В частности, священник рассказал, что, когда террористы захватили в июне 2014 года иракский город Мосул, то его жителям было дано 24 часа, чтобы либо перейти в радикальный ислам, либо умереть. В результате 100 000 оставшихся без денег христиан убежали из города за ночь, бросив свои дома и имущество на разграбление джихадистам.

Тем же, кто не покинул город, оставалось либо платить джизью – подушная подать, взимавшаяся в средние века в исламских странах с не-мусульман – в размере, эквивалентном 5200 фунтов стерлингов (что превышает годовую зарплату среднего иракца), либо умирать.

«До 2003 года нас, христиан, в Ираке насчитывалось 2 миллиона. Сейчас же нас около 180 000. Не менее 1800 христиан в нашей стране было убито начиная с 2003 года. Вот почему люди пребывают в страхе», - рассказывает Д. Бази.

«Когда боевики захватили город, то объявили, что, согласно шариату, у жителей города есть три выбора: первый – перейти в радикальный ислам, второй – заплатить джизью (от 4000 до 8000 в долларовом эквиваленте за человека), третий – уйти или умереть», - сообщил он.

По словам о. Дугласа, только за прошедший год Ирак покинуло 5000 христианских семей, а Мосул – в прошлом второй по численности город Ирака – почти опустел.

Отец Дуглас поведал шокирующую историю о том, как один джихадист использовал «секс-рабыню» в качестве оплаты услуг стоматолога.

Рассказывает священник: «Стоматолог помог ему (джихадисту), и тот обещал вернуться и заплатить за услугу. Через пару дней он пришел и привел с собой езидскую девушку, сказав: «Вот тебе награда». Дантист наотрез отказывался, но обязан был ее взять – иначе был бы убит по закону шариата. Врач немедленно отвел девушку в дом родителей, но они ее не приняли, сказав: «Она уже не девственница. Так что забирай ее, она больше никому не нужна». Эта девочка… Как она сможет дальше жить, если никому не нужна? Но взгляните на угнетаемых сегодня иракцев! Разве не является она символом нашей нынешней жизни?»

«Одна женщина пришла в мечеть, чтобы договориться с ИГ. Она сказала: «У меня старая мама, и еще один член нашей семьи - инвалид. Мы не можем уехать. Пожалуйста, отнеситесь к нам с милосердием». Но ей ответили: «У нас не может быть исключений: закон распространяется на всех, это шариат», - поведал еще одну историю Бази.

Если, придя завтра, застану тебя здесь, то буду вправе тебя убить и завладеть твоим домом

По его словам, многие иракские мусульмане после прихода ИГ сразу обратились против христиан, с которыми до этого находились в дружеских отношениях многие годы.

Так, один парень-мусульманин пришел к своему многолетнему соседу-христианину и заявил: «Ты разве не слышал о новом указе: покинуть город в течение 24 часов? Если, придя завтра, застану тебя здесь, то буду вправе тебя убить и завладеть твоим домом!»

Однако, как говорит о. Дуглас, многие христиане, спасшиеся от ИГ, боятся обнародовать правду о геноциде населения, потому что такфиристы могут сразу отомстить им и лишить жизни их родственников и друзей, оставшихся на подконтрольных ИГ территориях.

«Мой народ! Рано или поздно все наши люди убегут. Люблю свою страну, свою церковь и горжусь тем, что я иракец… Но для нас там больше жизни нет », - признался клирик.

В заключение о. Дуглас объяснил, почему считает ИГ наиболее опасной и радикальной исламистской группировкой из всех существующих ныне:

«ИГ принадлежит третьему поколению радикального ислама. Первым была «Аль-Каида». Если член «Аль-Каиды» видел, что американский солдат раздает леденцы детям, то не стрелял, потому что дети могли пострадать. Абу Мусаб аз-Заркави (бывший лидер «Аль-Каиды») – второе поколение. Здесь снайперам уже разрешалось стрелять в солдат и попадать в детей, потому что «они все равно станут ангелами на небесах». А третье поколение – это ИГ. Их призыв: «Убивайте мусульман, а не только неверных!» Они начали с убийства мусульман, не живущих строго по шариату, так что, представьте, что они думают о нас».

В 2006 году отец Дуглас, возвращаясь домой после мессы, был захвачен боевиками «Аль-Каиды», которые его пытали. После освобождения он основал несколько центров помощи перемещенным христианам в безопасных зонах северного Ирака, в которых в настоящее время остаются более 1200 человек, большей частью – беженцы из Мосула.

Перевел с английского Дмитрий Лапа