есть, в частности, в ГМИИ имени Пушкина, в Эрмитаже.
– Эти гробницы пострадали?
– Насколько можно понять из сообщений, некоторые из них были разрушены, одна или две – целенаправленно. Но эти гробницы были разграблены еще в древности, сохранившееся и найденное при раскопках хранится в Пальмирском музее. Сейчас гробницы были повторно разграблены.
– Сейчас можно определить ущерб, который был нанесен Пальмире?
– Нет. Сначала нужно обезопасить Пальмиру. Потом собрать авторитетную международную комиссию, которая могла бы создать перечень разрушений. Мы должны понять, что потеряли, что осталось и в каком состоянии. Только после этого можно будет разрабатывать дальнейшую стратегию восстановления Пальмиры.
– Можно приблизительно сказать, сколько времени займут реставрационные работы и сколько будут стоить?
– Пока это определить вообще невозможно – только после определения сегодняшнего состояния памятника. Второй вопрос – консервация уцелевших памятников в том виде, в каком они есть. И третий вопрос – что делать в дальнейшем. Это предмет достаточно долгого обсуждения специалистов, потому что есть разные варианты и школы реставрации. Можно восстанавливать полностью, можно консервировать руины, можно частично делать и то, и другое. Когда этот вопрос будет решен, тогда уже вырабатывается программа реставрации, рассчитывается бюджет.
– Не превратится ли Пальмира в новодел?
– Все зависит от нас, от такта и вкуса тех людей, которые будут восстанавливать памятники Пальмиры.
– Есть точные описания памятников, фотографии, по которым можно будет вести восстановительные работы?
– Конечно. Пальмира же была открыта как бы заново европейцами в середине XIX века. Тогда ее стали интенсивно посещать европейские путешественники. Там работало довольно много экспедиций, наши сирийские коллеги сделали много для музеефикации Пальмиры, для превращения ее в прекрасный туристический объект, которым она была до всех этих печальных событий. Пальмира была, насколько я знаю, лучшим туристическим объектом Сирии, весьма посещаемым и, судя по старым, довоенным фотографиям, очень хорошо ухоженным. Поехать в Сирию и не посмотреть Пальмиру – это все равно что поехать в Грецию и не посмотреть Парфенон или поехать в Италию и не увидеть Колизей.
– Ваш музей будет принимать участие в восстановлении Пальмиры?
– Мы готовы. В России очень хорошая школа ближневосточной археологии, много экспедиций работало там. Большая экспедиция Института востоковедения, которую я возглавляю, работает в Йемене. Экспедиция института археологии РАН работала в Ираке, потом она переехала в Сирию. Наша школа ближневосточной археологии авторитетна и хорошо развита. Так что мы готовы подключиться вместе с Эрмитажем и Пушкинским музеем. С Михаилом Борисовичем Пиотровским мы на каждодневной связи в связи с этим. Безусловно, если восстанавливать такой символический памятник, как Пальмира, это надо делать всем миром. Соответственно, ведущая организация по сохранению памятников культуры в мире – это ЮНЕСКО, так что, надеюсь, что это будет делаться под эгидой ЮНЕСКО.
