Иран, который существует под жесткими экономическими санкциями уже почти полвека, многому мог бы научить российское правительство. Даже бензин, авиационный керосин и электроэнергия в ближневосточной стране стоят копейки. А почему в России все не так?
США выгодны «иранские страшилки»
Инцидент в Керченском проливе может обернуться усилением санкционной политики в отношении России. С требованиями ужесточить санкции выступил украинский президент Петр Порошенко, а следом за ним главный советник по международным делам президента Польши Кшиштоф Щерски и латвийский президент Раймондс Вейонис.
Характерно, что инцидент в Керченском проливе произошел на фоне стабилизации рубля, связанной с сообщениями о том, что предполагаемые санкции США могут быть отложены. Теперь же, после прозвучавших с Запада угроз о новом «санкционном» витке, и курс рубля, и российские фондовые индексы пошли вниз.
Не стоит забывать, что напряженность вокруг Азовского моря «совпала» (отнюдь неслучайно, конечно) с витком информационной войны против России. Министр финансов США Стивен Мнучин обвинил Россию в том, что она участвуют в «запутанной операции» по отмыванию иранских денег, цель которой — обойти санкции против официального Тегерана.
Это, по словам Мнучина, позволяет получать средства, во-первых, Ирану для продолжения военной и политической гегемонии на Ближнем Востоке (в том числе поддержки ливанской «Хезболлы» и палестинского «Хамаса»), а во-вторых, Сирии для укрепления политического режима Башара аль-Асада.
Москва не подтвердила и не опровергла существование описанной Мнучиным схемы. Но в этом и нет необходимости: Кремль всегда открыто заявлял о своем намерении помочь Тегерану противостоять американским попыткам экономически изолировать Иран.
В начале ноября пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил: «Те, кто разработал и осуществил эти санкции, рано или поздно поймут, что не достигнут своих целей». Это заявление Пескова вызвало бурное возмущение в американском консервативном истеблишменте, который именно в Иране видит главную угрозу на Ближнем Востоке. Государственный секретарь США Майк Помпео даже предупредил Тегеран, что ему не позволят «эксплуатировать международную финансовую систему» для обхода санкций.
Пока это лишь слова. Ну а усиливающееся давление США на Тегеран лишь побуждает его теснее и крепче «дружить» с Москвой.
Тегерану нужна энергия ветра, солнца и воды
Иран существует «под санкциями» уже десятки лет. Первой страной, которая ввела ограничения против официального Тегерана, стали, конечно, США (это было еще в 1995 году), после чего санкционный режим только усиливался: в 2006 году к нему присоединилась ООН, а в 2007 году отдельные санкции ввел Евросоюз.
Фактически, для Ирана оказались закрыты выходы на несколько ключевых рынков (в том числе нефтяной, энергетический и вооружения). Страна была отключена от банковской системы SWIFT (что ударило по отраслям, напрямую не затронутым санкциями, — например, медицинской и фармацевтической).
Вместе с тем, экономика Ирана адаптировалась к новым вызовам. Даже на фоне резкого сокращения экспорта нефти (главные покупатели иранских углеводородов сегодня — Китай, Турция и, в меньшей степени, Южная Корея) внутренние потребности страны в топливе удовлетворяются даже более чем на 100%. Нефтедобывающая отрасль национализирована, что позволяет держать внутренние цены на бензин и авиационное топливо на крайне низком уровне.
В частности, цена литра дизельного топлива в Иране — 0,07 доллара (менее пяти рублей). Дешевле, кстати, только в Венесуэле. Для сравнения: в России литр солярки, несмотря на все потуги правительства, сегодня опять неумолимо приближается к 50 рублям за литр.
Активно развиваются в Иране и альтернативные виды энергетики: строятся малые солнечные, ветровые и геотермальные электростанции (за счет субсидий государства), постоянно расширяется производство биодизеля. Уже в 2010 году практически весь общественный транспорт и грузовики в Иране были переведены на сжатый природный газ, и сегодня по числу «газовых» автомобилей Иран держит первенство в мире.
— Ирану удается сохранять социально-политическую и экономическую стабильность в условиях жесточайших санкций и не допускать стремительный рост на товары и услуги, даже зависящие от внешней конъюнктуры, — рассказывает «Свободной прессе» кандидат политических наук, специалист по Ближнему Востоку Денис Миргород.
«СП»: — И за счет чего Тегерану этого удалось добиться?
— Во-первых, иранская экономика уже адаптировалась и привыкла функционировать в условиях ограниченного выхода на мировые рынки. После Исламской революции 1979 года эта страна фактически перманентно находится под санкциями, что заставило руководство страны пересматривать принципы ведения экономики, которая, учитывая огромные запасы энергоносителей, большей частью ориентировалась на экспортный потенциал этих ресурсов.
В настоящее время нефтяная отрасль составляет по различным оценкам не более 15% процентов иранского ВВП. Подобная политика привела к развитию других видов промышленности, включая смежные с нефтянкой — нефтехимической, нефтеперерабатывающей и т. д.
Именно интенсивное развитие и активное строительство мощностей по переработке нефти можно рассматривать как один из факторов сохранения стабильных цен, в том числе и на авиационное топливо и бензин.
Также сюда можно добавить, что на фоне постоянного санкционного давления Тегеран сделал ставку на активизацию и стимулирование внутреннего рынка, что является базовым требованием в условиях насильственной частичной изоляции.
«СП»: — То есть народ должен быть всем доволен? Но периодически в Иране активизируются протестные движения, выступающие против экономической политики Тегерана. Достаточно вспомнить массовые акции в декабре 2017 года.
— Руководство Ирана четко осознает возможные последствия для существования государства в его нынешнем виде в случае резких ценовых колебаний. Стабилизация и поддержание социально-экономической обстановки в 80-миллионной стране гарантируют нынешнему руководству (элитам) сохранение своих позиций.
Нельзя, кстати, не отметить как один из факторов поддержания стабильности и борьбу с коррупцией: в Иране применяется смертная казнь для взяточников и казнокрадов. Это позволяет держать в узде лиц, ответственных за экономическое развитие государства. А ведь именно государство регулирует практически все сферы деятельности: через утверждение годовых бюджетов, прямое участие в производстве товаров и услуг, формирование ценовой политики, нормирование, выделение сырья и контроль над внешней торговлей.
«СП»: — Только Госплана не хватает…
— Система государственного планирования в Иране так и не заработала, хотя в стране имеется Министерство экономического планирования.
«СП»: — Недавно в интервью нашему изданию заместитель министра Гражданской авиации СССР в 1983—1991 годах Олег Смирнов рассказал, что гражданская авиация в Иране очень развита за счет того, что авиатопливо стоит копейки. Это действительно так?
— Развитие гражданской авиации является для Ирана одним из приоритетных направлений, стимулирующим рост внутреннего рынка и снижающим зависимость от иностранных авиаперевозчиков.
Доказательством этому может служить активный поиск Тегераном надежных поставщиков авиатехники, особенно после проблем с поставками от Boeing и Airbus. Конечно, в такой ситуации повышение цен на авиабилеты выглядит нелогичным.
Санкции: США ввели новые санкции против России «за поддержку режима Асада»
