Этому празднику актер не придает особого значения. Гораздо более важной датой для него стал иной юбилей – 9 мая 2015 года, когда весь здравомыслящий мир праздновал 70-летний юбилей победы над гитлеровским фашизмом. Ведь Михаил Иванович не только ветеран сцены, но и ветеран Великой Отечественной войны.

Он не любит давать интервью, предпочитает не делиться с прессой историей своих творческих успехов. В беседе с журналистами наш герой с большей охотой рассуждает об исторических процессах в обществе, о роли искусства в жизни простых людей, о любимом коллективе, ставшем вторым домом с 1957 года. Вспоминает и страшные военные годы.

-Михаил Иванович, ваша судьба сложилась так, что вам пришлось пережить две войны?

-Да, война пришла на нашу землю, когда я был подростком и вот сейчас всё повторяется, как в кошмарном сне. Моё детство было счастливым. Я рос в стране, где была советская власть, а значит, бесплатная медицина, доступное образование и безграничные возможности реализации для любого человека, независимо от его социального статуса. Наша семья – самая простая. Папа работал на заводе в Харькове, мама подрабатывала в колхозе и воспитывала пятерых детей. Забегая вперед, скажу, что все мы получили образование и стали нормальными людьми, ни один из нас не свернул на дурную дорожку. И произошло так потому, что мы жили в обществе, где главенствовали моральные ценности.

Великая Отечественная война застала меня в родном Харькове. Когда город пришлось сдать, мы с одним из братьев ушли вместе с отступавшими частями Красной армии.

-Я знаю, что вы участник боевых действий. Как вы попали на фронт? Приписали себе годы, как это тогда часто делали подростки?

-Не совсем так. Я примкнул к воинской части как сын полка в 1942-м. Это было в Воронежской области, куда мы пришли вместе с отступавшим подразделением Красной армии. Несмотря на то, что мне было только 16 лет, меня приняли в полковую школу. За три месяца научили владеть оружием, разъяснили, что когда идет артиллерийский обстрел, надо передвигаться перебежками, а когда работает пулемет, то двигаться можно лишь по-пластунски. Сразу я попал в маршевую роту, направлявшуюся под Ленинград в поселок Синявино. Но освобождать от блокады северную столицу мне не пришлось, так как мы пошли в наступление на Прибалтику. Мы освобождали от немцев Латвию, Литву, Эстонию. В Латвии принимали участие в разгроме Курляндской группировки. Там же я встретил и победу.

-Вы прошли войну простым пехотинцем?

-Сначала я был простым солдатом, но вскоре меня взяли в дивизионную разведку. Ходил с группой на задание, брал языков. Нас называли глазами и ушами армии. На чужой территории разведчики никогда не бросали раненых товарищей. Был случай, когда пришлось оставить на поле боя погибшего от немецких пуль участника нашей группы, чтобы передать в штаб захваченного языка, владевшего важными сведениями. Мы запомнили место, где остался павший друг, и вернулись за ним, как только стемнело. Но тела не нашли. Присмотрелись и обнаружили, что оно лежит далеко в стороне. Оказалось, что немцы решили заманить нас в западню и выслали на наш перехват свою разведгруппу. Но мы их перехитрили: спрятались в воронках от снарядов, а когда они проползали мимо нас, пристроились им в тыл. Когда враги обнаружили преследование и попытались повернуть назад, мы легко их уничтожили. А одного немца из вражеской разведгруппы удалось захватить в плен. За эту операцию я получил орден Славы III степени.

-Наверное, это стало самым ярким воспоминанием военных лет?

-Нет, самое яркое воспоминание у меня другое. Как только я попал на фронт, сразу подружился с двумя ребятами из нашего взвода. Однажды, в перерыве между обстрелами, мы сидели в траншее и обедали, мечтая, как закончится война, как мы будем строить счастливую жизнь в нашей большой стране. Со стороны вражеских позиций раздалась пулеметная очередь. Я успел пригнуться, а один из моих боевых товарищей так и погиб с мечтательной улыбкой на лице.

А из радостных воспоминаний самым ярким для меня стал случай с губной гармошкой. Я еще до войны умел играть на балалайке и мандолине. И вот мне в руки попал музыкальный инструмент, который удалось легко освоить. Каждый раз, когда выпадала возможность отдохнуть, я играл на гармошке, а вокруг меня сидело человек 15-20. Усталые, измученные солдаты нуждались в отдыхе. И пусть я не был профессиональным музыкантом и играл как самоучка, всё равно музыка была для наших воинов той отдушиной, которая позволяла отвлечься от окружающего ужаса хоть на несколько минут.

Когда на сцене нашего Донецкого театра шли спектакли в минувшем, военном сезоне 2014 года, и люди приходили к нам, несмотря на опасность попасть под обстрел, я часто вспоминал этот эпизод своей биографии из Великой Отечественной. Получается, что за десятилетия ничего не изменилось. Никакая экспансия «западных ценностей» не убила в людях понимание ценностей истинных, к которым относится театральное искусство и музыка.

-Вы говорили, что воевали в Прибалтике, освобождая Литву, Латвию и Эстонию от немецких оккупантов. Как вас встречали жители этих стран в те годы? Ненависть к русским была у них уже тогда?

-Люди там были разные. Кто-то искренне благодарил за освобождение от немецкого ига. Но были и те, кто стрелял по нашим солдатам. После победы я несколько месяцев пробыл в Риге. Наше подразделение патрулировало город во время комендантского часа. Нередко патрули подвергались обстрелам из окон домов мирных граждан. Стрелков ловили и это оказывались не военные, а гражданские лица. А в лесах было много непримиримых, которые сколачивали банды «лесных братьев» типа бандеровских.

-А как вы стали артистом?

-Я часто говорю словами одной пьесы: «Дорогами войны я шел к сцене…». После демобилизации вернулся в родной Харьков. Там принял решение связать жизнь с творчеством. Сначала попробовал поступить в музыкальное училище. С творческими экзаменами справился отлично. А вот для сдачи испытаний по школьной программе мне не хватило знаний. В театральном институте были только творческие конкурсы. Помню, в первом туре мне дали задание сыграть этюд о том, как я пришел на свидание, оказавшееся неудачным. Тогда я сорвал свои первые аплодисменты и меня пригласили во второй тур. Там уже пришлось изображать послушного сына, которому мама приказала полить цветы. Я сделал это этюд с юмором и комиссия смеялась и аплодировала одновременно.

Учиться в институте мне было не просто. Сложности возникали со всеми предметами из школьной программы. А всё, что касалось профессии, шло замечательно. Кроме этого, я серьезно занимался пением и осваивал игру на баяне.

-В наш театр вы попали не сразу после ВУЗа?

-В наш театр я попал в 1957 году. А до этого проработал в Артемовске, где моя работа произвела впечатление на директора и главного режиссера Донецкого драматического театра. Они пришли ко мне сразу после спектакля и пригласили работать в столице Донбасса, носившей тогда название Сталино. И вот по сей день я служу людям и искусству в этих стенах.

-Вы работали в театре в советское время. Как это влияло на театральный репертуар тех лет?

-В те годы, кроме чисто идеологических произведений, было очень много талантливых авторов и качественной драматургии. Всё это шло на сцене нашего театра. Было много и классики, как русской и украинской, так и зарубежной. Театр всегда служил не власти, а трудовому народу. Великий русский писатель Шолохов тоже писал произведения именно о жизни народа, и во всех его произведениях политическая ангажированность отсутствовала. Творчество всегда брало верх над политикой.

-А сегодня министры или члены правительства молодой республики ходят в театр?

-Конечно. Но никто не делает это нарочито или помпезно. Они приходят сюда не для того, чтобы покрасоваться перед телекамерами, а чтобы отвлечься, отдохнуть душой, соприкоснуться с истинными ценностями. Много среди зрителей и военных.

-А что, по вашему мнению, помогло театру выстоять сейчас? Ведь многие представители творческих цехов уехали.

-Да, театр опустел. Кто-то уехал в Украину, кто-то в Россию. Но мы живем, работаем, и будем радовать зрителей и дальше. Наш коллектив, даже понеся значительные потери, остается крепким монолитом, огромной семьей, где каждый готов поддержать окружающих, где царит девиз мушкетеров : «Один за всех и все за одного». И в этом заслуга человека, которого уже, к сожалению, нет с нами – директора-художественного руководителя Марка Бровуна. Его смерть несколько лет назад стала трагедией для каждого сотрудника театра. Но то, что он сумел построить здесь, живо по сей день и заложенные им традиции продолжает и нынешнее руководство с Натальей Волковой во главе.

Это наше руководство сумело организовать проживание в стенах театра тех артистов, чьи дома были разбиты украинскими снарядами. Это наша администрация смогла дважды вывезти коллектив на гастроли в Россию. Такие поездки для артистов как кислород, дающий не только жизнь, но и вдохновение на покорение новых творческих вершин.

Мы не только сохранили самые масштабные постановки из репертуара, но и стараниями молодых артистов, они засияли новыми красками. Более того, скоро зрители увидят премьеру – большой музыкальный спектакль «Ханума».

-Михаил Иванович, о чем мечтаете вы?

-О том же, о чем и все жители Донбасса – о победе и мире. Чтобы наши дети не вздрагивали от каждого громкого звука и не бежали прятаться в подвал, а могли бегать, гулять в парках и скверах, резвиться и творчески развиваться. Я верю в будущее нашего молодого государства и сразу принял изменения, так как все они все равно пойдут на пользу людям.