Правительство по ходу пьесы начинает менять сюжет случившегося с российской экономикой в последний год. До сих пор легенда была такая: кризис в нашей экономике начинался еще в докрымскую эпоху, а санкции (но не то, после чего они последовали) лишь усугубили ситуацию. Эта легенда разбавлялась заявлениями премьер-министра Дмитрия Медведева о том, что все общество должно нести солидарную ответственность за присоединение Крыма, поскольку мы «осознавали последствия этого единственно правильного решения».
Ровно ту же мысль премьер повторил и во время отчета о работе правительства в Госдуме 21 апреля. Но вот министр финансов Антон Силуанов, обычно исполняющий в чиновничьем спектакле роль Первого Пессимиста, выступает с лекцией перед студентами Санкт-Петербургского университета. И произносит следующий текст: «Мы сегодня видим реакцию, последствия тех шоковых изменений в экономике, которые произошли в конце прошлого – начале текущего года. Я бы не говорил, что это кризисная ситуация».
Итак, по новой версии, кризиса не только не было в 2013 году, но его нет и сейчас. Причем в той же самой лекции Силуанов говорит: «Мы испытываем сложности в подготовке новой бюджетной трехлетки: бюджет на три года был принят, каждый год расходы росли примерно на 1 триллион рублей, но это были наши прогнозы при цене нефти в 100 долларов за баррель. Сейчас совершенно другая ситуация… Резервный фонд, который мы накопили, будем задействовать в первую очередь в текущем году. Мы в этом году используем из 5 триллионов рублей Резервного фонда до 3 триллионов рублей, то есть мы можем его, по сути дела, проесть за полтора года, если не будем подходить ответственно к бюджетной политике». То есть кризиса нет, но весь государственный запас денег на «черный день» мы можем проесть за полтора года. Золотовалютные резервы на минимуме с кризисного 2009 года. Доходы населения падают, как не падали в этом веке еще ни разу.
Кризиса нет, но в I квартале, по данным Минэкономразвития, ВВП России снизился на 2,1% ( по сравнению с практически остановившей рост экономикой I квартала 2014 года), а на II квартал то же МЭР прогнозирует спад в пределах 2–3%. Кризиса нет, но, выступая с отчетом о работе правительства в Госдуме, Дмитрий Медведев со ссылкой на «зарубежных экспертов» оценивает потери России от санкций в 25 млрд долларов и предрекает, что в 2015 году этот ущерб «может увеличиться в несколько раз».
На этом фоне правительство одобряет новые параметры прогноза социально-экономического развития до 2018 года, но просит Министерство экономического развития пересчитать сущую «мелочь»: оценки стоимости барреля нефти, темпов роста экономики России и изменения курса рубля к доллару. Причем сделать их «более консервативными». То есть, выражаясь понятным человеческим языком, ухудшить.
В итоге чиновники каждый день говорят нам, что экономика замечательно приспособилась к кризису (которого нет), что все значительно лучше ожиданий. Но на всякий случай хотят записать в макроэкономическом прогнозе что-нибудь не слишком утешительное, чтобы гарантированно «перевыполнить план». Обещать худшее, чтобы получить лучшее. Вполне логично. Тем более когда неизвестно, как оно будет на самом деле.
В этой ситуации санкции вообще можно провозглашать благом для российской экономики. Нет инвестиций – виноваты санкции, а не инвестиционный климат. Падает прибыль банковской системы – виноваты санкции, а не падение доходов населения и уж, конечно, не качество работы банков. Падают доходы населения – виноваты санкции, а не отсутствие инвестиций. А то вдруг отменят санкции, и надо будет заниматься осмысленной экономической политикой.
Похоже, правительство вместе с населением смотрит реалити-шоу с двумя постоянно меняющимися «циферками» — показателями курса рубля и мировых цен на нефть. Растут цены на нефть – отлично. Укрепляется рубль – хорошо, но не очень. Потому что если цены на нефть не вырастут сильно (мы сверстали бюджет-2015 из расчета, что баррель будет стоить 50 долларов, а сейчас российская нефть подбирается к 60), а рубль укрепится внушительно (у нас в бюджете доллар «стоит» 61,5 рубля в среднем за год, а в реальной жизни опять подбирается к 50) – в бюджете окажется совсем мало денег. Придется проедать Резервный фонд. А в нем при нынешних темпах проедания, вспомним слова министра Силуанова, денег осталось на полтора года.
В общем, складывается впечатление, что правительство и граждане у нас не участники, а зрители экономической жизни. Смотрим, чем оно там кончится. Надеемся, что само рассосется. Хорошо хоть накопительные пенсии оставили: честно признали, что копить на старость работающее население должно само.
Так что в интересное время живем. У банка «Единственный» отзывают лицензию. Кризиса нет, но выход из него ищем. Точнее, ждем, пока он сам из себя выйдет.
